Германская агрессия против ссср. Агрессия против ссср

Западные военные специалисты в своей оценке боевой мощи Красной Армии делились па оптимистов и пессимистов. Оптимисты считали, что РККА продержится против немцев четыре месяца; пессимисты отводили ей не более четырех недель. Так, морской министр США Франклин Уильям Нокс писал президенту Рузвельту, что "Гитлеру потребуется от шести педель до трех месяцев, чтобы расправиться с Россией". Британские и немецкие военные эксперты придерживались в целом аналогичных оценок.

К концу октября 1941 г. - на исходе четвертого месяца войны - все выглядело в пользу мнения оптимистов, и СССР (этот "глиняный колосс без головы", как называл сто "фюрер") находился на грани полной катастрофы. Кадровая Красная Армия, которая вступила в войну 22 июня 1941 г., была совершенно уничтожена. Только в плен немцы захватили к тому времени до 3 млн красноармейцев. Были уничтожены или захвачены практически все громадные запасы вооружения и боевой техники, которыми располагали Советы к началу войны (так, с июля по декабрь 1941 г. Красная Армия потеряла 20,5 тыс. танков и 18 тыс. самолетов).

К концу октября, после чудовищного поражения под Вязьмой, советскому командованию нечем было защищать Москву - со стороны Подольска к беззащитной столице Советского Союза шла гигантская немецкая танковая колонна, и на ее пути не было никаких советских воинских частей, кроме Подольского военного училища. Паника, охватившая в это время Москву, казалось, была предвестницей скорого конца.

Спустя два месяца, однако, впервые с начала Второй мировой войны непобедимый доселе вермахт был обращен в бегство. Германские войска

были отброшены от советской столицы, понеся большой урон. Только ценой громадных усилий и жертв германскому командованию удалось добиться к весне 1942 г. стабилизации Восточного фронта, но вот о блицкриге пришлось забыть. Германия вновь, как и в годы Первой мировой войны, столкнулась с кошмаром затяжной войны на два фронта.

Начало формирования Антигитлеровской коалиции.

Неожиданная стойкость, проявленная Советским Союзом, послужила основой для формирования Антигитлеровской коалиции. На протяжении первых месяцев войны западные политики могли убедиться, что СССР не станет легкой добычей вермахта, и что поэтому помощь Советскому Союзу имеет смысл.

12 июля 1941 г. было заключено англо-советское соглашение, в соответствии с которым стороны обязывались оказывать друг другу помощь и поддержку в войне против гитлеровской Германии, и не вести сепаратных переговоров и не заключать сепаратного мира. Первым практическим следствием этого соглашения стала англо-советская оккупация Северного и Южного Ирана (25 августа 1941 г.), что имело колоссальное значение с точки зрения обеспечения англо-советских интересов в регионе и снабжения Советского Союза по ленд-лизу через Иран. 16 августа 1941 г. было заключено англо-советское соглашение о взаимных поставках, кредите и порядке платежей.

Однако что касается практической помощи русскому фронту - как в форме поставок, так и в форме открытия второго фронта - в Лондоне и Вашингтоне были склонны выжидать, пока не завершится летне-осенняя кампания в России и не будут окончательно ясны ее результаты. Таковы, в частности, были инструкции, полученные личным представителем президента Ф. Д. Рузвельта Гарри Гопкинсом перед его визитом в СССР в июле - августе 1941 г.

В ходе Московской конференции СССР, США и Великобритании (29 сентября - 1 октября 1941 г.), в которой США представлял Аверелл Гарриман, а Англию Уильям Эйгкен, барон Бивербрук, было принято решение о ежемесячных американо-британских поставках СССР в размере 400 самолетов и 500 танков. Для финансирования поставок Советскому Союзу на него был распространен американский закон о ленд-лизе. СССР был предоставлен беспроцентный заем в 1 млрд долл.

Однако уже через месяц после Московской конференции у советского руководства возникли серьезные вопросы к своим западным союзникам:

• 1) объемы западной помощи Советскому Союзу оказались меньшими, чем на это рассчитывали в Кремле (а после летне-осенней кампании армию приходилось создавать, по сути дела, заново, и все эти западные поставки были крайне необходимы в условиях, когда Сталин распределял танки и самолеты по фронтам поштучно);
• 2) сохранялась неясность в отношении целей войны и послевоенного мироустройства;
• 3) в Москве не получили определенного ответа относительно открытия второго фронта (и это, пожалуй, главное).

Визит министра иностранных дел Великобритании Энтони Идена в СССР в декабре 1941 г. имел целью, по словам самого Э. Идена, "рассеять

недоверие Советского Союза и, не беря на себя определенных обязательств, дать Сталину максимальное удовлетворение".

В ходе переговоров в Москве британский представитель предложил заключить англо-советское соглашение, составленное в весьма общих выражениях, о присоединении к Атлантической хартии, однако отказался признать советские западные границы.

Однако победа иод Москвой позволила Сталину говорить со своими англо-саксонскими союзниками гораздо более твердым тоном. Последние были вынуждены признать в ходе американо-английского саммита в Вашингтоне в декабре 1941 январе 1942 г., что главную роль в войне играет именно советско-германский фронт. Важнейшим итогом этого саммита стала Декларация Объединенных Наций от 1 января 1942 г., подписанная в Вашингтоне представителями 26 стран, в том числе СССР. В декларации заявлялось, что страны-подписанты употребят все свои ресурсы для борьбы с Тройственным пактом, и не будут заключать сепаратного мира с врагом.

Страна Советов являлась для германского империализма главным препятствием на пути к установлению мирового господства. Германский фашизм, выступая в роли ударного кулака международной реакции, в войне против СССР стремился к уничтожению советского общественного строя, а не только к захвату его территории, то есть преследовал классовые цели. В этом состояло коренное отличие войны фашистской Германии против СССР от войн, которые она вела против капиталистических стран.

Уничтожением первого в мире социалистического государства - главной силы общественного прогресса - гитлеровцы рассчитывали нанести смертельный удар международному рабочему и национально-освободительному движению, повернуть вспять социальное развитие человечества. Гитлер признавался М. Борману, что целью всей его жизни и смыслом существования национал-социализма являлось уничтожение большевизма (Le testament politique de Hitler. Paris, 1959, p. 61. ).

Война против СССР рассматривалась фашистами как особая война, в которой они делали ставку на физическое истребление большинства советских людей - носителей марксистско-ленинской идеологии. На совещании руководящего состава вермахта 30 марта 1941 г. глава фашистского государства, как свидетельствует дневник начальника генерального штаба сухопутных войск, резюмировал: «Речь идет о борьбе на уничтожение... На Востоке сама жестокость - благо для будущего» (Ф. Гальдер. Военный дневник, т. 2, стр. 430 - 431. ). Нацистское руководство требовало беспощадно уничтожать не только бойцов Советской Армии, но и гражданское население СССР.

Документы фашистского рейха свидетельствуют, что Советское государство подлежало расчленению и полной ликвидации. На его территории предполагалось образовать четыре рейхскомиссариата - германские колониальные провинции: «Остланд», «Украина», «Москва» и «Кавказ»,- управление которыми должно было осуществляться специальным «восточным министерством» во главе с А. Розенбергом (В. Дашичев. Банкротство стратегии германского фашизма, т. 2, стр. 18. ).

По «Инструкции об особых областях», подписанной начальником штаба верховного главнокомандования вермахта генерал-фельдмаршалом В. Кейтелем, высшим представителем вооруженных сил на территории рейхскомиссариатов назначался командующий оккупационными вооруженными силами. Он наделялся диктаторскими полномочиями.

О преступных целях немецких империалистов по отношению к народам Восточной Европы, и особенно к народам Страны Советов, убедительно говорят так называемый генеральный план «Ост», директива «Об особой подсудности в районе «Барбаросса» и особых мероприятиях войск», указания об отношении к советским военнопленным и другие документы.

Хотя в подлиннике генеральный план «Ост» до сих пор не найден, имевшиеся в распоряжении Нюрнбергского военного трибунала материалы дают о нем ясное представление (План разрабатывался главным управлением имперской безопасности. 25 мая 4940 г. соображения по этому плану были представлены Гитлеру, который утвердил их в качестве директивы. В дальнейшем в генеральный план «Ост» были внесены дополнения и изменения, направленные на осуществление грабительских целей германского фашизма на территории СССР (Поражение германского империализма во второй мировой войне. Статьи в документы. М., 1960, стр. 225 - 236). ). Этим планом предусматривалась колонизация Советского Союза и стран Восточной Европы, уничтожение миллионов людей, превращение в рабов рейха оставшихся в живых русских, украинцев, белорусов, а также поляков, чехов и других народов Восточной Европы. Планировалось выселить в течение 30 лет 65 процентов населения Западной Украины, 75 процентов населения Белоруссии, 80 - 85 процентов поляков с территории Польши, значительную часть населения Латвии, Литвы и Эстонии - всего около 31 млн. человек. Позднее германское руководство увеличило число лиц, подлежавших выселению из Восточной Европы, до 46 - 51 млн. человек. Намечалось на «освободившиеся» земли переселить 10 млн. немцев, а оставшихся местных жителей (по расчетам гитлеровцев, около 14 млн. человек) постепенно «онемечить» (Поражение германского империализма во второй мировой войне, стр. 227 - 232. ).

На захваченной территории Советского Союза гитлеровцы предусматривали уничтожение высших и средних школ. Они полагали, что образование порабощенных народов должно быть самым элементарным - достаточно человеку уметь расписаться и считать самое большее до 500. Главная цель обучения, по их мнению, состояла в том, чтобы внушить советскому населению необходимость беспрекословного подчинения немцам (Там же, стр. 226 - 227. ).

Фашистские захватчики намеревались «разгромить русских как народ, разобщить их». При этом вершители «восточной политики» планировали разделить территорию Советского Союза, «населяемую русскими, на различные политические районы с собственными органами управления» и «обеспечить в каждом из них обособленное национальное развитие» («Совершенно секретно! Только для командования!», стр. 101. ). Генеральным планом «Ост» намечалось истребление русской интеллигенции как носителя культуры народа, его научных и технических знаний, а также искусственное сокращение рождаемости.

Программой массового уничтожения советских людей явилась директива «Об особой подсудности в районе «Барбаросса» и особых мероприятиях войск», подписанная начальником штаба верховного главнокомандования вермахта 13 мая 1941 г. Она снимала ответственность с солдат и офицеров вермахта за будущие преступления на захваченной территории СССР, требуя быть безжалостными к советским гражданам, осуществлять массовые репрессии и расстреливать на месте без суда всех, кто окажет хотя бы малейшее сопротивление или будет сочувствовать партизанам.

Для советских людей, оказавшихся в плену, предписывалось создавать режим нечеловеческих условий и террора: устраивать лагеря под открытым небом, огородив их только колючей проволокой; заключенных использовать лишь на тяжелых, изнурительных работах и содержать на полуголодном пайке, а при попытке к бегству - без предупреждения расстреливать.

Звериный облик фашизма раскрывает «Инструкция об обращении с политическими комиссарами» от 6 июня 1941 г., которая требовала истреблять всех политработников Советской Армии (Fall Barbarassa, S. 321 - 323. ).

Таким образом, фашистская Германия готовилась уничтожить Страну Советов, превратить ее в свою колонию, истребить большинство советских людей, а оставшихся в живых превратить в рабов.

Экономические цели агрессии включали в себя ограбление Советского государства, истощение его материальных ресурсов, использование общественного и личного достояния советского народа для нужд «третьего рейха». «Согласно приказам фюрера,- гласила одна из директив немецко-фашистского командования, - необходимо принять все меры к немедленному и полному использованию оккупированных областей в интересах Германии... Получить для Германии как можно больше продовольствия и нефти - такова главная экономическая цель кампании» (Ibid., S. 365. ).

Инициаторами экономического ограбления СССР были германские военно-промышленные концерны, приведшие Гитлера к власти. Конкретные предложения и директивные указания по использованию экономических ресурсов СССР в течение войны разрабатывало управление военной экономики и вооружений, входившее в ОКБ. Это управление возглавлял генерал пехоты Г. Томас - член наблюдательного совета концернов Геринга и Бергман-Борзига и член совета вооружений, куда входили такие представители германских монополий, как Ценген, Фёглер, Пенсген (Г. Розанов. План «Барбаросса». Замыслы и финал. М., 1970, стр. 65. ).

В ноябре 1940 г. управление Томаса начало разработку предложений об использовании экономических ресурсов для нужд вермахта уже в первые месяцы войны против СССР на всей его европейской части вплоть до Уральских гор. В предложениях отмечалось, что необходимо воспрепятствовать уничтожению Советской Армией при отступлении запасов продовольствия, сырья и промышленных товаров, разрушению заводов оборонной промышленности, шахт и железнодорожных магистралей. Особое внимание обращалось на важность захвата кавказского нефтеносного района. Овладение Кавказом, а также районом устья Волги предлагалось включить в число важнейших задач восточной кампании (The German Campaign in Russia. Planning and Operations (1940 - 1942). Washington, 1955, p. 20 - 21. ).

С целью получения и изучения подробных данных о советской военной промышленности, об источниках сырья и топлива в управлении Томаса в начале 1941 г. был образован отдел военно-хозяйственного штаба специального назначения под условным наименованием «Ольден-бург» (Fall Barbarossa, S. 356. ). Для верховного командования и промышленных кругов Германии управление Томаса составило справку, содержавшую оценку экономического и военного потенциала Советского Союза по состоянию на март 1941 г. К ней прилагалась картотека с перечислением важнейших заводов СССР (Ibid., S. 89 - 108. ). На основе этих и других документов велась разработка планов экономического ограбления захваченных территорий Советского Союза. 12 февраля 1941 г. под председательством Геринга состоялось совещание по «восточному вопросу», на котором разъяснялись цели экономического ограбления СССР. «Высшей целью всех мероприятий, проводимых на востоке,- говорил на этом совещании Геринг,- должно быть укрепление военного потенциала рейха. Задача состоит в том, чтобы изъять из новых восточных районов самое большое количество сельскохозяйственных продуктов, сырья, рабочей силы» (Д. Проэктор. Агрессия и катастрофа. М., 1972, стр. 178. ).

29 апреля 1941 г. гитлеровское руководство уточнило функции штаба «Ольденбург» и расширило его структуру. С началом военных действий против Советского Союза на штаб возлагалось руководство экономикой оккупированной территории СССР. Штабу на местах подчинялись 5 хозяйственных инспекций, 23 хозяйственные команды и 12 их филиалов. В тылу каждой из групп армий должна была действовать хозяйственная инспекция, задачей которой являлось «экономическое использование» данной территории.

Организационные структуры штаба «Ольденбург», хозяйственных инспекций и команд были тождественны. В каждом звене учреждались: «группа М», которая отвечала за снабжение и вооружение войск и за организацию перевозок; «группа Л», ведавшая вопросами продовольственного снабжения и сельского хозяйства; «группа В», отвечавшая за состояние торговли и промышленности, а также занимавшаяся лесным хозяйством, финансовыми и банковскими проблемами, обменом товарами и распределением рабочей силы (Анатомия войны. Новые документы о роли германского монополистического капитала в подготовке и ведении второй мировой войны (далее - Анатомия войны). Перевод с немецкого. М., 1971, стр. 319, 320. ).

Штаб «Ольденбург» разработал инструкции и директивы по руководству экономикой оккупированных областей СССР. Эти документы были сведены в так называемую «Зеленую папку» («Совершенно секретно! Только для командования!», стр. 100. ). В них подробно излагались цели и последовательность экономического ограбления Советского Союза. В документах «Зеленой папки» предусматривался немедленный вывоз в Германию запасов ценного сырья (платины, магнезита, каучука и др.) и оборудования. Другие важные виды сырья должны были сохраняться до того момента, пока «идущие вслед за войсками хозяйственные команды не решат, будет это сырье переработано в оккупированных областях или вывезено в Германию» (Fall Barbarossa. S. 395. ). Большинство советских промышленных предприятий, выпускавших мирную продукцию, планировалось уничтожить. Какую отрасль промышленного производства надлежало сохранить, восстановить или организовать вновь в оккупированных областях СССР, фашистское руководство определяло, исходя только из нужд германской военной машины (Ibid., S. 365. ).

Гитлеровские захватчики рассчитывали обеспечивать продовольствием свои вооруженные силы за счет ограбления оккупированных районов СССР, что обрекало местное население на голодную смерть. «Несомненно, - говорилось на одном из совещаний по экономическим вопросам 2 мая 1941 г., - если мы сумеем выкачать из страны все, что нам необходимо, то десятки миллионов людей умрут голодной смертью» (Ibid., S. 362. ).

Военные цели агрессии фашистской Германии против СССР состояли в том, чтобы еще до окончания войны с Англией в ходе скоротечной летней кампании разгромить Советские Вооруженные Силы и оккупировать большую часть европейской территории Советского Союза до Волги и Северной Двины. Достижение этих целей представляло собой центральное звено фашистских планов завоевания мирового господства. Геополитическая теория К. Гаусхофера, являвшаяся одной из основ фашистской идеологии и германской военной доктрины, гласила: тот, кто владеет Восточной Европой от Эльбы до Волги, тот владеет всей Европой и в конечном счете всем миром («Zeitschrift fur Militargeschichte», 1964, № 6, S. 932. ).

Политические, экономические и военные цели Германии в войне против СССР были тесно связаны между собой и отражали совокупные интересы германских монополий, фашистского руководства и командования вермахта.

При заключении договоров 1939 г. как гитлеровское руководство, так и сталинское окружение понимали, что соглашения носят временный характер и военное столкновение в будущем неизбежно. Вопрос стоял только о сроках.

Уже в первые месяцы второй мировой войны руководство СССР, опираясь на достигнутые с Германией соглашения, решило реализовать собственные военно-политические замыслы. С одобрения своего германского партнера сталинское руководство заключило договоры о взаимопомощи с прибалтийскими государствами - 28 сентября 1939 г. с Эстонией, 5 октября с Латвией, 10 октября с Литвой, Характерно, что при заключении этих договоров Сталин заявил: «Ни вашу конституцию, ни органы, ни министерства, ни внешнюю и финансовую политику, ни экономическую систему мы затрагивать не станем», что сама целесообразность заключения таких соглашений объясняется лишь «войной Германии с Англией и Францией».

Впоследствии тональность переговоров заметно изменилась: они стали проходить в обстановке диктата со стороны советских участников. В июне 1940 г. по требованию Молотова были смещены некоторые члены кабинета А. Меркиса в Литве. Затем Молотов потребовал немедленного предания суду министра внутренних дел Литвы Скучаса и начальника департамента политической полиции Повилайтиса как «прямых виновников провокационных действий против советского гарнизона в Литве». 14 июня он же адресовал правительству Литвы ультиматум, в котором потребовал формирования нового, просоветского правительства, немедленного пропуска на территорию соседнего суверенного государства советских войск «для размещения их в важнейших центрах Литвы» в количестве, достаточном для предотвращения «провокационных действий» против советского гарнизона в Литве. 16 июня Молотов потребовал от правительства Латвии сформирования просоветского правительства и введения дополнительного количества войск. На обдумывание ультиматума было отведено 9 часов. В тот же день, с интервалом всего в тридцать минут советский нарком предъявил аналогичный ультиматум представителю Эстонии. Требования советского руководства были выполнены. 17 июня Президиум Верховного Совета СССР предоставил специальные полномочия на проведение сталинского курса на территории Прибалтики А.А. Жданову и А.Я. Вышинскому. Ранее такие полномочия были предоставлены В.Г. Деканозову. Сталинские представители занялись подбором новых составов кабинетов министров, а через Коминтерн и ЦК Компартий Литвы, Латвии и Эстонии - подготовкой общественного мнения к вхождению в состав Союза ССР. 14 июля в прибалтийских государствах прошли выборы в высшие экономические органы. А 21 июля в Литве и Латвии были приняты декларации о государственной власти (в которых принималась советская система ее организации) и декларации о вхождении в состав СССР. В тот же день Государственная дума Эстонии приняла аналогичный документ о государственной власти, а днем позже - декларацию о вступлении Эстонии в состав СССР.

Аналогичным образом руководство СССР решило вопрос о судьбе Бессарабии, оккупированной Румынией в 1918 году. 27 июня 1940 г. СССР предъявил ультиматум правительству Румынии, в котором предлагалось в течение 4 дней освобождение румынскими войсками и занятие советскими вооруженными силами территории Бессарабии и Северной Буковины. Обращение Румынии за помощью к Англии и Германии не дало положительных результатов. Вечером 27 июня предложения СССР были приняты Коронным советом Румынии. А 28 июня Красная Армия начала занимать эти территории.

Особым образом складывались отношения СССР и Финляндии. Еще весной 1939 г. Советское правительство «в интересах обеспечения безопасности Ленинграда и Мурманска» предложило Финляндии рассмотреть вопрос о передаче в аренду СССР некоторых островов в Финском заливе для обороны морских подступов к Ленинграду. Тогда же было предложено договориться о частичном изменении границы на Карельском перешейке с компенсацией за счет значительно большей территории в Карелии. Эти предложения финская сторона отвергла. Одновременно в Финляндии были приняты меры по обеспечению безопасности страны. В армию были мобилизованы резервисты, усилились прямые контакты финского командования с высшими военными чинами Германии, Англии и Швеции.

Новые переговоры, начатые в середине октября 1939 г. по инициативе СССР, о заключении оборонительного совместного договора со взаимными территориальными уступками также зашли в тупик.

В последние дни ноября Советский Союз в ультимативной форме предложил Финляндии в одностороннем порядке отвести свои войска в глубь территории на 20 - 25 км. В ответ прозвучало предложение финнов об отводе советских войск на такое же расстояние, что означало бы увеличение вдвое расстояния между финскими войсками и Ленинградом. Однако официальные советские представители, которых не устраивало такое развитие событий, заявили об «абсурдности» таких предложений финской стороны, «отражающей глубокую враждебность правительства Финляндии Советскому Союзу». После этого война между двумя странами становилась неизбежной. 30 ноября советские войска начали боевые действия против Финляндии. В развязывании войны решающую роль сыграло не столько стремление обеспечить безопасность северо-западных границ СССР, сколько политические амбиции Сталина и его окружения, их уверенность в военном превосходстве над слабым небольшим государством.

Первоначальный замысел Сталина состоял в создании марионеточного правительства «народной Финляндии» во главе с Куусиненом. Но ход войны сорвал эти планы. Боевые действия развернулись главным образом на Карельском перешейке. Быстрого разгрома финских войск не получилось. Бои приняли затяжной характер. Командный состав действовал робко, пассивно, сказалось ослабление армии в результате массовых репрессий 1937 - 1938 гг. Все это обусловило большие потери, неудачи, медленное продвижение вперед. Война грозила затянуться. Посредничество в урегулировании конфликта предложила Лига Наций. 11 декабря 20-я сессия Ассамблеи Лиги Наций образовала специальный комитет по финляндскому вопросу, а на следующий день этот комитет обратился к советскому и финскому руководствам с предложением прекратить военные действия и начать мирные переговоры. Правительство Финляндии сразу приняло это предложение. Однако в Москве этот акт восприняли как проявление слабости. Молотов ответил категорическим отказом на призыв Лиги Наций. В ответ на это 14 декабря 1939 г. Совет Лиги принял резолюцию об исключении СССР из Лиги Наций, осудил «действия СССР, направленные против Финляндского государства» и призвал страны - члены Лиги оказать поддержку Финляндии. В Англии началось формирование 40-тысячного экспедиционного корпуса. Правительства Франции, США и других стран готовились направить Финляндии военную и продовольственную помощь.

Тем временем советское командование, перегруппировав и значительно усилив войска, 11 февраля 1940 г. начало новое наступление, которое на этот раз завершилось прорывом укрепленных районов линии Маннергейма на Карельском перешейке и отступлением финских войск. Финское правительство согласилось на мирные переговоры. 12 марта было заключено перемирие, и 13 марта военные действия на фронте прекратились. Финляндия приняла предлагаемые ей ранее условия. Безопасность Ленинграда, Мурманска и Мурманской железной дороги была обеспечена. Но престижу Советского Союза был нанесен серьезный ущерб. Советский Союз был исключен из Лиги Наций как агрессор. Упал престиж и Красной Армии. Потери советских войск составили 67 тыс. человек, финских 23 тысячи. На Западе, и прежде всего в Германии, сложилось мнение о внутренней слабости Красной Армии, о возможности достижения легкой победы над ней в короткий срок. Итоги советско-финляндской войны утвердили Гитлера в агрессивных замыслах в отношении СССР.

Нараставшая опасность войны учитывалась руководством СССР в планах развития экономики страны. Шло широкое экономическое освоение восточных районов страны, модернизировались старые и создавались новые промышленные центры в глубоком тылу. Строились предприятия дублеры на Урале, в республиках Средней Азии, в Казахстане, в Западной и Восточной Сибири, на Дальнем Востоке.

В 1939 году на базе Наркомата оборонной промышленности были созданы 4 новых Наркомата: авиационной промышленности, судостроительной, боеприпасов, вооружения. Оборонная промышленность развивалась более высокими темпами. За три года третьей пятилетки ежегодный прирост промышленной продукции составил 13%, а оборонной - 33%. За это время вступило в строй около 3900 крупных предприятий, построенных с таким расчетом, чтобы их в короткий срок можно было перевести на производство боевой техники и оружия. Выполнение планов в области промышленности было сопряжено с большими трудностями. Металлургическая и угольная промышленность не справлялись с плановыми заданиями. Производство стали снизилось, прироста добычи угля практически не было. Это создавало серьезные затруднения в развитии народного хозяйства, что особенно было опасно в условиях нараставшей угрозы военного нападения.

Отставала авиационная промышленность, не был налажен массовый выпуск новых образцов вооружения. Огромный ущерб нанесли репрессии против кадров конструкторов и руководителей оборонных отраслей промышленности. Кроме того из-за экономической изоляции нельзя было приобрести за границей необходимый станочный парк, передовую технологию. Некоторые проблемы с новой техникой удалось решить после заключения экономического соглашения с Германией в 1939 г., но выполнение этого соглашения, особенно в 1940 г., Германия постоянно срывала.

Правительством принимались чрезвычайные меры, направленные на укрепление трудовой дисциплины, усиление интенсивности труда и подготовку квалифицированных кадров. Осенью 1940 г. было принято решение о создании государственных трудовых резервов (ФЗУ).

Принимались меры по укреплению Советских Вооруженных Сил. На нужды обороны в 1941 г. ассигновалось в 3 раза больше средств, чем в 1939 г. Возросла численность кадровой армии (1937 г. - 1433 тыс., 1941 г. - 4209 тыс.). Усилилось оснащение армии техникой. Накануне войны были созданы и освоены тяжелый танк «КВ», средний танк «Т-34» (лучший танк в мире в годы войны), а также самолеты-истребители ЯК-1, МИГ-3, ЛА-4, ЛА-7, штурмовик Ил-2, бомбардировщик Пе-2. Однако массовое производство новой техники еще не было налажено. Сталин рассчитывал закончить перевооружение армии в 1942 г., надеясь «перехитрить» Гитлера, точно соблюдая достигнутые договоренности.

В целях усиления боевой мощи Вооруженных Сил был проведен ряд организационных мероприятий.

1 сентября был принят Закон о всеобщей воинской обязанности и переходе Красной Армии к кадровой системе комплектования. Призывной возраст снижался с 21 до 19 лет, увеличивая число призывников. Расширялась сеть высших и средних учебных заведений - было создано 19 военных академий и 203 военных училища. В августе 1940 г. в армии и на флоте было введено полное единоначалие. Одновременно укреплялись армейские парторганизации, принимались меры по улучшению партийно-политической работы. Большое внимание уделялось повышению дисциплины как основы боеспособности войск, активизировалась боевая и оперативная подготовка.

Гитлеровское руководство с середины 1940 г. после победы над Францией, продолжая наращивать военное производство и развертывание армии, приступило к непосредственной подготовке к войне с СССР. На границах с Советским Союзом началось сосредоточение войск под видом отдыха при подготовке к операции «Морской лев». Советскому руководству внушалась мысль о развертывании войск в целях продвижения на Ближний Восток для захвата британских владений.

Гитлер развернул дипломатическую игру со Сталиным, вовлекая его в переговоры о присоединении к «тройственному пакту» (Германия, Италия, Япония) и разделе сфер влияния в мире - «наследства Британской империи». Зондаж этой идеи показал, что Сталин благосклонно отнесся к такой возможности. В ноябре 1940 г. в Берлин на переговоры был послан Молотов.

12 и 13 ноября 1940 г. Гитлер провел с Молотовым две продолжительные беседы, в ходе которых обсуждались в принципиальном плане перспективы присоединения СССР к «пакту трех». В качестве вопросов, в решении которых заинтересован СССР, Молотов назвал «обеспечение интересов СССР в Черном море и проливах», а также в Болгарии, Персии (в направлении к Персидскому заливу) и некоторых других регионах. Гитлер поставил перед советским премьер-министром вопрос об участии СССР в «разделе британского наследства». И здесь он также нашел взаимопонимание, правда, Молотов предложил вначале обсудить другие вопросы, которые представляются ему на данный момент более актуальными. Вполне возможно, что Молотов опасался давать повод Англии для осложнения советско-английских отношений. Но возможно и другое - Молотов хотел подтверждения своих полномочий на ведение переговоров по данным вопросам от Сталина. Так или иначе, заявив Гитлеру, что он «со всем согласен», Молотов отбыл в Москву.

25 ноября в Кремль был приглашен посол Германии в Москве граф Шуленбург для секретной беседы. Молотов ему сообщил, что Советское правительство может при определенных условиях присоединиться к «пакту трех». Условия советской стороны были такими: немедленный вывод германских войск из Финляндии; обеспечение черноморских границ СССР; создание советских баз в районе проливов Босфор и Дарданеллы; признание советских интересов в районах южнее Баку и Батуми в направлении Персидского залива; отказ Японии от прав на угольные и нефтяные концессии на острове Сахалин. Изложив условия, Молотов выразил надежду на скорое получение ответа из Берлина. Но ответа не поступило. 18 декабря 1940 г. был подписан план «Барбаросса», Германия вплотную включилась в подготовку нападения на СССР, а ее дипломатическая служба регулярно заявляла через советского посла в Берлине, что ответ Сталину готовится, согласуется с остальными участниками пакта и вот-вот поступит. Это утверждало Сталина во мнении, что в 1941 г. войны не будет, а все предостережения о готовящемся нападении он расценивал как интриги Англии, видящей свое спасение в конфликте между СССР и Германией.

Между тем, в марте 1941 г. войска Германии были введены в Болгарию. В апреле - первых числах мая Германия оккупировала Югославию и Грецию. В конце мая - начале июня немецким воздушным десантом был захвачен остров Крит, что обеспечивало господство в воздухе в восточной части Средиземноморья.

Весной 1941 г. становилось все более ясным, что обстановка становится угрожающей. В марте - апреле в советском Генеральном штабе шла усиленная работа по уточнению плана прикрытия западных границ и мобилизационного плана на случай войны с Германией. В конце мая - начале июня по требованию военного руководства было призвано из запаса 500 тыс. резервистов и одновременно еще 300 тыс. приписного состава для укомплектования специалистами укрепленных районов и специальных родов войск. В середине мая было дано указание приграничным округам форсировать строительство укрепленных районов на государственной границе.

Во второй половине мая из внутренних округов по железным дорогам к западным границам началась переброска 28 стрелковых дивизий.

К этому времени на границах с Советским Союзом от Баренцева до Черного моря в соответствии с планом «Барбаросса» завершали развертывание основные силы гитлеровского рейха и его союзников - 154 немецкие дивизии (из них 33 танковые и моторизованные) и 37 дивизий союзников Германии (Финляндия, Румыния, Венгрия).

Сталин получил большое число сообщений по различным каналам о готовящемся скором нападении Германии, ответа же из Берлина на предложения по новому соглашению не поступало. Для зондажа позиции Германии было сделано заявление ТАСС от 14 июня 1941 г. о том, что СССР и Германия выполняют свои обязательства по договору. Позицию Гитлера это заявление ТАСС не поколебало, о нем даже не было сообщения в германской прессе. Зато советские люди и Вооруженные Силы были введены в заблуждение.

Несмотря на требования военного руководства, Сталин и в этой угрожающей обстановке не разрешил приводить войска приграничных округов в боевую готовность, а органы НКВД по указанию Берии проводили аресты за «паникерские настроения и неверие в политику дружбы с Германией».

В ходе предвоенного кризиса, созданного подготовкой войны фашистской Германией против Польши, произошла завязка мирового военного конфликта, который не сумели, а некоторые политические круги западных государств и не захотели предотвратить. В свою очередь и усилия СССР по организации отпора агрессору не были до конца последовательными. Заключение договора о ненападении СССР с Германией вывело Советский Союз из-под угрозы войны на два фронта в 1939 г., оттянуло на два года столкновение с Германией и позволяло укрепить страну в экономическом и военно-стратегическом плане. Но и эти возможности не были использованы в полной мере.

Западные страны стали жертвой политики поощрения агрессии и потерпели крах от ударов гитлеровской военной машины. Однако и поддержка Германии со стороны Советского Союза, осуществлявшаяся по инициативе Сталина, нанесла ущерб антифашистским силам и способствовала укреплению Германии в ходе начального периода мировой войны. Догматическая вера в соблюдение договоров с Гитлером и неспособность Сталина оценить реальную военно-политическую обстановку не позволили использовать полученную оттяжку военного столкновения для полноценной подготовки страны к неминуемой войне.

Причины неудач Советского Союза в начале агрессии. Срыв плана молниеносной войны.

Период 1941 -1945 гг. - одна из самых трагических, но и героических страниц в истории нашей Родины. В течение долгих четырех лет советский народ вел смертельную борьбу против гитлеровского фашизма. Это была в полном смысле слова Великая Отечественная война. Речь шла о жизни и смерти нашего государства, нашего народа. Война фашистской Германии преследовала цель не только захвата жизненного пространства - новых территорий, богатых природными ресурсами и плодородной землей, но и уничтожение существующего социального устройства СССР, истребление значительной части населения. Гитлер неоднократно заявлял, что уничтожение СССР как социалистического государства является смыслом всей его жизни, целью, ради которой существует национал-социалистическое движение. Конкретизируя эту мысль фюрера, одна из директив «Экономического штаба Ост» указывала: «Многие миллионы людей станут излишни на этой территории, они должны будут умереть или переселиться в Сибирь...». И эти теории и планы не были пустыми словами.

Великая Отечественная война до сих пор продолжает оставаться на острие идеологических и политических баталий, вызывает яростное столкновение различных точек зрения. В части западной, а теперь и нашей историографии не прекращаются попытки переписать ее историю, хоть в какой-то мере реабилитировать агрессора, представить его вероломные действия «превентивной войной» против «советского экспансионизма». Эти попытки дополняются стремлением исказить вопрос «о главном архитекторе победы», поставить под сомнение решающий вклад СССР в разгром фашизма.

Фашистская Германия заблаговременно и тщательно готовилась к войне против Советского Союза. Еще в декабре 1940 г., в разгар воздушного наступления на Англию, был утвержден план «Барбаросса», в котором были изложены военные замыслы гитлеровцев на Востоке. Им предусматривался молниеносный разгром Советского Союза в течение одной летней кампании 1941 г., еще до окончания войны с Англией. За 2 - 3 месяца фашистская армия должна была захватить Ленинград, Москву, Киев, Центральный промышленный район, Донбасс и выйти на рубеж Волги по линии Астрахань - Архангельск. Достижение этой линии считалось выигрышем войны.

22 июня 1941 г. в 4 часа утра немецко-фашистские войска без объявления войны обрушили на границы Советского государства удар огромной силы. В первые дни события развивались почти в точном соответствии с планом «Барбаросса». Командование фашистской армии уже считало, что дни Советского государства сочтены. Однако молниеносной войны не получилось. Она приняла затяжной характер, длилась 1418 дней и ночей.

Историки выделяют в ней четыре периода: первый - с 22 июня 1941 г. по 18 ноября 1942 г. второй - с 19 ноября 1942 г. до конца 1943 г. - период коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны; третий - с начала 1944 по 8 мая 1945 г. - период разгрома фашистской Германии; четвертый - с 9 августа по 2 сентября 1945 г. - период разгрома империалистической Японии.

Военные историки выделяют еще один период: начальный период Великой Отечественной войны, который занял немногим менее месяца. За это время произошли крупные и поистине трагические события.

Фашистская группа армий «Север» захватила практически всю Прибалтику, вышла на территорию Ленинградской области и завязала бои на рубеже реки Луга.

Группа армий «Центр» захватила практически всю Белоруссию, вплотную подошла к Смоленску и начала бои за город.

Группа армий «Юг» захватила значительную часть Правобережья Украины, подошла к Киеву и завязала бой в его окрестностях.

До сих пор часто недоумевают: как это произошло? Почему фашистская армия в чрезвычайно короткий срок глубоко вторглась в пределы нашей страны и создала смертельную угрозу жизненно важным центрам Советского государства? Есть разные варианты ответов на эти вопросы. Главное их отличие заключается в том, какие причины - объективные или субъективные - выносятся на первый план.

Мы исходили из того, что причины наших неудач в начале войны носили прежде всего объективный характер. На первое место среди них хотелось бы поставить большое превосходство фашистской Германии в области материальных средств ведения войны. В ее руках оказались экономические и военные ресурсы почти всей Западной Европы, огромные запасы металла, стратегического сырья, металлургические и военные заводы, все вооружение. Это позволило гитлеровцам насытить войска не только разнообразной военной техникой, но и средствами передвижения, что повысило их ударную силу, подвижность и маневренность. По этим показателям вермахт превосходил советские войска, которые находились в стадии перевооружения и реорганизации.

Мы были еще бедны для того, чтобы своевременно наладить массовое производство нового оружия и боевой техники, в должной мере оснастить армию всем необходимым. При наших материальных возможностях для подготовки к отражению агрессии нам нужно было больше времени. Поэтому к началу войны наша армия значительно уступала армии фашистской Германии по уровню технической оснащенности. У нас крайне недоставало автомобильного транспорта, что делало войска малоподвижными. Нам не хватало также современных танков и боевых самолетов, автоматического стрелкового оружия, современных средств связи и т.д.

Немцы превосходили нас и в людских ресурсах. Население покоренных государств Европы вместе с Германией составляло 400 млн. человек, а у нас - 197 млн. человек. Это позволило гитлеровцам поставить под ружье большую часть немецкого населения, использовав для работы в военной промышленности население порабощенных стран.

Далее, фашистские армии обладали большим опытом ведения современной войны. Как ведущие войну, они имели возможность быстрее совершенствовать военную технику, отрабатывать наиболее оптимальные приемы ее применения в боевых условиях. В итоге к моменту нападения на Советский Союз армия гитлеровской Германии была самой сильной и подготовленной в капиталистическом мире. Особенно быстро возросла ее мощь с началом второй мировой войны. Для решения задач плана «Барбаросса» немецкое командование выделило 152 дивизии (в том числе 19 танковых и 15 моторизованных) и 2 бригады. Кроме того, Финляндия, Румыния и Венгрия выделили еще 29 пехотных дивизий и 16 бригад. Им противостояло 170 наших дивизий и 2 бригады, находившиеся в составе западных военных округов. Они имели в своих рядах 2 млн. 680 тыс. человек.

И, наконец, внезапность нападения Германии для личного состава Вооруженных Сил СССР, для всего советского народа, хотя и не для его политического и военного руководства. Но здесь уже начинаются факторы субъективного характера.

Одним из них является переоценка Сталиным дипломатических средств в оттягивании войны. Зная нашу неподготовленность к войне, он пытался не допустить ее начала в 1941 г. Для этого требовал пунктуального выполнения пакта о ненападении и торгового соглашения, всячески искал возможность завязать дипломатический диалог с немцами. Не желая прислушиваться к донесениям разведки, к советам военных и дипломатических работников, Сталин в то же время с доверием относился к увещеваниям врага. В 1941 г. он направил Гитлеру конфиденциальное письмо, где заострил вопрос о военных приготовлениях Германии вблизи наших границ. Развеяв опасения Сталина «честью рейхсканцлера», Гитлер объяснил в своем ответе, что маневры 130 германских дивизий (!!!) у границ СССР диктуются необходимостью подготовки их к вторжению в Англию вне досягаемости английской авиации. По инициативе Сталина 14 июня 1941 г. было опубликовано сообщение ТАСС, в котором говорилось, что на Западе ведутся разговоры о том, будто в ближайшее время начнется война между Советским Союзом и Германией. И далее доказывалось, что эти разговоры под собой почвы не имеют. Давая это сообщение, Сталин заявил: «Нам нужно продержаться 2 - 3 месяца. Осенью немцы войну начинать не будут. А к весне 1942 г. мы будем готовы». Рассчитывая этим сообщением завязать диалог, Сталин ошибся. Избранные им дипломатические средства не помогли отодвинуть войну.

Чтобы избежать войны, Сталин требовал от военных не давать повода немцам к ее развязыванию. Для этого войска должны были оставаться на местах, не производить возле границы учений и маневров и даже не препятствовать полетам немецких самолетов над нашей территорией. Военные знали, чем кончается нарушение воли Сталина, и его требования выполняли. В результате наша армия до самой войны оставалась размещенной по-мирному. Это поставило ее в крайне тяжелое положение. Она оказалась растянутой и по фронту и в глубину. Тогда как германская армия была сжата в три ударных кулака, которыми она и била по этой растянутой сетке. На направлениях главных ударов у немцев было огромное превосходство, что и позволяло легко кромсать наши боевые порядки.

Военные, и прежде всего начальник Генерального штаба генерал армии Г.К. Жуков, настойчиво предлагали Сталину привести армию в состояние боевой готовности. Но он категорически отвергал такого рода предложения, самоуверенно полагаясь на свои дипломатические способности. Уступил он лишь за день до начала войны. Но директива о приведении войск в боевую готовность к исполнителям уже не успела поступить.

Серьезной причиной наших неудач были также сталинские репрессии. Они затронули тысячи военачальников. Многие крупные советские теоретики военного дела были репрессированы. Среди них М.Н. Тухачевский, А.Н. Егоров, И.П. Уборевич, А.А. Свечин, Я.Я. Алкнис, С.М. Белицкий, А.М. Вольке, А.В. Голубев, Г.С. Иссерсон, В.А. Медиков, А.И. Корк, Н.Е. Какурин, Р.П. Эйдеман, А.Н. Лапчинский, А.И. Верховский, Г.Д. Гай и многие другие. Вне всякого сомнения, это нанесло огромный ущерб боеспособности Красной Армии.

К примеру, для подготовки майора Генерального штаба требуется как минимум 10 - 12 лет, командарма - 20 лет. А их почти всех репрессировали. Это дезорганизовало армию, вырвало из ее рядов талантливых командиров. На их место часто приходили недостаточно грамотные и опытные люди. 85% командного состава наших Вооруженных Сил занимали свои посты менее года. К началу войны только 7% командиров имели высшее военное образование, а 37% не прошли и полного курса обучения в средних военно-учебных заведениях. Из 733 высших командиров и политработников (начиная с комбрига и до Маршала Советского Союза) было репрессировано 579. С мая 1937 г. по сентябрь 1938 г. подверглись репрессиям почти все командиры дивизий и бригад, все командиры корпусов и командующие войсками военных округов, большинство политработников корпусов, дивизий и бригад, около половины командиров полков, треть комиссаров полков. Почти все эти сведения о потерях командного состава Красной Армии были известны германской разведке. Не случайно начальник генерального штаба сухопутных сил фашистской Германии генерал Ф. Гальдер в мае 1941 г. писал: «Русский офицерский корпус исключительно плох. Он производит худшее впечатление, чем в 1933 г. России потребуется 20 лет, пока она достигнет прежней высоты». Правда, Гальдер ошибся, офицерский корпус Красной Армии удалось воссоздать в годы Великой Отечественной войны. Однако пришлось заплатить за это слишком дорогую цену.

На неудачах начального периода войны сказались также перекосы в идеологической работе. Долгое время в общественном сознании советских людей были явно выражены такие негативные стереотипы, как убежденность в абсолютной непобедимости Красной Армии, слабости и ограниченности врага, низком морально-политическом состоянии его тыла. «Советскому народу столько говорили о колоссальной мощи Красной Армии, - писал А. Верт, - что... неодолимое продвижение немцев... явилось для него страшным ударом. Многие задавались мучительным вопросом, как это могло случиться. Однако, перед лицом страшной угрозы было не до анализа причин случившегося. Некоторые, правда, потихоньку ворчали, но... единственно, что оставалось - это сражаться с захватчиками».

Были и другие причины. Но они играли менее существенную роль и имели менее тяжкие последствия. Часто задают вопрос: как же случилось, что, поставив Советский Союз на грань катастрофы, фашистская Германия не только не смогла закрепить свой успех, но и сама потерпела поражение?

Несмотря на сильнейший гитлеровский удар, колоссальные наши потери (в первый же день войны только на аэродромах немцами было уничтожено 900 самолетов), советские люди мужественно встретили нависшую над страной опасность. План разгромить Красную Армию в приграничных сражениях осуществить не удалось. Ее сопротивление нарастало, перечеркивая пунктуально рассчитанные по дням и часам оперативные планы и графики командования вермахта. Уже в первые дни войны наши войска не только оборонялись, но и переходили в наступление: 23 – 25 июня провели наступательную операцию войска Северо-Западного и Западного фронтов, 6 - 8 июля в районе Лиепаи гитлеровцы были отброшены на 30 - 40 км.

Достигалось это ценой героических усилий и самоотверженности советских солдат и офицеров. Так, воины 100-й стрелковой дивизии, имея крайне ограниченное количество противотанковых средств, целых 4 дня сдерживали наступление механизированного корпуса противника, располагавшего 340 танками. В борьбе с танками они использовали обычные бутылки с бензином. Главным образом с их помощью было уничтожено 126 танков. Подобных примеров можно приводить тысячи. Сказался особый патриотизм советского народа, защищавшего свою Родину. Этого и не учло фашистское руководство. Г. Геринг на Нюрнбергском процессе говорил, что оно хорошо знало, сколько имела Красная Армия орудий, танков, самолетов и какого качества. Но оно не знало таинственной души русского человека, и это незнание стало роковым. Но дело, конечно, не только в этом.

Война с первых ее часов явилась для ВКП(б) и ее членов проверкой готовности действовать в чрезвычайных условиях, выполнять роль организаторов и руководителей, словом и делом мобилизовывать массы на защиту Родины. Не участвуя в определении политического курса, не имея возможности влиять на принятие решений, рядовые коммунисты первыми принимали удар на себя, рассчитываясь за просчеты, ошибки и прямые преступления руководства. На них держались связи партии с массами, ее авторитет в народе.

Подавляющее большинство коммунистов, в том числе и партийного актива, достойно проявили себя в экстремальной обстановке первых дней войны. Однако, скованные обязательным подчинением вышестоящим инстанциям, они имели право действовать сообразно обстановке только в ограниченных пределах. Следует заметить, что серьезность момента была осознана далеко не везде. Война, о которой в мирное время говорили как о неизбежной, но далекой перспективе, оказалась для тех, кто привык действовать по прямым указаниям из центра, неожиданной, и многие партийные работники поначалу не вполне сознавали свои задачи.

В начале войны была проведена необходимая работа в военно-организационной области. Для руководства Вооруженными Силами была создана Ставка Главного Командования под председательством И.В. Сталина. Несколько позднее позиции Сталина были еще более усилены: он был назначен Верховным Главнокомандующим Вооруженными Силами СССР.

Война вызвала также необходимость введения особого управления страной. 30 июня 1941 г. был создан Государственный Комитет Обороны (ГКО) во главе с И.В. Сталиным. В его состав вошли: В.М. Молотов, К.Е. Ворошилов, Г.М. Маленков, Н.А. Булганин, Л.П. Берия, Н.А. Вознесенский, Л.М. Каганович, А.И. Микоян. В руках этого органа сосредоточилась вся власть в государстве. Его решения были обязательны для всех граждан Советского государства, партийных, советских, профсоюзных, комсомольских организаций и военных органов. В прифронтовых городах создавались местные комитеты обороны. Они объединяли под партийным руководством гражданскую и военную власть на местах.

Особое внимание уделялось укреплению морального духа войск и всего населения страны. 16 июля 1941 г. Президиум Верховного Совета СССР принял постановление «О реорганизации органов политической пропаганды и введении института военных комиссаров в РККА».

Однако в полной мере стабильности морального фактора в начальный период войны достигнуть не удалось. Этому мешала, в первую очередь, стратегическая обстановка на фронтах, развивающаяся вопреки довоенным представлениям о непобедимости Красной Армии, ее способности разгромить любого врага «малой кровью, могучим ударом».

Одновременно решалась исключительной важности задача - перевод народного хозяйства страны на военные рельсы, развертывания военного производства на востоке страны, эвакуации материальных средств и людей из захваченных врагом районов. Летом и осенью 1941 г. было эвакуировано и размещено на Урале, в Сибири, Поволжье, Казахстане 10 млн. человек, 1523 предприятия, в том числе 1360 крупных. На новом месте в исключительно короткие сроки, порой через одну-две недели, заводы начинали давать продукцию.

В начальный период войны большие усилия были предприняты для укрепления Вооруженных Сил, восстановления и повышения их боеспособности. Это было более чем необходимо, ведь за первые полгода войны были захвачены в плен 3,9 млн. советских военнослужащих, из которых к началу 1942 г. осталось в живых только 1,1 млн. человек. В тылу страны широко развернулось формирование новых соединений.

С завершением начального периода войны обстановка на фронте все еще складывалась в пользу немцев. 9 сентября они вплотную подошли к Ленинграду, начав его 900-дневную осаду. Окружив основные силы нашего Юго-Западного фронта, гитлеровцы захватили Киев. В центре шло знаменитое Смоленское сражение, здесь противник находился в 300 км от Москвы.

Немецко-фашистское командование считало, что взятие столицы СССР позволит в основном завершить военные действия на Востоке до зимы. Битва под Москвой началась 30 сентября 1941 г. и завершилась 8 января 1942 г. Она имеет два периода: оборонительный - с 30 сентября по 4 декабря 1941 г. и период контрнаступления - с 5 - 6 декабря 1941 г. по 7 - 8 января 1942 г. В оборонительный период немецко-фашистские войска провели два генеральных наступления, в результате которых на северо-западе и севере вплотную подошли к Москве, но взять ее не смогли.

Это стало возможным благодаря непревзойденному героизму и стойкости советских войск. Десятки и сотни тысяч воинов, рискуя собой, до конца удерживали оборонительные рубежи. Нередко противнику удавалось продвинуться вперед, лишь уничтожив всех защитников. В наибольшей степени отличились воины дивизий: 316-й генерала И.В. Панфилова, 78-й полковника В.П. Белобородова, 32-й полковника В.И. Полосухина, 50-й генерала И.Ф. Лебеденко, а также сформированные из москвичей коммунистические роты и батальоны.

5 декабря 1941 г. в битве под Москвой наступил переломный момент. Советские войска перешли в контрнаступление, которое планировалось заранее. В короткий срок ударные группировки противника были разгромлены и отброшены от Москвы на 100 - 250 км. Контрнаступление под Москвой в начале января 1942 г. переросло в общее наступление советских войск на основных стратегических направлениях. В ходе его было разгромлено около 50 дивизий противника. Только сухопутные войска вермахта потеряли почти 833 тыс. человек.

Немалую роль в этих успехах сыграла всенародная борьба в тылу врага. На оккупированной территории борьбу с захватчиками возглавляли более 250 подпольных обкомов, горкомов и райкомов партии. К концу 1941 г. действовало более 2 тыс. партизанских отрядов, ядро которых составляли коммунисты и комсомольцы. Партизаны громили штабы, нападали на гарнизоны, взрывали склады и базы, автомашины и поезда, уничтожали мосты и средства связи.

В начальный период войны активно формировалось народное ополчение, сыгравшее немаловажную роль в укреплении прифронтового тыла и пополнении войск резервами. В действующую армию влилось 36 дивизий народного ополчения из которых 26 прошли всю войну, а 8 удостоены звания гвардейских.

Разгром гитлеровских войск под Москвой - решающее военно-политическое событие первого года Великой Отечественной войны и первое крупное поражение немцев во второй мировой войне. Под Москвой был окончательно сорван фашистский план быстрого разгрома СССР. Стратегия «молниеносной войны», успешно применявшаяся гитлеровцами в Западной Европе, в борьбе с Советским Союзом оказалась несостоятельной. Германия была поставлена перед перспективой ведения затяжной войны, к которой она не готовилась.

Победа под Москвой подняла международный авторитет СССР, оказала положительное влияние на боевые действия союзников на других фронтах, способствовала усилению национально-освободительного движения в оккупированных странах, ускорила создание антигитлеровской коалиции.

Фашистская Германия, замышляя нападение на Советский Союз, рассчитывала, что удастся изолировать СССР на международной арене, объединить против него главные капиталистические державы, и прежде всего США и Англию. Однако этим планам не суждено было сбыться.

Уже в первые дни гитлеровского нападения правительства Англии и США заявили о своем намерении поддержать Советский Союз. 12 июля 1941 г. СССР и Англия подписали соглашение «О совместных действиях в войне против Германии». В начале августа правительство США приняло решение оказать экономическое содействие нашей стране. Были установлены контакты с национальным комитетом «Свободная Франция», с эмигрантскими правительствами Чехословакии, Польши и других оккупированных стран. Тем самым была заложена основа антифашистской коалиции.

В начале декабря 1941 г. Япония внезапно напала на американскую военно-морскую базу Перл-Харбор (Гавайские острова). США вступили в войну с Японией, а затем с Германией и Италией. Это ускорило оформление антифашистской коалиции, 1 января 1942 г. 26 государств, в их числе СССР, Англия и Китай, подписали декларацию об объединении военных и экономических ресурсов для разгрома фашистского блока. К осени 1942 г. в антифашистскую коалицию уже входили 34 государства с населением около 1,5 млрд. человек.

Под влиянием побед Красной Армии усилилось движение Сопротивления во всех 12 оккупированных фашистами странах Европы. В общей сложности в нем участвовало 2,2 млн. человек, из которых большая часть приходилась на Югославию, Польшу, Францию. Своими действиями они отвлекали десятки тысяч вражеских солдат, ослабляли тыл фашистской армии.

Добившись в ходе зимнего наступления значительных результатов, Красная Армия все же не смогла полностью решить поставленные перед ней задачи по разгрому врага. Главная причина этого заключалась в отсутствии превосходства в силах и средствах над противником, а также достаточного опыта ведения наступательных операций в современной войне. Кроме того, еще не полностью исчерпали себя факторы, которые давали временные преимущества агрессору. Фашистская Германия еще обладала мощными военными и экономическими ресурсами. Положение ее армии облегчалось тем, что в Европе по-прежнему отсутствовал второй фронт (хотя союзники обещали его открыть в 1942 г.), и Германия могла маневрировать своими силами, перебрасывать на советско-германский фронт резервы. И тем не менее немцы летом 1942 г. не смогли организовать наступление по всему фронту, сосредоточили свои усилия только на Южном направлении.

Успеху немцев здесь способствовали и две неудачно проведенные нами наступательные операции. Под Харьковом в результате нашего поражения оказались в окружении армия и армейская группа. Часть сил с боями вышла из окружения, но понесла тяжелые потери. Неудача в Крыму привела к тому, что мы оставили Керченский полуостров и поставили в безвыходное положение защитников Севастополя. Несмотря на невиданную стойкость и героизм в одиннадцатимесячной обороне, они вынуждены были в ночь на 2 июля оставить город.

Немецкое командование развернуло наступление в двух направлениях - на Кавказ и Сталинград, рассчитывая лишить нас последнего крупного сельскохозяйственного района, захватить северокавказскую нефть, а если удастся, то и нефть Закавказья. Несмотря на упорное сопротивление советских войск, гитлеровцы захватили Донбасс, Правобережье Дона, подошли к предгорьям Главного Кавказского хребта, создали непосредственную угрозу Сталинграду.

Главным событием вооруженной борьбы на советско-германском фронте во второй половине 1942 г. - начале 1943 г. стала Сталинградская битва. Она началась 17 июля с прорыва немецко-фашистских войск в большую излучину Дона. Ее оборонительный период длился 4 месяца и завершился 18 ноября 1942 г. Противник попытался во что бы то ни стало овладеть городом, мы еще с большим упорством отстаивали его.

К началу Сталинградской битвы наша армия воевать уже научилась. Вырос новый отряд талантливых командиров, хорошо овладевших способами ведения современного боя. Немалую роль в защите города сыграл рост технической оснащенности войск. К этому времени на фронт поступало оружия значительно больше, чем раньше, хотя его все еще не хватало. Но эта нехватка не была уже катастрофической. Под Сталинградом советское командование приступило к формированию танковых армий, которые позднее стали главной ударной силой фронтов. Увеличивалось также количество артиллерии и боевых самолетов.

Одна из причин победы наших войск при обороне Сталинграда - героизм и стойкость советских воинов. До последних возможностей они отстаивали каждый бугорок, каждый дом, каждую улицу, каждое предприятие. Нередко, атакуя, противник занимал их только тогда, когда все защитники погибали. Навечно вошли в историю имена воинов, сражавшихся на берегах Малой Россошки, на Мамаевом кургане, в цехах завода «Баррикады», в жилом доме, получившем название Дома Павлова, и в других местах. Даже фашистская газета «Берлинер берзенцейтунг» от 14 октября 1942 г. так характеризовала бои в Сталинграде: «У тех, кто переживает сражение, перенапрягая все свои чувства, этот ад останется навсегда в памяти, как если бы он был выжжен каленым железом. Следы этой борьбы никогда не изгладятся... Наше наступление, несмотря на численное превосходство, не ведет к успеху».

В первый период войны определенную эволюцию претерпела и сталинская тоталитарно-бюрократическая система. По-старому она функционировать не могла, так как первые же сражения войны показали, что люди, выдвинутые на командные должности после чисток и репрессий, часто не умеют или даже не способны действовать инициативно, самостоятельно. Слепое выполнение приказа мало что давало. Наказуемость инициативы в предвоенные годы привела к тому, что на всех уровнях управления было много исполнителей, но катастрофически не хватало стоящих организаторов и руководителей. К тому же власть Сталина стала фактически абсолютной: он возглавлял одновременно СНК, ГКО, Наркомат обороны, Ставку Верховного Главнокомандования, был секретарем ЦК ВКП(б) (практически Генеральным секретарем), а также занимал ряд других должностей. Необходимость все вопросы решать через Сталина, человека недостаточно компетентного в военном деле, приводила к проволочкам, потере времени, а зачастую и к неверным решениям. Именно предвоенные преступления режима (массовые репрессии, раскулачивание, игнорирование национальной специфики) привели к тому, что в числе противников Красной Армии оказались десятки тысяч человек внутри страны, особенно в национальных районах.

Первоначально действия сталинского режима шли в русле предвоенной политики. Семьи сдавшихся в плен командиров арестовывались, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишались государственного пособия. Введение института военных комиссаров носило оттенок недоверия командным кадрам. По тюрьмам, лагерям производились массовые расстрелы. Вся вина за поражения на фронте перекладывалась на конкретных исполнителей. Так, было расстреляно почти все командование Западного фронта во главе с генералом Д.Г. Павловым. Только к концу 1941 г. массовые репрессии прекратились.

Полустихийно, полусознательно начались изменения в функционировании системы. Выдвинулась группа военачальников, которые могли брать инициативу на себя. Начали возрождаться традиции русской армии, начиная с воинских званий и погон, создания гвардии. В пропаганде упор был перенесен на необходимость защиты Отечества, на русский патриотизм. Значительно повысилась роль церкви. Был ликвидирован институт военных комиссаров, распущен Коминтерн.

Одновременно СССР прилагал большие усилия для упрочения внешнеполитических позиций страны. В самый напряжённый момент, когда политический кризис в Европе достиг наивысшего накала, а вторая мировая война была уже на пороге, Советское правительство, полное решимости преградить путь фашистской агрессии, сделало всё от него зависящее, чтобы спасти человечество от кровопролитной бойни. СССР выдвинул план коллективной безопасности в Европе и во всём мире, предложив Англии и Франции заключить соглашение о совместных действиях против гитлеровской агрессии. Реализация этих мер могла бы предотвратить развязывание войны фашистскими агрессорами.

Однако правительства Англии и Франции избрали иной путь. Они подталкивали гитлеровцев к развязыванию агрессивной войны, надеясь обессилить Германию в результате военных действий, устранить опасного конкурента. Их политика «невмешательства» сопутствовала итало-германской интервенции в Испании, позиция «нейтралитета» - захвату Австрии, Мюнхенский сговор - порабощению Чехословакии. Проводя коварную двуличную политику, западные державы летом 1939 г. сорвали военные переговоры в Москве. Реакционные правящие круги западных стран, желая ослабления СССР, стремились столкнуть Германию с нашей страной, создать против неё единый фронт фашистских государств, рассматривая германский фашизм и японский милитаризм как ударную силу в войне. Советский Союз оказался перед перспективой войны на два фронта одновременно - на Западе и на Дальнем Востоке, притом - в изоляции, без союзников.

Чтобы расстроить планы империалистов по организации «крестового похода» против СССР, оттянуть, насколько это возможно, начало войны, Советское правительство вынуждено было в августе 1939 г. пойти на заключение с Германией договора о ненападении, предложенного германским правительством. В той конкретной обстановке это было единственно правильное решение, позволявшее расколоть складывавшийся антисоветский блок империалистических государств и добиться отсрочки, крайне необходимой для укрепления обороноспособности СССР. Но срок, отведённый нам для этого, оказался недостаточным. Передышка, отпущенная советскому народу историей после окончания Гражданской войны, составила всего лишь два десятилетия. Этот небольшой отрезок времени, которым располагала наша страна, не позволил в полном объёме завершить все мероприятия по подготовке к отражению фашистской агрессии.

Таким образом, обстановка и общее состояние сил накануне нападения гитлеровцев на СССР были не в пользу Красной Армии. Всё это предопределило неблагоприятный для неё ход военных действий в начальный период войны.

1 Агрессия против СССР

Ранним утром 22 июня 1941 г. фашистская Германия, нарушив договор о ненападении, внезапно, вероломно, без объявления войны обрушила на Советский Союз удар огромной силы. В войну против СССР вступили также возглавляемые реакционными правительствами союзники фашистской Германии - Италия, Венгрия, Румыния и Финляндия.

В трудных условиях начавшейся войны Коммунистическая партия и Советское правительство разработали программу мобилизации всех сил народа на борьбу с врагом, обратились к рабочему классу, колхозному крестьянству и интеллигенции с призывом: «Всё для фронта, всё для победы!»

Все советские люди, все народы многонациональной страны Советов поднялись на священную войну за честь, свободу и независимость своей Родины.

Уже 23 июня 1941 г. на предприятиях Брянска состоялись многолюдные митинги. Трудящиеся и молодёжь города единодушно принимали резолюции, в которых заявляли, что они готовы, по первому зову партии и правительства, с оружием в руках защищать свою Родину.

Газета «Орловская правда»1 о патриотическом подъёме рабочих брянского завода «Красный Профинтерн» (ныне АО БМЗ) писала: «Наглая провокация германских фашистов, спровоцировавших Советский Союз на войну, вызвала бурю возмущения трудящихся города. В цехах завода «Красный Профинтерн» состоялись многолюдные митинги.

На митингах рабочие и специалисты горячо одобряют мероприятия Советского правительства и заявляют о своей полной готовности громить врага. Краснопрофинтерновцы обязались максимально повысить производительность труда, выпускать больше паровозов и вагонов, в которых нуждается наша страна, Красная Армия. Машиностроители обязуются ещё больше усилить революционную бдительность, ещё более напряжённо и упорно работать и навести большевистский порядок на производстве. Всё на укрепление Родины, на победу над врагом - таковы единодушные заявления трудящихся Орджоникидзеграда». Подобные митинги трудящихся состоялись в городах Клинцы, Новозыбков и других районах Брянщины.

Промышленные предприятия были переведены на выпуск военной продукции. Мужчин, ушедших на фронт, заменили женщины и подростки. На промышленные предприятия области по комсомольским путёвкам пришли 14,5 тыс. студентов и учащихся, на сельскохозяйственные работы - 300 тыс. подростков. Вот Письмо в газету «Брянский рабочий», опубликованное в № 150 за 4 июля 1941 г.:

Скуем мечи Победы!

Мы, комсомольцы-десятиклассники школ гор. Брянска, поступающие по призыву ЦК ВЛКСМ работать на предприятия, в совхозы и колхозы, полны решимости трудиться упорно, много, самоотверженно, чтобы помочь родной стране ковать мечи победы.

Все комсомольцы и вся несоюзная молодежь - школьники старших классов должны своим трудом способствовать победе нашей Родины над коварным врагом. Мы должны работать на любых участках, куда бы нас ни послали. Как бы трудна ни была эта работа, мы будем делать ее с гордым сознанием того, что, трудясь в тылу, помогаем Красной Армии насмерть уничтожить кровавый фашизм.

Н. Иноземцева, А. Ковалева, М. Лаевская, М. Мочанис, Л. Логинова, В. Шанкина - комсомольцы-выпускники брянских школ.

С приближением фронта на Брянщине была проделана титаническая работа по эвакуации людей и материальных ценностей в восточные районы страны. В г. Свердловск, Нижний Тагил, Горький, Красноярск, Усть-Катов было отправлено 7 550 вагонов с грузами. Вместе с оборудованием предприятий эвакуировались квалифицированные рабочие, инженерно-технические работники. Только из Брянска эвакуировалось 60 тыс. человек.

В первые дни войны наш край направил в ряды Красной Армии свыше 200 тыс. своих жителей. На Брянщине был сформирован дивизион бронепоездов. Уже 28 июня 1941 составе 21-й Армии он принимал участие в боях в районе Полесья.

В августе 1941 г. рабочие завода «Красный Профинтерн» изготовили, укомплектовали из числа добровольцев и отправили на фронт бронепоезд № 2 «За Родину».

Из добровольцев Брянска и области была сформирована 331-я Пролетарская стрелковая дивизия, защищавшая столицу нашей Родины - Москву, и затем с боями прошедшая до Праги.

14 августа 1941 г. был создан Брянский фронт, на который возлагалась ответственная задача - прикрыть московский стратегический район с юго-запада и не пустить прорыва танковой группы Гудериана к Москве. На строительство оборонительных рубежей в июле - августе 1941 г. Брянщина направила 130 тыс. человек. О том, насколько масштабно были организованы строительные работы, говорит множество документов тех времён.

АГРЕССИЯ ПРОТИВ СССР

ДИРЕКТИВА ВЕРХОВНОГО КОМАНДОВАНИЯ ГЕРМАНСКИХ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ ОТ 18 ДЕКАБРЯ 1940 г. ЗА №21 О НАПАДЕНИИ НА СССР (ПЛАН «БАРБАРОССА»)

[Документ 446-ПС, США-31]

Директива №21 Вариант «Барбаросса»

Немецкие вооруженные силы должны быть готовы к тому, чтобы еще до окончания войны с Англией победить путем быстротечной военной операции Советскую Россию (вариант «Барбаросса»).

Для этого армия должна будет предоставить все состоящие в ее распоряжении соединения с тем лишь ограничением, что оккупированные области должны быть защищены от всяких неожиданностей.

Задача военно-воздушных сил будет заключаться в том, чтобы высвободить для восточного фронта силы, необходимые для поддержки армии с тем, чтобы можно было рассчитывать на быстрое проведение наземной операции, а также на то, чтобы разрушения восточных областей Германии со стороны вражеской авиации были бы наименее значительными.

Основное требование заключается в том, чтобы находящиеся под нашей властью районы боевых действий и боевого обеспечения были полностью защищены от воздушного нападения неприятеля и чтобы наступательные действия против Англии и в особенности против ее путей подвоза отнюдь не ослабевали.

Центр тяжести применения военного флота остается и во время восточного похода направленным преимущественно против Англии.

Приказ о наступлении на Советскую Россию я дам в случае необходимости за восемь недель перед намеченным началом операции.

Приготовления, требующие более значительного времени, должны быть начаты (если они еще не начались) уже сейчас и доведены до конца к 15-5-41.

Особое внимание следует обратить на то, чтобы не было разгадано намерение произвести нападение.

Приготовления Верховного Главнокомандования должны вестись исходя из следующих основных положений:

Общая цель

Находящиеся в западной части России войсковые массы русской армии должны быть уничтожены в смелых операциях с глубоким продвижением танковых частей. Следует воспрепятствовать отступлению боеспособных частей в просторы русской территории.

Затем путем быстрого преследования должна быть достигнута линия, с которой русская авиация уже не будет в состоянии совершать нападения на германские области. Конечной целью операции является отгородиться от азиатской России по общей линии Архангельск - Волга. Таким образом, в случае необходимости остающаяся у России последняя промышленная область на Урале сможет быть парализована с помощью авиации.

В ходе этих операций Балтийский флот русских быстро потеряет свои опорные пункты и таким образом перестанет быть боеспособным.

Уже в начале операции следует путем мощных ударов предотвратить возможность действенного вмешательства со стороны русской авиации.

Предполагаемые союзники и их задачи

1. На флангах нашей операции мы можем рассчитывать на активное участие Румынии и Финляндии в войне против Советской России.

Верховное командование германской армии своевременно согласует и установит, в какой форме вооруженные силы обеих стран будут при их вступлении в войну подчинены германскому командованию.

2. Задача Румынии будет заключаться в том, чтобы совместно с наступающей там группой вооруженных сил сковать находящиеся против нее силы противника, а в остальном - нести вспомогательную службу в тыловом районе.

3. Финляндия должна будет прикрывать наступление немецкой десантной северной группы (части XXI группы), имеющей прибыть из Норвегии, а затем оперировать совместно с нею. Кроме того, на долю Финляндии придется ликвидация (русских сил) в Ханко.

4. Можно рассчитывать на то, что не позже, чем начнется операция, шведские железные дороги и шоссе будут предоставлены для продвижения немецкой северной группы.

Проведение операции

Армия в соответствии с вышеизложенными целями:

В районе военных действий, разделенном болотами р.Припяти на северную и южную половины, центр тяжести операции следует наметить севернее этой области. Здесь следует предусмотреть две армейские группы.

Южной из этих двух групп, образующей центр общего фронта, предстоит задача с помощью особо усиленных танковых и моторизованных частей наступать из района Варшавы и севернее ее и уничтожить русские вооруженные силы в Белоруссии. Таким образом должна быть создана предпосылка для проникновения больших сил подвижных войск на север с тем, чтобы во взаимодействии с северной армейской группой, наступающей из Восточной Пруссии в направлении Ленинграда, уничтожить войска противника, сражающиеся в Прибалтике. Лишь после обеспечения этой неотложной задачи, которая должна завершиться захватом Ленинграда и Кронштадта, следует продолжать наступательные операции по овладению важнейшим центром коммуникаций и оборонной промышленности - Москвой.

Только неожиданно быстрое уничтожение сопротивляемости русской армии могло бы позволить стремиться к одновременному завершению обоих этапов операции.

Основной задачей XXI группы во время восточной операции остается по прежнему оборона Норвегии. Имеющиеся сверх этого силы следует обратить на севере (горный корпус) в первую очередь на обеспечение области Петсамо и его рудных шахт, а также трассы Северного Ледовитого океана, а затем совместно с финскими вооруженными силами продвинуться к Мурманской железной дороге, чтобы прервать снабжение сухим путем Мурманской области.

Сможет ли быть проведена подобная операция с помощью более мощных немецких вооруженных сил (2-3 дивизии) из района Рованиеми и южнее его, - зависит от готовности Швеции предоставить свои железные дороги для этого наступления.

Основным силам финской армии будет поставлена задача, в соответствии с успехами немецкого северного фланга, сковать как можно больше русских сил путем нападения западнее или по обеим сторонам Ладожского озера, а также овладеть Ханко.

Основной задачей армейской группы, расположенной южнее припятских болот, является наступление из района Люблина в общем направлении на Киев, чтобы мощными танковыми силами быстро продвинуться во фланг и в тыл русских сил и затем напасть на них при их отходе к Днепру.

Германо-румынской армейской группе на правом фланге предстоит задача:

а) оборонять румынскую территорию и таким образом южный фланг всей операции;

б) в ходе нападения на северном фланге южной армейской группе сковать находящиеся против нее силы неприятеля, а в случае успешного развития событий путем преследования, во взаимодействии с воздушными силами, препятствовать организованному отходу русских через Днестр.

На севере - быстрое достижение Москвы. Захват этого города означает как с политической, так и с хозяйственной стороны решающий успех, не говоря уже о том, что русские лишаются важнейшего железнодорожного узла.

Воздушные вооруженные силы:

Их задача будет заключаться в том, чтобы по возможности парализовать и ликвидировать воздействие русской авиации, а также в том, чтобы поддерживать операции армии на ее решающих направлениях, а именно: центральной армейской группы и - на решающем фланговом направлении - южной армейской группы. Русские железные дороги должны быть перерезаны в зависимости от их значения для операции преимущественно на их важнейших ближайших объектах (мостах через реки) путем их захвата смелой высадкой парашютных и авиадесантных частей.

В целях сосредоточения всех сил для борьбы против неприятельской авиации и непосредственной поддержки армии не следует во время главных операций совершать нападения на оборонную промышленность. Только по окончании операции против средств сообщения такие нападения станут в порядок дня и в первую очередь на Уральскую область.

Военно-морской флот:

Военно-морскому флоту в войне против Советской России предстоит задача, защищая собственное побережье, воспрепятствовать выходу неприятельских военно-морских сил из Балтийского моря. Ввиду того, что по достижении Ленинграда русский Балтийский флот потеряет свой последний опорный пункт и окажется в безвыходном положении, следует избегать перед этим более значительных морских операций.

После ликвидации русского флота задача будет состоять в том, чтобы полностью обеспечить снабжение северного фланга армии морским путем (очистка от мин!).

Все распоряжения, которые будут отданы главнокомандующими на основании настоящего указания, должны совершенно определенно исходить из того, что речь идет о мерах предосторожности на тот случай, если Россия изменит свое отношение к нам, которого она придерживалась до сих пор.

Число офицеров, привлекаемых для предварительной подготовки, должно быть как можно более ограниченным, дальнейшие сотрудники должны привлекаться как можно позже и посвящены лишь в объеме, необходимом для непосредственной деятельности каждого отдельного лица. Иначе возникает опасность, что из-за огласки наших приготовлений, реализация которых пока вовсе еще не решена, могут возникнуть тяжелейшие политические и военные последствия.

Ожидаю от главнокомандующих докладов о их дальнейших намерениях, основанных на настоящем указании.

О намеченных приготовлениях и их ходе во всех войсковых частях доносить мне через Верховное главнокомандование (ОКВ).

Завизировали: Иодль , Кейтель .

Подписано: Гитлер .

Разослано:

Верховному главнокомандованию сухопутными силами армии (опер. отд.)

-"- флотом (СКл)

экз. №1 -"- №2 -"- №3

-"- №4 -"- №5-9

-"- военно-воздушными силами окв:

Шт. рук. вооруженными силами Отдел Л

ИЗ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА ГЕНЕРАЛ-ПОЛКОВНИКА ГЕРМАНСКОЙ АРМИИ ВАЛЬТЕРА ВАРЛИМОНТА

[Документ СССР-263]

В этот день генерал-полковник Иодль прибыл в специальном поезде на станцию Райхенгалле, где находился отдел «Л» штаба оперативного руководства... Это сразу же бросилось в глаза потому, что до этого генерал Иодль к нам, пожалуй, не приезжал.

Кроме меня, он приказал явиться также трем другим старшим офицерам... Я не могу дословно повторить его выражений, но смысл был следующий: Иодль заявил, что фюрер решил подготовить войну против России. Фюрер обосновал это тем, что война должна произойти так или иначе, так лучше будет, если эту войну провести в связи с уже происходящей войной и, во всяком случае, начать необходимые приготовления к ней... При этом, или несколько позднее, Иодль заявил, что Гитлер намеревался начать войну против Советского Союза уже осенью 1940 года. Однако он отказался затем от этого плана. Причиной этому явилось то, что стратегическое сосредоточение армии к этому времени не могло быть выполнено. Для этого отсутствовали необходимые предпосылки в Польше: железные дороги, помещения для войска, мосты не были подготовлены..., средства связи, аэродромы - все еще не были организованы... Поэтому был издан приказ, который должен был обеспечить все предпосылки для того, чтобы такой поход подготовить и чтобы он состоялся...

ЗАЯВЛЕНИЕ ПАУЛЮСА СОВЕТСКОМУ ПРАВИТЕЛЬСТВУ

[Документ СССР-156]

ПРАВИТЕЛЬСТВУ СССР

Москва

8 августа 1944 г. я обратился к немецкому народу с призывом свергнуть Гитлера и прекратить ставшую бессмысленной войну.

Сегодня, когда преступления Гитлера и его пособников поставлены на суд народов, я считаю своим долгом предоставить Советскому Правительству все известное мне из моей деятельности, что может послужить в Нюрнбергском процессе материалом, доказывающим виновность преступников войны.

С 3 сентября 1940 г. до 18 января 1942 г. я занимал должность оберквартирмейстера в генеральном штабе сухопутных сил. В мои задачи входило замещать начальника генерального штаба и выполнять его особые задания. Лишь осенью 1941 года я стал руководить отделами генерального штаба. Из них мне были подчинены отдел обучения и организационный отдел.

В указанный период времени начальником генерального штаба сухопутных сил был генерал-полковник Гальдер.

При моем поступлении на службу в ОКХ 3 сентября 1940 г. я, среди прочих планировок, застал там еще незаконченный предварительный оперативный план нападения на Советский Союз, известный под условным обозначением «Барбаросса». Разработкой плана занимался генерал-майор Маркс. Маркс состоял начальником штаба 18-й армии (фельдмаршала фон Кюхлера) и был временно командирован в ОКХ для разработки этого плана.

Этот план, разработка которого производилась по приказу ОКВ, генерал-полковник Гальдер передал мне с заданием проанализировать возможности наступательных операций с учетом условий местности, использования сил, потребной силы и т.д. при наличии 130-140 дивизий.

По замыслу ОКВ оперативной задачей было: сначала - захват Москвы, Ленинграда и Украины, в дальнейшем - Северного Кавказа с его нефтяными источниками. Конечной целью предусматривалось достижение приблизительно линии Астрахань - Архангельск.

Поставленная цель уже сама по себе характеризует этот план как подготовку чистейшей агрессии; это явствует также из того, что оборонительные мероприятия планом не предусматривались вовсе...

Этим самым развенчиваются лживые утверждения о превентивной войне против угрожающей опасности, которые аналогично оголтелой геббельсовской пропаганде распространялись ОКВ.

Заблаговременно начинается также подготовка у будущего партнера по агрессии - Румынии, которая в предварительном плане «Барбаросса» с самого начала была предусмотрена как плацдарм наступления.

В сентябре 1940 года по приказу ОКВ были направлены в Румынию военная миссия и 13-я танковая дивизия как образцовая часть.

Во главе военной миссии был поставлен генерал от кавалерии Ганзен. Начальником его штаба был назначен генерал-майор Гауффе, обер-квартирмейстером - майор Мерк, 13-й танковой дивизией командовал генерал-майор фон Роткирх.

Задачей военной миссии было реорганизовать румынскую армию и подготовить ее к нападению на Советский Союз в духе плана «Барбаросса». Предварительную ориентировку в этой задаче генерал Ганзен и его начальник штаба получили у меня, задание - от главнокомандующего сухопутными силами фельдмаршала Браухича.

Директивы генерал Ганзен получал из двух мест: по линии военной миссии - от ОКВ, по вопросам сухопутных сил - от ОКХ, директивы военно-политического характера только от ОКВ. Связь между немецким генеральным штабом и румынским генеральным штабом осуществлялась через военную миссию.

В то время как с Румынией существовал тайный союз уже в сентябре 1940 года, связи с другими двумя сателлитами в этот период подготовки агрессии против Советского Союза были слабее, вернее, осторожнее.

Так, например, установление связи с финским генеральным штабом для выяснения наступательных возможностей в мурманском направлении было разрешено начальнику штаба армейской группировки (Норвегия) полковнику Бушенгагену лишь в конце февраля 1941 года.

Вопрос о сотрудничестве с Венгрией по плану «Барбаросса» оставался в течение месяцев невыясненным. Впрочем, Финляндия постоянно оставалась непосредственно подчиненным ОКВ театром военных действий. Знаменательным было все же то, что начальник финского генерального штаба генерал-лейтенант Гейнрихс в середине декабря 1940 года приезжал в ОКВ и ОКХ. Воспользовавшись этим случаем, он выступил с докладом перед офицерами - генштабистами из ОКХ о советско-финской войне 1939-1940 гг. и о полученном им опыте войны. В докладе была ярко выражена общая заинтересованность в военном столкновении с Красной Армией. Гейнрихс оценивал Красную Армию как серьезного противника.

Визит во второй половине декабря 1940 года начальника оперативной группы венгерского генерального штаба полковника Ласло ограничился чисто организационными вопросами.

Между тем подготовительные мероприятия по плану «Барбаросса» к концу 1940 года продвинулись значительно вперед.

Начатая в августе 1940 года разработка предварительного плана «Барбаросса» закончилась проведением двух военных игр под моим руководством в главной квартире ОКХ в Цоссене.

На играх присутствовали генерал-полковник Гальдер, начальник оперативного отдела генерального штаба полковник Хойзингер и старшие специально приглашенные штабные офицеры из ОКХ.

Результат игр, принятый за основу при разработке директив по стратегическому развертыванию сил «Барбаросса», показал, что предусмотренная диспозиция на линии Астрахань - Архангельск - дальняя цель ОКВ - должна была бы привести к полному поражению Советского государства, чего, собственно, в своей агрессии добивалось ОКВ и что, наконец, являлось целью этой войны: превратить Россию в колониальную страну.

Во время игр оценку по Советскому Союзу давал начальник отдела иностранных армий «Восток» полковник Кинцель.

Выводы докладчика были построены на предпосылках, что Красная Армия - заслуживающий внимания противник, что сведений об особых военных приготовлениях не было и что военная промышленность, включая вновь созданную восточнее Волги, была высокоразвитой.

Решающим в дальнейших подготовительных работах по плану «Барбаросса» было то, что ОКВ директивой от 18 декабря 1940 г. установило начало наступления приблизительно на середину мая 1941 года. Назначенный срок объяснялся русскими климатическими условиями.

Одновременно с этим был расширен круг сотрудников с привлечением командующих трех намеченных армейских группировок, которые на совещании в ОКХ в Цоссене были посвящены во все детали этого замысла.

Этими командующими были: генерал пехоты фон Зоденштерн для будущей армейской группировки «Зюд»; генерал пехоты фон Зальмут для группировки «Центр»; генерал-лейтенант Бреннеке для группировки «Норд».

В то же время Гитлер, в присутствии Кейтеля и Иодля, утвердил доложенные ему Браухичем и Гальдером намечаемые ОКХ операции и отдал приказ о разработке окончательных директив по стратегическому развертыванию сил.

Этим самым военное командование окончательно решилось на нарушение договора, на нападение и на захватническую войну против Советского Союза.

Дальнейшую разработку плана принял на себя начальник оперативного отдела полковник Хойзингер, который непосредственно подчинялся начальнику генерального штаба.

3 февраля 1941 г. в Берхтесгадене по докладу Браухича Гитлер, в присутствии Кейтеля и Иодля, утвердил первую директиву по стратегическому развертыванию сил «Барбаросса».

Тут же присутствовали сопровождавшие Браухича начальник оперативного отдела полковник Хойзингер, генерал-квартирмейстер Вагнер, начальник транспорта генерал Герке и я, как заместитель находившегося в отпуске начальника генерального штаба.

Гитлер дал разрешение ОКВ, расценивая это как важное политическое решение, на ведение переговоров с румынским и финским генеральными штабами. Переговоры с Венгрией он запретил до особого распоряжения.

Вообще же Гитлер в военных вопросах занимался мелочами, как, например, введением в действие отдельных дальнобойных орудий.

В вопросах, касающихся Советского Союза, он не высказывал своей позиции ни в политическом, ни в военном отношении.

В дни упомянутого совещания у Гитлера подполковник фон Лоссберг из ОКВ рассказал мне о следующем выражении Иодля:

«Через три недели после нашего наступления этот карточный домик развалится».

Это столь же самонадеянное, как и легкомысленное заявление характеризует всю духовную низость нацистского руководства и его авторитетных советников Кейтеля и Иодля.

Это замечание свидетельствует также об отсутствии всякого стеснения в отношении планированной захватнической войны и выдает их истинное мнение, прикрытое сознательной ложью, об угрозе со стороны России как причине планированного нападения.

На пути к нападению на Советский Союз эти опасные нарушители мира должны были устранить еще одно препятствие - угрозу флангу со стороны Югославии.

С этой целью в апреле 1941 года производится нападение и на эту страну.

27 марта 1941 г. я встретил в имперской канцелярии всех троих - Гитлера, Кейтеля и Иодля, собравшихся как раз непосредственно после принятия этого решения и распределения Браухичем и Гальдером заданий для его осуществления.

В силу этого замысла ОКВ вынуждено было отдать приказ о перенесении срока для осуществления плана «Барбаросса» на вторую половину июня.

Вследствие тесной связи югославского вопроса с наступлением на Россию я был 30 марта 1941 г. командирован Гальдером в Будапешт- к начальнику венгерского генерального штаба генералу пехоты Верту для того, чтобы сговориться с венграми, которые тоже хотели оторвать себе кусок этой добычи, относительно осуществления югославской операции как в отношении участия самих венгров, так и по вопросу о развертывании немецких войск на венгерской территории.

Наступление на Югославию обусловило изменение директивы о стратегическом развертывании сил по плану «Барбаросса», так как для наступления из Румынии не хватало войск, которые были связаны на Балканах.

Все главнокомандующие войск, флота и авиации докладывают Гитлеру, Кейтелю и Иодлю о предстоящих им задачах при осуществлении немецкого вторжения в Советскую Россию.

В Сталинграде на Волге этот курс достиг своего апогея концентрацией всех явлений, сопутствовавших нацистской захватнической войне.

Ввиду веского факта, что 6-я армия пришла в Сталинград в результате нацистского нападения на Советский Союз, все жертвы и горести, которые понес советский народ в своей справедливой борьбе, получают возвышенное значение в свете вины и ответственности.

1. Военные преступники Кейтель и Иодль виновны в том, что из-за отказа в моих неоднократных настоятельных требованиях прорыва из замкнутого кольца -телеграммы от 22, 23, 25 ноября 1942 года и далее, почти ежедневно в период от 8 декабря до конца декабря, - Сталинград превратился в зону истребления для находящегося там русского гражданского населения.

2. Они несут, кроме того, ответственность за принципиальный запрет капитуляции находящихся в безнадежном положении войск и особенно за отказ в моем настоятельном ходатайстве от 20.01.43 г. о разрешении капитулировать.

Последствием отказа были гибель и тяжелые страдания русских военнопленных и местного населения.

3. Военные преступники Кейтель, Иодль и Геринг виновны в том, что не выполнили своих торжественных обещаний доставить воздушным путем снабжение окруженной в Сталинграде 6-й армии.

Обвиняемый Геринг несет еще особую вину за то, что он не только не выполнил обещания доставить воздушным путем недостающие продукты питания, медикаменты и перевязочный материал, но даже за его легкомысленное обещание принять на себя снабжение по воздуху, что побудило Гитлера и Кейтеля предоставить 6-ю армию своей судьбе.

Последствиями были: голод и смерть от изнеможения многих русских военнопленных и русского гражданского населения.

4. Обвиняемые Кейтель, Иодль и Геринг несут значительную вину в том, что из сталинградской катастрофы не сделали необходимых выводов политического и военного значения.

Поэтому так же, как и за дальнейшее ведение войны, они в особенной степени виновны за все потери, главным образом за потери советского народа.

Я сам несу тяжелую ответственность за то, что я тогда, под Сталинградом, вполне добросовестно выполнял приказы военных руководителей, действовавших сознательно преступно.

Я несу также ответственность за то, что не контролировал выполнение моего приказа от 14.01.1943 г. о передаче всех военнопленных русской стороне, что повлекло смертные случаи среди них, и за то, что не заботился больше о них.

Как оставшийся в живых под Сталинградом, я считаю себя обязанным дать удовлетворение русскому народу.

Паулюс , генерал-фельдмаршал.

Лагерь военнопленных 9.1.1946 г.

ИЗ ПОКАЗАНИЙ БЫВШЕГО ГЕНЕРАЛ-ФЕЛЬДМАРШАЛА ГЕРМАНСКОЙ АРМИИ ФРИДРИХА ПАУЛЮСА В СУДЕБНОМ ЗАСЕДАНИИ МЕЖДУНАРОДНОГО ВОЕННОГО ТРИБУНАЛА 11 ФЕВРАЛЯ 1946 г.

З сентября 1940 г. я начал работать в верховном командовании сухопутных войск в качестве оберквартирмейстера в генеральном штабе. В качестве такового я должен был замещать начальника генерального штаба, а в остальном должен был выполнять отдельные оперативные задания, которые им мне поручались. Во время моего назначения я нашел в той области, в которой я должен был работать, также еще не готовый оперативный план, который касался нападения на Советский Союз. Этот оперативный план был выработан тогда генерал-майором Марксом, начальником штаба 18 армии, который для этой цели временно находился в распоряжении высшего командования сухопутных сил. Начальник генерального штаба сухопутных сил генерал-полковник Гальдер поручил мне дальнейшую разработку этого плана, начатую на основании директивы ОКВ, и, в частности, я должен был это производить на следующей основе. Нужно было произвести анализ возможностей наступления против Советской России. Эту проверку нужно было произвести в отношении анализа рельефа местности, в отношении использования сил, возможностей и потребностей в силах и т.д., при этом указывалось, что я должен исходить из 130 до 140 дивизий, которые будут находиться в распоряжении для выполнения данной операции.

Далее, с самого начала нужно было уже учитывать использование румынской территории в качестве плацдарма для южной группировки германских войск. На северном фланге предусматривалось участие Финляндии в войне, но во время разработки предварительных оперативных планов этот момент не учитывался.

В качестве основы для предпринимаемых мероприятий учитывались цели операции: во-первых, намерение ОКВ уничтожить находящиеся в Западной России русские войска и пресечь возможность отступления войсковых частей в глубь России; во-вторых, достичь линии, которая сделала бы невозможными эффективные налеты русских военно-воздушных сил на территории Германской империи. Конечной целью являлось достижение линии Волга-Архангельск.

Разработка, которую я сейчас обрисовал, была закончена в начале ноября и завершалась двумя военными играми, которыми я руководил по поручению генерального штаба сухопутных войск. В этом принимали участие старшие офицеры генерального штаба. В качестве основы для этих военных игр предусматривалось использование сил таким образом: в южном районе армейская группировка из области юга Польши и Румынии, которая должна была достигнуть Днепра и Киева. С северного направления - армейская группировка в районе Припяти, самая сильная, должна была наступать из района Варшавы и севернее, в направлении главного удара на Минск и Смоленск, с окончательным намерением впоследствии ударить по Москве, затем еще группа из восточно-прусского пространства, которая шла через Балтику на Ленинград.

Результаты, полученные от этих игр, сводились к тому, чтобы достигнуть линии Днепр-Минск-Ленинград. Дальнейшие операции должны были развиваться в связи с положением, которое установится в результате этих действий. По окончании этих игр состоялось совещание у начальника генерального штаба сухопутных войск, которое использовало теоретические результаты этих военных игр с привлечением руководителей отдельных штабов армейских группировок, которые были ответственны за операции на Востоке. В конце этого совещания состоялся доклад начальника отдела армий Востока, который сделал сообщение об экономике и географической характеристике Советского Союза, а также в отношении характеристики войск Советского Союза. Примечательным является то, что тогда ничего не было известно о каких-либо приготовлениях со стороны России. Эти военные игры и совещания, о которых я сейчас говорил, представляли собой, так сказать, теоретическую часть и планирование будущей агрессивной войны, являлись, так сказать, завершением этого планирования.

Непосредственно после этого, 18 декабря 1940 г., верховное командование вооруженных сил издало указание №21 (эта директива являлась основной для всех военных и экономических приготовлений к войне). На основании этой директивы необходимо было осуществлять все действия, связанные с войной. В отношении верховного командования сухопутных сил это выражалось в том, что необходимо было позаботиться о разработке стратегического развертывания сил. Эти первые директивы, касающиеся развертывания сил, 3 февраля 1941 г., после доклада в Оберзальцберге, были одобрены Гитлером. Они затем были спущены войскам. Впоследствии были составлены различные дополнения к ним. Начало войны было приурочено к тому времени, которое являлось бы наиболее целесообразным для продвижения больших войсковых частей на территории России. Возможности подобного продвижения ожидались в середине мая месяца. И соответственно этому были предприняты все приготовления. Этот план, однако, был изменен, так как Гитлер в конце марта решился на основании положения в Югославии напасть на Югославию.

В результате своего решения напасть на Югославию Гитлер изменил сроки наступления. Наступление должно было быть отсрочено, примерно, на пять недель, т.е. наступление назначалось на вторую половину июня. И, действительно, это наступление состоялось во второй половине, а именно - 22 июня 1941 г.

В заключение я хочу установить, что все приготовления для совершения этого нападения на СССР, которое имело место 22 июня, велись уже осенью 1940 года...

Примерно в сентябре 1940 года, как раз тогда, когда я был занят оперативной разработкой нападения на Советский Союз, уже тогда предусматривалось использование румынской территории в качестве плацдарма для наступлений правой, т.е. южной группировки германских войск. Была послана военная миссия под руководством генерала от кавалерии Ганзена в Румынию. Далее, была послана танковая дивизия в качестве образцовой дивизии в Румынию. Для всех тех, кто был посвящен в эти планы, было ясно, что это мероприятие могло служить только для того, чтобы привести в состояние готовности будущих военных партнеров. Далее, в отношении Венгрии. В декабре 1940 года в главное командование сухопутных войск в Цоссене прибыл начальник оперативной группы венгерского генерального штаба полковник Ласло и попросил консультации по организационным вопросам. Венгерские войска занимались как раз в то время вопросами реорганизации бригад и дивизий и расстановкой моторизованных и танковых частей. Начальник организационного отдела генерального штаба генерал-майор Буле и я дали ряд советов полковнику Ласло по этому вопросу. Одновременно с этим ряд венгерских военных миссий был направлен в Берлин, в том числе военный министр Венгрии, которые вступили в переговоры с соответствующими военными инстанциями в Германии относительно поставок вооружения для войны.

Всем нам, посвященным в эти планы, было ясно, что все эти мероприятия, касающиеся передачи вооружения другим армиям, были мыслимы лишь в том случае и явно сводились к тому, что в будущем предстояли военные операции и что это оружие будет использовано в этих будущих военных действиях в интересах Германии.

В отношении Венгрии можно было бы сказать еще следующее. Вследствие развития событий в Югославии Гитлер в конце марта 1940 года решил напасть на Югославию. 27 или 28 марта я был призван в имперскую канцелярию в Берлине, где в это время состоялось совещание между Гитлером, Кейтелем и Иодлем. В этом совещании также принимали участие командующий сухопутными войсками и начальник генерального штаба сухопутных сил. По моем прибытии генерал Гальдер - начальник генерального штаба сухопутных сил - сообщил мне, что Гитлер решил напасть на Югославию и тем самым устранить угрозу с фланга для будущих операций в области Греции, и для того, чтобы захватить железнодорожную магистраль с Белграда на Ниш, и для того, чтобы в дальнейшем обеспечить проведение в жизнь плана «Барбаросса» в том смысле, чтобы освободить свой правый фланг. Мне было поручено привлечь ряд соответствующих офицеров генерального штаба сухопутных сил и поехать с ними в Вену для того, чтобы разъяснить и передать соответствующие приказы немецким командующим, которые принимали участие в этих операциях. Затем я должен был поехать в Будапешт, в генеральный штаб Венгрии для того, чтобы обсудить там и прийти к соглашению по вопросу использования Австрии в качестве плацдарма для германских войск, а также договориться в отношении участия венгерских войск в нападении на Югославию.

30 марта рано утром я прибыл в Будапешт и повел переговоры с начальником генерального штаба Венгрии, пехотным генералом Вертером, затем с начальником оперативной группы генерального штаба Венгрии - полковником Ласло. Совещание протекало без каких-либо трений и привело к желательному результату. Этот результат был зафиксирован на карте. На карте, которая была передана мне венгерским генеральным штабом, были нанесены не только действия наступающих против Югославии групп, но также расстановка всех сил, которые были расположены на границе Закарпатской Украины. Эта расстановка предусматривалась в качестве прикрытия со стороны Советского Союза.

Тот факт, что такая группировка существовала, является доказательством того, что со стороны Венгрии также существовало убеждение, что нападение Германии на Югославию будет рассматриваться Советским Союзом как акт агрессии. Что касается принципиальной установки в отношении позиции Венгрии в смысле участия в таких приготовлениях, то мне было известно мнение Гитлера, что Венгрия стремится с помощью Германии вернуть и расширить территории, которые были утрачены Венгрией в 1918 году. Кроме того, Венгрия опасается усиления другого союзника Германии - Румынии.

Под таким углом зрения Гитлер и рассматривал участие Венгрии в его политическом курсе. Гитлер, насколько я это мог видеть по ряду других примеров, относился к Венгрии очень сдержанно. Во-первых, он стремился скрывать от Венгрии будущие планы в отношении наступления, так как он опасался ее связей с враждебными Германии государствами. Во-вторых, Гитлер не стремился давать Венгрии преждевременных обещаний в смысле территориальных приобретений.

Я могу привести пример в отношении района нефтяных источников - Дрогобыча. Впоследствии, когда началось наступление против Советского Союза, немецкая 17-я армия, которая боролась в этом районе, получила строгое указание при всех условиях занять нефтяной район Дрогобыча до приближения венгерских войск.

В отношении этого будущего военного партнера, по моим наблюдениям, Гитлер вел себя так, как если бы он, с одной стороны, определенно рассчитывал на участие Венгрии и поэтому снабжал Венгрию вооружением и помогал ей в обучении войск, но все-таки еще не определил срока, когда он сообщит этому партнеру о своих окончательных планах.

Далее, вопрос, касающийся Финляндии. В декабре 1940 года состоялся первый визит генерал-лейтенанта Гейнрихса - начальника генерального штаба Финляндии - в главную ставку верховного командования сухопутных сил в Цоссене. Генерал-лейтенант Гейнрихс совещался с начальником генерального штаба сухопутных сил. Содержание этой беседы я уже не помню, но он сделал там доклад, касающийся русско-финской войны 1939-1940 гг. Этот доклад был сделан для офицеров-генштабистов ОКХ. Этот доклад был адресован также тем руководителям штабов армейских группировок, которые участвовали в военных играх. Этот доклад для офицеров-генштабистов имел очень большое значение в то время, так как он был сделан тогда, когда была спущена директива №21 от 18 декабря. Этот доклад имел очень большое значение потому, что он представлял собой обмен опытом войны с Советским Союзом.

Второй визит начальника генерального штаба Финляндии в Цоссене состоялся, примерно, во второй половине марта 1941 года. Финский начальник генерального штаба приехал тогда из Зальцбурга, где он имел совещание с главным командованием германских вооруженных сил. Предметом обсуждения в Цоссене была координация действий финской южной группировки для операции «Барбаросса», координация действий этой группы с немецкой армейской группировкой «Север», которая из Восточной Пруссии должна была продвигаться в направлении Ленинграда. Тогда согласились о том, что выступление финской южной группировки должно было быть согласовано с выступлением германской северной группировки. Были обусловлены координированные действия против Ленинграда этих группировок, причем действия финской группировки должны были зависеть от действия германской и должны были развиваться в зависимости от обстановки...

Нападение на Советский Союз состоялось, как я уже говорил, после длительных приготовлений и по строго обдуманному плану. Войска, которые должны были осуществить нападение, сначала были расставлены на соответствующем плацдарме. Только по особому распоряжению они были частично выведены на исходные позиции и затем одновременно выступили по всей линии фронта - от Румынии до Восточной Пруссии. Из этого следует исключить финский театр военных действий. Так же, как продуман и проанализирован был оперативный план, так же тщательно был произведен анализ наступления в штабах армейских групп, корпусов и дивизий в целом ряде военных игр. Результаты этого анализа были еще задолго до начала войны зафиксированы в соответствующих приказах, которые касались всех мелочей наступления. Был организован очень сложный обманный ход, который был осуществлен из Норвегии и также с французского побережья. Эти операции должны были создать видимость операций, намеченных против Англии, и должны были тем самым отвлечь внимание России. Однако не только оперативные неожиданности были предусмотрены. Были также предусмотрены все тактические возможности ввести в заблуждение противника. Это означало, что шли на то, что, запрещая производить явную разведку на границе, тем самым допускали возможные потери во имя достижения внезапности нападения. Но это означало также и то, что не существовало опасений, что противник внезапно попытается перейти границу...

Конечная цель нападения, заключавшаяся в наступлении до Волги, превышала силы и способности германской армии. И эта цель характеризует не знавшую пределов захватническую политику Гитлера и нацистского государства.

Со стратегической точки зрения достижение этой цели означало бы уничтожение вооруженных сил Советского Союза. Захват этой линии означал бы захват и покорение главных областей Советской России, в том числе столицы Москвы, и тем самым политических и экономических центров Советской России.

Экономический захват этой линии Волга-Архангельск означал бы обладание важнейшими источниками питания, важнейшими полезными ископаемыми, включая сюда нефтяные источники Кавказа, а также важнейшими промышленными центрами России и далее центральной транспортной сетью Европейской части России. Насколько это соответствовало стремлениям Гитлера, соответствовало его экономической заинтересованности в этой войне, об этом можно судить по тому примеру, который я лично знаю. 1 июня 1942 г. на совещании командующих армейской группировкой юга в районе Полтавы Гитлер заявил, что если он не получит нефть Майкопа и Грозного, то он должен будет покончить с этой войной. Для эксплуатации захваченных территорий и администрирования ими все экономические и административные организации и учреждения были созданы еще до начала войны. В заключение я хотел бы сказать: указанные цели означали завоевание с целью колонизации русских территорий, эксплуатация которых и ресурсы которых должны были дать возможность завершить войну на Западе с той целью, чтобы окончательно установить господство Германии в Европе...

ИЗ ПИСЬМЕННЫХ ПОКАЗАНИЙ БЫВШЕГО НАЧАЛЬНИКА ПЕРВОГО ОТДЕЛА ГЕРМАНСКОЙ ВОЕННОЙ РАЗВЕДКИ И КОНТРРАЗВЕДКИ ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТА ГАНСА ПИККЕНБРОКА ОТ 12 ДЕКАБРЯ 1945 г.

[Документ СССР-228]

Впервые о готовившейся войне Германии против Советского Союза я узнал при следующих обстоятельствах.

В конце декабря 1940 года или в начале января 1941 года, точно не помню, я вместе с адмиралом Канарисом был на очередном докладе у фельдмаршала Кейтеля в Берхтесгадене. При этом докладе присутствовал также генерал Иодль. Когда мы закончили доклад, генерал Иодль пригласил Канариса и меня к себе в кабинет, сказав, что он нам должен кое-что сообщить. Беседа длилась всего несколько минут. Иодль нам сказал, что мы в своей работе должны рассчитывать на то, что летом 1941 года Германия будет воевать с Советским Союзом.

Говоря о предстоящей войне с Россией как об окончательно решенном вопросе, Иодль заявил, что отдельные сведения о Красной Армии немецкий генеральный штаб теперь уже не интересуют и, в связи с этим, он ставит только одну задачу - следить за тем, что происходит у русских на советско-германской границе. Иодль нам также сообщил, что Гитлер придерживается того мнения, что после первых удачных боев с частями Красной Армии на границе Советский Союз лопнет, как мыльный пузырь, и победа над Россией будет обеспечена. На этом беседа Иодля с нами была закончена.

До сообщения Иодля нам никто не говорил о подготовке войны против России.

Однако я должен сказать, что уже с августа - сентября 1940 года со стороны отдела иностранных армий генштаба стали значительно увеличиваться разведывательные задания абверу по СССР. Эти задания, безусловно, были связаны с подготовкой войны против России.

О более точных сроках нападения Германии на Советский Союз мне стало известно в январе 1941 года от Канариса. Какими источниками пользовался Канарис, я не знаю, однако он сообщил мне, что нападение на Советский Союз назначено на 15 мая.

Тогда же Канарис рассказал мне, что все мероприятия по подготовке этого нападения условно будут называться «план Барбаросса».

В марте 1941 года я был свидетелем разговора Канариса с начальником отдела диверсий и саботажа абвер-2 полковником Лахузеном о мероприятиях по «плану Барбаросса», при этом они все время ссылались на имеющийся у Лахузена по этому поводу письменный приказ.

Я лично, как начальник абвер-1, начиная с февраля 1941 г. и вплоть до 22 июня 1941 г. неоднократно вел деловые переговоры с оберквартирмейстером IV генерал-лейтенантом Типпельскирхом и начальником отдела «Иностранные армии - Восток» полковником Кинцелем. Эти разговоры касались уточнения различных заданий абверу по Советскому Союзу и, а частности, о перепроверке старых разведывательных данных о Красной Армии, а также по уточнению дислокации советских войск в период подготовки нападения на Советский Союз.

Для выполнения этих заданий мною было направлено значительное количество агентов в районы демаркационной линии между советскими и германскими войсками. В разведывательных целях мы также использовали часть германских подданных, ездивших по различным вопросам в СССР, а также опрашивали лиц, ранее бывавших в СССР.

Кроме этого, всем периферийным отделам разведки абвер-штелле, которые вели работу против России, было дано задание усилить засылку агентов в СССР. Такое же задание - усиление агентурной работы против СССР, было дано всем разведывательным органам, которые имелись в армиях и группах армий. Для более успешного руководства всеми этими органами абвера в мае 1941 года был создан специальный разведывательный штаб, носивший условное название «Валли-1». Этот штаб дислоцировался близ Варшавы в местечке Сулиевек.

Руководителем «Валли-1» был назначен как лучший специалист по работе против России майор Баун. Позднее, когда по нашему примеру абвер-2 и абвер-1 также создали штабы «Валли-2» и «Валли-3», орган в целом именовался штаб «Валли» и руководил всей разведывательной, контрразведывательной и диверсионной работой против СССР. Во главе штаба «Валли» стоял подполковник Шмальшлегер.

Из неоднократных докладов полковника Лахузена Канарису, на которых я также присутствовал, мне известно, что по линии этого отдела проводилась большая подготовительная работа к войне с Советским Союзом период февраль - май 1941 года происходили неоднократные совещания руководящих работников абвер-2 у заместителя Иодля генерала Варлимонта. Эти совещания проводились в кавалерийской школе в местечке Крампниц. В частности, на этих совещаниях в соответствии с требованями войны с Россией был решен вопрос об увеличении частей особого назначения «Бранденбург-800» и о распределении контингента этих частей им отдельным войсковым соединениям.

Показания мною записаны собственноручно Пиккенброк

ИЗ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА БЫВШЕГО НАЧАЛЬНИКА III ОТДЕЛА ГЕРМАНСКОЙ ВОЕННОЙ РАЗВЕДКИ И КОНТРРАЗВЕДКИ ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТА ФРАНЦА ФОН БЕНТИВЕНЬИ ОТ 28 ДЕКАБРЯ 1945 г.

[Документ СССР-230]

О подготовке Германией военного нападения на Советский Союз впервые я узнал в августе 1940 года от руководителя германской разведки и контрразведки адмирала Канариса. В неофициальной беседе, происходившей в служебном кабинете Канариса, он сообщил мне, что Гитлер Приступил к проведению мероприятий для осуществления похода на Восток, о котором он объявил еще в 1938 году в своем выступлении на Берлинском совещании гаулейтеров.

Далее Канарис сказал мне, что теперь эти замыслы Гитлера начали Принимать реальные формы. Видно это хотя бы из того, что дивизии германской армии в большом количестве перебрасываются с запада к восточным границам и, согласно специальному приказу Гитлера, размещаются на исходных позициях предстоящего вторжения в Россию.

В конце нашей беседы Канарис предупредил меня о чрезвычайной секретности его сообщения о планах подготовки нападения на Советский Союз.

Далее, примерно в октябре 1940 года, Канарис также в одной из неофициальных бесед рассказал мне, что фельдмаршал Браухич и генерал Гальдер по приказу Гитлера разработали общий план подготовки войны против Советского Союза.