Печатные иконы: история и современность. Экспертиза древнерусской живописи и фальсификации

Недавно я сообщал о начале приема заявок на участие в научной конференции , намеченной на 27 января 2017 года. Конференция будет проходить в стенах МГХПА им. С.Г. Строганова в рамках XXV Международных образовательных Рождественских чтений. Инициатором проведения Рождественских чтений в Строгановке стал профессор, доктор искусствоведения, лауреат государственной премии В.Б. Кошаев. Владимир Борисович преподает на факультете искусств МГУ и на кафедре "История и теория декоративного искусства и дизайна" Строгановки.
Сегодня публикую доклад, с которым планирую выйти на эту конференцию. Темой моего исследования стала история печатной иконы и ее место в современном церковном искусстве.

В России появление печатных рисунков на религиозную тематику по времени практически совпадает с распространением книгопечатания и относится к рубежу XV–XVI вв. Негативная оценка этого явления, как известно, впервые была высказана патриархом Иоакимом в 1674 г.: «Многие торговые люди покупают листы на бумаге печатные немецкие, а продают немцы еретики, лютеры и кальвины, по своему их проклятому мнению и неправо на подобие лиц своея страны и в одеждах своих странных немецких, а не с древних подлинников, которые обретаются у православных. И они еретики икон не почитают и ради бумажных листов иконное почитание презирается ». Известно, что патриарх Иоаким от слов перешел к делу, совершенно запретив печатание и продажу священных изображений на бумаге, тем более употребление их в церквах и домах в качестве икон.
Иную позицию занимал современник Иоакима иконописец и теоретик живописи Иосиф Владимиров: «Аще у своеземцев или у иноземцев видаем Христов и Богородичен образ добре выдрукован (напечатан. - Л.У.) [...], мы такия благодетельныя вещи паче всех земских вещей предпочитаем, и от рук иноземных любочестно искупаем [...], и приемлем Христово воображение на листах и на досках, любезно целующи. И по закону ко иереом таковыя иконы приносим, они же должными глаголы молебствуют и благословят Бога и образ Его освящают и водами святопетыми покропляют, якоже законописано во освящении церковных вещей» . Очевидно, что такая точка зрения имела определенное распространение в среде московского духовенства, и резкая критика инославных икон и гравюр с последующим их запретом, явилась реакцией защитников традиции на эти нововведения.
Тем не менее, до смерти патриарха Адриана (ученика и последователя патриарха Иоакима), и начала петровских реформ, церковная иерархия жестко контролировала всю печатную продукцию в стране. В этом отношении показательной стала казнь Симеона Медведва и разгром его типографии.
Однако уже к XVIII веку западные религиозные гравюры повсеместно распространились не только на юге России, но и в средней полосе. Гравюры из книг, прежде всего Библии Пискатора, стали служить образцами для написания икон и монументальных росписей.

В 1794 году в Германии была изобретена литография, позволяющая выполнить несколько тысяч экземпляров одинаковых изображений. Это новшество способствовало дальнейшей популяризации печатной иконы и религиозного рисунка. На всем протяжении XVIII–XIX вв. широкое распространение печатных икон ничем не сдерживалось, более того - монастыри считались их главными заказчиками и распространителями.
Появление хромолитографии во второй половине XIX столетия немедленно отразилось и на состоянии иконопечатания. С 1870-х гг. наклеенные на доску хромолитографированные листы распространились повсеместно на русском иконном рынке. Главными распространителями этой продукции были типографии Е. Фесенко и И. Тиля, любопытно, что обе находились в Одессе.

Печатные иконы, воспроизводили достаточно широкий ряд иконописных образов, отвечающих незамысловатым потребностям народного благочестия, были дешевы, печатались тиражами достаточными для того чтобы дойти до всех желающих в городе и деревне. Что немаловажно, на каждой иконе было начертано разрешение от цензурного комитета, это демонстрировало полное ее соответствие православной традиции.

Распространение печатной иконы совпало по времени с упадком художественного уровня продукции, выпускаемой в многочисленных городских и сельских иконописных мастерских. Но нельзя сказать, что именно конкуренция со стороны печатной иконы привела к этому, процессы были взаимообразными. Первоначально широкое распространение печатных икон воспринималось современниками, как явление крайне положительное, способствующее искоренению «безобразий» в иконописании. В 1873 г. в отзыве на статью Н.С. Лескова «Об адописных иконах», газета «Русский мир» писала: «распространение хромолитографированных икон предохранило бы народ от распространения посредством икон фанатической пропаганды раскольников» .

Следующим событием, оказавшим огромное влияние на состояние русского иконного рынка, стало появление в 1890–1891 гг. фабрик, выпускающих хромолитографированные иконы на жести. Историк искусства, культуролог О.Ю. Тарасов пишет: «монополия на их производство была отдана немецким фирмам в Москве, А. Жако и В. Бонакеру, в считанные годы заполнившим ими иконные магазины столичных и провинциальных городов и монастырей.

Как говорили, они «до обмана» напоминали писанные иконы в дорогих эмалевых окладах, сверкавших всегда притягательным для народа блеском латунного «самоварного» золота и имитированных драгоценных камней» .

Дальнейшее развитие событий можно назвать драматическим. Живописная икона не могла противостоять конкуренции со стороны печатного станка. Художественный уровень продукции иконописных мастерских продолжал резко ухудшаться - распространялись самые дешевые «расхожие», подокладные «фалежные» образы. Неприятие в народной среде такой продукции заставляло иконописцев писать заказы «под Жако».
В 1898 г. суздальские мастера-иконописцы обратились с ходатайством на имя Николая II и в Синод о запрещении икон на жести. Просители отмечали, что от решения этого вопроса зависит судьба художественных промыслов Палеха, Мстеры, Холуя и 3 тысяч крестьян пяти уездов Владимирской губернии, занятых развозом и «променой» суздальских образов.
С целью поддержки старых иконописных центров и противодействия распространению печатной продукции в 1901 г. был создан Комитет попечительства о русской иконописи, находившийся под Высочайшим покровительством императора Николая II. Председатель комитета С.Д. Шереметев и управляющий комитета, знаменитый историк древнерусского и византийского искусства Н.П. Кондаков предприняли поездку по монастырям с целью «ознакомления с положением иконописных дел». Шереметев и Кондаков вынуждены были констатировать, что иконы выставленные в киевских лавках дошли «до грубой мазни» и продукция Жако на их фоне выглядела шедеврами. Вместе с тем, Кондаков считал, что изготовление печатных икон является «фальсификацией» православного образа, и видел в этом производстве серьёзную угрозу для традиционного иконописного промысла . Относительно печатных образков Кондаков отмечал, что «с особо неприятным чувством почти во всех видишь тот слащаво-прикрашенный вкус, который сложился в живописи конфетных коробок» .
Вновь заговорили о связи личного благочестия иконописца с достоинствами написанного им образа. Непонятно было, как эта связь работает в печатной иконе и отмечалось, что в следствии деградации иконописных промыслов «в самой иконописи отымается сила личного религиозного чувства и благочестия ».

В результате с 1 января 1903 г. указом Синода воспрещалось печатание икон на жести при церквах и монастырях и ввоз такой продукции из-за границы. Ни это, ни последующие действия Синода по ограничению распространения печатных икон не привели к ожидаемому результату. В мае 1909 г. Синод был вынужден констатировать, что все попытки влиять на епархиальные власти закончились ничем. Таким образом, Церковь как на уровне иерархии, так и на уровне рядовых прихожан не разделила мнение Комитета попечительства о русской иконописи, печатная икона прочно вошла в систему официального культа.

События 1917 года кардинально изменили сложившуюся ситуацию. Была провозглашена установка на полное и скорейшее уничтожение религии и Церкви. В 1920-е годы лишь немногие единицы осмеливались практически обращаться к иконописи. Нам не известны какие-либо свидетельства о существовании печатного производства икон даже в период нэпа.
Мастерские по производству церковной утвари открылись лишь в 1949 г., когда произошли изменения во внутренней политике советского правительства по отношению к Церкви. Первый иконный цех мастерских начал свою работу в подвалах Успенского храма московского Новодевичьего монастыря и в монастырской колокольне. Здесь печатали черно-белые фотографические изображения дореволюционных образов (того же Тиля или Жако) с последующим ручным раскрашиванием анилиновыми красителями. Такие иконы наклеивали на оргалит или деревянную основу, зачастую оформляли фалежным окладом с бумажными цветами и помещали в примитивный фанерный киот.

В 1961 году Церковные мастерские переехали в Алексеевское, где расположились в здании бывшей плодоовощной базы поблизости от храма Тихвинской иконы Божией Матери. Однако иконный цех остался в Новодевичьем монастыре. К этому времени в цехе выпускалось в месяц до полумиллиона печатных икон восьмидесяти иконографических типов. Иконы стали раскрашивать методом шелкографии, наносили слой бронзовой краски на нимбы и другие выборочные элементы или в несколько цветов запечатывали изображение полностью. По замечанию кандидата богословия О.В. Сатродубцева «в сложнейших исторических условиях такое производство печатных икон было единственно возможным и крайне необходимым» .

Несмотря на крайне низкий художественный уровень, такие иконы вполне гармонично воспринимались в сельской среде, в красном углу деревенской избы, что можно объяснить типологической близостью этих изделий традициям народного лубка.

15 сентября 1980 года после длительного строительства, начавшегося еще в 1975 г., и согласования с властями открылось новое предприятие Московской Патриархии, в скором времени получившее название Художественно-производственное предприятие «Софрино». С этого момента объемы выпускаемой продукции значительно увеличились, это были небольшие печатные иконы (офсетной или фотопечати) наклеенные на картон или в редких случаях на деревянную основу. В первоначальный период наиболее широко был представлен ряд именных икон.

Новый этап в развитии печатной иконы начался с подготовки к празднованию 1000-летия крещения Руси в 1988 г. Стало понятно, что на официальном уровне эпоха гонений на Церковь закончилась, появилась возможность не только писать иконы, но и устраивать выставки современной иконописи. В производстве печатных икон возникла потребность создания новых образцов для их последующего воспроизведения.
Здесь следует сказать, что традиция иконописания за десятилетия советской власти и непрекращающихся гонений была почти прервана. Лишь единицы имели мужество писать иконы в это время. Первой среди них была М.Н. Соколова - ученица основоположника научной реставрации, иконописца, выходца из Мстеры В.О. Кирикова. Именно Марии Николаевне было суждено возрождать каноническую икону в России. В дореволюционный период, несмотря на раскрытие и реставрацию в начале ХХ в. древних образов, традиции канонического иконописания не успели утвердиться. В Церкви под древней традицией тогда ошибочно понимали школу васнецовского письма, а наибольшее распространение имела живописная икона – академическая и южнорусская.

В 1958 г. М.Н. Соколова участвовала в создании факультативного иконописного кружка при московской семинарии и академии. В 1970-е годы пробуждается интерес к русской иконе, к этому времени круг практикующих иконописцев заметно расширился, но даже этого оказалось недостаточно, когда в конце 1980-х – начале 1990-х гг. стали массово открывать и восстанавливать церкви и монастыри. Очевидно, что все лучшие иконописцы этого времени были заняты в большом искусстве, поточное производство по-прежнему испытывало кадровый голод.

Производство печатных икон в мастерских Софринского предприятия резко увеличилось, и по объемам производства, и по количеству наименований (несколько тысяч), и по размерному ряду (выпускались целые иконостасы). Новые образцы для печатного воспроизведения в этот период создают художники, получившие светское художественное образование, имеющие лишь отдаленные представления об основах иконописания. Это привело к дальнейшему, уже миллионному тиражированию низкокачественной печатной продукции - плохих репринтных фотокопий и схематичных образов, создаваемых мастерами советского плаката. Ни закупка нового печатного оборудования, ни приглашенные мастера-иконописцы из Троице-Сергиевой Лавры и Московской Духовной Академии не могли уже исправить сложившийся образ патриаршего завода в Софрино.

В 1990-е годы, в период возрождения церковного искусства, впервые громогласно прозвучало новое слово в трактовке символического значения иконы, где решающая роль в ее создании отводилась не только образу жизни иконописца, но и технике иконописания и самим материалам из которых икона рождается. Новое «богословие иконы» было основано на трудах Павла Флоренского и Леонида Успенского. В изданной впервые в 1970-м году работе о. Павла Флоренского «Иконостас» говорилось, что «трудно себе представить, даже в порядке формального эстетического исследования, чтобы икона могла быть написана чем угодно, на чем угодно и какими угодно приемами» . Л.А. Успенский развивая эту идею в своем капитальном труде «Богословие иконы Православной Церкви», впервые изданной в 1980 г. на французском языке и переведенной на русский язык в 1989 г., утверждает, что «традиционная иконописная техника, выработанная в течение тысячелетий, включает подбор материалов, который представляет наиболее полное участие видимого мира в создании иконы. Здесь участвуют, так сказать, «представители» и мира растительного (дерево), и мира животного (клей, яйцо), и мира минерального (мел, краски). Все это берется в своем естественном виде и лишь очищается и обрабатывается человеком, который своим трудом вводит эти вещества в богослужение. Когда же приносимое человеком вещество, в связи с современным развитием технических средств, теряет свое органическое сродство с материей, созданной Богом, оно уже не может служить проводником освящения, которое должно было бы им сообщаться, а наоборот, преграждает ему путь. Отсюда употребление искусственной материи, как, например, пластмассы, безжизненной и безличной, есть извращение, потому что "пластмасса - проявление эмансипации современного человека от природы, от творения Божия, от всех дел Его, призванных Его хвалить" (Sr. Cornelia Schubarth Uber der Glauben der Water - und seinen Verrat: Neo-Haresie // Orthodoxie Heute, 1971, № 34-35, S. 12). Грань между допустимым и недопустимым в веществе пролегает там, где материя теряет свою подлинность и характер, начиная выдавать себя за нечто иное, чем она есть, то есть также создавая иллюзию» .

Очевидно, что если принять на веру рассуждения такого рода, то любая печатная икона окажется вне закона, как не только не служащая своей прямой цели - молитвенному обращению человека к первообразу, но прямо препятствующая этому. Однако даже в пору яростных дискуссий начала ХХ в. и борьбы Комитета попечительства о русской иконописи с печатной иконой, такой постановки вопроса не существовало , это было явление позднего порядка, реакция философов и богословов на современное искусство, поиски объяснения важности церковного искусства на языке понятном для современников.

По словам историка и культуролога Р.В. Багдасарова «так возникла легенда о православной иконе. Опираясь на произведения Евгения Трубецкого, отца Павла Флоренского, отца Сергия Булгакова, Успенский постарался ввести новые представления об иконе, которые избавили бы русских художников от неравной конкуренции с мейнстримом» . Наиболее осмысленно и последовательно выступает против так называемого «богословия иконы» иконописец и теоретик И.Н. Горбунова-Ломакс в труде «Икона: правда и вымыслы» и ряде других публикаций. Таким образом, полагаю, «материаловедческие» возражения против печатной иконы можно считать не состоятельными, тем более, что Церковью они приняты не были.

В середине 1990-х годов стали возникать новые предприятия по производству печатных икон и новые техники их исполнения. Самым крупным производством, возникшим в этот период стала компания «Тиль» Михаила Морозова. По оценке директора Института изучения религии в странах СНГ и Балтии Николая Митрохина, в России ежегодно продается церковной утвари и икон на $100 млн. Не менее 10% этого рынка занимает «Тиль» .

Морозов, работавший в 1980-х гг. фотографом в «Техвнешрекламе» при Государственном комитете по экономическому сотрудничеству (ГКЭС), в 1990-е наладил производство икон по знакомой схеме - написанный художником оригинал переснимали на фотопленку и печатали цветные фотокопии массовым тиражом. Затем на готовый отпечаток тиснением наносился орнамент фольгой золотого и серебряного цвета. Изделие наклеивали на деревянную основу и покрывали лаком. Такая технология позволяет создавать достаточно недорогие печатные иконы большими тиражами. Художественное достоинство этой продукции в существенной степени зависит от образца, написанного художником. Следует отметить, что со временем качество таких образцов повышается.

В середине 1990-х годов получил распространение новый тип печатных икон - иконы, выполненные в шелкотрафаретной технике. Первые образцы такой продукции были завезены из Греции, где с 1975 г. налажено их производство на предприятии Iconotechniki S.A., а с 1978 г. такие иконы производит компания Clarté. Оба предприятия специализируются на изготовлении шелкографических копий византийских и русских икон в посеребренных окладах. Ныне компания Clarté не производит эти изображения, тем не менее появилось много новых предприятий.

Продавцы, зачастую, выдавали эти иконы за настоящую живопись. Неподготовленный покупатель визуально не мог отличить такую икону от написанной художником. Якобы серебряный оклад на самом деле был изготовлен из тонкого алюминия тисненного по гипсовому рельефу и гальванически покрытого тончайшим слоем серебра неизвестной пробы.

Интересна технология нанесения краски на изображения, создававшая видимый объем. Шелкография бывает разная. Можно выполнив растровое цветоделение по системе CMYK, напечатать визуально полноцветное изображение в четыре краски или чуть больше, добавив туда один-два дополнительных пантона. Так делают шелкографические репродукции живописи. Для воспроизведения иконы эта технология не годится, она подразумевает большие размеры, при уменьшении резко бросается в глаза растровое зерно, оно получается гораздо крупнее, чем на офсетной печати, поскольку краска в шелкографии продавливается на изображение через трафаретную сетку, плетение которой не может уменьшаться ниже разумных пределов - 190 лин/см.
Вслед за греками в конце 1990-х гг. производство шелкографических икон освоили на предприятии «Софрино», в мастерской «Иконограф» Аркадия Холопова и в самом начале 2000-х гг. на ювелирном заводе «Богоявленский и К».

На заводе А.В. Богоявленского технология создания таких икон сводится к следующему: копируя выбранный живописный образец художник, прежде всего, выделяет несколько стадий, слоёв, фиксируя каждый из них как отдельное изображение. Сначала эти слои художник отрисовывает вручную на специальной прозрачной плёнке, затем пленка сканируется и полученное изображение конвертируется в векторную графику с дальнейшей обработкой и сведением слоев. Эти слои приближены к той последовательности, в которой обычно пишут икону: роскрышь, опись, вохрение, пробела.

Затем, каждый слой фиксируется фотоэмульсией на трафарете и вручную наносится на заготовку. Число слоев может достигать тридцати и более. Для печати была выбрана двухкомпонентная краска, которая создает после высыхания определенный объем на плоскости листа. При нанесении нескольких слоев объем получается довольно ощутимым, как на живописной иконе.

Каждая такая икона создавалась как авторская работа и затем воспроизводилась ограниченным тиражом. Первое время в качестве основы для печати использовали покрытую левкасом х/б ткань, позднее из-за большого количества брака, стали печатать на фольгированном картоне.

Доски первоначально использовались деревянные со шпонками, затем перешли на МДФ, поскольку дерево со временем давало усадку и серебряный оклад вздувался. В отличие от греческих икон оклад на иконах Богоявленского выполнен из настоящего серебряного проката 925-й пробы.

В художественном отношении наиболее интересны иконы мастерской «Иконограф», они выполнены на деревянных досках со шпонками и ковчегом, что делает их практически не отличимыми от традиционной иконной доски. Фон иконы покрыт поталем, изготовленным из сплава меди и цинка, достаточно правдоподобно имитирующим сусальное золото. Тонкий тоновой разбор оригинала с подбором плотности и цвета красок для каждого слоя максимально приближают печатные иконы Аркадия Холопова к произведениям церковной живописи, как по качеству письма, так и по характеру и форме использованных при производстве материалов.

В связи с этим не кажется случайным принятое 25 октября 2012 г. решение Коллегии по научно-богословскому рецензированию и экспертной оценке Издательского Совета РПЦ под руководством митрополита Калужского и Боровского Климента, при издании макетов икон предоставить мастерской шелкографической иконы «Иконограф» право использовать гриф «Рекомендовано к публикации Издательским Советом РПЦ».

Шелкографическая продукция завода в Софрино, напротив отличается низким качеством, как по техническому исполнению (рваные, пикселизированные края красочных слоев, недостаточная тоновая проработка), так и по художественным достоинствам. Крайне узок и предлагаемый Софрино ассортимент шелкографических икон.

В последнее время из Греции к нам пришла новая технология изготовления печатных икон, подхваченная мастерской «Тиль» и заводом в Софрино. Изготовители и продавцы неоправданно именуют ее шелкографией. В действительности речь идет об изображениях напечатанных фотографическим способом, офсетной или пьезо-струйной печатью с последующим нанесением поталя или золотой краски на фон и шелкотрафаретной печатью нимбов и надписей. Как видим, шелкография здесь появляется в самый последний момент и не имеет никакого отношения к художественным, живописным достоинствам полученной продукции.

В заключении следует еще раз сказать несколько слов о месте печатной иконы в церковном искусстве. По мнению многих специалистов (Ирина Языкова, Сергей Чапнин, Роман Багдасаров и др.) церковное искусство сегодня находится в состоянии глубокого кризиса, вызванного распространением копиизма, дурновкусия и вторичности. При этом внятно сформулировать позитивное творческое задание пока не удается . Все эти явления неминуемо отражаются и на печатной иконе, представляющей собой не что иное, как многотиражное воспроизведение работ современных авторов или репродукции старых икон, оформленных в соответствии со вкусом, финансовыми и техническими возможностями изготовителя.

Тем не менее, следует констатировать, что традиционная русская потребность в большом количестве икон может быть реализована только печатной индустрией. Далеко не каждый человек, испытывающий потребность в приобретении иконного образа, имеет возможность купить дорогостоящие живописные иконы или даже шелкографические. Правильнее было бы говорить не о запрете печатной иконы, как это провозглашают некоторые радикально настроенные авторы, а о повышении качества тиражной продукции. К сожалению, с развитием финансового кризиса мы видим явления обратного порядка. Промышленное изготовление иконы, как и всякая коммерческая деятельность, подвержено законам рыночной экономики, которые требуют при падении спроса удешевлять продукцию, что неминуемо ведет к потере качества. Не только многие печатные иконы, но и львиная доля живописной продукции переступает невидимую грань, за которой она перестает быть объектом для искусствоведческого анализа.

Существующая в искусствознании система ценностей и определенная иерархия оставляют за пределами академической схемы целые пласты художественной культуры. И прежде всего в этот разряд попадает массовое, многотиражное искусство. В результате памятники прошлого, попавшие в разряд «ширпотреба», исчезают естественным способом или целенаправленно уничтожаются. Спустя годы оказывается, что они представляют определенный исторический и культурологический интерес, но формирование коллекций таких предметов сопряжено с большими трудностями, их авторство, обстоятельства появления и исторического развития неизвестны. Именно по этой причине, полагаю, не стоит чураться проявлений массовой культуры в церковном искусстве. Не так важно высок ли или низок жанр печатной иконы, изучение и фиксация этого пласта бытовой повседневной культуры также необходима, как и изучение живописных шедевров прошлого.

Примечания:
1. Успенский Л.А. Богословие иконы православной церкви. Издательство Западно-европейского экзархата Московской патриархии, 1989. С. 295.
2. Цит. по: Там же.
3. Цит. по: Тарасов О.Ю. Икона и благочестие: Очерки иконного дела в императорской России. М.: Прогресс, Традиция, 1995. С. 254.
4. Тарасов О.Ю. Цит. произведение. С. 254.
5. Преображенский А.С. Нерукотворные образы - http://rus-icons.ru/publication/detail.php?ID=333
6. Тарасов О.Ю. Цит. произведение. С. 258.
7. Цит. по: Тарасов О.Ю. Икона и благочестие: Очерки иконного дела в императорской России. М.: Прогресс, Традиция, 1995. С. 259.
8. Стародубцев О.В. Печатные иконы: история и современность // Встреча, № 1 (15), 2002. С. 45.
9. «Софрино» художественно-производственное предприятие Русской Православной Церкви. Год издания не указан.
10. Флоренский П.А. Иконостас // Богословские труды. М., 1972. С. 115.
11. Успенский Л.А. Цит. произведение. С. 443.
12. Исключением можно считать позицию писателя Н.С. Лескова, изложенную им в написанной в 1873 г. работе «О русской иконописи», где он пишет: «по желанию и вкусу русского человека, икона непременно должна быть писанная рукою, а не печатная. Хромолитографические иконы народом не принимаются, и как бы они ни были хорошо исполнены, наши набожные люди, держащиеся старых преданий, откидывают печатные иконы и называют их "печатными пряниками и коврижками". "То, - говорят, - пряник с конем, а это пряник с Николою, а все равно пряник печатный, а не икона, с верою писанная для моего поклонения». Дальнейшее развитие событий показало несостоятельность приведенного Лесковым мнения, устоявшегося разве что в среде старообрядцев.
13. Багдасаров Р.В. Три главных мифа об иконе // Нескучный сад, 3 августа 2010 г. - http://www.pravmir.ru/tri-glavnyx-mifa-ob-ikone/
14. Горбунова-Ломакс И.Н. Икона: правда и вымыслы. СПб.: Сатис, 2009. 289 с.
15. Голунов И. Трезвый расчет // Forbes, 03.12.2005 - http://www.forbes.ru/forbes/issue/2005-12/19384-trezvyi-raschet
16. Сладков Д. Богатство и бедность церковного искусства // Альманах «Дары-2016». -

ПОДЛИННАЯ ИКОНА — ЗНАЧИТ РУКОПИСНАЯ, РУКОТВОРНАЯ

В чем же разница между печатной иконой и рукописной? И почему икону, написанную на доске на заказ, называют подлинной?

Во-первых, современная полиграфическая иконная продукция очень бедна цветовыми оттенками. В ней нет глубины и прозрачности цвета, которая достигается при написании иконы многочисленными цветовыми лессировками, дающими полноценную глубину цветопередачи. Сами цвета на рукописной иконе имеют множество оттенков благодаря тому, что краски при написании образа смешиваются иконописцем во множестве вариантов. Более того, мастер использует натуральные пигменты, которые состоят из природных минералов и земель. Это лазурит, дающий при письме иконы небесно-синий цвет, киноварь – красный цвет, глуканит и малахит – зеленый цвет, охра и аурипигмент – желтый цвет.

Во-вторых, при написании иконы на заказ используется натуральное золото, сусальное золочение, серебряные или позолоченные басменные или чеканные оклады, (натуральный металл), натуральный жемчуг и драгоценные камни для ее украшения. При печатании на полиграфическом станке все это отсутствует. Золотой и серебряный цвет на полиграфическом аналоге имитируются современными химическими материалами.

В-третьих, подлинная икона всегда пишется на деревянной (липовой или кипарисовой) доске, проклеенной паволокой, на левкасе (особом меловом грунте для икон). Это древняя технология написания икон, проверенная веками, дающая нам сегодня радость видеть образы, начиная с V-VI веков.

В-четвертых, нельзя забывать и о личности иконописца. Человек, который пишет икону, передает вместе с написанием и свою веру в Бога. В полиграфической иконописной продукции икону печатает станок (механизм) без души и, соответственно, без веры. Вспомним репринтные монастырские издания, повествующие о том, сколько иконописец постился и молился перед написанием иконы, заказанной мастеру. Талант иконописца дается Богом верующему человеку. Ведь икона – окно в Горний Мир, она создана для молитвы, разговора с Господом и Его Святыми.

Постепенно в нашем храме идет замена икон печатных на рукописные, иконописцы работают над ними. Это происходит по мере сбора пожертвований. В данный момент готовы иконы:

Справа от Царских врат икона Спасителя — «Спас из Хиландара»

Она списана с образа «Спас из Хиландара», который находится в сербском монастыре Хиландар на Афоне, написан около 1260 г.

по Церковному преданию, была написана святым евангелистом Лукой во время земной жизни Пресвятой Богородицы

Календарь

Великая Суббота. Свт. Мартина исп., папы Римского (655).

Мчч. Антония, Иоанна и Евстафия Литовских (1347). Мч. Ардалиона (305–311). Мчч. 1000-и Персидских и Азата скопца (ок. 341).

Св. Александра Орлова исп., пресвитера (1941).

Виленской и Виленской-Остробрамской икон Божией Матери.

Литургия св. Василия Великого.

Утр. – 1 Кор., 133 зач., V, 6–8; Гал., 206 зач., III, 13–14. Мф., 114 зач., XXVII, 62–66. Лит. – Рим., 91 зач., VI, 3–11. Мф., 115 зач., XXVIII, 1–20.

На утрене – «Бог Господь», похвалы со стихами 17-й кафизмы, на три статии́. По кафизме – «Ангельский собор» (совершается каждение всего храма). По 9-й песни канона и малой ектении – «Свят Господь Бог наш» и сразу хвалитные псалмы (со слов «Всякое дыхание...») и стихиры на хвалитех. После пения великого славословия Святая Плащаница обносится вокруг храма с пением погребального «Святый Боже...». Затем «Премудрость, про́сти», тропарь «Благообразный Иосиф...». Тропарь пророчества. Прокимен, паримия, прокимен, Апостол, аллилуиарий и Евангелие (читаются перед Святой Плащаницей). После Евангелия – ектении: полная сугубая «Рцем вси...» и просительная (с молитвой главопреклонения). Отпуст утрени: «Иже нас ради человеков...». 1-й час.

На изобразительных Блаженны читаются. Литургия св. Василия Великого начинается вечерней. Вход с Евангелием. Прокимна нет, но сразу начинается чтение 15 паримий с пением припевов. Затем малая ектения, возглас «Яко Свят еси...» и далее – литургия. Вместо Трисвятого – «Елицы во Христа крести́стеся...». После Апостола вместо «Аллилуиа» поется «Воскресни́, Боже...». Священнослужители в это время переоблачаются в светлые облачения. Вместо Херувимской песни – «Да молчит всякая плоть человеча...». Задостойник «Не рыдай Мене, Мати...». Отпуст литургии: «Христос, Истинный Бог наш...». По отпусте поются тропари «Благообразный Иосиф...», «Слава» – «Егда снизшел еси...», «И ныне» – «Мироносицам женáм...» (гласовым распевом); молитва на благословение хлебов и вина, но без упоминания о пшенице и елее.

Иконы в России всегда были неотъемлемым атрибутом жизни, отражающим духовную потребность народа. Но если раньше к писанию икон допускались только посвященные люди (как правило, мужчины), то условия современного иконотворчества намного свободнее. Как нащупать тонкую грань между массовым производством и созданием иконы как уникального предмета? На этот и другие вопросы корреспондента «СПб ведомостей» отвечает православный художник-иконописец Илья ПИВНИК, посвятивший более 25 лет восстановлению храмов Петербурга и его окрестностей, в том числе Старой Ладоги.

Илья Пивник считает, что иконы, сошедшие с конвейера, лишены духовной составляющей. ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА

- Илья Иосифович, как можно сегодня охарактеризовать рынок производства икон в России?

Надо различать производство в чистом виде - промышленный поток - и создание икон. То есть собственно иконопись. Промышленный выпуск икон в России в какой-то степени монополизирован художественно-производственным предприятием Русской православной церкви «Софрино» в Подмосковье. Это крупнейший в мире производитель предметов церковного обихода, не имеющий аналогов ни в нашей стране, ни за рубежом.

Ассортимент выпускаемой им продукции насчитывает несколько десятков тысяч наименований. Отдельный поток так называемых сувенирных икон для уличных ларьков идет к нам из Китая. Есть артели по производству икон для российского рынка и в Греции, где также работают китаянки и по тому же принципу разделения труда: одна пишет пальчики, другая глаза... Одна работает только красной краской, другая - только синей, чтобы не тратить время на промывку кисточек.

Если говорить о Петербурге, то у нас созданием икон занимаются камерные иконописные мастерские под руководством профессиональных мастеров. В группы художники объединяются только в случае наличия большого заказа. К примеру, когда мы выполняли заказ для храма Тихвинской иконы Божией Матери в Сестрорецке, в мастерской работали семь человек. Кооперация в данном случае необходима, чтобы успеть выполнить работу в срок и для соблюдения единообразия.

- Каковы особенности современного «серийного» производства икон?

Наверное, это автоматизация исполнения. Огромное влияние на рынок иконотворчества оказывает распространение высокотехнологичного оборудования, в том числе печатного. Благодаря ему качество печати улучшается в разы. Сегодня можно заказать иконы, выполненные фотоспособом на холсте, фотобумаге, пластике, дереве, стекле. В результате иконостасы все чаще оформляются не рукописными иконами, а печатными постерами.

Некоторые священнослужители оправдывают такой выбор тем, что это временно и, как только у прихода появятся деньги, будут заказаны полноценные рукописные иконы. Впрочем, во многих современных храмах оформление печатными иконами и вовсе считается нормой, отражающей наше время. Кроме того, сложилось отдельное направление в создании икон - это сувенирные иконы, которые изготавливаются по упрощенной технологии.

- Из чего складывается себестоимость рукописной иконы?

Затраты на материалы для иконы составляют 20% от ее себестоимости. Остальные 80% - это ручной труд и время художника. На стоимость иконы влияют ее размер, сюжетная нагрузка, включающая количество ликов и мелких деталей, декоративное оформление - наличие золота, чеканки, качество красок. Сегодня есть возможность работать как с импортными, так и с отечественными красками. Некоторые европейские материалы дороже, китайские дешевле, но можно приобрести дорогие итальянские краски, которые на поверку окажутся китайскими. Так что все проверяется опытным путем. Верить этикеткам, где указывается производитель, сейчас не стоит, тем более что зачастую они и вовсе отсутствуют.

Что касается времени, то за один вечер написать икону невозможно. Что-то простое можно создать недели за две. Но в среднем икона пишется в пределах двух месяцев.

- Из чего состоит технологический процесс создания иконы?

Изначально он был очень сложным, но сейчас благодаря современным материалам и оборудованию значительно упростился. Если раньше весь подготовительный производственный цикл иконописцы производили вручную - готовили деревянные основы (сушили их, распиливали, склеивали, шлифовали), то сегодня есть возможность приобретать уже готовые иконные доски на предприятиях, оснащенных автоматизированными сушильными камерами.

Как правило, основы для иконы изготавливаются из липы. Чтобы доска со временем не выгибалась, с обратной стороны вставляют шпонки, которые делаются из более твердого дерева. Для лучшего сохранения живописи на основу наклеивают ткань и накладывают грунт.

В каноническом иконописании грунтовая основа имеет белый цвет и называется левкасом, который состоит из нескольких слоев специального состава на основе мела и клея. Каждый слой тщательно просушивается при определенном температурном режиме, а его верхняя часть шлифуется. Затем в зависимости от заказа на основу наносится позолота. И только потом приходит черед основной работы красками.

Некоторые иконописцы и сегодня работают по старинным технологиям, используют натуральные краски, изготавливая их вручную из натурального пигмента на основе яйца. Они дают естественный цвет, чего не могут передать современные химические краски, хотя последние удобны в использовании и не подвергаются порче. В некоторых случаях по левкасу делают чеканку - красивые орнаменты, которые иногда раскрашиваются под эмаль. Последний слой из олифы и лака - защитный. На крупных производствах для каждого этапа есть отдельно оборудованный цех.

- Чем определяется качество иконы?

Если мы обратимся к истории иконописи, то увидим, что с богословской точки зрения древние иконы написаны более простыми методами. Некоторым современным заказчикам такие иконы кажутся грубыми. Главный критерий качества, которым современный потребитель меряет иконы, - технологическая сложность. Люди считают, что икона должна быть напичкана деталями и орнаментами. Ну и, конечно, чтобы золота больше, чтобы блестела ярче.

Но истинная ценность иконы не в блеске, а в ее духовной составляющей, которую нельзя увидеть, а можно только почувствовать. Икона должна быть живой, а этого могут добиться редкие мастера. Думаю, не надо объяснять, что иконы, сошедшие с конвейера современных промышленных предприятий, тем более китайских, этого лишены.

- Создание икон подразумевает благословение?

В идеале как на создание, так и на производство икон должно быть благословение церкви. Более того, иконописец должен вести соответствующий образ жизни: соблюдать посты, посещать богослужения, причащаться. Правда, в условиях рыночной экономики этот нюанс, особенно если речь идет о бизнесе, мало кого волнует.

- Насколько корректно сопоставлять иконопись и бизнес?

Мне довелось жить и работать в переломную эпоху перехода от социализма к рыночной экономике. До перестройки творческие люди в продажах не участвовали. Многие художники зарабатывали на жизнь, работая, к примеру, кочегарами, сутки через трое, ради того чтобы иметь возможность свободно творить.

Когда я начал писать иконы, стала набирать обороты рыночная экономика. Пришлось думать, как реализовывать свое творчество. Многие церковные служители как тогда, так и сейчас считают, что работа для церкви должна быть безвозмездной, во славу Божию. Безусловно, в идеале иконописец должен быть освобожден от денег, работая по принципу: сколько тебе дали за работу, за столько и спасибо. Поэтому элемент торга всегда смущает, да и приличную сумму зачастую стесняешься назвать. С этой точки зрения иконопись нельзя считать бизнесом, но, к сожалению, даже иконописцу надо на что-то жить.

МЕЖДУ ТЕМ

По оценкам специалистов, в современном Петербурге работает около 40 средних и небольших иконописных мастерских, в которых налажено мелкосерийное производство.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Самое читаемое

На Седьмом форуме кредитной кооперации его участники объяснили гражданам, что у кредитной кооперации есть будущее, но и ухо надо держать востро.

Директор филиала Кадастровой палаты Росреестра по Петербургу рассказал, с какими трудностями горожане могут столкнуться при постановке земельного участка на учет.

Через совместный с геологами Поморья поиск алмазов и золота

С Божьей помощью, опираясь на простую логику и элементарные примеры, мы постараемся сказать однозначное «нет» репродукциям икон в целях использования их для молитвы. Мы не можем привести конкретные высказывания святых отцов на эту тему, потому что этот подлог- проблема последнего времени. Так как не думали святые отцы, что в век технического прогресса люди будут столь изворотливы и изобретательны на всякое зло. Итак, можно ли использовать для молитвы печатные иконы или нет?

По учению святых Церкви, каждая икона, написанная по правилам православной церкви, свята, а значит, благодатна, потому что таинственно связывает нас с тем образом, который изображен на ней. Само слово «образ» в оригинале по-гречески пишется как «χαρακτήρ», то есть «характер». Можно ли характер растиражировать какой-нибудь печатной машинкой? Образ, то есть икона, должна быть написана рукой иконописца, тем кто и сам сотворен Господом по Его Образу. Господь- Творец и человек- творец, так как он создан по Образу Божию. Печатный станок изобретен (читай сотворен) человеком. Но помещен ли в него человеком дух жизни и дар творения?- никак. Следовательно, человек посредством бездушной машинки не имеет ни малейшего права на «печатание икон». Две иконы, написанные рукой одного иконописца с одного и того же образца, всегда немного будут отличаться одна от другой, хотя простой человек может этой разницы и не заметить. Поэтому у каждого образа и есть свой характер.

Так и через посредство иконной живописи мы созерцаем изображение телесного Его вида и чудес, и страданий Его, и освящаемся, и вполне удовлетворяемся, и радуемся, и считаем себя счастливыми; и благоговеем, и почитаем, и поклоняемся телесному Его образу. (Иоанн Дамаскин. Три защитительных слова против порицающих святые иконы Слово 3, 12)

Иоанн Дамаскин говорит именно об «иконной живописи», то есть о живом написании икон, и именно, живом. Как я говорил выше, человек творит как творит и его Создатель. Передавать Образ своего Творца и Его святых может только тот, кто наделен даром творения. «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их.» (Бытие 1: 27)

Отрицать и полностью запрещать печатание репродукций икон так же не следует. Но каждая из таких репродукций должна знать свое место. Использование их уместно, к примеру, в качестве иллюстраций в христианской литературе, в качестве образцов для иконного дела. Но отнюдь не для молитвенного обращения и почитания на одном уровне со святыней!

Духовное же отношение к таким «образам» должно быть таким, какое было оно у наших предков, использовавших в свое время золотые и серебряные монеты с изображением Исуса Христа, Богоматери и избранных святых: «Еще понятней, что мы поклоняемся иконам не как божествам, тебе будет из следующего. О денежных знаках ведь и сам ты, уж конечно, знаешь, — что на одних из них отчеканены образы Христа, на других — Его матери или кого-нибудь из святых. Но нас мало, а вернее сказать, никак не занимает их почитание. Ибо не для почитания прообразов было придумано делать их отпечатки на серебре или на золоте. Мы их наносим как своего рода знак достоинства монеты, а кроме того, чтобы показать, что монета принадлежит христианам. Поэтому, и на землю их при случае бросая, предавая огню и переплавке, истирая, разламывая, а при сделках и торговых операциях предавая в руки нечестивых, мы не смущаемся». (Иоанн Кантакузин. Диалог с евреем Ксеном.)

Седьмой Вселенский собор в 787 году постановил почитать икону как святыню наравне с Евангелием и Крестом. Тогда в наше время очень уместно задать такой вопрос: «может ли быть поточный метод производства святынь?»- Может! Если считать репродукцию иконой. А далеко ли отстоит от иконы стенопись? Допустим, настоятель какого-нибудь провинциального храма очень желает иметь в храме фрески, а средств на роспись не имеет. Параллельно тому он в своем храме продает бумажные иконы и имеет несколько таковых икон в иконостасе. Вопрос: может ли этот священник заказать печатные фрески и разместить их на стенах посредствам фотообоев? Ведь если печатать иконы не грех, то следовательно, и фрески печатать не возбранено. Допустим, что печатные иконы и фрески в качестве фотообоев стали бы в нашей церкви нормой. В Покровском храме, что на Рогожском в Москве, есть частица мощей великомученицы Варвары. Достаем фотоаппарат, настраиваем вспышку, фотографируем! Через пару дней за тысячу километров от Москвы в каком-нибудь храме на икону святой Варвары можно приклеить фотографию мощей с Рогожки и целуй! И так к каждой иконе будет прилагаться фото мощей. Вопрос о каноничности такой идеи никому и в голову не придет!

Хотя эти идеи будут оправданы, если следовать логике людей голосующих за «бумагу». На Западе, например, вы можете прийти в костел на службу, подойти к специальному терминалу, на котором закреплен стол с лампочками по форме свечей, вставить свою банковскую карточку, и ваша жертва принята! Пару десятков минут свечечка погорит! И так во всем, сначала бумажная икона, потом электронные свечки с фресками-фотообоями, магнитофоны вместо хоров на службе,.. и потихонечку придем к посещению виртуальных храмов в 3d отображении!

Евгений Пархаев- главный «иконописец» Софрино, с масонскими мелалями и ленточкой на груди

Бывает, из средств массовой информации мы узнаем, что там- то и там- то подделали картину или швейцарские часы. Такие подделки не имеют высокой ценности и сильно осуждаются обществом. Так почему же иконы- подделки, выполненные для верующих с помощью типографских станков, людьми которые, быть может, о православии ничего и не слышали (к примеру, китайцы, копирующие и подделывающие все и вся) наши пастыри принимают и всячески оправдывают? Получается, что Богу посвящается бесценное не в том смысле, что оно выше всякой потенциально возможной цены, а в том, что оно ниже любой самой малой стоимости.

Многие могут возразить, что икону нынче не купить, сильно уж дорого! Но настоящие иконы никогда не стоили дешево. Всегда можно накопить денег и заказать пусть одну и пусть маленькую, но все же икону, а не обвешивать красный уголок бесчисленным собранием красивых картинок! Недостаток средств для приобретения писаной иконы не служит как оправдание для использования «клонированных икон».

Как- то я общался с одним человеком, который сильно негодовал на стоимость икон. После непродолжительной беседы он посоветовал мне писать иконы размером 40 см- 50 см и продавать их в церковном уголке за 4.000 — 5.000 рублей. Самому мне примерно через полгода посчастливилось побывать у него дома. Переступаю порог дома, молюсь 3 поклона. Краткий «тур» по комнатам и.. упираюсь в плоский черный, примерно, 20-ти дюймовый экран телевизора! Получается, человеку не жалко отдать 30-40 тыс рублей за «антихристову икону» (Агафья Лыкова) , в которую помещены все позорища земли, мерзость, которая послужит ему 5, от силы 10 лет! Икона, конечно же, по его мнению, не стоит и четверти этой мерзости! В наш век так и получается, что в кармане почти у каждого покоится I-Pop, почти в каждом доме есть телевизор и стиральная машина,.. но мало у кого есть рукописная икона. Прямо как у иконописца Иосифа Владимирова (уп. 1642-1666): «кои ум свой уклониша в сребро, в злато, и иже домы свои зиждут богато, в хлевах стояти кони любят драгия, а в церкви иконы купят плохия» .

Из всего вышесказанного можно сделать один вывод: использование репродукций икон в молитвенной практике, во всем своем смысле,- есть прикровенное иконоборчество в новейшей истории. И только от нас зависит, вытеснит ли оно из нашей молитвенной жизни настоящие иконы или нет.

Реставрационную науку в СССР создавал Игорь Эммануилович Грабарь (1871-1960). Он же поставил во главе всей практической реставрации СССР самого знаменитого «поддельщика» древнерусских икон Григория Осиповича Чирикова (1882-1936). Кто такой Чириков? Великий и научный «мистификатор» икон? Король фальсификаций? Чьи «работы» можно обнаружить и в наших музеях, и в зарубежных хранилищах, коллекциях. Для Грабаря он был высочайший авторитет в иконописной и реставрационной технике, в знании икон. Не случайно в своей автобиографии он поместил портрет Чирикова, написанный самим Грабарем, на самую последнюю страницу текста. Тем самым как бы символически подводя итог равенству своего и чириковского «уровня музейности». Автобиография Грабаря была напечатана в 1937 году. Где был тогда Чириков? По официальным данным, репрессирован и расстрелян в 1936 году НКВД. По неофициальным... Странно, что ГосЛит разрешил напечатать портрет репрессированного «врага народа»? Или Чириков смог сам себя реабилитировать посмертно? Еще более странным выглядит тот факт, что одновременно с автобиографией Грабаря выходит из печати другая книга, в которой пересказываются воспоминания о дореволюционных торговцах иконами. И напечатано, что до революции старые иконы были в такой цене, что вокруг них крутилось много аферистов. И впереди многих очутился с «палехской закваской» Григорий Чириков, чья мастерская сделалась «фабрикой фальсификаций». Итак: главный дореволюционный фальсификатор стал главным советским реставратором икон. Замечательное совпадение.

Проблема выявления икон-подделок существует для всех музеев и частных коллекций, как русских, так и зарубежных, где представлена древнерусская живопись. В каждом собрании имеются иконы, в подлинности которых специалисты сомневаются, однако научные исследования сомнительных памятников проводятся очень редко, а результаты экспертиз публикуются еще реже. Когда, кем и с какой целью могли изготовляться подделки? Их появление связано с началом коллекционирования икон в России, с возникновением российского антикварного рынка. Первыми собирать иконы для своих молелен начали со второй половины XIX века богатые старообрядцы и купцы. Они приобретали иконы, написанные до церковных реформ патриарха Никона, то есть до середины XVII века, отбирая иконы по внешним признакам древности (живопись под слоем черной олифы, двуперстное перстосложение и др.). Особенно бурный расцвет собирательство икон приобрело с конца XIX века и до революции. В условиях страстной конкуренции в этом время составлялись знаменитые коллекции Н.П. Лихачева, художников В.М. Васнецова и И.С. Остроухова, банкира, издателя, мецената старообрядца СП. Рябушинского и других. СП. Рябушинский первым организовал у себя на дому реставрационную мастерскую, где работали отец и сын (Алексей и Александр) Тюлины. Уже после революции в эмиграции СП. Рябушинский написал изданную в 1928 году в Милане интереснейшую статью об этом периоде: "Заметки о реставрации икон". Все названные коллекции, как и многие другие, вошли после революции в основу собраний Третьяковской галереи, Государственного Русского музея, Эрмитажа, Государственного Исторического музея. Разыскивали и реставрировали для коллекционеров иконы реставраторы, большинство которых были потомственными иконописцами, родом из знаменитых сел Владимирской губернии Палеха и Мстеры.

Реставраторы Григорий Чириков и Михаил Тюлин

расчищают поверхность иконы Богоматери «Великая Панагия». Ярославль, 1924 г.

Так, например, Григорий Осипович Чириков (1882-1936) владел в Москве иконописной мастерской, находил иконы для самых известных коллекционеров, был непререкаемым авторитетом и самым известным реставратором своего времени. До революции, иконная мастерская Чириковых была знаменита; Чириковы являлись официальными поставщиками и реставраторами икон для Русского музея императора Александра III. Таким образом, главный дореволюционный иконописец-подстаринщик стал главным советским реставратором икон! Именно Чирикову и его кругу (Баранов, Тюлин и др.) принадлежит честь раскрытия знаменитых икон «Троица» и «Владимирская Богоматерь». Это были мастера потрясающей квалификации, знавшие свой предмет досконально. Цены на иконы до революции были чрезвычайно высоки и достигали нескольких тысяч рублей. Условия повышенного спроса, конкуренции, высокая стоимость икон создавали стимул для изготовления подделок. Об этом знали, этого коллекционеры боялись. В одной из книг о Мстере рассказывается следующее:

"Большой спрос на древние иконы в музеи, в старообрядческие храмы и моленные заставил производить подделки под старинные иконы. Образовались мастерские исключительно по реставрации икон... Так искусно могли мстерцы писать по древним образцам, что часто специалисты становились в тупик в определении возраста только что написанной иконы. А с какой тонкостью реставрировались древние иконы: подписывалось к небольшим уцелевшим от времени пятнам более половины изображения, и икона ставилась часто в музей как древняя целиком сохранившаяся. А если было нужно подделать икону, подменить новую под старую, тогда ее спиливали толщиною в 3 мм., накладывали новый грунт и писали копию, эту копию отдавали заказчику за его икону, а спиленную наклеивали на другую доску, реставрировали и продавали за очень хорошую цену. Если икона не подделывалась, а просто, как выражались мастера, "писалась под старинку", тогда писали ее на холсте. Накладывали грунт, писали в темных красках под старое новгородское письмо, потом мяли этот холст так, что грунтовка вся трескалась, местами чуть не отваливалась. Тогда этот холст наклеивали на доску и чернили, покрывали копотью и грязной олифой. Икона выходила настолько старая, что сам мастер не узнавал своей работы...".

Кракелюр на реставрационной вставке XIXв., увеличение 20х.

Из этого рассказа видно, что писали подделки и реставрировали иконы одни и те же мастера, они же и предлагали их коллекционерам. Приведенная информация дает представление о подделках, которые имитировали древнюю живопись, нереставрированную, покрытую записями, темной олифой и копотью. Такие подделки могли обмануть старообрядцев и коллекционеров, еще не знакомых с реставрацией, для которых древняя икона обязательно должна быть черной. Во второй половине XIX века в период развития реставрационного дела должны были появиться подделки другого рода: представляющие собой как бы реставрированные иконы с имитацией утрат и повреждений. Необходимо сказать, что подделками мы считаем только иконы, специально написанные так, чтобы обмануть зрителя, покупателя, выдать новую живопись за древнюю. Подделки всегда имели целью наживу. Мы отличаем от них иконы, прошедшие донаучную коммерческую реставрацию, когда подлинная живопись, поврежденная в процессе неумелой реставрации, дописывалась в стиле оригинала. Это делалось открыто, таковы были возможности и принципы начального периода реставрации икон в России. Таких икон в музеях много, с ними приходится сталкиваться реставраторам очень часто. Их нельзя считать подделками. При этом следует заметить, что еще ни разу нам не встретилось случая, когда бы реставрационные дополнения нельзя было отличить от оригинала: визуально они могут быть неотличимы, но при увеличении видна разница в технике, а химический анализ выявляет что пигментный состав древней живописи иной, чем состав реставрационных дополнений. Дополнения реставраторов - всегда имитация подлинника, а не его реконструкция. Почему? Чтобы реконструировать древнюю живопись, нужно точно знать ее пигментный состав, стратиграфию красочных слоев, структурные особенности, а это дает только научное исследование. Однако первое научное исследование техники и материалов икон в России относится только к 1940 году. Приступили к нему в Третьяковской галерее известный в реставрации химик С.А. Торопов и искусствовед Ю.А. Олсуфьев. Закончить исследование они не смогли, и оно осталось до сих пор неопубликованным. Эта первая попытка исследования была продолжена только спустя 30 лет. Таким образом ремесленники-иконописцы, реставраторы, собиратели имели лишь общие сведения о материалах и технике древнерусской живописи и не могли иметь полных и верных представлений о технологии любой конкретной иконы. Дописывая поврежденный подлинник, мастера полагались на традицию и личный опыт. Что касается традиции, то, начиная с XVII века и до XIX века материалы и техника икон претерпели значительные изменения по сравнению с более ранним временем: упростилась моделировка изображений, вместо золота чаще стали использовать двойник, изменилась технология приготовления пигментов, с XVIII века вместо синих пигментов - азурита, ультрамарина, индиго стали применять почти исключительно берлинскую лазурь, появились и другие искусственные пигменты. Все русские технологические руководства XVI - XVIII веков - иконописные подлинники крайне формальны, на их основе нельзя реконструировать технологию древней иконы, в них нельзя найти ответ на конкретные вопросы иконописной практики. Исходя из сказанного, в начале наших работ по выявлению икон-подделок мы предполагали, что подделки в технологическом отношении, подобно реставрационным дополнениям, должны быть имитациями, и основные надежды при экспертизе возлагали на химический анализ материалов живописи. Эти наши представления подкреплялись поступавшими тогда к нам иконами на реставрацию и экспертизу. Так, в институт на реставрацию поступила пост-византийская икона XVI века "Успение", принадлежавшая ранее реставратору Г.О. Чирикову. Эта икона была представлена на выставке икон в 1913 году и воспроизведена в каталоге выставки в том виде, в каком она находится сейчас. После выставки сразу же была продана, позже попала в Государственный Исторический музей. Поскольку вся поверхность иконы была покрыта толстым лаком, съемка в лучах видимой люминесценции не дала результатов, однако прямое рентгенографирование выявило участки грунта разной плотности. По рентгенограмме была изготовлена схема расположения этих участков грунта. Когда с иконы был удален темный лак, оказалось, что несколько фигур апостолов полностью, несколько полуфигур и ликов, часть лика Богоматери, фрагмент покрова ложа, фрагмент фигуры апостола в правой части, а также некоторые другие детали были написаны мастером на новом грунте. Икона была приобретена с утратами и к выставке дописана. По-видимому, Г.О. Чириков сразу готовил икону к продаже, поэтому дополнения он сознательно мастерски подделал под подлинник, но использовал при этом современные пигменты и имитировал технику оригинала. Сравнительные химические исследования показали, что:

1). Подлинный грунт на иконе - гипс в виде CaSO4, грунт реставрационных вставок мел.

2). Все синие участки подлинной живописи написаны смесью индиго и свинцовых белил. Синие участки на реставрационных дописях - смесь берлинской лазури и свинцовых белил.

3). Подлинный мафорий Богоматери выполнен смесью светло-коричневой охры и сажи.Пробела красного цвета написаны типичным для пост-византийской живописи приемом: на основной коричневый тон мафория положена подкладка из крупнодисперсного свинцового сурика, затем и основной тон мафория и подкладка под пробела лессированы слоем красного органического пигмента. Дополнения на мафорий Г.О. Чириков сделал смесью розового органического пигмента, бесцветных кристаллов силиката и красной охры. Пробела на новых вставках также красного цвета, но под ними нет подкладочного слоя сурика, они сразу написаны смесью киновари и розового органического пигмента. На реставрационных дополнениях общая лессировка органическим пигментом, как это сделано на оригинале, отсутствует.

4). Все подлинные сиреневые и лиловые одежды написаны смесью красного органического пигмента и свинцовых белил.

Новые вставки на сиреневых и лиловых одеждах написаны с применением розового органического пигмента, приготовленного современным способом в виде органического лака так, что не видно частиц.

5). Подлинный красный хитон апостола в правой группе написан киноварью, а пробелана нем - оранжевым суриком. Вставка на красном хитоне выполнена красной охрой, а пробела - розовым органическим пигментом.

6). Подлинный позем на иконе был написан ярью-медянкой. Кристаллы яри-медянки имеют форму волокон, характерную для красочного слоя западноевропейской живописи. Сохранилось несколько фрагментов подлинного позема. Все утраты на нем Г.О. Чириков закрасил очень темным лаком без пигмента.

Икона Крещение. Подделка под XVIв.

Кракелюр на лике Иоанна Предтечи, увеличение 20х.

На дополнениях обнаружен ряд пигментов, которыми художник достигал впечатления повреждений живописи от времени. Так, вся поверхность дополнений, включая пастозные белила на пробелах, покрыта насечками, сделанными каким-то очень острым тонким металлическим инструментом в одном направлении. Под темным лаком живопись с насечками выглядела очень близкой к оригиналу. Дополнения, судя по тому, что икона была на выставке 1913 года, сделаны минимум 80 лет назад, однако естественный кракелюр на грунте и красочном слое еще не образовался. Его виртуозно нарисовал художник тончайшими линиями черной краской, а "трещины" были им продавлены по еще не просохшему красочному слою. Кроме того, художник с помощью пульверизатора или кисти покрыл свои дополнения мельчайшими разноцветными брызгами краски: на белилах желтой, на голубых одеждах и ликах серой. Разноцветные брызги различаются только под микроскопом. Такой прием уменьшал яркость свежих красок. Как имитация оригинала сделана была Г.О. Чириковым копия храмовой иконы XV века "Преображение" из Кремлевского собора "Спас на Бору", заказанная ему, по-видимому, во время реставрации иконостаса этого собора. При изготовлении копии Г.О. Чириков, как и на "Успении", стремился достичь внешнего сходства, но также применял современные ему материалы - вместо азурита на оригинале он использовал берлинскую лазурь. Естественного кракелюра на этой копии до сегодняшнего дня также еще нет, весь кракелюр и трещины нарисованы художником. Имеются здесь и знакомые нам уже по иконе "Успение" разноцветные брызги краски. При изучении еще несколько старых датированных копий икон с целью фиксации состояния поверхности красочного слоя и определения использованных художниками материалов. И копии, и икона-подделка Нестера Климова "Вседержитель" написаны с использованием современных пигментов и отличных от оригинала технических приемов, то есть отличаются от подлинников как технически, так и технологически. При изготовлении копий, как тогда, так и теперь, 100 лет спустя, художники воспроизводят внешнее впечатление от произведения и свои представления о его технике и технологии, что с точки зрения экспертизы никогда не совпадает с подлинником. Если, к примеру, 1020 художников будут копировать одну икону - в итоге мы получим 1020 внешне похожих копий, технологически отличающихся как от оригинала, так и одна от другой. Таким образом, выявить подделку или дополнение оригинала не представляет особого труда, если при их изготовлении мастер применил хотя бы один из современных пигментов. Однако встречаются случаи, когда мастер при создании подделки совершенно не использует современные краски. Такие иконы, как правило, вызывают у специалистов недоверие, но числятся как подлинники. При экспертизе таких икон традиционные физико-химические исследования, доступные для музеев, данных для датирования живописи не дают. Имеющиеся материалы по исследованию исторической технологии живописи икон и технологии пигментов не позволяют в отличие от анализа поздних искусственных пигментов промышленного производства делать определенные выводы. Если иконы находятся под слоем старого (более 4050 лет) реставрационного лака, малоэффективны исследования поверхности живописи в ультрафиолетовых лучах. Общее свечение поверхности икон чаще маскирует следы дописей, поэтому исследование иконной живописи в УФ - лучах, прежде всего люминесценции, возможно лишь в процессе удаления или утоньшения защитных покрытий. Мы не можем также дать достаточного количества примеров успешного применения рентгенографирования для экспертизы икон на подлинность или с целью датирования. Известные методы рентгенографического исследования живописи икон в российских собраниях пока что дали результаты, которые не позволяют делать обобщения. При экспертизе сомнительных икон, написанных натуральными пигментами традиционной технологии, приходится идти по другому пути. В ходе наших технико-технологических исследований мы накапливаем и систематизируем для целей экспертизы объективные, поддающиеся фиксации признаки подлинной живописи, а также живописи новой: копий, подделок, реставрационных дописей. Нами выделен ряд обязательных признаков состояния поверхности красочного слоя, наличие или отсутствие которых дает основание считать исследуемый памятник либо подделкой, либо подлинным. Эти признаки выделены нами в ходе сравнительных исследований. К числу таких признаков мы относим:

Кракелюр.

Кракелюр на древней живописи имеет бесчисленное количество разных рисунков в зависимости от свойства основы, паволоки, состава грунта, техники письма, условий хранения и т.д. Однако при всем многообразии форм рисунка кракелюр на древней иконе имеет логику развития и определенную завершенность, которая говорит о длительном времени его формирования. Он подобен кроне дерева: от крупных, заметных невооруженным глазом "ветвей" грунтового кракелюра отходят более тонкие - красочного слоя. Крупные и глубокие трещины грунтового кракелюра заполнены темной олифой, лаками, грязью, поэтому они и заметны невооруженным глазом. При увеличении видно, что вся поверхность живописи покрыта сетью тончайших линий-трещин. Они незаметны, потому что не заполнены темным слоем олифы, лака, грязи.

Икона Троица. Подделка под XVIв.

Лик среднего ангела, увеличение 6х, музей им. А.Рублева.

На части датированных копий икон, которые были выполнены в середине XIX - начале XX столетия, кракелюр еще не образовался, но на других копиях, особенно на изображении ликов, рук, где применяли охру с добавлением белил и где живопись многослойна и больше связующего - можно видеть кракелюр. Рисунок этого кракелюра похож на разных копиях и подделках. При увеличении 2530х мы видим, что трещины еще не соединились и представляют разорванную сеть. Очень часто трещины расходятся, от круглого отверстия лопнувшего пузырька воздуха. Это говорит о нарушении технологии: об избытке связующего, о нанесении краски сразу толстым слоем. На иконах XV - XVI веков кракелюр такого характера встречается очень редко. Например, нам пришлось исследовать провинциальную, По-видимому, северную икону XIV века. На участках, написанных киноварью, мы увидели кракелюр, похожий на кракелюр XIX века. Можно сделать заключение, что киноварью писали сразу толстым слоем с избытком связующего, поэтому красочный слой на этих участках растрескался сразу. Любопытно, что кракелюр таким и сохранился на протяжении столетий. Однако кракелюр, похожий по рисунку на кракелюр XIX века, на этой иконе находится только на участках, написанных киноварью, на остальной живописи он представляет собой разветвленную "замкнутую" сеть, типичную для древних памятников. Кроме того, вся поверхность иконы, включая и киноварные одежды, пронизана более крупными и глубокими трещинами грунтового кракелюра. При изготовлении подделок иконописцы пытались получить кракелюр искусственным образом, как это описывается в приведенном выше отрывке из книги о Мстере: писали икону на холсте, мяли холст, затем наклеивали его на доску и покрывали грязной олифой. Но все аналогичные способы в равной мере являются насилием над материалами живописи и дают кракелюр, который отличается от подлинного, формировавшегося естественным образом в результате старения материалов живописи. Искусственно полученный кракелюр грубый, с одинаковыми трещинами, специально затертыми одинаковой грязью. На копиях и подделках пока нам не удалось увидеть искусственный кракелюр, который был бы похож на возникший естественным образом. Во всяком случае при просмотре и фотографировании его с увеличением отличия легко заметны.

Состояние поверхности красочного слоя.

Для старообрядцев и коллекционеров подделывали в основном иконы XV - XVI веков. Известно, что олифа темнеет, в связи с чем примерно их раз в столетие поновляли. Поэтому с каждой иконы XIV - XVI веков когда-то должны были удалить слои записей и темной олифы, копоти. До 70х годов нашего столетия в России иконы реставрировали без использования какой-либо микроскопной техники с помощью ножа, скальпеля и ограниченного набора растворителей. По этой причине любая из раскрытых икон (без исключения) обязательно должна нести следы старой реставрации в виде характерных повреждений:

2.1.. должны быть частично срезаны края приподнятого кракелюра;

2.2.. должны быть повреждены (частично срезаны) пробела на ликах, руках, одеждах, горках и др.;

2.3.. на поверхности живописи и в фактуре красочного слоя - микрорельефе, который образуется от следов кисти, - обязательно должны остаться микроскопические частицы всех удаленных при реставрации слоев;

2.4. должны быть следы поновлений и чинок иконы в прошлом.

Визуально все эти повреждения и остатки могут быть незаметны, но четко видны под микроскопом и могут быть зафиксированы с помощью микросъемки. Реставрационные повреждения носят механический характер и отличаются от естественных повреждений, возникших в течение длительного времени старения живописи, из-за условий хранения и т.д. Раскрытие без повреждений теоретически стало возможно только после 70-х годов нашего столетия. Необходимо отметить, что имитировать следы реставрационных повреждений на микроуровне мастерам, изготовителям подделок, не удается, да они к этому и не стремились.

Икона Троица, Подделка под XVIв. Фрагмент лика среднего ангела,

увеличение 20х, кракелюр. Музей им. А. Рублева.

Настоящий Андрей Рублев - Святая Троица.

Между 1408 и 1425, из Троицкого собора Троице-Сергиевой лавры.

На практике мы убедились, что описанные выше признаки красочного слоя имеют большое значение при экспертизе. Так, например, в институт на экспертизу из Государственного Исторического музея поступила икона "Крещение". По стилю ее можно отнести к началу XVI века. На полях набит поздний грубый басменный оклад. Этот факт большого значения не имеет. На иконах, не имевших оклада, позже нередко набивали грубые металлические оклады. Пигменты на иконе все натуральные: азурит, свинцовые белила, глауконит, киноварь, красный органический пигмент, приготовленный как в древности - в связующем различаются частицы пигмента. У нижнего края иконы два темно-коричневых пятна. Это выглядит как утраты красочного слоя, заполненные поздней коричневой краской. Это должно было бы свидетельствовать о том, что икону расчищали тогда, когда вся живопись находилась под темной олифой. Это говорит о том, что с поверхности удалили, по крайней мере, слой очень темной олифы, поскольку утраты закрашены под общий очень темный цвет поверхности живописи, который она имела до реставрации. Значит, где-то в микрорельефе живописи должны остаться микроскопические остатки удаленной олифы, но обнаружить их не удалось, даже вокруг нимбов и краев басмы на полях. На практике, когда реставрируется икона в окладе, по его контуру всегда остается либо слой записи, либо олифы. Пастозные пробела повреждений не имеют. Характер кракелюра и трещин близок кракелюру копий и подделок. И, наконец, когда сняли планку оклада с верхнего поля иконы, оказалось, что на поле совершенно нет красочного слоя - один меловой незакрашенный грунт. Причем, оклад на икону набивался только один раз: следов от другого оклада на иконе нет. Таким образом, можно однозначно сделать вывод, что икона "Крещение" представляет собой подделку под XVI век, выполненную натуральными пигментами, в технике иконописи, с искусственно полученными трещинами. Выполнена она была, по-видимому, в XIX веке. Любопытные детали мы выявили также при исследовании иконы из Музея имени Андрея Рублева "Троица". Икона датируется XVI веком, написана на золотом фоне натуральными пигментами. Определены глауконит, медный зеленый пигмент, киноварь, свинцовые белила, охра разных оттенков. Съемка в отраженных ультрафиолетовых лучах показала под лаком участки, закрашенные медным пигментом. Рентгенографирование выявило паволоку. Для решения вопроса о подлинности иконы этих данных было недостаточно. Исследование под микроскопом, черно-белая съемка с фильтрами и цветная микросъемка поверхности выявили "незрелый" кракелюр по всей поверхности иконы, особенно заметный на участках с белилами. Следов реставрационных повреждений на красочном слое не обнаружено, остатков поздних красочных слоев и темной олифы - тоже нет. Кроме того, мы обнаружили, что рисунка на грунте нет, он нанесен по трафарету (!) поверх красочного слоя. Так, например, все вертикальные и горизонтальные линии нанесены не как обычно кистью сверху вниз или слева направо, а заштрихованы по трафарету короткими косыми штрихами жесткой полусухой щетинной кистью. О том, что это трафарет, говорят четкие, "срезанные" боковые границы вертикальных линий. Икона происходит с Севера, из церкви, стоявшей недалеко от Кирилло-Белозерского монастыря. Можно предположить, что подлинную икону XVI века могли заменить подделкой еще в XIX веке иконописцы из Палеха или Мстеры. Они в это время активно скупали древние иконы как в Кирилло-Белозерском монастыре, так и вокруг него. Иконописное производство в этих садах было широко развито. Становится понятным и использование трафарета для ускорения процесса изготовления массовых икон и подделок. Сейчас, в период, когда в России опубликованы многие исследования красочного слоя древних икон, возник антикварный рынок, создано множество иконописных школ и кружков, можно ожидать появления на рынке подделок, выполненных в технике и материалах древней живописи. Однако, повторяем, имитировать следы реставрации, механические повреждения и естественные утраты на микроуровне художникам не удается. По предыдущему опыту, для выявления копий и подделок необходимо применять разнообразные методы, однако исследование материалов и техники живописи вместе с подробным оптическим исследованием и фотоанализом поверхности является обязательным и служит базой для последующих выводов. Приведем несколько "живых" примеров в рубрике "Осторожно, подделка!" :

1. Икона "Господь Вседержитель" (89х45 см.) - хит крутой продажы под "оружейку" 2012 года с одного из российских форумов (здесь многое настораживает изначально; обратите внимание - икона вогнута в обратную сторону!):