Что было у цру на горбачева. Горбачев был агентом американской разведки - цру рассекретило документы

Политическая персона Михаила Горбачева в начале 60-х всерьез заинтересовала западную разведку. Молодой честолюбивый коммунист, с политическими амбициями итягой к респектабельной жизни, и при этом «управляемый» красивой и тоже неординарной супругой, должен был попасть на крючок западной агентуры.

Сегодня ряд исследователей приводят несколько основных версий того, как и когда именно могла произойти его вербовка.

По одной из версий, Горбачева завербовали еще в 50-х годах, когда он учился в университете. Действительно, первые связи с иностранцами у Горбачева появились во время учебы в МГУ, где училось много иностранных студентов. Например, с чехом Зденеком Млынаржом Михаил Горбачев сдружился поддерживал отношения всю жизнь.

Интересно, что этот чех после обучения в СССР пошел в партийную работу, в 1968 г., став секретарем и членом Президиума ЦК КПЧ, оказался одним из вождей так называемой «пражской весны», отмечает исследователь Александр Островский. Именно поэтому в ноябре 1968 г. его отправили в отставку, а в 1970 г. исключили из партии. В 1977 г. Млынарж подписал Хартию-77 и эмигрировал в капиталистическую Вену.

По другой версии, Горбачев пошел на сговор с западными агентами уже в Ставрополье. Следует отметить, что в 60-е годы Михаил Горбачев уже активно общался с западными товарищами и посещал иностранные государства.

Так, на Всемирном форуме молодежи в Москве в 1961 г. Горбачев по поручению ЦК ВЛКСМ «был прикреплен к итальянской делегации». Кроме того, что будущий генсек сам оказывал услуги советской госбезопасности, исследователь считает, что отсюда пошли его связи с итальянскими коммунистами и тем движением, которое позднее получило название еврокоммунизма.

В 1966 г. Михаил Горбачев впервые побывал за границей - в ГДР, по обмену социалистическим опытом подъема сельского хозяйства. Уже через много лет американский политолог Збигнев Бжезинский заявил, что американцы завербовали Горбачева с супругой как в 1966 г., только во время их поездки во Францию. При этом официальная биография Горбачева свидетельствует о том, что до 1971 г. Горбачев никогда не был в капиталистических странах.

Однако ряд исследователей утверждают, что в 1966 году Горбачев в сопровождении супруги все-таки выезжал за пределы ГДР. По свидетельству западных источников, чета Горбачевых совершила поездку в Италию через Францию на арендованном на несколько дней автомобиле. Как бы то ни было, Бжезинский, который это время (1966-1968 гг.) работал в Совете Политического Планирования (организация независимого анализа и прогнозирования при Госдепартаменте) и участвовал в разработке стратегии «мирного вовлечения» в отношении СССР в рамках холодной войны, наверняка знал, о чем говорил. Во всяком случае, уже тогда политическая фигура Михаила Горбачева вызывала большой интерес западной разведки.

В сентябре 1969 г. он побывал в Болгарии, в ноябре того же года его командировали в Чехословакию. В 1971 г. Горбачев впервые (подчеркиваю - официально) побывал в капиталистической стране - в Италии, после чего он посетил Францию, Бельгию, и ФРГ. Возможно, что контакты с агентами ЦРУ или другой западной разведки, о которых говорил Бзежинский, произошли уже во время официальных заграничных визитов Горбачевых.

Кроме того, Михаил Горбачев контактировал и с иностранцами, которые приезжали в командировки и на отдых в Ставрополье. Главным образом, это были партийные и государственные деятели из дружественных стран Центральной Европы. По данным исследователя Островского, Михаил Горбачев контактировал с представителями капиталистических стран, посещавшими регион с деловыми целями - это представители английской компании «Джон Браун», германской фирмы «Линде» и американской корпорации «Юнион Карбайд», которые принимали участие в проектировании и строительстве химического завода. Общался Горбачев и с сотрудниками английского банка «Морган Гренфелл», который финансировал этот проект.

С августа 1968 г. Михаил Горбачев - второй, а с апреля 1970 г. - первый секретарь Ставропольского крайкома КПСС. В 1970 г. он избран членом Верховного Совета СССР, где до 1974 г. входил в комиссию по охране природы одной из палат, затем по 1979 год - Председатель Комиссии по делам молодёжи Совета Союза Верховного Совета СССР.

В 1973 г. секретарь ЦК КПСС Петр Демичев делал ему предложение возглавить отдел пропаганды ЦК КПСС, однако Горбачёв отказался. Зато уже в ноябре 1978 г. Горбачев был избран секретарём ЦК КПСС. С 1979 года по 1980 год — кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС. В начале 80-х годов совершил ряд зарубежных визитов, в ходе которых познакомился с Маргарет Тэтчер и подружился с Александром Яковлевым — возглавлявшим тогда советское посольство в Канаде.

Как отмечает исследователь Михаил Антонов, чету Горбачевых отличали заискивание перед вышестоящими и в то же время грубость в общении с подчиненными, стремление к роскоши. В качестве члена Политбюро Горбачев выезжал в Канаду (где он остановился в доме посла Александра Яковлева) и в Великобританию (уже вместе с Яковлевым как советником). Этот визит в Англию можно считать историческим - на нем Маргарет Тэтчер от лица Запада оценила Горбачева как желательного для них претендента на роль руководителя СССР.

В своих воспоминаниях «Из тени» бывший директор ЦРУ Роберт Майкл Гейтс признается: «ЦРУ с энтузиазмом встретило появление Горбачева в начале 1983 года как протеже Андропова». Что же вызывало этот энтузиазм? «Мы многое о нем знали» .

«Наша Версия» продолжает публиковать сохранившиеся в архивах не выходившие в свет интервью с ветеранами советской разведки. В августе 2017 года не стало полковника КГБ в отставке Александра Соколова, с 1966 по 1978 год прослужившего в вашингтонской резидентуре советской разведки. При жизни полковник Соколов рассказал Игорю Латунскому о работе КГБ против ЦРУ, а также о том, кто выдал суперагента Олдрича Эймса и почему руководство госбезопасности закрывало глаза на высокопоставленных предателей.

– Александр Александрович, период, когда Первым главным управлением КГБ руководил Владимир Крючков, часто называют «золотым временем советской разведки». Почему родилось такое определение?

– Потому что при Владимире Александровиче Крючкове ПГУ стало работать гораздо эффективнее, чем до него. Во главе управления он встал в 1974 году и руководил им до 1988-го, пока не занял пост председателя КГБ СССР. В своё время в США вышел доклад, составленный исследовательским центром, действующим при их министерстве обороны. Он назывался «Шпионаж против США американскими гражданами с 1957 по 2001 год». В этом документе приводились такие сведения: если в начале 70-х годов разведкой КГБ было завербовано 26 американцев, то в 80-е – уже 64. Понятно, что эта статистика весьма условна, поскольку реальные данные об агентуре никто никогда не раскроет. Однако вот ещё одна цифра из того же доклада: с 1975 по 2000 год спецслужбами контрразведки США было арестовано 445 агентов из числа американцев, работавших на СССР. При этом 41% из них сами вышли с предложением поставлять информацию.

– Неужели среди американцев возникла такая горячая симпатия к коммунистическим идеям, что они дружно отправились шпионить на Советский Союз?

– Идейные агенты были, но их немного. Тут секрет заключался в другом: Владимир Александрович провёл специальную операцию, в рамках которой через зарубежные информационные агентства была запущена информация: мол, разведка КГБ платит своим агентам очень хорошие деньги. В результате представители разведывательных и политических кругов США начали сами изъявлять желание стать агентами советской разведки. Всего таким образом пришли 94 «добровольца», 54 из которых были отобраны нашим ведомством как пригодные для агентурной работы. В числе этих «добровольцев» был в том числе и наш будущий суперагент, начальник контрразведывательного отдела ЦРУ Олдрич Эймс.

«О существовании Эймса Крючков не говорил никому»

– Эймса недаром называют самым ценным приобретением советской и российской разведки за всю её историю. Правда ли, что секретность вокруг него была такая, что о существовании Эймса в СССР знал всего один человек?

– Нет, это преувеличение, на самом деле об Эймсе знали два человека. И вторым был вовсе не Генеральный секретарь, как можно было бы предположить. О том, что главный в ЦРУ охотник на советских шпионов на самом деле является тайным агентом КГБ, в СССР знали оперативник, который его завербовал, и сам Крючков. Всё. Даже первый заместитель Владимира Александровича Вадим Кирпиченко не знал, что есть такой агент. Такая секретность была вполне оправданна. Эймс, имея доступ к архиву ЦРУ, выдал нам списки всех советских разведчиков, которые были завербованы спецслужбами США начиная ещё с 30-х годов. Благодаря этому КГБ смог разоблачить американских агентов в своих рядах. Так что совершенно понятно, что Крючков стремился обеспечить максимальную секретность работы с Эймсом. Вся информация от него поступала в обезличенном виде непосредственно на имя Крючкова. Он её обрабатывал лично, после чего в такой же обезличенной форме передавал в контрразведку. Именно благодаря этому, я считаю, удалось в течение долгих лет сохранять Эймса как агента.

– Олдрич Эймс был, пожалуй, самым ценным приобретением КГБ, но далеко не единственным. Можете назвать кого-то из других «добровольцев»?

– Естественно, только тех, кто был впоследствии разоблачён и о ком стало известно. Например, представитель ФБР в Государственном департаменте Роберт Ханссен передавал весьма ценную информацию о том, что намерены предпринимать спецслужбы США против советской разведки. А завербованный мной лично офицер штаба командующего подводным флотом в Атлантическом регионе Джон Уокер сообщал о местах размещения американских подводных лодок, несущих ракеты с ядерными боеголовками. Насколько важна была эта информация, можно судить по заявлениям американской контрразведки, которая прямо утверждала: начнись между США и СССР ядерная война, Америка вышла бы из неё проигравшей, поскольку Советы точными ударами сразу уничтожили бы наши субмарины!

– Вряд ли люди, владеющие настолько секретной информацией, открыто приходили в советское посольство в Вашингтоне и предлагали свои услуги КГБ. Как удавалось выходить на них?

– Это может показаться забавным, но Эймс как раз именно так и поступил – пришёл в наше посольство и передал конверт, в котором лежала написанная им записка с информацией о себе и предложение о сотрудничестве. Хотя, конечно, своему начальству он представил этот визит как попытку встретиться с советским дипломатом, которого он наметил в качестве объекта вербовки. «Легенда» сработала, и Эймс не попал под подозрение.

– Всё же несколько странно выглядит ситуация, когда сотрудник спецслужбы такого ранга сам отправляется в «логово врага» и это воспринимается как обыденная история. Насколько я знаю, нашим разведчикам категорически запрещалось заходить в иностранные посольства, каждый такой случай сразу становился предметом тщательного разбирательства.

– Методы работы американских спецслужб действительно отличаются от наших. К примеру, они совсем по-другому работают с агентурой. У нас сотрудник взаимодействует только с тем агентом, которого он завербовал лично. А в ЦРУ принята иная система: оперативные сотрудники резидентуры знают всех агентов и могут общаться сегодня с одним, а завтра с другим. Хотя следует отметить, что такая система сложилась не от хорошей жизни.

Дело в том, что в Москве американские разведчики, работавшие под крышей посольства, находились под плотным присмотром со стороны нашей контрразведки. Из-за этого у них возникали огромные сложности для встреч со своими агентами и проведения тайниковых операций. Поэтому, идя на связь, они выпускали из посольства три машины и смотрели, за какой из них нет пристального наблюдения.

Та машина в итоге становилась главной, а другие её прикрывали, отвлекая внимание контрразведки. Таким образом американцам удавалось работать, но эта система привела в итоге к снижению уровня секретности. Потому, когда Эдвард Ли Говард, которого готовили к работе в Москве, решил предложить свои услуги КГБ, он смог назвать имя одного из самых ценных для американцев агентов в СССР – Адольфа Толкачёва.

– Выходит, традиционная советская бдительность вновь себя оправдала?

– Получается, что так, потому что когда в рядах КГБ находились предатели, то они могли поведать американцам лишь о том, что входило в сферу их ответственности. Так, сбежавшие в США Валерий Мартынов из Управления технической разведки и Сергей Моторин из Управления активных мероприятий хотя и рассказали всё о своих агентах, о работе всей агентурной сети они не знали, а потому она смогла действовать и дальше.

«Чебриков говорил: с нас за такие доклады погоны снимут!»

– У американцев ведь тоже имелись свои суперагенты в СССР, не так ли? Взять хотя бы Олега Калугина, который дослужился до генерала. В 2002 году он был осуждён за государственную измену, но для него это уже ничего не значило, поскольку ещё в середине 90-х Калугин уехал в США. Что же помешало разоблачить его раньше, когда Калугин работал в КГБ?

– На самом деле в разработку контрразведки Калугин попал ещё в 1979 году. Но тогда не было доказательств, что он агент ЦРУ, имелись только предположения. Позже его перевели работать в Ленинград. Тогда генеральным консулом США в Ленинграде работал некто Майкл Гривский, с которым у Калугина был зафиксирован контакт. Через агентуру в США было установлено, что Гривский является кадровым сотрудником ЦРУ. После чего Первое главное управление КГБ, которое отвечало за разведку, послало соответствующее сообщение во Второе главное управление, в ведении которого находилась контрразведка. Но этот материал почему-то не дошёл до руководства второго главка. Я лично разговаривал с начальником отдела Второго главного управления, который мне сказал, что Гривский не может быть сотрудником ЦРУ, поскольку-де американская разведка не стала бы использовать для прикрытия пост дипломата такого ранга. В итоге его и разрабатывали как дипломата, а не как разведчика, то есть не так серьёзно.

Через зарубежные информационные агентства была запущена информация: мол, разведка КГБ платит своим агентам очень хорошие деньги. В результате представители разведывательных и политических кругов США начали сами изъявлять желание стать агентами советской разведки. Всего таким образом пришли 94 «добровольца»

– Может быть, руководство КГБ просто не сильно хотело, чтобы правда о Калугине стала известна? Ведь это ударило бы и по их личным позициям. Как же, генерал, начальник внешней контрразведки оказывается американским шпионом!

– Что касается Владимира Александровича Крючкова, то он ничего подобного не боялся. Так, во время одной своей встречи в Париже с ценным агентом Крючков получил от него информацию о том, что ЦРУ уже давно смогло заполучить себе агента в Главном разведывательном управлении и сейчас он занимает высокий пост. По всем признакам выходило, что речь идёт о генерале Дмитрии Полякове. Крючков доложил об этом руководству, однако первый заместитель председателя КГБ генерал Цинёв в ответ заявил, что это всё чушь и что генерал не может быть предателем. В результате разработка Полякова была прекращена, и только спустя пять лет стало известно, что он уже много лет являлся американским агентом. Кстати, председатель КГБ Виктор Чебриков, когда Владимир Александрович делал ему доклады о вскрытых разведкой агентах ЦРУ в рядах госбезопасности, говорил ему: мол, что ты делаешь, с нас за такие доклады погоны снимут, перестань мне таскать такие донесения!

– Есть версия, что в числе возможных агентов ЦРУ Крючков называл одного из идеологов перестройки и секретаря ЦК Александра Яковлева. Это так?

– Да, Крючков доложил об этом Горбачёву. Тот спросил: это что, опять следы нью-йоркской поездки Яковлева (с 1958 по 1959 год Яковлев стажировался в Колумбийском университете. – Ред.)? Крючков ответил, что нет, теперь получены новые данные, и попросил у Горбачёва санкцию не перепроверку этой информации. Однако Горбачёв запретил это, приказав Крючкову самому встретиться с Яковлевым и переговорить. Тот встретился, хотя сам Яковлев незадолго до своей смерти говорил в интервью, что никакой встречи не было. А вот Черняев, который в те годы работал помощником Горбачёва, в своей книге подтверждает: разговор у Яковлева с Крючковым был.

Если бы Горбачёв дал добро на проведение проверки по линии разведки, то результат этого мог бы оказаться каким угодно. В обычных случаях если проверка подтверждала ранее полученную информацию, то за этим следовал арест и дальнейший допрос. Да, Яковлев был членом ЦК и обладал неприкосновенностью. Но, повторю, конечное решение оставалось в любом случае за Горбачёвым. А без его санкции проверка оказывалась невозможной.

Последним убили Бандеру

– Александр Александрович, насколько верно мнение, что провалы агентуры возможны исключительно по причине того, что в рядах спецслужбы находится предатель?

– Давайте посмотрим на факты. Если говорить о провалах нашей агентуры в США, то до 1986 года причиной этого становилось именно предательство. После КГБ благодаря тому, что у него в ЦРУ появились свои агенты, смог почистить свои ряды и существенно ослабить американскую агентурную сеть в СССР. И что же – провалы прекратились! Вновь они стали происходить уже после развала Советского Союза.

– Одним из самых громких провалов стал арест в феврале 1994 года Олдрича Эймса. Это тоже стало следствием предательства?

– Эймса выдал полковник Александр Запорожский, который впоследствии был разоблачён, осуждён, а после передан американцам в обмен на наших нелегалов. Но здесь есть ещё один момент – я говорил, как бережно относился к работе с секретной информацией Владимир Крючков. Очевидно, что после 1991 года дисциплина в Службе внешней разведки существенно снизилась. Ведь откуда Запорожский мог узнать о нём, тем более что он работал по Южной Америке? Однако он всё-таки узнал и смог выдать ЦРУ агентуру резидентуры СВР в Вашингтоне.

– Запорожский нынче живёт в США, там же живёт Калугин. Периодически звучат призывы наказать предателей. Кстати, тот же самый Калугин в своей книге прямо писал, что КГБ искал перебежчиков, чтобы затем дать «восторжествовать справедливости». Врёт, поди?

– Врёт, конечно. Калугин писал, что наша разведка обнаружила в США бывшего резидента НКВД Александра Орлова, который ещё в 30-е годы испугался репрессий и отказался возвращаться в СССР. После этого Калугин, по его словам, доложил об обнаружении Орлова Андропову, но тот сказал: дескать, зачем он нам нужен, ты лучше найди Носенко, вот тогда я дам тебе санкцию на его убийство. Однако дело в том, что лично я в 1969 году установил местонахождение бывшего полковника Второго главного управления КГБ Юрия Носенко. А до этого я же установил адрес сбежавшего в 1961 году из Хельсинки к американцам майора контрразведки Анатолия Голицына. Для поиска Носенко пришлось даже подключать нашего агента-нелегала. Всё потому, что в Арлингтоне, где жил Носенко, было опасно появляться на машине с дипломатическими номерами. Тем более что за мной тогда плотно ходили машины наружного наблюдения ФБР, потому и было принято решение подключить нелегала. Только вскоре из Центра пришло указание: никакой работы по Носенко не проводить, использовать только агентурное наблюдение. Потому все байки Калугина о якобы имевших место акциях ликвидации – это ложь. Последний акт возмездия наша служба провела в Мюнхене в 1959 году, когда «убрала» главу украинских националистов Степана Бандеру.

Что должен сделать руководитель государства, когда руководитель спецслужбы предоставляет ему доказательства работы его ближайшего сотрудника на вражескую разведку? Вопрос риторический... Провести, как минимум тщательное расследование. Но этого сделано не было...

"Из интервью ветерана Управления внешней контрразведки полковника Соколова Александра Александровича .

"...На Западе, кстати сказать, Владимира Александровича Крючкова (председатель КГБ), как профессионала своего дела, уважали. Что видно даже из выступлений в СМИ бывших директоров Центрального разведывательного управления США. Видимо, сказалась его непримиримая борьба с пятой колонной, окопавшейся в нашей стране, которая разрушала СССР! Дезинформация исходила от А. Яковлева, который был завербован ЦРУ и которого спас от расследования его дел президент СССР Горбачев.

Когда ПГУ получило очень серьезные доказательства того, что Яковлев — агент ЦРУ, Владимир Александрович доложил об этом Михаилу Горбачеву, тот спросил: это что, опять следы нью-йоркского пребывания Яковлева в США? На что Крючков заявил, что это новые его дела, и попросил у Горбачева санкцию на перепроверку этой информации. Горбачев, понимая, что агентура ПГУ даст те же данные, хотя Крючков хотел информацию по Яковлеву проверить через другую агентуру ПГУ, запретил ее проводить и велел Крючкову самому поговорить с Яковлевым.

Владимир Александрович поговорил с ним, хотя Яковлев незадолго до своей смерти в интервью отрицал этот разговор с Председателем КГБ СССР. А Черняев (помощник Горбачева) в своей книге этот разговор главы КГБ с Яковлевым подтверждает! И когда Крючков намекнул Яковлеву, что у ПГУ есть информация, что он шпион США, то тот побледнел, а благодаря Горбачеву перепроверка этих данных не прошла. А если бы она прошла, то и подтверждение этих данных на Яковлева было бы осуществлено. Дальше следовал бы его арест и допрос…

— Но ведь А. Яковлев был членом Политбюро ЦК КПСС и обладал неприкосновенностью?

— Могло быть решение Политбюро ЦК КПСС, и тогда бы за ним последовал арест. Но Горбачев, повторюсь, сделал все, чтобы проверку по информации о деле А. Яковлева КГБ провести не смог ."...

"Экс-председатель КГБ СССР Владимир Крючков в своей книге «Личное дело» (1994) писал:

«Я ни разу не слышал от Яковлева теплого слова о Родине, не замечал, чтобы он чем-то гордился, к примеру, нашей победой в Великой Отечественной войне. Меня это особенно поражало, ведь он сам был участником войны, получил тяжелое ранение. Видимо, стремление разрушать, развенчивать все и вся брало верх над справедливостью, самыми естественными человеческими чувствами, над элементарной порядочностью по отношению к Родине и собственному народу». И еще — я никогда не слышал от него ни одного доброго слова о русском народе. Да и само понятие «народ» для него вообще никогда не существовало. "

" из книги бывшего шефа КГБ Крючкова "Личное дело".

"Начиная с 1989 года в Комитет госбезопасности стала поступать крайне тревожная информация, указывающая на связи Яковлева с американскими спецслужбами. Впервые подобные сведения были получены ещё в 1960 году. Тогда Яковлев вместе с группой советских стажёров, в числе которых был и небезызвестный ныне О.Калугин, в течение одного года стажировался в США в Колумбийском университете.
ФБР проявило повышенный интерес к нашим стажёрам... готовя почву для вербовки. Обычное дело, удивляться тут нечего, тем более, что фэбээровцы всегда отличались крайней бесцеремонностью...
Надо сказать, что стажёры, оказавшись в дали от "всевидящего" ока отечественных служб безопасности, дали немало поводов для противника рассчитывать в этом деле на успех.
Калугин, будучи сотрудником КГБ, не только не мешал не слишком невинным забавам своих товарищей, но и сам принимал в них активное участие. Видимо, он полагал, что все их похождения останутся вне поля зрения наших органов, а когда почувствовал, что ошибся, ловко отвёл удар от себя лично, настрочив донос на своего приятеля, стажёра Бехтерева, который после этого на долгие годы стал невыездным. <...>
Яковлев отлично понимал, что находится под пристальным наблюдением американцев, чувствовал, к чему клонят его новые американские друзья, но правильных выводов для себя не сделал. Он пошёл на несанкционированный контакт с американцами, а когда нам стало об этом известно, изобразил дело таким образом, будто сделал это в стремлении получить нужные для Советской страны материалы из закрытой библиотеки".

В 70-е годы Яковлев работал послом в Канаде, и это было, как он сам говорил, вынужденное пребывание за границей, своего рода "политическая ссылка".
Канадцы пристально изучали нашего посла, и выяснили, что Яковлев недоволен своим положением, а "пребывание в оппозиции" является отличительной чертой. Но они довольно пренебрежительно отзывались о его личных и деловых качествах, отмечая в нём ограниченность и стремление работать только на себя.
"Эта, прямо скажем, не очень лестная для Яковлева информация, поступила к нам уже после 1989 года. Я доложил её лично Горбачёву, и, должен сказать, она на него произвела тягостное впечатление. Горбачёв заметил, что канадцы верно подметили особенности Александра Николаевича. Для Горбачёва доложенная мною информация была особенно неприятной потому, что к этому времени он уже прочно связал свою судьбу с Яковлевым, а тут вдруг такой материал, дающий обильную пищу для размышлений...
В 1990 году Комитет госбезопасности как по линии разведки, так и по линии контрразведки получил из нескольких разных (причём оценивавшихся как надёжных) источников крайне настораживающую информацию в отношении Яковлева. Смысл донесений сводился к тому, что, по оценкам спецслужб, Яковлев занимает выгодные для Запада позиции, надёжно противостоит "консервативным" силам в Советском Союзе и что на него можно твёрдо рассчитывать в любой ситуации.
Но, видимо, на Западе считали, что Яковлев сможет проявлять больше настойчивости и активности, и поэтому одному американскому представителю было поручено провести с Яковлевым соответствующую беседу и прямо заявить, что от него ждут большего.
Профессионалы хорошо знают, что такого рода указания даются тем, кто уже дал согласие работать на спецслужбы...".

Далее со всей этой информацией Крючков пошёл к Горбачёву просить санкцию на перепроверку, так как речь шла о члене Политбюро... Всё можно было сделать оперативно, но Михаил Сергеевич не разрешил, а посоветовал... показать компромат Яковлеву и посмотреть на его реакцию! "

.........................

а это сам "марксист" главный идеолог КПСС при Горбачёве пишет о себе:

"... …я много и въедливо изучал работы Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина, Мао и других «классиков» марксизма, основателей новой религии — религии ненависти, мести и атеизма. <...> Давным-давно, более 40 лет назад, я понял, что марксизм-ленинизм — это не наука, а публицистика — людоедская и самоедская. Поскольку я жил и работал в высших «орбитах» режима, в том числе и на самой высшей — в Политбюро ЦК КПСС при Горбачёве, — я хорошо представлял, что все эти теории и планы — бред, а главное, на чём держался режим, — это номенклатурный аппарат, кадры, люди, деятели. Деятели были разные: толковые, глупые, просто дураки. Но все были циники. Все до одного, и я — в том числе. Прилюдно молились лжекумирам, ритуал был святостью, истинные убеждения — держали при себе."

"... Советский тоталитарный режим можно было разрушить только через гласность и тоталитарную дисциплину партии, прикрываясь при этом интересами совершенствования социализма. <...> Оглядываясь назад, могу с гордостью сказать, что хитроумная, но весьма простая тактика — механизмы тоталитаризма против системы тоталитаризма — сработала."

Александр Александрович, как, по Вашему мнению, стало ли ПГУ КГБ СССР при руководстве им В. А. Крючковым работать лучше, чем при его предшественнике, и если да, то, как он этого добился?

При Владимире Александровиче Крючкове ПГУ стало работать гораздо лучше, чем до него, о чем можно судить даже по документам из источников, опубликованных в США в июле 2001 года, составленным Исследовательским Центром «ПО КА-В» политики Министерства обороны США, под названием «Шпионаж против США американскими гражданами с 1957 по 2001 год». В этом документе говорилось о тех гражданах США, что стали шпионить против своей страны, в том числе, работая и на советскую разведку. В `1970 году ПГУ было завербовано 26 человек, в 1980 году им же было завербовано 64 гражданина США. В 1990 м году 22 гражданина США дали свое согласия работать на Первое Главное управление КГБ СССР, а в 2000 году СВР России удалось завербовать всего одного гражданина Соединенных Штатов Америки!

Откуда было больше всего завербованных граждан Соединенных Штатов Америки: из числа работников ЦРУ или политиков США? И завербованы они были ПГУ на идейной или материальной основе?

Я отвечу на Ваш вопрос так. Владимиром Александровичем Крючковым была проведена специальная операция, когда через зарубежные информационные агентства была запущена информация о том, что разведка КГБ платит своим агентам очень хорошие деньги! И после этого представители тех разведывательных и политических кругов США стали сами изъявлять желание стать агентами разведки КГБ СССР. 94 добровольца, как мы их называем, инициативники, согласились работать на нашу разведку, из них 54 человека были отобраны нашим ведомством, как пригодные для агентурной работы. Среди добровольно согласившихся работать на разведку КГБ, были Олдридж Эймс, Давид Барни и Эдли Мур.

С вербовочной работой ПГУ все ясно, а как же шла вербовка сотрудниками спецслужб США граждан нашей страны?

Только на материальной основе, как, например, попали в поле зрения ФБР США сотрудники резидентуры ПГУ в США работник Управления «Т» (Научно-технической разведки) ПГУ В. Мартынов и Управления «А» (Активные мероприятия) С. Моторин. Один из них продавал по завышенной цене в бары США водку, купленную им в посольском магазине, или, покупая по низкой цене в том же магазине сигареты, продавал их по более высокой в барах США. Или, что самое глупое, влезал в долги, причем к гражданам США, которые могли навести на него контрразведчиков США - ФБР.

Какие направления, от политического до возможного противодействия шпионажу ПГУ на территории США, давала Вам ваша агентура?

Например, если это был начальник контрразведывательного отдела ЦРУ Одридж Эймс, или представитель ФБР в Государственном Департаменте США Ханнсен, они могли дать нам сугубо узкую информацию, что против ПГУ могут предпринять спецслужбы ЦРУ. А если это был завербованный мной офицер Штаба командующего подводным флотом в Атлантическом регионе Джон Уокер, то он мог помочь нам узнать, где, в каком количестве и с какой целью находятся подводные лодки США «Триады» и другие военные корабли США. В каком месте, сколько времени они там будут базироваться, и какие задачи выполнять ежедневно.

Те, кто потом раскрыл Уокера, как агента разведки КГБ, расценили его работу на ПГУ так, что, если бы между США и СССР случился военный конфликт, то СССР вышел бы из него победителем, поскольку мы знали все планы этого подразделения Морского флота США. И если бы, не дай Бог, началась бы атомная война США с СССР, то у нас была возможность нанести точечные ударов нашими ракетами по флоту США и победить даже в ядерной войне!

А Олдридж Эймс выдал списки всех советских разведчиков, кто был завербован спецслужбами США еще с тридцатых годов, поскольку он имел доступ ко всем архивам ЦРУ. Благодаря Эймсу КГБ смог провести чистку в рядах своих сотрудников.

А насколько трудно было разоблачить кого то из числа агентуры ЦРУ в штате разведки или контрразведки КГБ СССР, и как долго шла такая работа в Управлении «К», когда оно входило в состав ПГУ, руководимого В. А. Крючковым?

Конечно, эта работа носила для всех контрразведывательных управлений КГБ длительный и трудный характер. Взять хотя бы того же Олега Калугина, как агента ЦРУ. Ведь в разработку как агент ЦРУ он к нашим коллегам попал в 1979 году. В связи с чем он и был переведен в Ленинградское Управление КГБ СССР, поскольку оно было очень сильным в плане контрразведывательной работы. Но дело в том, что в деле вербовки Калугина ЦРУ еще много неясных моментов, о которых, я думаю, со временем спецслужбы нашей страны обязательно узнают!

Вы могли бы рассказать, что же мешало вашим коллегам из контрразведки Ленинградского Управления КГБ взять тогда О. Калугина с поличным, чтобы доказать его работу на ЦРУ, как установленного агента?

Тогда Генеральный консулом США в Ленинградском представительстве США в СССР был Майкл Гризский. Через агентуру ПГУ в США он был установлен, как штатный разведчик - сотрудник ЦРУ США. После чего Первое Главное управление послало во Второе Главное управление документы с сообщением, что Гризский является разведчиком США. Но этот материал почему то не дошел до руководства контрразведывательного подразделения Ленинградского УКГБ, он даже не дошел до Первого отдела Второго Главного управления, который занимался противодействием работе ЦРУ на территории СССР!

Я лично разговаривал с начальником Первого отдела Второго Главного Управления Контрразведки, который мне заявил, что Майкл Гризский не мог быть установленным работником ЦРУ США, поскольку такое прикрытие, как Генеральный консул США, не может быть разведчиком США! А у Калугина, насколько я знаю, когда он был заместителем руководителя Ленинградского Управления КГБ СССР, был визуальный контакт с Гризским. Но, к сожалению, Майкла Гризского наша контрразведка разрабатывала, как дипломата, а не разведчика!

А разработка, как дипломата, велась слабее, чем как установленного сотрудника?

Да, конечно, его водили сотрудники наружного управления, но не так плотно, как установленного сотрудника - круглосуточно.

А легко ли было Владимиру Александровичу, в его бытность начальником Первого Главного Управления КГБ, убедить руководство КГБ в том, что и высокопоставленные сотрудники разведки СССР могут быть агентами ЦРУ?

Я, чтобы не быть голословным, могу привести пример. Когда Владимир Александрович был руководителем разведки КГБ, он сам выезжал в столицу Австрии Вену, чтобы понять: кто же уволенный из ЦРУ США Эдвард Ли Говард, впоследствии живший в СССР? Так же во время встречи в Париже с ценным агентом ПГУ В. А. Крючков получил информацию, что в ГРУ работает высокопоставленный агент ЦРУ, и ряд работников военной разведки Генерального штаба СССР попали в разработку.

Кроме того, тот, о ком сообщил руководству КГБ В. Крючков, был генерал-майор ГРУ - Д. Поляков. Владимиру Александровичу первый заместитель Председателя КГБ СССР Цинев заявил, что генерал не может быть предателем. И в результате этого Полякову удалось после сообщения агентуры нашей разведки о его работе на ЦРУ еще пять лет продолжать свое сотрудничество с разведкой США, потому что по указке Цинева разработка Полякова была прекращена. Хотя генерал-майор ГРУ Поляков выдал даже нескольких нелегалов своего ведомства на территории США!

Значит, Владимир Александрович мог рисковать своей карьерой, когда вскрывал агентуру ЦРУ в рядах КГБ?

Да, Вы правы. Ведь Председатель КГБ В. Чебриков, когда Владимир Александрович делал ему доклады о вскрытых его службой агентах ЦРУ в рядах сотрудников КГБ, говорил руководителю ПГУ Крючкову: «Да что ты делаешь? С нас с тобой за такие доклады погоны снимут, перестань таскать мне такие выводы!». Действительно, не каждый председатель может пойти на раскрытие агентов вражеской разведки в рядах своего ведомства! А Крючков, несмотря ни на что, через свою агентуру раскрыл и тех, кто был завербован до его прихода к руководству ПГУ, и во время его руководства разведкой КГБ!

А сколько вообще граждан США, имевших допуск к сверхсекретным данным, интересным для разведки КГБ, было завербовано вашими коллегами из ПГУ КГБ, когда им руководил Владимир Александрович Крючков?

Если верить данным этого же Исследовательского центра США, с 1975 по 2000 год спецслужбами Контрразведки США было арестовано 445 агентов из числа граждан США, работавших на разведку СССР. Это огромная цифра для работы в вербовочном направлении разведки любой страны. 25 % из них получали огромные деньги от нашей разведки, поскольку они имели доступ к сверхсекретной информации. А 41 % сам хотел работать на нашу страну! И неверна точка зрения, что при Владимире Александровиче Крючкове вербовались все желающие, как дворники, горничные в посольстве и т д.

Я выше говорил и повторюсь, что сов. секретной информацией владели пятьдесят процентов завербованной нашими сотрудниками агентуры! Секретной же владело 29 процентов, а конфиденциальной всего 3 %, - четыре человека. Хотя и горничная тоже может быть полезна, поскольку она может поставить специальную технику. Поэтому абсолютно не правы те из Ваших коллег, кто пишет, как Л. Млечин в своей книге о Председателе КГБ В. А. Крючкове, ничего не понимая в работе КГБ.

А с чьей же подачи, по Вашему мнению, шло такое искажение в СМИ СССР, а затем и РФ, о работе Вашего ведомства и лично В. А. Крючкова? Кто именно способствовал такому искажению заслуг перед страной этой незаурядной личности: Запад или кто то из руководства России?

На Западе, кстати сказать, Владимира Александровича, как профессионала своего дела, уважали. Что видно даже из выступлений в СМИ бывших директоров Центрального разведывательного управления США. Видимо, сказалась его непримиримая борьба с пятой колонной, окопавшейся в нашей стране, которая разрушала СССР! Дезинформация исходила от А. Яковлева, который был завербован ЦРУ и которого спас от расследования его дел президент СССР Горбачев.

Когда ПГУ получило очень серьезные доказательства того, что Яковлев - агент ЦРУ, Владимир Александрович доложил об этом Михаилу Горбачеву, тот спросил: это что, опять следы нью-йоркского пребывания Яковлева в США? На что Крючков заявил, что это новые его дела, и попросил у Горбачева санкцию на перепроверку этой информации. Горбачев, понимая, что агентура ПГУ даст те же данные, хотя Крючков хотел информацию по Яковлеву проверить через другую агентуру ПГУ, запретил ее проводить и велел Крючкову самому поговорить с Яковлевым.

Владимир Александрович поговорил с ним, хотя Яковлев незадолго до своей смерти в интервью отрицал этот разговор с Председателем КГБ СССР. А Черняев (помощник Горбачева) в своей книге этот разговор главы КГБ с Яковлевым подтверждает! И когда Крючков намекнул Яковлеву, что у ПГУ есть информация, что он шпион США, то тот побледнел, а благодаря Горбачеву перепроверка этих данных не прошла. А если бы она прошла, то и подтверждение этих данных на Яковлева было бы осуществлено. Дальше следовал бы его арест и допрос…

Но ведь А. Яковлев был членом Политбюро ЦК КПСС и обладал неприкосновенностью?

Могло быть решение Политбюро ЦК КПСС, и тогда бы за ним последовал арест. Но Горбачев, повторюсь, сделал все, чтобы проверку по информации о деле А. Яковлева КГБ провести не смог.

А насколько точно, если мы заговорили о работе Первого Главного управления и в его составе Управления «К», в книгах предателей, типа О. Калугина, была описана его работа?

Олег Калугин нагло врет о работе нашего Управления внешней контрразведки в США, неправильно излагая и факты, и проведение операций, в которых, кстати, принимал участие и я. Он просто переврал реальные события. Чем я воспользовался, написав книгу «Суперкрот ЦРУ в КГБ СССР», в которой я доказал, что он был завербован ЦРУ.

Калугин, описывая работу Управления Внешней Контрразведки КГБ в США относительно предателей, написал в своей книге, что наша разведка установила сбежавшего из Англии в тридцатых годах резидента Советской Разведки в Великобритании Орлова, совершившего побег в США, потому что боялся ареста на родине, в СССР.

Но Орлов, оказавшись в США, никого из числа агентов советской разведки не выдал, хотя знал всю «Кембриджскую пятерку». Когда, по словам Калугина, Орлов был нами установлен, первый де лично доложил об этом Председателю КГБ Андропову, но тот, якобы, сказал: «Зачем нам это старье? Лучше найди мне Носенко, а я дам тебе санкцию!». Но это все слова Калугина о такой работе по поиску и устранению предателей из числа бывших сотрудников КГБ. Потому что живущий тогда в США, а до этого похищенный его сотрудниками в 1964 году в Швейцарии, полковник Второго Главного Управления КГБ Носенко был установлен нашей вашингтонской резидентурой ПГУ, лично мной, через моего агента в 1969 году. Мной же был установлен и перебежавший в 1961 году в Хельсинки майор контрразведки Анатолий Голицын.

Причем к делу об установке их адреса был подключен нелегал нашей разведки! Это потому, что в Арлингтоне, где жил Носенко, кстати, недалеко от того места, где я проживал во время моей командировки в США, подъехать к подъезду его дома на машине с дипломатическим номером, чтобы увидеть номер его машины, было затруднительно. За мной, как я тогда заметил, плотно ходили машины наружного наблюдения ФБР, поэтому и был подключен нелегал-разведчик ПГУ КГБ. А затем пришло из Центра указание, не надо по ним проводить никакой работы, только агентурное наблюдение.

А Калугин пишет, что в 1974 году он, якобы, получил от Юрия Владимировича Андропова задание установить место нахождения Носенко с целью, потом обезвредить его! Хотя последний акт возмездия наша спецслужба провела в Мюнхене в1959 году, когда убрала главу радикальных украинских националистов Бандеру.

А как же утверждение Калугина о совместной работе Управления «К» и болгарской разведки в Лондоне, когда диссиденту и невозвращенцу в Болгарию А. Маркову, работающему на лондонской радиостанции Би-Би Си, в 1978 году был сделан «укол зонтиком», в результате чего тот умер?

К этому убийству болгарского писателя-невозвращенца, а затем сотрудника болгарского отдела радиостанции Би-Би Си в Лондоне, диссидента А. Маркова наша спецслужба не имела никакого отношения. Провести в отношении Маркова эту операцию могла только болгарская разведка. Ведь он был гражданином Болгарии, а не СССР! Но Олег Калугин врет, что эту операцию провело наше Управление внешней разведки.

После этого заявления Калугина тогдашний (1991 1994 гг.) президент Болгарии пригласил его в Болгарию, чтобы тот рассказал об этом подробно. А Калугин просто играл на этом, как и на других своих заявлений, чтобы на халяву, за счет пригласившей его страны, еще раз объехать весь мир. Кстати, в своих рассказах, интервью и заявлениях он выдал много наших агентов.

Самое ценное у разведки любой страны - это ее источники. Насколько хорошо о безопасности своих агентов заботились работники ЦРУ и КГБ?

У работников Центрального разведывательного управления США был другой метод работы с агентурой, нежели у нас. Наш сотрудник ПГУ работал с тем агентом или агентами из США, о которых знал он лично и еще резидент и его заместитель. У работников же ЦРУ была такая система, что все оперативные сотрудники резидентуры США в какой то стране знали всю агентуру своей разведки в СССР. Например, об агенте ЦРУ, конструкторе А. Толкачеве знали все сотрудники ЦРУ московской резидентуры!

А почему они это делали?

Потому, что когда к нему на связь шли, допустим, три машины из посольства США, и за какой то из них не было наружного наблюдения, из той и шел сотрудник на тайниковую связь или личную встречу с агентом. Остальные машины прикрытия отвлекали внимание сотрудников Управлений контрразведки и наружного наблюдения КГБ. И наружные наблюдатели КГБ знали, что каждый из наблюдаемых ими сотрудник ЦРУ мог провести встречу с их агентом, хотя он, работник ЦРУ, не знал агента своей разведки в лицо! А эта их система работы со своей агентурой привела к тому, что при подготовке к выезду в СССР для работы в Москве Эдвард Говард Ли знал всю агентуру резидентуры ЦРУ в Москве, хотя он в ней не работал, а был отстранен от работы еще до выезда в СССР.

Поэтому получается, что, поскольку Вы и резидент знали ваших агентов, то Вам было легче уберечь их от провала?

Да, конечно. Ведь В. Мартынов из Управления «Т» (Технической разведки) и С. Моторин из Управления «А» (Активных М=мероприятий), хотя и выдали все, что им было известно об их агентуре ПГУ в США, ничего не знали о чужих агентах! А вот Калугин, когда работал в США как заместитель резидента ПГУ, знал почти всю агентурную сеть. К счастью, не до конца. Но и тогда, в 1965 году, он выдал очень ценного агента, работавшего по линии НАСА в Белом Доме, Липку.

А Вам, Александр Александрович, в Вашей работе по установлению контактов с теми, кто мог бы в дальнейшем заинтересовать Управление внешней контрразведки, помогали чистые дипломаты посольства СССР в Вашингтоне, или представители дипломатической миссии СССР в Нью-Йорке? Так же, как когда то нашей разведке в Париже помогло основанное мужем М. Цветаевой С. Эфроном «Общество возвращения на родину», давшее крышу не одному работнику советской разведки во Франции?

Я могу ответить на Ваш вопрос так. Подобные связи работников советского посольства были использованы. Руководитель группы по культуре посольства СССР в США В. Каменев, в группе которого я работал по прикрытию, передал мне весьма ценный контакт с весьма нужным в моей работе человеком. Да и руководитель отдела контрразведки ЦРУ О. Эймс вышел с предложением о работе на ПГУ через одного дипломата, общение с которым у его начальства не вызвало подозрения.

А насколько, по Вашему мнению, хорошо о сохранности своего источника информации, как О. Эймс, заботился руководитель Первого Главного управления КГБ В. Крючков? Много ли его замов знало о существовании столь высокопоставленного сотрудника ЦРУ США –, агента нашей разведки?

У него была повышенная, конспиративная секретность работы с информацией, добытой ценными агентами, скажем из ЦРУ, как Эймс. Ведь о существовании Эймса, кроме его вербовщика, знал только Крючков. Вся информация, идущая от него, поступала обезличенной во второй главк, и никто, даже его первый заместитель Вадим Кирпиченко, не знал, что есть такой агент, и где он конкретно работает! И этим методом работы с его документами Владимир Александрович, как руководитель разведки, сохранил работу Эймса на ПГУ, как своего агента, на долгие годы!

Информация от Эймса шла из Резидентуры ПГУ в Москву обезличенной - лично на имя руководителя ПГУ В. А. Крючкова. И лишь Владимир Александрович работал над ней, переработав ее, обезличив имя того, кто прислал эту информацию, передавал ее во второй главк КГБ СССР.

А что, на Ваш профессиональный взгляд, губило агентуру ПГУ из числа граждан США? Ведь ни для кого не секрет, что ФБР на территории США вело себя более вольно, чем Второе главное управление КГБ на территории нашей страны!

Если взять провалы нашей агентуры на территории США до 1986 года, то это предательство. А, когда наши работники на территории СССР смогли не без помощи работы и нашей агентуры в ЦРУ ликвидировать сеть агентуры ЦРУ на территории нашей страны, то провалы нашей агентуры на территории США закончились. Снова они пошли только с 1991 года, когда развалился СССР.

Что же, по Вашему мнению, способствовало провалу агентуры ПГУ: неосторожность в их поведении или предательство своих? Кто выдал Эймса и представителя ФБР в Государственном департаменте США Р. Ханссена?

Тот, кто выдал и Эймса, и Ханнсена, был предателем из числа работников СВР России и сейчас отбывает свой срок в тюрьме. Его имя я пока назвать не могу, но хочу сказать, что он отбыл на проживание в Соединенные Штаты Америки, и потом в результате операции СВР был обменян обратно в Москву и осужден.

А разве его хозяева в США не просчитали такую возможность, что их агент по возвращению в Россию может провалиться?

Ему дали возможность несколько раз приехать в Россию и не трогали его. Как только набралось достаточное количество доказательств, его и арестовали!

А не способствовал ли провалу Эймса тот хаос, что царил в СВР после смены руководства разведки ПГУ КГБ и СВР России? Ведь Вы сами рассказали выше, как бережно к работе с информацией и самим Эймсом относился В. А. Крючков?

Да, дисциплина с такой секретной информацией, как шла от Эймса, после августа 1991 года в СВР упала.

Откуда же именно тот сотрудник СВР, что выдал Эймса, мог о нем знать, если он работал по отделу Южной Америки?

Этот подонок знал еще и всю агентуру СВР по Северной Америке, включая, естественно, и агентуру резидентуры СВР в Вашингтоне.

Тогда понятно. Большое Вам спасибо, уважаемый Александр Александрович, за интересные и не известные ранее подробности о работе Первого Главного управления.