Вот такой генералиссимус. Император иван антонович брауншвейгский и их семейство Свержение Бирона и переворот

Брауншвейгское семейство (Брауншвейг-Мекленбург-Романовы) - традиционное название семьи Антона Ульриха Брауншвейгского и Анны Леопольдовны. Принадлежало к вольфенбюттельской ветви брауншвейгского рода Вельфов, одного из знатнейших и древнейших в Европе.

• Отец принц Антон Ульрих Брауншвейгский (17 августа 1714- 4 мая 1774)
• Мать (при рождении Елизавета Катарина Кристина, принцесса Мекленбург-Шверинская, 7 декабря 1718-8 марта 1746)
• сын — (12 августа 1740- 5 июля 1764)
• дочь Екатерина Антоновна Брауншвейгская (4 июля 1741 - 29 марта 1807)
• дочь Елизавета Антоновна (1743-1782)
• сын Пётр Антонович (1745-1798),
• сын Алексей Антонович (24 февраля 1746- 11 октября 1787)

Холмогоры

Живя годами, десятилетиями вместе, под одной крышей (караул не менялся двенадцать лет), эти люди ссорились, мирились, влюблялись, доносили друг на друга. Скандалы следовали один за другим: то Антон Ульрих поссорился с Биной ( , которой, в отличие от последней, разрешили ехать в Холмогоры), то солдат поймали на воровстве, а офицеров – на амурах с кормилицами. Комендант и его подчиненные безбожно пьянствовали и нещадно обворовывали Антона Ульриха и его близких, а вечно пьяный повар готовил им какое-то несъедобное варево. С годами охранники забывали о дисциплине, ходили в расхристанном виде. Постепенно, вместе с Антоном Ульрихом, они становились дряхлыми стариками, каждый со своими причудами.

Принц был тих и кроток. С годами растолстел, обрюзг, его стали одолевать болезни. После смерти жены (Анны Леопольдовны) он стал жить со служанками, и считалось, что в Холмогорах было немало его незаконных детей, которые, подрастая, становились прислугой Брауншвейгской семьи. Изредка принц писал императрице Елизавете письма: благодарил за присланные бутылки венгерского или еще за какую-нибудь милостыню-передачу. Особенно он бедствовал без кофе, который был ему необходим ежедневно. В своих письмах императрице Елизавете Петровне, а потом Петру III, Екатерине II он проявлял подчеркнутую, даже подобострастную верноподданность, называл себя «коленопреклоненным ничтожеством», «ничтожной пылью и прахом», «несчастным червем», обращавшимся с «униженными и несчастными строками» просьбы к царственной особе. Ни разу он не просил об освобождении, вероятно, понимая, что это нереально. Осенью 1761 года Антон Ульрих написал письмо императрице Елизавете, просил ее «дозволить моим детям учиться читать и писать для того, чтоб им самим быть в состоянии коленопреклоненно обращаться к Вашему императорскому величеству и вместе с со мной до конца нашей жизни молить Бога за здравие и благополучие Вашего величества и вашего семейства» (Императрица в ответ, как всегда, безмолствовала)

После вступления на трон Антон Ульрих с той же нижайшей просьбой обратился и к ней. Новая государыня в августе 1762 года благосклонно ответила на письмо принца, выразила ему свое участие, но освободить не обещала, дипломатично написав: «Избавление ваше соединено с некоторыми трудностями, которые вашему благоразумию понятны быть могут». Не обещала она помочь и в обучении принцев и принцесс.

Вскоре Екатерина II послала в Холмогоры генерала А. И. Бибикова, которому поручалось составить доклад об обстановке в узилище и дать характеристики его обитателям. Бибиков от имени императрицы предложил принцу покинуть Россию для возвращения его в Германию. Но тот отказался от великодушного предложения государыни.

Датский дипломат писал, что принц, «привыкший к своему заточению, больной и упавший духом, отказался от предложенной ему свободы». Это неточно – принц не хотел свободы для себя одного, он хотел уехать вместе с детьми. Но эти условия не устраивали уже Екатерину. В инструкции Бибикову было сказано, что «мы его намерены теперь освободить и выпустить в его отечество с благопристойностию», а детей его «для тех же государственных резонов, которые он по благоразумию своему понимать сам может, до тех пор освободить не можем, пока дела наши государственные не укрепятся в том порядке, в котором они к благополучию нашей империи новое положение теперь приняли»…

Императрица без энтузиазма восприняла доклад Бибикова о его поездке в Холмогоры, в котором он с симпатией и сочувствием писал о принцах и принцессах, которые, оказывается, за долгие годы неволи не утратили человеческого облика, были воспитаны, добросердечны и дружны. И хотя императрица так и не дала разрешения на обучение принцев и принцесс (это не входило в планы государыни и, кроме того, означало бы, что в Холмогоры придется посылать учителей), они были грамотны. В 1773 году принцесса Елизавета собственноручно написала императрице хорошим стилем и почерком, хотя и с ошибками, три письма, в которых умоляла государыню дать им «хотя малое освобождение из заклучения (так!), в коем кроме отца рожденные содержимся».

Поднялась тревога: оказывается, дети принца, несмотря на отсутствие учителей, грамотны. Панин, занимавшийся этим делом, сразу же испугался – как бы они не завели переписку с кем-нибудь другим. У арестантов отобрали письменные принадлежности и провели расследование. Выяснилось, что детей писать и читать обучил отец по старой азбуке, которая осталась им от умершей матери, а также по ее священным книгам, которые дети и читали. Примечательно, что делами «Холмогорской комиссии», как и делом Мировича, занимались Н. И. Панин и его помощник Г. Н. Теплов. Как во времена Елизаветы, новые власти больше всего опасались, как бы принцев и принцесс не похитили какие-нибудь авантюристы вроде Зубарева, и предупреждали архангельского губернатора о возможном появлении в тех местах иностранного шпиона.

По-видимому, появление А. И. Бибикова, человека гуманного и доброго, как и необыкновенно любезные письма новой государыни возбудили в Брауншвейгской семье какие-то смутные надежды если не на свободу, то хотя бы на облегчение тюремного режима. Поэтому в сентябре 1763 года принц осмелился просить у императрицы «чуть более свободы»: разрешить детям посещать службу в стоявшей рядом с тюрьмой церкви. Екатерина ответила отказом, как и на его просьбу дать детям «чуть более свежего воздуха» (их большую часть года держали в здании)

Так и не дождался Антон Ульрих ни немного свободы, ни немного свежего воздуха, ни того, чтобы дела императрицы Екатерины приняли благоприятное для него положение. К шестидесяти годам он одряхлел, стал слепнуть и, просидев в заточении 34 года, скончался 4 мая 1776 года. Умирая, он просил дать его детям «хотя бы малое освобождение». Ночью гроб с его телом охранники тайно вынесли во двор и похоронили там возле церкви, без священника, без обряда, как самоубийцу, бродягу или утопленника. Провожали ли его в последний путь дети? Даже этого мы не знаем. Скорее всего, это разрешено не было – им запрещали выходить из дома. Но известно, что они крайне тяжело перенесли смерть отца и жестоко страдали от печали. В следующем, 1777 году семью ждала другая тяжелая потеря – умерли одна за другой две старушки – кормилицы и няньки принцев Анна Иванова и Анна Ильина. Они давно стали близкими членами семьи, родными людьми.

Принцы и принцессы после смерти отца прожили в заточении еще четыре года. К 1780 году они уже давно были взрослыми: глухой Екатерине шел 39-й год, Елизавете было 37, Петру – 35 и Алексею – 34 года. Все они были слабыми, с явными физическими недостатками, много и подолгу болели. О старшем сыне, Петре, очевидец писал, что «он сложения больного и чахоточного, несколько кривоплеч и кривоног. Меньшой сын Алексей – сложения плотноватого и здорового… имеет припадки». Дочь принца Екатерина «сложения больного и почти чахоточного, притом несколько глуха, говорит немо и невнятно и одержима всегда разными болезненными припадками, нрава очень тихого».

Но, несмотря на жизнь в неволе, все они выросли разумными, добрыми и симпатичными людьми. Все визитеры, приезжавшие к арестантам, вслед за Бибиковым отмечали, что их встречали доброжелательно, что семья принца на редкость дружная. Как писал Головцын, «при первом своем приезде из разговоров я приметить мог, что отец детей своих любит, а дети к нему почтительны и несогласия между ними никакого не видно». Как и Бибиков, Головцын отмечал особую смышленость принцессы Елизаветы, которая, заплакав, сказала, что «единственная их вина – появление на свет» и что она надеется, что, может быть, императрица их освободит и возьмет ко двору.

А. П. Мельгунов

Побывавший у них уже после смерти Антона Ульриха генерал-губернатор Вологодского наместничества А. П. Мельгунов писал о принцессе Екатерине Антоновне, что, несмотря на ее глухоту, «из обхождения ее видно, что она робка, уклонна, вежлива и стыдлива, нрава тихого и веселого; увидя других в разговорах смеющихся, хотя и не знает причины, но делает им компанию…»

С принцессой Елизаветой Мельгунов разговаривал свободно – она была умна и обстоятельна. Когда принцесса заговорила с Мельгуновым о том, что семья посылала раньше просьбы императрице, «я, – писал Мельгунов, – вознамерясь испытать разум ее и расположение мыслей, почел сей случай удобным к тому и для того спросил ее, в чем бы то их прошение состояло? Она мне отвечала, что первая их просьба, когда еще отец был здоров, а они очень молоды, состояла в том, чтоб дана им была вольность, но когда сего не получили и отец их ослеп, а они из молодых своих лет вышли, то сие их желание переменилось на другое, то есть просили уж наконец, чтоб позволено им было проезжаться, но на то ответа не получили».

Сказанное принцессой и записанное Мельгуновым точно отражает ситуацию 1760-1770-х годов, когда Екатерина повела себя, в общем, так же как и Елизавета Петровна: на все просьбы – молчание. Все просьбы о свободе или хотя бы об облегчении режима отвергались ею. Екатерина считала, что всё это «хлопот наделать может». А зачем они были ей нужны? Эти люди как бы перестали для нее существовать. Государыня никогда им не писала и даже не посочувствовала, когда они потеряли своего отца. Как и прежде, их строго охраняли и в доме, и во время прогулок на огороде. Но их стали лучше кормить, меньше обворовывать и довольно часто из Петербурга привозили новые красивые вещи. Елизавета говорила Мельгунову, что с началом царствования Екатерины они будто воскресли – «до того времени нуждались во всем, даже и башмаков не имели».

Видно, мечта о свободе не оставляла принцессу Елизавету, и она вновь с горечью говорила Мельгунову об их несбывшемся желании «жить в большом свете», научиться светскому обращению. «Но в теперешнем положении, – продолжала Елизавета Антоновна, – не остается нам ничего больше желать, как только того, чтобы жить здесь в уединении, в Холмогорах. Мы всем довольны, мы здесь родились, привыкли к здешнему месту и застарели, так для нас большой свет не только не нужен, но и тягостен, для того, что мы не знаем, как с людьми обходиться, а научиться уже поздно».

«Касательно же до братьев, – продолжал Мельгунов свой отчет императрице, – то оба они, по примечанию моему, не имеют, кажется, ни малейшей в себе природной остроты, а больше видна их робость, простота, застенчивость, молчаливость и приемы, одним малым ребятам приличные. Однако ж меньшой из них, Алексей, кажется, что посвязнее, посмелее и осторожнее большего своего брата Петра. Но что лежит до большего, то из поступков его видно, что обитает в нем сущая простота и нраву слишком веселого потому, что смеется и хохочет тогда, когда совсем нет ничего смешного… Живут же между собою дружелюбно, и притом… незлобивы и человеколюбивы, и братья повинуются и слушают во всем Елисаветы. Упражнение их состоит в том, что летом работают в саду, ходят за курами и утками и кормят их, а зимою бегаются взапуски на деревянных лошадях по пруду, в саду их имеющемуся, читают церковные книги и играют в карты и шашки, девицы же, сверх того, занимаются иногда шитьем белья».

У Елизаветы было несколько просьб, от которых у Алексея Петровича Мельгунова, человека тонкого, гуманного и сердечного, вероятно, всё перевернулось в душе: «Просим исходатайствовать нам у Ея императорского величества ту одну милость, чтоб 1) позволено нам было выезжать из дому на луга для прогулки, мы-де слыхали, что есть там цветы, каких в нашем саду нет»; второе – чтобы пускали к ним дружить жен офицеров охраны – «а то-де нам одним бывает скучно!». Третья просьба: «По милости-де Ея императорского величества присылают к нам из Петербурга корнеты, чепчики и токи, но мы их не употребляем для того, что ни мы, ни девки наши не знают, как их надевать и носить. Так сделайте милость… пришлите такого человека, который бы мог нас в них наряжать». Еще принцесса попросила, чтобы баню перенесли подальше от дома и повысили жалованье их служителям и разрешили им выходить из дому. В конце этого разговора с Мельгуновым Елизавета сказала, что если выполнят эти просьбы, «то мы весьма будем довольны и ни о чем более утруждать не будем и ничего не желаем и рады остаться в таком положении навек».

Мельгунов не сказал принцам и принцессам, что его приезд к ним – не просто инспекционная поездка. Дело в том, что Екатерина все-таки решилась выслать Брауншвейгскую фамилию за границу – сделать то, чего не сделала Елизавета Петровна почти за сорок лет до этого. Императрица завязала переписку с датской королевой Юлией Маргаритой, сестрой Антона Ульриха и теткой холмогорских пленников, и предложила поселить их в Норвегии, тогдашней провинции Дании. Королева ответила, что может разместить их даже в самой Дании. Мельгунов был направлен в Холмогоры, чтобы составить доклад, на основе которого императрица могла бы вынести решение.

Екатерина Вторая

Прочитав доклад Мельгунова, Екатерина II дала указ готовить детей Анны Леопольдовны и Антона Ульриха к отъезду. Начались сборы. Неожиданно в скромных палатах архиерейского дома засверкали золото, серебро, бриллианты – это везли и везли подарки императрицы: гигантский серебряный сервиз, бриллиантовые перстни мужчинам и серьги женщинам, невиданные чудесные пудры, помады, туфли, платья.

Семь немецких и пятьдесят русских портных в Ярославле поспешно готовили платье для четверых узников. Чего стоят одни «шубы золотого глазета на собольем меху» для принцесс Екатерины Антоновны и Елизаветы Антоновны! И хотя императрица была чистокровной немкой, поступила она по-российски – знай наших! Пусть датские родственники видят, как содержат у нас арестантов царской крови.

26 июня 1780 года Мельгунов объявил Брауншвейгской фамилии указ императрицы об отправке их в Данию, к тетушке. Они были потрясены. «Я не могу, – писал Екатерине Мельгунов, – здесь представить, коликим страхом, смешанным купно с удивлением и радостию, поражены они были от сих слов. Ни один из них не мог выговорить ни слова, но потоки слез, из глаз их лиющиеся, частое коленопреклонение и радость, на лицах их разливавшаяся, обнаруживала ясно чистосердечную их благодарность». Они благодарили за вольность, но только просили поселить их в маленьком городке, подальше от людей. Любопытно, что все они говорили на холмогорском, «северном наречии», что поначалу столичным визитерам, знавшим, что они едут к людям, в которых течет не только кровь Романовых, но и кровь древних мекленбургских и брауншвейгских герцогов, казалось странным, непривычным.

Фрегат «Полярная звезда»

Ночью 27 июня принцев и принцесс вывели из дома. Впервые в жизни они вышли за пределы тюрьмы, сели на яхту и поплыли вниз по широкой, красивой Двине, кусочек которой они всю свою жизнь видели из окна. Когда в сумраке белой архангельской ночи появились угрюмые укрепления Новодвинской крепости, братья и сестры стали рыдать и прощаться – они подумали, что их обманули и что на самом деле их ждут одиночки крепостных казематов. Но их успокоили, показав на стоявший на рейде фрегат «Полярная звезда», готовившийся к отплытию.

До самого конца Антоновичей строго охраняли, и специально назначенный для руководства операцией полковник Циглер получил строгий указ не давать арестантам писать и отправлять письма, никого к ним не допускать. «Но если бы кто, – отмечалось в инструкции, – сверх ожидания, отважился войти на фрегат силою и тем вознамерился бы отнять из рук Циглера принцев и принцесс, в таковом случае велено ему отражать силу силою и оборониться до последней капли крови». К счастью, пункта об убийстве пленников в инструкции не было – видно, к 1780 году дела Екатерины приняли «надлежащее положение».

Императрица Елизавета Петровна, когда взошла на престол, приказала двору навсегда забыть, что происходило в России с октября 1740 по ноябрь 1741 года. Именно в этот период уложилось царствование самого маленького правителя - годовалого Ивана VI. Правил он, конечно, не сам: регентом состоял сначала любовник предыдущей императрицы, Бирон, а потом и биологическая мать мальчика Анна Леопольдовна. Тем временем над дочерью Петра Великого всё сильнее становилась угроза отправиться в монастырь и никогда не стать правительницей.

Ребёнок на престоле

Императрица Анна Иоанновна чувствовала в 1740 году, что жить ей осталось недолго. Передавать трон детям Петра I она не хотела категорически. Одной из причин этого было то, что в этом случае под угрозой оказывалась судьба её возлюбленного Эрнста Бирона.

Анна Иоанновна составила завещание, по которому после её смерти трон перейдёт сыну её племянницы, Анны Леопольдовны. Всё бы хорошо, только у последней вместе с супругом, Антоном Ульрихом, сыновей не было. Чудо произошло буквально за пару недель до смерти Анны Иоанновны. Долгожданный ей мальчик наконец появился на свет, ему передали трон. На русском престоле осела свита, которая была слабо знакома с порядками, царившими в этой стране.

Императрица Анна Иоанновна и Эрнст Бирон. Коллаж © L!FE. Фото © Wikimedia Commons

Свержение Бирона и переворот

Говорить о каких-то реформах в этот период сложно. Дело в том, что правители не могли разобраться между собой - так кому этот трон-то будет принадлежать. Назначенный регентом при грудном малыше Бирон открыто говорил, что отнимет ребёнка у биологических родителей, а самих их в лучшем случае отправит на родину, в Германию.

Разумеется, такой вариант их не устраивал. Меньше чем через месяц после начала его правления Анна Леопольдовна обратилась к генералу-фельдмаршалу Бурхарду Мюнниху с просьбой проблему устранить. Учитывая, что к Бирону в России относились очень плохо и военные, и промышленники, переворот не был большой проблемой. Убивать его не стали. Так любовник Анны Иоанновны оказался в ссылке в Пелыме, откуда его вернут только в 1762 году. Тем временем Анна Леопольдовна стала регентом, а её муж и отец Иоанна VI - генералиссимусом российских войск.

Императрица Елизавета Петровна и Анна Леопольдовна с сыном Иоанном VI. Коллаж © L!FE. Фото © Wikimedia Commons

25 ноября 1741 года произошёл государственный переворот, в результате которого трон заняла императрица Елизавета Петровна. Анна Леопольдовна умоляла о двух вещах: чтобы солдаты не совершали насилия над ними и оставили в живых, а также попросила, независимо от места, куда их отправят теперь, оставить рядом фрейлину.

Бедное дитя, ты невинно, но виновны твои родители, - якобы сказала Елизавета, взяв маленького правителя на руки и пообещав оставить семейство в живых.

Антона Ульриха прямо в простыне военные вынесли из дворца и затолкали в карету. Это был скорее политический момент - ну как отдавать приказы, если вся гвардия будет смеяться над твоим внешним видом.

Остальным было велено быстро собираться, дав на всё про всё не более часа. В спешке уронили на пол четырёхмесячную сестру императора Екатерину. Ребёнок чудом не получил травм.

Переворот для всего двора, да и для всей страны, обосновали так: из-за внешних и внутренних волнений лейб-гвардия попросила дочь Петрову престол принять. Елизавета спешно уничтожала всё, что связано с маленьким императором, - жгли документы, подписанные от его лица, деньги сдавали на переплавку, а присяжные подписные листы и вовсе уничтожали публично.

"А может, отпустят"

Анна Леопольдовна и Антон Ульрих. Коллаж © L!FE. Фото © Wikimedia Commons

Изначально Елизавета Петровна планировала отпустить теперь уже бывшую императорскую семью на родину. Их даже отправили в Ригу, планируя быстро довезти до Митавы под конвоем генерал-аншефа Василия Салтыкова, а после отпустить.

Разнились лишь варианты того, как их повезут: то ли под покровом ночи, проезжая все возможные города на максимально возможной скорости и останавливаясь в полях, то ли устроят всё так, что отречение было "по собственной воле". В последнем случае семья должна была останавливаться чуть ли не в каждом селе и подолгу прощаться. А Елизавета тем временем могла успеть определиться с дальнейшей судьбой семейства.

Медвежья услуга Ивашкина

Уже в 1742 году в Петербурге раскрыли заговор прапорщика Преображенского полка Петра Ивашкина. Он хотел убить Елизавету Петровну, а на трон посадить обратно тогда уже годовалого мальчика.

Ивашкин даже собрал 500 единомышленников и разработал детальный план: кто задержит охрану Зимнего, как снимут Елизавету и кто её убьёт.

Настоящий император Иоанн Антонович, а Елизавету сделали наследницей за чарку вина, - говорил он. Дальнейшая судьба заговорщика печальна.

Ещё один заговор был в июле 1743 года. Лопухины, которые были родственниками первой жены Петра I, также в переписке обсуждали, что Елизавета правит незаконно. Да и ведёт себя не как императрица - балы, ассамблеи, платья вместо политики. Дело вскрылось, когда нетрезвый Иван Лопухин стал говорить об этом на людях.

Елизавета решила, что такие заговоры будут постоянно и есть риски, что однажды Иоанна Антоновича всё-таки посадят на престол. А за границей семья Ульрихов вполне может рассчитывать на поддержку, поэтому было решено в Митаву их не пускать.

По крепостям

Петр III посещает Иоанна VI в Шлиссельбургской крепости. Коллаж © L!FE. Фото © Wikimedia Commons

В декабре 1742 года семейство заточили в крепость Дюнамюнде, что на территории современной Риги. Тем временем в Петербурге стали решать, как и куда посадить семейство где-либо в русской глуши, чтобы не было возможности их выкрасть и перевезти за границу.

В 1744 году их отправили под Рязань, причём добирались туда в одной карете родители с младшей дочерью, а низложенный император - в другой. Так прошло полгода. В августе 1744 года мальчика разлучили с родителями и направили в Соловецкий монастырь. Отныне именовать его Иваном было запрещено - только Георгием. Для его пребывания под тюрьму оборудовали дом архиерея.

С некогда императором запретили разговаривать, что охранники сразу же нарушали. Мальчик, который был в одиночной камере, научился, например, читать. Однажды один из охранников даже проболтался, кем является ребёнок на самом деле.

В начале 1750-х годов ребёнок заболел одновременно оспой и корью. В его смерти практически не сомневались, комендант попросил дать разрешение пригласить медика, чтобы облегчить мальчику страдания. Но последовал отказ, подписанный императрицей.

Последнее пристанище

Иоанн VI. Коллаж © L!FE. Фото © Wikimedia Commons

Ребёнок чудом выжил и выздоровел. Хотя историки не исключают, что охрана решила не рисковать своим здоровьем и позвала-таки медика.

В 1756 году открывается новый заговор: тобольский купец Иван Зубарев хотел похитить мальчика, а также передать его отцу информацию, что к Холмогорам под видом купеческих подойдут прусские военные корабли и отобьют семью.

Идея принадлежала двоюродному брату бывшего генералиссимуса Фердинанду Брауншвейгскому. Когда заговор раскрыли, бывшего правителя, которому к тому моменту исполнилось 15 лет, перевели в Шлиссельбург.

Подростка поселили в отдельном доме, под охраной. Кто именно содержится или даже имя, не раскрыли и для коменданта крепости Ивана Бередникова.

А вот здесь начался ад. С 1757 года за мальчиком стал смотреть капитан Преображенского полка Овцын. В своих донесениях он писал, что подростка избивали палками и сажали на цепь за малейшее ослушание.

Так прошло семь лет. Екатерина II, как только взошла на престол, издала указ: при малейшей попытке освободить юношу - убить. Это и было сделано 16 июля (по современному стилю) 1764 года.

Холмогоры

Холмогоры. Антон Ульрих. Коллаж © L!FE. Фото © Wikimedia Commons

Тем временем семью Иоанна Антоновича перевели в далёкую Архангельскую губернию, в Холмогоры. Его мать, Анна Леопольдовна, по официальной версии, скончалась в 27 лет (1746 год) от горячки во время пятых по счёту родов.

Здесь оставили Антона Ульриха, двух его дочерей и двух сыновей, а также нескольких слуг. Например, здесь оставалась фрейлина императрицы Бина Менгден, пара кормилиц для детей. Их дом находился на берегу Двины. Семья находилась за высоким забором. Во дворе у бывшей правящей семьи был пруд, огород, баня и даже каретный сарай.

Внутреннее убранство, правда, по свидетельствам историков, приводило в ужас. Две комнаты для узников, заставленные старинной мебелью. Мужчины жили в одной, женщины - в другой. Они всё время находились под строгим надзором охранников. Как пишет историк Евгений Анисимов, караул семьи не менялся в течение 12 лет. Конечно, они ссорились, мирились, влюблялись и враждовали.

Виду полуголых пьяных охранников уже никто не удивлялся. Когда Бина закрутила роман с доктором, приезжавшим к заболевшим детям, а после родила от него мальчика, её переселили в отдельную комнату, выгнав оттуда всех.

Сам же Антон Ульрих попеременно жил со служанками, как указывают историки. Последние в итоге рожали детей - в общем, большая такая "шведская" семья.

Бывший генералиссимус российских войск без устали писал Елизавете Петровне. Он не просил об освобождении, прекрасно понимая, видимо, что пока это невозможно. В посланиях он называл себя "коленопреклонным ничтожеством", "несчастным червем" и прочими эпитетами, благодарил за "подарки" в виде вина и кофе. Однажды попросил разрешить детей обучить грамоте. Все письма оставались без ответа.

Освобождение принцев и принцесс

Принцесса Екатерина Антоновна и принц Алексей Антонович. Коллаж © L!FE. Фото © Wikimedia Commons

Первое письмо от высочайших особ прислала в 1762 году Екатерина. Позже она даже предложила Антону Ульриху покинуть Холмогоры и отправиться домой. Но предложение распространялось только на него, а не на всех детей. Последние угрожали екатерининской власти: по завещанию Анны Иоанновны, любой из мальчиков мог претендовать на престол в порядке старшинства. Как и любой нормальный отец, Антон Ульрих отказался. Экс-генералиссимус скончался в 1774 году. А освободить царскую семью Екатерина II решилась только в 1780-м, отправив их в Данию, по ходатайству двоюродной сестры Антона Ульриха, Юлии Маргариты.

Их переправляли на фрегате "Полярная звезда". Как указывается, узники не выглядели счастливыми: они рыдали взахлёб, спрашивая, можно ли им всё же остаться в России, и целовали охранников на прощание.

Тетка, которая ходатайствовала об их освобождении, даже ни разу не навестила родственников. Дотации она им, конечно, присылала, но золотыми горами это назвать, пожалуй, сложновато.

Оказавшись на свободе, узники, каждому из которых к тому моменту было около 40 лет, умирали с разницей в несколько лет. Так, до XIX века дожила только младшая сестра Ивана VI, Екатерина. В 1803 году она прислала российскому императору Александру I письмо, где слёзно умоляла дать ей возможность вернуться в Россию. Была согласна даже на Холмогоры. Объясняла она это тем, что даже язык, на котором говорят в Дании, не вполне понимает, не говоря уже о порядках. Да и не привыкла она жить по-другому - ну ещё бы, 40 лет в заточении. Но письмо так и осталось без ответа, а сама просительница скончалась в 1807 году.

Антон Ульрих (нем. Anton Ulrich Herzog von Braunschweig-Wolfenbüttel ; 17 (28) августа 1714, Беверн, герцогство Брауншвейг-Вольфенбюттель - 4 (15) мая 1774, Холмогоры, Архангельский уезд, Архангелогородская губерния, Российская империя), герцог Брауншвейг-Беверн-Люнебургский - отец российского императора Ивана VI Антоновича, генералиссимус русских войск 11 ноября 1740-1741.

Второй сын герцога Фердинанда Альбрехта Брауншвейг-Вольфенбюттельского (до 1735 года Брауншвейг-Бевернского) и Антуанетты Амалии Брауншвейг-Вольфенбюттельской, брат знаменитого прусского полководца герцога Фердинанда Брауншвейгского и Юлианы Марии, второй жены датского короля Фредерика V (в 1772-1784 фактической правительницы страны).

Когда императрица Анна Иоанновна искала жениха для племянницы своей, принцессы Анны Мекленбург-Шверинской, то под влиянием Австрийского двора она остановила свой выбор на Антоне. Последний прибыл в Россию в начале июня 1733 года совсем молодым человеком. Здесь его познакомили с Анной в надежде, что между молодыми людьми установится прочная привязанность, которая со временем перейдет в более нежное чувство. Надежды эти не оправдались. Анна с первого же взгляда невзлюбила своего суженого, юношу невысокого роста, женоподобного, заику, очень ограниченного, но скромного, с характером мягким и податливым. Тем не менее, брак этот состоялся 14 июля 1739 года; 23 августа 1740 года родился у них первенец Иван. Вскоре императрица смертельно заболела и по настоянию Бирона и канцлера Бестужева объявила Ивана Антоновича наследником престола, а Бирона - регентом.

Принц Антон Ульрих был очень недоволен этим завещанием; ему хотелось переменить постановление о регентстве, но недоставало смелости и уменья воспользоваться благоприятной минутой. Он обращался за советом к Остерману, Кейзерлингу, но те сдерживали его, хотя и не порицали. В то же время, но помимо всякого участия принца Антона Ульриха, происходило брожение в гвардии, направленное против Бирона. Заговор был открыт, главари движения - кабинет-секретарь Яковлев, офицер Пустошкин и товарищи их - были наказаны кнутом, а принц Антон Ульрих, который тоже оказался скомпрометированным, был приглашен в чрезвычайное собрание кабинет-министров, сенаторов и генералитета. Здесь 23 октября, в тот самый день, когда был дан указ о ежегодной выдаче родителям юного императора 200 000 рублей, ему было строго внушено, что при малейшей попытке его к ниспровержению установленного строя с ним поступят, как со всяким другим подданным императора. Вслед за тем его заставили подписать просьбу об увольнении от занимаемых им должностей: подполковника Семёновского и полковника Кирасирского Брауншвейгского полков, и он был совершенно устранён от дел правления.

Бирон обращался с родителями императора пренебрежительно, открыто оскорблял их и грозился даже отобрать юного императора у матери и затем выслать Антона Ульриха с супругой из России. Слух об этом заставил Анну Леопольдовну решиться на отчаянный шаг. Она обратилась за помощью к фельдмаршалу Миниху, и последний 8 ноября положил быстрый конец господству Бирона. Все это, по-видимому, происходило помимо всякого участия и ведома принца Антона Ульриха. Регентство перешло к Анне Леопольдовне, Антон Ульрих же 11 ноября провозглашен был генералиссимусом российских войск.

Но правление Анны Леопольдовны продолжалось недолго. Дворцовый переворот, произведённый в ночь с 5 на 6 декабря 1741 года, возвёл на престол Елизавету Петровну. Последняя сначала ограничилась было решением выслать Брауншвейгскую фамилию из пределов России; семья Антона находилась уже по дороге за границу, но неожиданно была арестована, заключена в Рижскую крепость, оттуда переведена в Динамюнде и Раненбург и, наконец, 9 ноября 1744 года заточена в Холмогорах Архангельской губернии. Кроме первенца Ивана, убитого в 1764 году в Шлиссельбургской крепости, у Анны было ещё четверо детей: две дочери - Екатерина и Елизавета и два сына - Петр и Алексей. Первая из них родилась ещё до ссылки 26 июля 1741 года, вторая в Динамюнде, а принцы Петр и Алексей родились уже в Холмогорах. Рождение последнего из них стоило Анне жизни (28 февраля 1746 года) - после родов она умерла от родильной горячки.

Заключение семьи Антона Ульриха в Холмогорах было полно лишений; нередко она нуждалась в самом необходимом. Для наблюдения за ними был определен штаб-офицер с командой; прислуживали им несколько мужчин и женщин из простого звания. Всякое сообщение с посторонними было им строго воспрещено; один лишь архангельский губернатор имел повеление навещать их по временам, чтобы осведомляться об их состоянии. Воспитанные вместе с простолюдинами, дети Антона Ульриха не знали другого языка, кроме русского. На содержание Брауншвейгской фамилии, на жалованье приставленным к ним людям, также на ремонт дома, который они занимали, не было назначено определённой суммы; но отпускалось из архангельского казначейства от 10 до 15 тысяч рублей ежегодно.

Вслед за восшествием на престол Екатерины II Антону Ульриху было предложено удалиться из России, оставив лишь детей в Холмогорах; но он неволю с детьми предпочёл одинокой свободе. Потеряв зрение, он умер 4 мая 1774 года. Место погребения его неизвестно. Архивные документы свидетельствуют, что тело его в ночь с 5-го на 6-е было вынесено в гробе, обитом чёрным сукном с серебряным позументом, и тихо похоронено на ближайшем кладбище внутри ограды дома, где он содержался в присутствии одних только караульных солдат, которым строжайше воспрещено было рассказывать о месте погребения.

В 2007 году в СМИ появилась информация об обнаружении в Холмогорах останков, которые, предположительно, могли принадлежать Антону Ульриху.

Основная статья: Брауншвейгское семейство

Наконец, в 1780 году по ходатайству датской королевы Юлианы-Марии, сестры Антона Ульриха, Екатерина II решилась облегчить участь детей его, выслав их в датские владения, где им был назначен для жительства городок Хорсенс в Ютландии. В ночь на 27 июня 1780 года они были перевезены в Новодвинскую крепость, а в ночь 30 июля на фрегате «Полярная звезда» принцы и принцессы отплыли от берегов России, щедро снабженные одеждой, посудой и прочими необходимыми вещами.

Жена: с 14 (25) июля 1739, Санкт-Петербург, Анна Леопольдовна (7 (18) декабря 1718 - 7 (18) марта 1746), регентша в 1740-1741, дочь Карла Леопольда, герцога Мекленбург-Шверинского, и Екатерины Иоанновны Романовой

• Иван VI (12 (23) августа 1740 - 5 (16) июля 1764), император в 1740-1741
• Екатерина (26 июля (6 августа) 1741 - 9 (21) апреля 1807)
• Елизавета (16 (27) сентября 1743 - 9 (20) октября 1782)
• Пётр (19 (30) марта 1745 - 19 (30) января 1798)
• Алексей Антонович (27 февраля (10 марта) 1746 - 12 (23) октября 1787)

1. Найдены останки генералиссимуса Антона Ульриха Брауншвейгского//Правда.Ру, 17.07.2007

• Левин Л. И. Российский генералиссимус герцог Антон Ульрих (История «Брауншвейгского семейства в России»). - СПб. : Русско-Балтийский информационный центр «Блиц», 2000. - ISBN 5-86789-120-8.
• Погребение принцессы Анны Леопольдовны и мужа её, герцога Антона Ульриха. 1746 и 1776 гг. / Сообщ. М. А. Корф // Русский архив, 1870. - Т. 1. - Изд. 3-е. - Спб, 1875. - С. 417-419.
• Савваитов И. О предике вологодского епископа Амвросия (Юшкевича) на бракосочетание принцессы Анны Леопольдовны с герцогом Антоном Ульрихом 3 июля 1739 года // Русский архив, 1871. - Вып. 2. - Стб. 193-200.

Частично использовались материалы сайта http://ru.wikipedia.org/wiki/

Антон-Ульрих (28.08.1714-4.05.1774), герцог Брауншвейг-Беверн-Люненбургский, отец имп. Ивана VI Антоновича , генералиссимус русских войск (11 ноября 1740). Младший сын герцога Фердинанда-Альбрехта, был связан родственными связями с многими царствующими домами Европы. В 1733 был вызван в Россию имп. Анной Ивановной , предполагавшей выдать за него замуж свою племянницу Анну Леопольдовну, однако брак был отсрочен, а Антон-Ульрих назначен полковником кирасирского полка. В 1737 участвовал в русско-турецкой войне 1735-1739. В июле 1739 обвенчался с Анной Леопольдовной. С 1740 генерал-лейтенант. После восшествия на престол имп. Ивана VI вместе с супругой был отстранен от руководства государством Э.И. Бироном ; неоднократно высказывал недовольство регентом, за что был снят с военных должностей - подполковника лейб-гвардейского Семеновского полка и шефа кирасирского Брауншвейгского полка - и по подозрению в заговоре подвергнут домашнему аресту. После свержения Бирона и провозглашения Анны Леопольдовны регентшей получил (12 января 1741) титул императорского величества. Поддержал А.И. Остермана , вел интриги против Б. К. Миниха . После переворота имп. Елизаветы Петровны 25 ноября 1741 был вместе с семьей арестован, лишен чинов и званий; содержался с семьей в Риге (1741-1742), крепости Динамюнде (1742-1744), г. Раненбурге (Ораниенбурге) Воронежской губ. (1744), Холмогорах (с 1744). В 1762 Антону-Ульриху разрешено было выехать за границу при условии оставления его детей в России, от чего он отказался. После смерти Антона-Ульриха его детям в 1780 по просьбе их родственницы датской королевы Юлианы-Марии разрешено было выехать в Данию.

Использованы материалы сайта Большая энциклопедия русского народа - http://www.rusinst.ru

Антон-Ульрих (1714-1774) - герцог Брауншвейг-Беверн-Люненбургский, отец императора Ивана VI Антоновича , генералиссимус русских войск (1740). С 1733 года на русской службе (полковник кирасирского полка). В 1737 года участвовал в русско-турецкой войне. В июле 1739 года обвенчался с Анной Леопольдовной . С 1740 года генерал-лейтенент. После провозглашения Ивана VI императором был отстранен вместе с женой от власти Э.Бироном . За критику регента был лишен командных должностей, а позже подвергнут домашнему аресту. После заговора Миниха в пользу Анны Леопольдовны получил титул императорского высочества. После переворота в пользу Елизаветы Петровны был лишен всех чинов и званий и арестован вместе со всей семьей. С 1741 по 1774 годы содержался под арестом в Риге, Динамюнде, Раненбурге, Холмогорах. В 1762 году ему было разрешено выехать из России при условии, что дети останутся в России. От этого предложения он отказался. После его смерти детям было разрешено покинуть Россию. Все они были бездетны. После их смерти Брауншвейгская династическая ветвь российского императорского дома пресеклась.

БРАУНШВЕЙГСКИЙ Антон Ульрих , генералиссимус русской армии (1740), отец императора Ивана Антоновича, принц Браунсвик-Люнебургский, был связан родственными узами с российской, прусской, английской и австрийской династиями. По приглашению императрицы Анны Иоанновны, желавшей выдать за него замуж свою племянницу Анну Леопольдовну, Брауншвейгский в 1733 переселился в Россию. В том же году поступил на военную службу полковником кирасирского полка. В ходе русско-турецкой войны 1735-1739 отличился при взятии Очакова и в походе к Днестру, произведен в генерал-майоры (1737) и награжден орденами Св. Андрея Первозванного и Св. Александра Невского. В 1739 вступил в брак с Анной Леопольдовной; В 1740 получил звание генерал-лейтенанта и назначен шефом кирасирского полка (в последующем Кирасирский лейб-гвардии Его Величества полк). После смерти Анны Иоанновны сын Брауншвейгского - Иван Антонович провозглашен императором. При назначении, до совершеннолетия императора, правительницей России Анны Леопольдовны, Брауншвейгский получил титул императорского высочества, возведен в соправители государства и удостоен звания генералиссимуса, хотя не занимался управлением армией и военными делами. После дворцового переворота и восшествия на престол Елизаветы Петровны Брауншвейгский с семьей в 1741 арестован и заключен в крепость, а затем переведен в Холмогоры Архангельской губернии, где и умер.

Использованы материалы кн.: Военный Энциклопедический Словарь. М., 1986.

Антон-Ульрих, герцог Брауншвейг-Беверн-Люненбургский (28.8.1714, Беверн - 4.5.1774, Холмогоры), отец императора Ивана VI Антоновича, генералиссимус русских войск (11.11.1740). Младший сын герцога Фердинанда-Альбрехта, был связан родственными связями с многими царствующими домами Европы. В 1733 вызван в Россию императрицей Анной Ивановной, предполагавшей выдать за него замуж свою племянницу Анну Леопольдовну, однако брак был отсрочен, а Антон-Ульрих назначен полковником кирасирского полка. В 1737 участвовал в русско-турецкой войне 1735-1739. В июле 1739 обвенчался с Анной Леопольдовной. После восшествия на престол императора Ивана VI вместе с супругой отстранен от участия в управлении государством Э.И. Бироном; неоднократно высказывал недовольство регентом, за что в октябре 1740 снят с военных должностей и по подозрению в заговоре подвергнут домашнему аресту. После свержения Бирона и провозглашения Анны Леопольдовны регентшей получил (12.1.1741) титул императорского высочества. Поддержал А.И. Остермана, вел интриги против Х.А. Миниха. Вскоре у Антона-Ульриха возник конфликт с супругой, вызвавшей из Саксонии своего фаворита графа М.К. Линара. После переворота, возведшего на российский престол императрицу Елизавету Петровну, 25.11.1741 вместе с семьей арестован, лишен чинов и званий. Содержался вместе с семьей в Риге (1741-1742), крепости Динамюнде (1742-1744), Раненбурге (Ораниенбурге) Рязанской губернии (1744), Холмогорах (с 1744). В 1762 Антону-Ульриху было разрешено выехать за границу при условии, что дети останутся в России, от чего он отказался. После смерти Антона-Ульриха его детям в 1780 по просьбе их родственницы, датской королевы Юлианы-Марии, было разрешено выехать в Данию. С их смертью (все умерли бездетными) пресеклась Браун-швейгская династическая ветвь российского императорского дома.

Одной из самых трагичных фигур в российской истории стал малолетний император Иван Антонович Брауншвейгский, формально занимавший престол с 17 октября 1740 года до 25 ноября 1741 года. Он родился 12 августа 1740 года в семье Анны Леопольдовны, родной племянницы императрицы Анны Иоанновны, и принца Антона Ульриха Брауншвейгского и погиб 5 июля 1764 года в Шлисельбургской крепости, где находился под стражей. Иоанн Антонович стал императором под запретом. Он и его семья были принесены в жертву тому, что принято называть благополучием государства, а также спокойствию тех персон, которые стояли у власти на протяжении всей жизни несчастного императора.
Петр Великий предпринимал непрерывные попытки ввести Россию в большую европейскую политику, не ограничиваясь при этом только экономическими и военными средствами, он начал крепить нити политических интересов государства узами династических браков, соединяющих Романовых с домами иностранных правителей из Западной Европы. Следствием такой политики стал брачный союз дочери его старшего брата Екатерины Ивановны и герцога Мекленбургского Карла Леопольда, заключенный в 1716 году. Плодом этого брака стало рождение 7/18 декабря 1718 года в Ростоке девочки, которую окрестили по лютеранскому обычаю и назвали Елизаветой Екатериной Христиной. Брак оказался неудачным, и летом 1722 года Екатерина Ивановна по приглашению своей матери Прасковьи Федоровны приехала в Россию и к мужу так уже и не вернулась.
В 1730 году императорский престол заняла бездетная Анна Иоанновна, родная тетка Елизаветы Екатерины Христины. Отныне на маленькую принцессу стали смотреть как на возможную наследницу императрицы. Принцесса оставалась пока в лютеранском вероисповедании и официально имени не меняла, но ее стали называть Анной. Сама Анна Иоанновна никаких определенных намерений на счет племянницы первоначально не высказывала, однако в 1731 году подтвердила декларированное Петром I право монарха назначать наследника престола по своей воле.

И. Г. Ведекинд. Портрет Анны Леопольдовны

Позже возник проект вице-канцлера Андрея Ивановича Остермана и обер-шталмейстера Карла Густава Левенвольде, согласно которому Анну следовало выдать за одного из иностранных принцев, а ее ребенок по выбору императрицы и независимо от права первородства будет наследовать престол. Так Левенвольде был отправлен в Германию, чтобы подыскать приемлемую кандидатуру жениха. Он выполнил миссию и выбрал двух кандидатов - принца Карла Бранденбург-Байрейтского и принца Антона Ульриха Брауншвейг-Бевернского. Анна Иоанновна решила остановить свой выбор но втором и пригласить Антона Ульриха для назначения его полковником кирасирского полка, определив ему денежное содержание.

И. Г. Ведекинд. Портрет Антона-Ульриха (?)

Антон Ульрих родился 28 августа 1714 года в семье герцога Брауншвейг-Бевернского Фердинанда Альбрехта II и его жены Антуанетты Амалии. Он был вторым сыном, денежные средства семьи были невелики, поэтому поездка в Россию и возможность женитьбы на племяннице императрицы воспринимались как улыбка Фортуны. Официальным поводом для поездки явилось поступление на русскую военную службу. В Санкт-Петербург принц прибыл 3/14 февраля 1733 года. Для жительства Антону Ульриху был приготовлен расположенный вблизи царского дворец Чернышева. Императрица, герцогиня Мекленбургская Екатерина Ивановна и даже сама Елизавета Екатерина Христина приняли его достаточно благосклонно. Принц обучался русскому языку и другим необходимым ему наукам, одним из его учителей называют поэта Тредиаковского. Вскоре он перешел в православие. Но дело с женитьбой по разным причинам не ладилось. Да и сама предполагаемая невеста не питала к Антону Ульриху нежных чувств и в 1735 году увлеклась саксонским посланником графом Морицем Линаром. Во избежание крупного скандала императрица выслала из России воспитательницу принцессы мадам д’Адеркас, покровительствовавшую этому увлечению. Линар также был отозван из Петербурга.
В 1737 году принц отправился в свой первый военный поход против турок как простой волонтер под командованием фельдмаршала Миниха. В своем отчете о взятии Очакова Миних писал, что Антон Ульрих проявил незаурядную храбрость и находился в самом центре сражения. После этого за принцем закрепилась репутация бесстрашного воина. В 1738 году императрица пожаловала ему высший орден империи - орден Святого Андрея Первозванного, также он был произведен в премьер-майоры гвардейского Семеновского полка. В этом же году принц отправился в новый поход, а в его свите ехал знаменитый Карл Иеронимус фон Мюнхгаузен. Принц снова участвовал в сражениях, и в бою близ реки Билочь его полки прикрывали правый фланг русской артиллерии, не успевшей занять боевую позицию.
Однако принцесса Анна оставалась холодна к Антону Ульриху, и дело с женитьбой не ладилось. Толчок к развязке дала попытка фаворита императрицы Бирона женить на Анне своего старшего сына Петра, который, к тому же, был младше нее.

Оскорбленный отказом принцессы, Бирон убедил Анну Иоанновну наконец-то разрешить дело с женитьбой Антона Ульриха. Начались приготовления к свадьбе. 2 июля 1739 года состоялась помолвка в большом зале Зимнего дворца. На следующий день в Казанской церкви состоялся обряд бракосочетания. Празднества продолжались неделю, все дни и вечера которой были заполнены банкетами, салютами, иллюминациями, балами, маскарадами.
Анна Леопольдовна не сразу смогла забеременеть, что вызывало недовольство императрицы, разжигаемое Бироном. На какое-то время всеобщее внимание переключилось на голштинского принца Карла Петера, родного внука Петра I, сына его дочери Анны. Однако 12 августа 1740 года Анна Леопольдовна родила столь долгожданного сына, названного в честь прадеда Иваном.
В то же время появлялось все больше слухов о разладе между молодыми супругами, а также о тяжелой болезни императрицы. Анна Иоанновна незамедлительно опубликовала манифест, в котором назвала наследником престола Иоанна Антоновича, а, в случае его смерти, любого другого, старшего по родству, принца, рожденного в семье Анны Леопольдовны и Антона Ульриха. Этот манифест сыграл трагическую роль в судьбе других детей в Брауншвейгском семействе, сделав их соперниками тех, кто занимал престол. Практически у постели умирающей императрицы разыгралась борьба по поводу регентства при малолетнем императоре. Среди возможных кандидатур называли и Антона Ульриха, однако императрица решила дело в пользу своего любимца Бирона.
Регент определил Антону Ульриху и Анне Леопольдовне денежное содержание в 200 000 рублей в год, однако принц Брауншвейгский сам хотел быть правителем при своем сыне. До Бирона дошли слухи о заговоре, руководителем которого мог стать отец Иоанна Антоновича. Состоялся разговор между Бироном и принцем и принцессой, во время которого регент угрожал выслать все семейство из России, а Анна Леопольдовна была вынуждена выпрашивать прощение для себя и своего супруга. До высылки дело не дошло, но были арестованы все приближенные принца, сам Антон Ульрих был вызван для объяснения перед созванным собранием сенаторов, кабинет-министров и генералов, причем допрос вел Ушаков, где принц сознался в попытке сместить Бирона, а также был вынужден отказаться от всех военных чинов.

Портрет Антона-Ульриха (?) кисти неизвестного художника

Однако Бирон был смещен, и сделал это фельдмаршал граф Бухард-Христофор Миних, его давний противник. Переворот состоялся в ночь с 7 на 8 ноября 1740 года, регент со всей своей семьей был отправлен в ссылку в Пелым. Правительницей при малолетнем императоре провозгласили Анну Леопольдовну, а Антон Ульрих получил чин генералиссимуса русской армии. Все лица, способствовавшие и сочувствующие перевороту, были щедро вознаграждены.
Правление Анны Леопольдовны нельзя назвать удачным. С первых же дней разразились ссоры и распри между соперничавшими царедворцами. Заботы о малютке-императоре практически не было, хотя все указы издавались от его имени. Миних не был удовлетворен и стремился сосредоточить в своих руках всю власть.
Не было согласия и между супругами, тем более что в скором времени ко двору вновь прибыл Линар, и Анна Леопольдовна собиралась женить его на своей любимой фрейлине Юлиане Менгден, чтобы навсегда привязать к российскому двору. 14 апреля 1741 года Миних получил отставку, и дела империи перешли к Остерману, так как самой правительнице они были неинтересны. Ее близкое и постоянное окружения составляли милые ей, но абсолютно бесполезные в делах правления, люди: Юлиана Менгден, министр венского двора Ботта д’Адорно, обер-гофмейстер Эрнст Миних, сын фельдмаршала, Линар. Через несколько месяцев правления Анна Леопольдовна практически отстранилась от государственных дел, ограничиваясь наложением резолюции на подаваемые ей документы.

Портрет Юлианы Менгден с Иоанном Антоновичем на руках Неизвестный художник

Антон Ульрих был более активен. Он присутствовал на заседаниях военной коллегии, вносил предложения для обсуждения в Сенате, лично отбирал солдат и офицеров. В гвардейских полках впервые были созданы полковые госпитали. Он инспектировал строительство новых казарм, повышал свой политический опыт, ежедневно подолгу беседуя с Остерманом. Но реальной власти не имел в первую очередь потому, что между ним и его женой-правительницей не было теплых отношений.
Таким образом, Анна Леопольдовна не сумела предвидеть опасности со стороны цесаревны Елизаветы Петровны, которая при помощи французского посланника Шетарди сумела составить заговор, возглавив его сама. В ночь с 24 на 25 ноября 1741 года правление малолетнего императора Иоанна III, как называли его в то время, ведя счет от Ивана Грозного, было свергнуто.
Дальнейшая судьба Брауншвейгского семейства трагична. Поначалу малолетнего императора, его родителей и маленькую сестру Екатерину решено было выслать из России. Кареты с Брауншвейгским семейством отправились в дорогу, но последовал новый приказ императрицы, по которому следовало содержать их под стражей в Риге. В конце 1742 года царственные узники были переправлены в Раненбург, где содержались до 1744 года, когда по приказу Елизаветы Иоанн Антонович был разлучен с родителями. Впрочем, и бывший император и его семейство содержались в Холмогорах в разных концах обширного архиерейского дома. Отныне императора Иоанна стали называть Григорием.
Анна Леопольдовна скончалась в Холмогорах в 1746 году, так ничего и не узнав о судьбе своего старшего сына. На попечение мужа она оставила еще четверых детей: Екатерину, Елизавету, Алексея и Петра. Тело бывшей правительницы России было перевезено в Петербург и погребено в Александро-Невской лавре.

Л. Каравакк. Портрет Анны Леопольдовны

После смерти матери Иоанн Антонович пробыл в Холмогорах еще 6 лет, после чего был перевезен в Шлиссельбург. Здесь, в ночь с 4 на 5 июля, он и был убит своими стражниками, чтобы не дать осуществиться так называемому заговору Мировича. Тело несчастного узника затерялось…
Оставшиеся члены Брауншвейгского семейства продолжали содержаться в Холмогорах, лишенные возможности общения с внешним миром. Спустя какое-то время после шлиссельбургской катастрофы императрица Екатерина намеревалась освободить принца Антона Ульриха и выслать его в Германию, считая не опасным, но он отказался от свободы ради своих детей. В 1776 году он ослеп и умер, а его дети оставались в заключении до 1780 года, пока Екатерина не решилась даровать им свободу. Эта весть скорее испугала, чем обрадовала узников, всю свою жизнь проведших в стенах архиерейского дома. Тем не менее, на корабле «Полярная Звезда» они были доставлены в город Берген, откуда на датском корабле «Марс» их перевезли в город Горзенс, в Ютландии, в датских владениях. Здесь они жили тихо и спокойно. В 1782 году умерла Елизавета, в 1787 - Алексей, в 1798 - Петр, в 1807 - Екатерина.

Никто из них потомства не оставил. Похоронены они были в лютеранской церкви в Горзенсе, их гробницы сохранились до сих пор, в отличие от могил их отца и старшего венценосного брата.

По материалам:
1. Либрович С. Ф. Император под запретом: Двадцать четыре года русской истории. М. 2001
2. Левин Л. Российский генералиссимус герцог Антон Ульрих (история «брауншвейгского семейства в России). СПб., 2000