Восстановление сана патриарха в русской церкви. Патриархи русской православной церкви

О предыстории и обстоятельствах восстановления патриаршества в России, а также о выборах всех патриархов с 1917 до 1990 гг рассказывает кандидат исторических наук, сотрудник Института Европы РАН иерей Василий Секачев:

Колоссальная канцелярия
В 1721 году Петр I окончательно упразднил в России патриаршество, поставив во главе Церкви Святейший Синод во главе с обер-прокурором - чиновником, всецело подотчетным царю.

Вместе с тем на протяжении XVIII-XIX вв. в русском обществе периодически раздавались протесты против созданного Петром церковного строя. В середине XIX в. критика синодальной системы исходила из среды славянофилов А. С. Хомякова, Ю. Ф. Самарина и И. С. Аксакова. Последний с особым чувством восклицал: «…Убыла душа, подменен идеал, то есть на месте идеала Церкви очутился идеал государственный, и правда внутренняя замещена правдой формальной, внешней», «Церковь со стороны своего управления представляется теперь у нас какой-то колоссальной канцелярией, прилагающей с неизбежной, увы, канцелярской ложью порядки немецкого канцеляризма к спасению стада Христова».

В немалой степени именно связанная с упразднением Патриаршества бюрократизация церковного управления, превращение Церкви в «духовное ведомство» и оттолкнули в XIX в. от Церкви большинство интеллигенции, а затем на рубеже XIX - XX вв. и массу простого народа.

В то же время в 1880-е гг. в стенах Петербургской Духовной Академии под крылом тогда еще архимандрита Антония (Вадковского), будущего митрополита Санкт-Петербургского, в русле возрождения аскетических монашеских идеалов начинают говорить и о восстановлении патриаршества – прежде всего, будущий епископ Михаил (Грибановский) и будущий митрополит Антоний (Храповицкий). В 1903 году выходит отдельным изданием статья известного публициста, раскаявшегося народовольца Льва Тихомирова «Запросы жизни и наше церковное управление», где говорится о необходимости восстановления патриаршества и возобновления Соборов, также отмененных Петром. Статья привлекла сочувственное внимание Государя Николая II, пожелавшего собрать Всероссийский Поместный собор, для подготовки которого в 1906 году начало действовать Предсоборное Присутствие. В 1912 году при Синоде было учреждено Предсоборное Совещание, также занимавшееся подготовкой Собора.

Русская стена плача
Однако Собор открылся уже в революционное время – 15 (28) августа 1917 года. В его работе приняло участие 564 человека. Епископат был представлен в полном составе, от каждой епархии присутствовало три мирянина и два клирика. К числу клириков относились представители духовных учебных заведений и монастырей, а также военного духовенства. Были также армейские представители-миряне. Всего 314 мирян против 250 лиц духовного звания.

С самого начала Крещения Руси и принятия христианства, церковная жизнь в молодом государстве устраивалась в соответствии с канонами Церкви. Во главе Русской Церкви стоял митрополит, он управлял вверенной ему паствой с помощью епископов и священников.

До середины XV века Русская Православная Церковь находилась в юрисдикции Константинопольского Патриархата, от них мы приняли веру и крещение. В 1448 году, после уклонения константинопольской иерархии в униатство собор русских епископов уже без согласования с Царьградом избрал предстоятелем Русской Церкви Иону, епископа Рязанского. Де-факто, начало церковной независимости, автокефалии было положено.

В дальнейшем, когда столица Византии была завоевана «погаными агарянами», обращение к грекам потеряло всякий смысл. Управление церковной жизнью происходило исключительно из Москвы.

Новый этап бытия Русской Церкви начался в 1589 году, при царе Федоре Ивановиче на Руси было учреждено патриаршество. Московский митрополит по примеру древних восточных первосвятителей, Александрийского, Антиохийского, Иерусалимского и Константинопольского стал именоваться Патриархом.

Такой титул предстоятели Русской Церкви носили до 1700 года, в тот год император Петр I по смерти Патриарха Адриана запретил избирать нового.

Все это время, от первого предстоятеля Русской Церкви, митрополита Киевского Михаила до последнего Патриарха Руси Адриана, церковная жизнь устраивалась в соответствии с 34 апостольским правилом и 9 правилом Антиохийского собора, которые определяют, чтобы в каждом народе был первый епископ.

Но «святотатственная рука нечестивого Петра» (так впоследствии выразился священномученик Иларион, епископ Верейский) сместила Патриарха. Вместо него Петр Алексеевич в 1721 году учредил Духовную коллегию, преобразованную впоследствии в Синод. Вместо первенствующего епископа появились Синод и должность обер-прокурора. Часто эту должность занимали люди очень далекие от Церкви и не владеющие необходимыми компетенциями. Соборы епископов более не проводились, принцип соборности был нарушен.

В церковной литературе эта замена получила исключительно негативную оценку. Такая подмена отягощала совесть православного духовенства, надежды по реставрации патриаршества питали все поколения синодального периода.

Этим чаяниям было суждено сбыться в 1917 году, на Поместном Соборе Русской Церкви. В это тяжелейшее время, когда рушились основы российской государственности, Церкви удалось выправить появившуюся два столетия назад деформацию. Примечательно, что в это время Церковь оказалась в состоянии полной свободы, государственная власть никак не могла влиять на принятие решений. Поэтому участники собора могли без вмешательства извне, решать вопросы восстановления канонического строя церковного управления.

Вопрос о восстановлении патриаршества был поднят 11 октября 1917 года председателем отдела высшего церковного управления епископом Астраханским Митрофаном. Во время обсуждения этого вопроса образовалось две партии, сторонников реставрации патриаршества и противников. Первых было значительно больше, а после долгих обсуждений и точной церковно-канонической и богословской аргументации к партии сторонников присоединились многие из партии противников.

После голосования, 28 октября Собор вынес историческое решение: высшая власть принадлежит Поместному собору; восстанавливается патриаршество; Патриарх является первым между равными ему епископами; Патриарх подотчетен Собору.

Первого называли самым умным, второго самым строгим, третьего самым добрым. Участники Собора положились на волю Божию и Патриарха решили выбирать путем жребия.

5 ноября в Храме Христа Спасителя после совершения литургии святой старец Зосимовой пустыни схииеромонах Алексий вынул из ковчежца, в котором находились три записки с написанными именами, одну из них и объявил на весь храм: «Тихон, митрополит Московский. Аксиос!» «Аксиос!» (по-гречески это слово означает «достоин»), пропел вслед за ним весь храм. Протодиакон Константин Розов своим могучим басом возгласил избранному Патриарху многолетие.

Церковный корабль в тяжелейший период истории Российского государства отправился в плавание уже под управлением Патриарха.

С 1721 года Русская Православная Церковь управлялась коллегиально. Это был известный Синодальный Период, когда церковью правил Правительствующий Синод во главе с обер-прокрурором. Над Синодом же стоял правящий Монарх, который мог корректировать синодальные решения.
Но уже во второй половине XIX века многим выдающимся людям в России становилось ясно, что необходимо возвращать единоначальное управление церковью. Первым такую мысль высказал выдающийся Богослов, писатель, наставник двух Императоров (Александра Третьего и Николая Второго) обер-прокурор Синода Константин Петрович Победоносцев. Но по неясным причинам к нему тогда не прислушались.
Вернулся к идее восстановления Патриаршества Государь Страстотерпец Николай II. Он вынашивал идею созыва Поместного Собора Русской Православной Церкви, на котором был бы избран новый Предстоятель.
Одно время, Государь хотел даже стать Патриархом сам. У него была идея отречься от власти в пользу сына Цесаревича Алексея и стать Патриархом и соправителем своего сына.
Тем более, что такой пример в истории был. Далекий предок Государя боярин Феодор Никитич Романов стал Предстоятелем Русской Православной Церкви и соправителем при своем сыне, первом Государе из династии Романовых Михаиле Феодоровиче. Но по ряду причин, эту идею осуществить не удалось..
И вот наступил февраль 1917 года. Монархия пала. Россия погрузилась в омут нестабильности, хаоса и распада.. И в этом хаосе церковь решила сама определить свое будущее.
28 августа 1917 года (нов.стиль) на праздник Успения Божией Матери в Москве открылся Поместный Собор Русской Православной Церкви, который должен был определить ее будущее.
Председательствующим на Соборе был избран Митрополит Московский и Коломенский Владыка Тихон. Одним из главных пунктов повестки дня Собора было восстановление Патриаршества.
Но это восстановление было сопряжено с рядом трудностей. В прежние времена Патриархов утверждали Государи, они же предлагали устраивающие их кандидатуры. Сейчас же Монархии не было и нужно было избрать Патриарха самим, составив для этого соответствующий чин.
Тем временем нестабильность в стране нарастала. Демократическое Временное Правительство говорило много хороших слов, но не имело реальной власти. К власти же рвались радикалы. Еще в августе генерал Л.Г.Корнилов с целью спасти страну от приближающейся катастрофы предпринял попытку военного переворота. Попытка эта была подавлена Временным правительством с помощью.. большевиков, левых эсеров и прочих радикалов! Т.е. Временное Правительство само рыло себе могилу!
Наконец 7 ноября 1917 года (нов.стиль) из Петрограда пришли вести о смене власти, сверженни Временного Правительства и приходе к власти большевиков.
В самой Москве начались бои между большевистской Красной Гвардией и частями, стоявшими за Временное Правительство.
Красногвардейцы не стеснялись обстреливать из своих орудий даже Кремль! Совершались такие святотатства, которые не допускали не Наполеон, не поляки не даже монголы! В куполах и стенах древних храмов Кремля зияли пробоины от снарядов!
В этих жутких условиях Собор принял решение восстановить Патриаршество немедленно.
18 ноября 1917 года (нов.стиль) в Храме Христа Спасителя состоялось избрание нового Предстоятеля. Избрание прошло по жребию. Были написаны на бумаге имена трех Архиереев и после молебна старец Зосимовой пустыни Алексий, много лет уже не соприкасавшийся с миром, достал одну из трех бумаг и прочел имя новоизбранного Предстоятеля. Им стал Митрополит Московский и Коломенский Тихон.
4 декабря 1917 года в Праздник Введения Божией Матери во Храм Собор провел интронизацию нового Патриарха. Она прошла в Успенском соборе Московского Кремля.
Большевики, победившие к тому времени уже в Москве, разрешили провести интронизацию, но при этом до минимума сократили число тех, кто мог на ней присутствовать.
Новый Святейший Патриарх был возведен на Патриарший Престол, пустовавший почти 200 лет. Он был благословлен многими реликвиями древних Патриархов.
После интронизации Святейшего Тихона Собор продолжил работать. Был избран новый Священный Синод, ставший теперь церковным "правительством" при Патриархе, был решен ряд хозяйственных вопросов.
Но хаос надвигался. Россия погрузилась в пучину гражданской войны всех против всех.
В этих условиях некоторые Архиереи вынуждены были отбыть в свои Епархии, чтобы быть там вместе со своими братьями и сестрами во Христе.
Но из Епархий начали приходить трагические вести. Так в январе 1918 года из Киева пришла страшная весть. Красногвардейцы убили там Митрополита Киевского Владыку Владимира. По всей России начались расправы над священнослужителями, монахами и монахинями и уничтожение храмов. Был дан печальный старт Богоборческим гонениям..
В то же время жесточайше расправлялись и с мирянами.
Но самое страшное было даже не в этих массовых убийствах. Самое страшное было в том, что новая власть отменяла все прежние нормы морали и нравственности. Теперь предательство, грабеж и даже убийство больше не считались грехом. По отношению к "классовым врагам" можно было делать все, что угодно.. И такое вот разжигание низших инстинктов вполне могло привести к духовной катастрофе. И видя это, Собор в том же январе 1918 года провозгласил анафему большевикам.
Эта анафема не была объявлением войны или разрывом. Это был призыв задуматься и остановиться для тех, кто не потерял веру и совесть.. Но призыв к сожалению не был услышан..
Кровавая вакханалия продолжалась и все услиливалась..
17 июля 1918 года пришла весть о злодейском убиении Царствующей Семьи.. Святейший Патриарх Тихон и члены Собора отслужили панихиду по Царственым мученикам...
В сентябре 1918 года Собор, прозаседавший с некоторыми перерывами год, прекратил свою работу.

В этом году отмечается круглая дата - 100 лет со дня возрождения патриаршества в России.

Сильные патриархи

Для того чтобы осознать, под влиянием каких исторических факторов оказалось возможным возрождение патриаршества, следует припомнить обстоятельства и причины, при которых стала возможной его отмена.
Начался этот процесс с того, что Патриарх Московский и всея Руси с 1619 по 1633 год, первый из рода Романовых, носивший эту фамилию, двоюродный брат царя Фёдора Иоанновича (сына Ивана IV Грозного), отец первого царя из рода Романовых - Михаила Фёдоровича, помазанного на правление Русью в 1613 году, Филарет (в миру Фёдор Никитич Романов) своим умом, твёрдой волей и дипломатическими способностями поставил патриаршую власть на такой высокий уровень, что вздумал претендовать и на власть государственную. У Филарета имелись на то все основания: сын влиятельного боярина Никиты Захарьина-Юрьева, племянник царицы Анастасии, первой жены Ивана IV Грозного, он был политически проницателен, умён и хитёр. Он был весьма конкурентоспособным соперником Бориса Годунова в борьбе за трон после смерти Фёдора Иоанновича в 1598 году. В 1590-е боярин Фёдор Никитич Романов занимал ряд государственных и военных постов: служил наместником во Пскове, входил в состав делегации на переговорах с послом императора Рудольфа II, служил воеводой в разных полках. Насильственное пострижение в монахи по приказу Годунова под именем Филарета закрыло Романову прямой путь на престол, однако он сделал всё, чтобы это место занял его сын, рождённый ещё до пострижения. Как родитель государя Филарет официально считался его соправителем, на самом деле исполняя до конца своей жизни главенствующую роль в этом родственном тандеме. Патриарх Филарет утвердил себе титул «Великий государь», добавив невиданное доселе (и потом) сочетание монашеского имени Филарет с отчеством Никитич. Даже управление патриаршим двором Филарет устроил по образцу государева. Он же сформировал новую группу знати, называвшихся «патриаршии дворяне», привлёк и боярских детей. Все они служили «патриарху-государю» и получали за службу поместные оклады.
20 мая 1625 года Филарет на правах царя издал указ, по которому Патриарх получал право судить духовное и крестьянское население патриаршей области во всяких делах, кроме татьбы (воровства) и разбоя («Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссией». - СПб., 1841). Таким образом, при Филарете патриаршая сфера окончательно сложилась как государство в государстве.
После Иоасафа I и Иосифа в свой черёд бремя патриаршества принял на свои рамена ещё один незаурядный человек государственного масштаба - Патриарх Никон, который в борьбе за власть вступил в противостояние с государем Алексеем Михайловичем. Никон пытался вернуть, сохранить и усилить тот же статус и влияние в государстве, который имел Патриарх Филарет. В отличие от своего предшественника, боярина знатного рода, давшего России плеяду государей, Никон (в миру - Никита Минин) происходил из бедной крестьянской семьи, и путь его к патриаршему престолу оказался полот тягот и испытаний. Он был самоучкой, много читал, выучил греческий, знал на память множество богослужебных текстов. В 30 лет он убедил супругу (детей пара не имела) принять монашество и постригся сам. С тех пор он стал образцом монашеской жизни, слава о нём, как об источнике благочестия, разнеслась по всей Руси. С первой же встречи Никон сумел так расположить к себе государя, что тот позвал его «на Москву» и назначил архимандритом Новоспасского монастыря, а после кончины святейшего Иосифа, который умер 25 апреля 1652 года, - патриархом. Государь Алексей Михайлович даже вернул Патриарху Никону титул «Великого государя», коим именовался Патриарх Филарет, расширив его: «Патриарх Московский и всея Руси, Божиею милостию великий господин и государь, архиепископ царствующаго града Москвы и всеа великия и малыя и белыя России и всеа северныя страны и помориа и многих государств Патриарх». И было за что: ревнитель благочестия Никон выступал достойным и мудрым советчиком государю как в делах церковных, так и государственных. Он обладал поистине царской властью: по его слову свершались великие деяния. В радиусе главных целеполаганий деятельности Патриарха Никона находилось строительство монастырей. В 1653 году на острове Валдайского озера возвели первые деревянные строения Иверского монастыря, в 1655-м заложили каменный Успенский собор, в 1656 году Никон добился у царя разрешения на основание монастыря, известного сейчас как Онежский Крестный монастырь на Кий-острове. В том же 1656 году рвением Патриарха Никона был основан Новоиерусалимский монастырь - подмосковная резиденция русских патриархов. По замыслу Никона, здесь в будущем должен был находиться центр православного мира. Все эти монастыри он «имел в личной собственности», то есть образовал своё «государство в государстве». Однако вскоре государь и Патриарх поссорились. «Власть… даже против воли делает многих обидчиками, у многих возбуждает гнев, снимает узду с языка и отворяет двери уст, как бы ветром раздувая душу и, как ладью, погружая её в самую глубину зол», - писал святитель Иоанн Златоуст (51, 434). То ли Патриарх действительно слишком посягнул на власть царя, то ли наветы многих врагов, недовольных тесным сближением двух властных фигур, возымели своё действие, но Никон был извергнут не просто из патриаршества, но и из священнического сана. Он стал простым монахом, с чего и начинал свой жизненный путь…
Вывод прост: как только Церковь в лице «сильного Патриарха» начинала претендовать на главенствующую роль в правлении государством, нарушая равнодействие Церкви и государства в их влиянии на исторические процессы, царствующие особы оказывали мощное сопротивление.

Сильный царь

Русские правители никогда и не думали полностью уступать власть Церкви, посягать на их власть было ошибкой как стратегической, так и таксономической. В ходе русской истории складывались различные модели взаимоотношений между православной церковью и государством. В итоге оптимальной для России стала так называемая симфония. Православный принцип симфонии властей впервые сформулировали в Кодексе Юстиниана I Великого в 534 году, а русским его выразителем выступил преподобный Иосиф Волоцкий, горячий сторонник идеи общественного служения Церкви.
Любой процесс подобен маятнику: «качнувшись влево, качнётся вправо», как сказал поэт Иосиф Бродский. И в русской истории явился государь, который решил если не полностью уничтожить власть Церкви, то практически свести её на нет. Пётр I отменил патриаршество и ликвидировал нетерпимую при таком авторитарном государе автономную систему церковной власти, объявив себя фактически главой Церкви вместо Патриарха. Он создал Синод - скорее полицейское, чем церковное учреждение, превратил Церковь в бюрократическую контору, стоящую на охране интересов самодержавия, обслуживающую его. За двести лет такое положение дел катастрофично повредило Церковь изнутри и подорвало её авторитет и значимость извне. «Ложность положения Церкви была и в том, что формально она являлась государственной, а потому противники легко могли возлагать на неё долю ответственности за репрессивную политику самодержавия и все социальные несправедливости, творимые государственным аппаратом», - справедливо считает Михаил Шкаровский («Русская Православная Церковь в ХХ веке»).

Синодальное правление. Без царя

К концу ХIХ - нач. XX века Русская православная церковь находилась в состоянии глубокого кризиса. Конечно, святые подвижники у нас никогда не переводились, однако нравственное состояние духовенства в целом, развращённого синодальной системой доносов и наказаний, оставляло желать лучшего. Церковь потеряла уважение и доверие народа: начались осквернения храмов, поругание святынь, погромы и даже убийства священников. И убивали не мздоимцев, распутников и прочих отступников, а обличителей греха. «Везде грабежи, поджоги, убийства верных слуг Церкви и Царя! Убить человека теперь ничего не стоит! - сокрушался прп. Иоанн Кронштадтский. - Какая везде теперь скорбь, какие болезни, неурожаи, а за что всё это? За наши беззакония, которым нет числа; пора опомниться и перестать творить их!» В 1905 году в Ялте за бесстрашные обличения революционных настроений, смрадно клубившихся в городе, в своём доме, на глазах жены и троих малолетних детей, зарезали отца Владимира Троепольского. Его последние слова, обращённые к убийцам, были:
- Бог простит!
В селе Городищи Царицынской области 30 ноября 1906 года в своём доме мученически погибла семья священника: отец Константин Хитров, матушка, пятилетний сын Сергей и младенец Николай. Их нашли с проломленными черепами…
В 1910 году в Тифлисе был убит экзарх Грузии архиепископ Никон.
В Оптиной пустыни сошедший с ума студент одной из духовных академий во время утреннего богослужения вбежал в алтарь совершенно голый, вскочил на престол, сбросил священные книги и встал во весь рост перед молящимися, раскинув руки и ноги как на популярном рисунке Леонардо да Винчи. Когда его попытались схватить, он оказал яростное сопротивление, ударил тяжёлым крестом по виску одного из монахов - чуть не убил. А ранее, 5 марта 1898 года, братия Курского Знаменского монастыря была разбужена в два часа ночи страшным взрывом. Собор оказался разрушен, но чудотворная икона Знамения Божьей Матери осталась цела и невредима. В 1904 году было совершено новое неслыханное кощунство: из Благовещенского собора в Казани похитили великую святыню Русской земли - чудотворную икону Казанской Божьей Матери. «Болью, тоскою, тяжёлым предчувствием грядущих бед отозвалось в русском сердце это событие», - скорбел о случившемся архиепископ Вологодский и Тотемский Никон (Рождественский).
Россия держалась на краю пропасти молитвами оптинских, зосимовских и дивеевских старцев, молитвами праведников, ярко горевших светильниками ко Господу, тихо и верно делавших своё богоугодное дело. Увы, достойные рядовые священнослужители и в столичных приходах, и в провинции к тому времени составляли скорее исключение, чем правило. «Если свет в пастыре помрачается, то он необходимо помрачается и в пастве: по тесной, духовной связи его с нею; главы с членами. Крепко ты стоишь в духовных доблестях - и они тверды; стоишь на молитве и усердно молишься за них - и они это чувствуют; укрепляешься духовно ты - укрепляются и они, разслабеваешь ты - разслабевают и они», - поучал святой праведный Иоанн Кронштадтский в 1901 году. «Накануне революции т.н. ищущая интеллигенция ездила по монастырям и обращалась к духовенству. И духовенство очень хорошо на их вопрошания цитировало св. Отцов, но не имело никакого представления о новейших тенденциях в современной жизни, а главное - духовного понимания процессов в российском обществе того времени, - пишет Николай Каверин в статье «Постмиссионерский декаданс». - И разочарованная этими безжизненными ответами интеллигенция стала обращаться к модным энергичным и авангардным учениям: марксизму, спиритизму, масонству, декадентству - учениям, которые были наполнены жизненной энергией революционеров, спиритов, масонов и др., потому что их носители жили тем, что они проповедовали. Они готовы были пожертвовать своей жизнью ради своих идеалов (чаще ложных). И интеллигенция, не находя жизни в потерявших соль проповедях и неудовлетворительных ответах на их вопрошания в церкви, устремлялась туда, где кипела активная «жизнь», пусть и иллюзорная». «Потрудились» на развал России и посланцы папы римского - даже единственный сын преподобного Серафима Вырицкого перешёл в католичество. А среди крестьян стремительно распространялись схожие по деструктивному действию секты: баптизм и штунда. Лев Тихомиров считал баптизм «приготовительным классом разрушения», как и нигилизм, который «ничего сорганизовать прочно не может, но разлагает в течение десятков лет миллионы людей, отрывая их от родной веры, национальности, государства и приготовляя огромные массы отщепенцев для всякого разрушительного дела и движения». История не раз подтвердила слова Тихомирова. Особенно страшен, по его мнению, поворот к баптизму для отступников от православной веры: «Уж если кто покинул Православие, то, конечно, не удовлетворится баптизмом. Кто исчислит сотни тысяч или миллионы, которые, отпав от веры и Церкви, а потом с тем большим пренебрежением отбросивши баптизм, остались ни при чём, без веры, без духовного содержания, переходя в разряд отрицателей и разрушителей социальных и политических? С этой точки зрения приходится рассматривать баптизм не как разновидность христианского учения, а как орудие антихристианского и антиобщественного разложения народа».
В этих условиях необходимость давно назревших реформ в Церкви стали осознавать многие. И не только простые священники, но и архиереи, и даже члены Синода. Вопреки мнению обер-прокурора в марте 1905 года по опросам почти все высказались за проведение преобразований, для чего следовало срочно созвать Поместный собор. 14 января 1906 года император Николай II разрешил созвать Предсоборное Присутствие для предварительного обсуждения тем, намеченных к соборному рассмотрению. Кроме ряда архиереев в Предсоборном Присутствии принимали участие ведущие профессора духовных академий и университетов: профессора-богословы Самарин, Николай Глубоковский, Александр Бриллиантов, историки академик Евгений Голубинский и Василий Ключевский, философ профессор Виктор Несмелов, сообщает открытая православная энциклопедия «Древо». Была проделана большая работа, подготовлены темы для разработки будущим Собором. Поместный собор по новым правилам наделялся высшей властью: законодательной, руководящей, судебной, ревизионной. Членов Синода во главе с первоиерархом предлагалось избирать (ранее они назначались государем). Но кто станет этим первоиерархом: царь, Патриарх, глава Синода? Многие высказывались за восстановление патриаршества. Противники восстановления приводили свои аргументы: Самарин утверждал, что государь не согласится с якобы «умалением его власти», хотя никакого умаления по отношению к царю не предполагалось, а Голубинский считал, что патриаршество будет притеснять соборное начало в Церкви (и этого не могло быть). В итоге Патриарху предназначили роль английской королевы - от подлинного руководства его отстраняли, оставив на его попечении наблюдение за исполнением решений Синода и течением дел в синодальных учреждениях да отношения с иными поместными церквами и с государственными органами. Единственная уступка: Патриарху разрешалось непосредственно ходатайствовать о церковных нуждах перед императором.
Однако, скорее всего, опасаясь ещё большего шатания и раскола в обществе, которое и так уже штормило от революционных последствий, император был уверен, что Собор «подхлестнёт смуту», приведёт к антагонизму между духовной и светской властью. 25 апреля 1907 года Николай II постановил: «Собор пока не созывать».
Не имелось у императора уверенности в истинности благих намерений священнослужителей. И он, как показали дальнейшие события, оказался прав. Вот отрывок из письма священномученика Серафима (Чичагова) от 14 ноября 1910 года: «Пред глазами ежедневно - картина разложения нашего духовенства. Никакой надежды, чтобы оно опомнилось, поняло своё положение! Всё то же пьянство, разврат, сутяжничество, вымогательство, светские увлечения! Последние верующие - содрогаются от развращения или безчувствия духовенства, ещё немного - и сектантство возьмёт верх… Никого и нет, кто бы мог понять, наконец, на каком краю гибели Церковь, и отдать себе отчёт в происходящем… Время благоприятное пропущено, болезнь духа охватила весь государственный организм, перелома болезни больше не может случиться и духовенство катится в пропасть, без сопротивления и сил для противодействия. Ещё год - и не будет даже простого народа около нас, всё восстанет, всё откажется от таких безумных и отвратительных руководителей… Что же может быть с государством? Оно погибнет вместе с нами! Теперь уже безразлично, какой Синод, какие Прокуроры, какие Семинарии и Академии; всё охвачено агонией и смерть наша приближается». А вот что писал святитель Игнатий (Брянчанинов): «Тяжело видеть, кому вверены в руки овцы Христовы, кому предоставлено их руководство и спасение. Но это - попущение Божие… Милосердное долготерпение Бога длит и отсрочивает решительную развязку для небольшого остатка спасающихся, между тем гниющие или сгнившие достигают полноты тления. Спасающиеся должны понимать это и пользоваться временем, данным для спасения… Милосердный Господь да покроет остаток верующих в Него! Но остаток этот скуден: делается скуднее и скуднее… «Спасаяй да спасет свою душу», - сказано остатку христиан Духом Божиим».
Февральская революция и большевистский переворот дали той части духовенства, которая жаждала реформ, ложную, губительную надежду «решить всё без царя». 26 февраля 1917 года члены Синода отказались обратиться с призывом к народу поддержать монархию. Более того, 6 марта Синод опубликовал послание, в котором требовал поддержать Временное правительство. А 2 марта 1917 года император Николай II отрёкся от престола.

Собор и избрание Патриарха

Однако без царя оказалось ещё хуже. Следовало спасать положение: избрать Патриарха, чтобы Церковь могла опереться на вторую из ключевых фигур, всегда составлявших властную симфонию на Руси. По итогам трёх предсоборных совещаний - в 1906, 1912–1917 и 1917 годах - 15 (28) августа 1917 года в Успенском соборе Московского Кремля начал работу Всероссийский Поместный собор - первый с конца XVII века. По совершении литургии митрополит Киевский (будущий священномученик) Владимир огласил грамоту Святейшего синода об открытии Собора. Члены Собора помолились, поклонились мощам святителей Петра, Ионы, Филиппа и Гермогена и двинулись в Чудов монастырь - приложиться к нетленным мощам святителя Алексия. Затем они вышли на Красную площадь с кремлёвскими святынями, куда уже стекались крестными ходами православные жители Москвы. На следующий день после литургии в храме Христа Спасителя, совершённой митрополитом Московским святителем Тихоном, открылось первое заседание.
В состав Собора входили 564 члена: 227 - от иерархии и духовенства, 299 - от мирян, присутствовали глава Временного правительства Александр Керенский, министр внутренних дел Николай Авксентьев, представители печати и дипломатического корпуса. Собор лишил мандата депутата-расстригу А.В. Поповича, выбранного от мирян Туркестанской епархии как незаконного избранника, и обратился к служителям алтаря, предостерегая их от предательств и малодушия.
Соборяне заседали до 7 (20) сентября 1918 года. За это время происходили роковые для России события: война с Германией; мятеж генерала Лавра Корнилова - неудачная попытка установления военной диктатуры; провозглашение в России Республики 1 сентября 1917 года; падение Временного правительства и так называемая Октябрьская революция; разгон Учредительного собрания, издание Декрета об отделении Церкви от государства и начало Гражданской войны. Важнейшим решением (от 28 октября 1917 года) Собора было восстановление патриаршества в Русской православной церкви, положившее конец синодальному периоду в истории нашей Церкви. Патриаршества, поставленного в центр высшей церковной власти. Некоторые соборяне уповали, что восстановление патриаршества обеспечит победу не просто в духовной сфере, но и в государстве в целом. Что ж, в исторической перспективе так оно и произошло.
11 октября 1917 года председатель Отдела высшего церковного управления епископ Астраханский (тоже будущий священномученик) Митрофан выступил с докладом о восстановлении патриаршества. 32 члена Отдела высшего церковного управления остались при особом мнении: они решили, что вопрос этот преждевременен, хотя уж о какой преждевременности было говорить! За окнами стреляли, шёл настоящий кровавый бой, некоторые храмы Кремля оказались повреждены и даже разрушены. Русский философ, правовед, публицист, общественный деятель Евгений Трубецкой предрекал, что Патриарху предстоит стать защитником и хранителем Церкви; молитвенником, ходатаем, заступником и отцом православного народа. Тогда уже можно было предвидеть ещё одну ипостась - священномучеником за веру православную и свой народ. Архимандрит (тоже будущий священномученик) Иларион (Троицкий) сказал: «Зовут Москву сердцем России. Но где же в Москве бьётся русское сердце? На бирже? В торговых рядах? На Кузнецком мосту? Оно бьётся, конечно, в Кремле… в Успенском соборе… Святотатственная рука нечестивого Петра свела первосвятителя Российского с его векового места в Успенском соборе. Поместный Собор Церкви Российской от Бога данной ему властью постановит снова Московского Патриарха на его законное, неотъемлемое место. И когда под звон московских колоколов пойдёт Святейший Патриарх на своё историческое священное место в Успенском соборе, будет тогда великая радость на земле и на небе!».
28 октября протоиерей Павел Лахостский предложил приступить к голосованию. В этот день, через два дня после большевистского переворота, Собор вынес историческое решение о восстановлении патриаршества в виде особого определения.
А специальная комиссия во главе с архиепископом Кишинёвским
Анастасием разработала чинопоследование интронизации. Уже не годились древнерусские чины. Профессор Иван Соколов по творениям святителя Симеона Солунского восстановил древний чин поставления Константинопольского Патриарха - он-то и стал основой нового чинопоследования. 17 ноября Собор дополнил и утвердил этот чин («Обзор Деяний Священного Собора Православной Российской Церкви 1917/18 гг.» // Сост. Кравецкий А.Г. и Гюнтер Шульц).
30 октября провели первое голосование. Архиепископ Харьковский Антоний (Храповицкий) получил 101 голос, архиепископ Тамбовский Кирилл (Смирнов) - 27, митрополит Московский Тихон (Беллавин) - 22, архиепископ Новгородский Арсений (Стадницкий) - 14, митрополит Киевский Владимир (Богоявленский), архиепископ Кишинёвский Анастасий (Грибановский) и протопресвитер Георгий Шавельский - по 13 голосов, архиепископ Владимирский Сергий (Страгородский) - 5, архиепископ Казанский Иаков (Пятницкий), архимандрит Иларион (Троицкий) и бывший обер-прокурор Синода Александр Самарин - по 3 голоса. После четырёх туров голосования Собор избрал кандидатами на первосвятительский престол архиепископа Харьковского Антония, архиепископа Новгородского Арсения и митрополита Московского Тихона: «самого умного, самого строгого и самого доброго из иерархов Русской Церкви». Архиепископ Арсений «ужаснулся возможности оказаться Патриархом» в столь страшную для России годину, и святитель Тихон не стремился к патриаршеству, хотя был готов принять от Господа этот крест.

Избрание состоялось 5 ноября в храме Христа Спасителя. По окончании Божественной литургии митрополит Киевский Владимир вынес ковчежец с жребиями на амвон, благословил им народ и снял печати. Из алтаря вышел слепой старец схииеромонах Зосимовой пустыни Алексий. Помолившись, он вынул из ковчежца жребий и передал его митрополиту Владимиру, который прочитал громко: «Тихон, митрополит Московский - аксиос…»
«Ваша весть об избрании меня в Патриархи является для меня тем свитком, на котором было написано «Плач, и стон, и горе», и каковой свиток должен был съесть пророк Иезекиль, - отозвался на это Святейший Патриарх Тихон. - Сколько и мне придётся глотать слёз и испускать стонов о предстоящем мне патриаршем служении, и особенно - в настоящую тяжёлую годину…»

Интронизация осуществилась 21 ноября в Успенском соборе Кремля. Для торжества из Оружейной палаты взяли регалии московских первосвятителей: жезл святителя Петра, рясу священномученика Ермогена, мантию, митру и клобук Патриарха Никона. С этого дня во всех храмах Русской церкви стали поминать Патриарха вместо Святейшего синода.

Большинством голосов членов Отдела было принято решение о внесении в проект преобразования высшего церковного управления положения о восстановлении патриаршей власти. Однако целый ряд членов Собора, в числе которых было немало крупных учёных и церковных деятелей, считали необходимым предварительно выработать соборные документы, закрепляющие права и обязанности Патриарха и полномочия Собора.

Епископ Астраханский Митрофан возражал им: «Вы говорите: сконструируйте Собор. Но этого сделать без первоиерарханельзя; равным образом нельзя образовать и Синод без первоиерарха. Нам говорят: внесите полное положение об управлении, а не в виде отдельной формулы. Что же нам делать? Бросить всю работу? Вопрос о патриаршестве – вопрос весьма сложный. […] Нам нужен Патриарх как церковно-молитвенный предстоятель Русской Церкви, представитель подвига и дерзновения и как стоятель за Русскую Церковь. Все остальное не имеет значения. […] Чтобы восстановление патриаршества не пугало, мы вносим корректив: Патриарх является только первым между равными ему епископами. Это ставит границы единоличной власти Патриарха. Это положение совершенно определённое. Патриарх не поглотит церковной власти».

Епископ Митрофан указывал, что патриаршество известно на Руси с самого принятия христианства, поскольку в первые столетия своей истории Русская Церковь была в юрисдикции Константинопольского Патриархата. При митрополите Ионе Русская Церковь стала автокефальной, но принцип первоиераршей власти в ней остался непоколебимым. Когда Русская Церковь выросла и окрепла, появился и первый Патриарх Московский и всея Руси. Упразднение патриаршества Петром I стало антиканоническим деянием. Русская Церковь была обезглавлена. «Синод оставался чуждым русскому сердцу, он не затрагивал внутренних, глубинных струн души, которые затрагивались при живом представителе. Посему мысль о патриаршестве оставалась в сознании русского народа. Она жила как золотая мечта».

Противники восстановления патриаршества возводили на своих оппонентов обвинения в тайных монархических надеждах. Приводили довод о том, что история знает много слабых патриархов, которые были не в силах противостоять государственной власти и покорно шли у неё на поводу. Или, напротив, полагали, что история даёт немало примеров деспотичных предстоятелей Русской Церкви, рядом с которыми не уживается идея соборности. А также утверждали, что реставрация этого церковного института не спасёт Русскую Церковь от чрезвычайных обстоятельств времени, в которых она оказалась в ходе революции, а напротив, отбросит её в XVII век с безнадёжным отставанием от Европы.

Несмотря на сопротивление части соборян, большинство на Всероссийском Церковном Соборе 1917–1918 годов выступило в защиту патриаршества. И. Н. Сперанский в своей речи на пленарном заседании Собора указал на глубокую внутреннюю связь между существованием первосвятительского престола и духовным ликом допетровской Руси. Главным доводом в пользу восстановления патриаршества он считал то, что Православная Церковь была совестью государства до тех пор, пока на Руси был верховный пастырь – Святейший Патриарх.

Одним из самых весомых аргументов в защиту патриаршества стала история Церкви. Профессор И. И. Соколов напомнил Собору о светлом духовном облике предстоятелей Константинопольской Церкви: святых Фотия, Игнатия, Стефана, Антония, Николая Мистика, Трифона, Полиевкта. Во времена турецкого владычества мученически скончались вселенские патриархи Кирилл Лукарис, Парфений, Григорий V, Кирилл VI. На заседаниях Собора также говорилось о высоком первосвятительском подвиге митрополитов Русской Церкви – Петра, Алексия, Ионы, Филиппа, священномученика Патриарха Гермогена.

Наконец, 4 ноября 1917 года Всероссийский Церковный Собор вынес определение «Об общих положениях о высшем управлении Православной Российской Церкви», которым восстанавливалось патриаршество. Следующим шагом Собора стала разработка процедуры избрания Патриарха. В итоге члены Всероссийского Церковного Собора решили, что в первом избирательном собрании члены Собора подают записки с именем предлагаемого ими кандидата в Патриархи. Получивший абсолютное большинство голосов считается избранным в кандидаты. Туры голосования будут повторяться, пока три кандидата не получат большинства голосов. И наконец, жребием из них будет избираться Патриарх.

В результате голосования членов Собора тремя кандидатами в Патриархи, набравшими большее количество голосов, стали: архиепископ Антоний (Храповицкий) – 159 голосов в результате первого голосования; архиепископ Арсений (Стадницкий) – 199 голосов в результате второго голосования; митрополит Тихон (Беллавин) – 162 голоса в третьем туре голосования.

Избрание состоялось 5 ноября в храме Христа Спасителя. Патриархом Православной Российской Церкви был избран митрополит Московский Тихон. Двадцать первого ноября на праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы в необычайно торжественной атмосфере была совершена интронизация Патриарха в Успенском соборе Кремля. Отныне Русская Церковь вновь обрела своего печальника и молитвенника.

Представители того времени прекрасно понимали масштаб совершившегося. Профессор С. Н. Булгаков напомнил, что помимо церковно-канонических прав Патриарх имеет ещё и особый иерархический авторитет, поскольку в нём отражается живое единство Поместной Церкви. Он – церковная вершина, возвышающаяся над местной оградой, видящая другие вершины и видимая ими.

На долгие годы соборные определения, касающиеся статуса и компетенции Патриарха, должны были обеспечить устойчивость вновь сформированному институту патриаршей власти. История рассудила иначе. Вихрь революционных событий, утверждение советской власти с её атеистическим укладом, гонение на Русскую Церковь в первой половине XX века сделали невозможным нормальное функционирование высшей церковной власти в лице Поместного Собора, а также высшего церковного управления, возглавляемого Патриархом. Созданная Всероссийским Церковным Собором в 1917–1918 годах система высшего церковного управления, которая включала в себя Поместный Собор, Священный Синод и Высший Церковный Совет во главе со Святейшим Патриархом, в чрезвычайных исторических условиях оказалась лишённой необходимых для нормальной работы средств: материальных, финансовых, организационных и людских ресурсов. Полноценное функционирование системы органов высшего церковного управления было поставлено в зависимость от созывов Поместного Собора.

Двадцатого сентября 1918 года Всероссийский Церковный Собор принял определение, согласно которому Патриарх должен был созвать Поместный Собор весной 1921 года. Сделать этого не удалось, а следовательно, не получилось и выбрать новый состав Синода и Высшего Церковного Совета. Таким образом, начиная с 1921 года высшее церковное управление в том виде, в котором оно было сформировано Собором в 1917–1918 годах, перестало существовать. Вся церковная власть сосредоточилась в руках Патриарха, затем Патриаршего Местоблюстителя, а ещё позднее – заместителя Патриаршего Местоблюстителя. «Если до сих пор, – пишет Иринарх Стратонов, – Патриарх был носителем идеи церковного единства, то теперь при известных обстоятельствах он делался единственным сосредоточием всей полноты церковной власти».

В 2008 году Россия отпраздновала 90-летие со дня восстановления Патриаршества на Руси. Со времён Петра Великого, который упразднил патриарший престол за несогласие Патриарха Адриана смириться с исторической ломкой, и до 1917 года на Руси делами Православной Церкви ведал Святейший Синод. Но главное – это то, что была сохранена верность православию. Сохранена ценой великого духовного подвига.

Семь с половиной лет патриаршества, с 1917 по 1925 годы, имя Патриарха Тихона было самым дорогим не только для русского народа. Весь христианский мир трепетно следил за ходом исповеднических и мученических подвигов Московского Патриарха. Восхищался им, благословлял и молился за него.

Василий Беллавин, сын сельского священника отца Иоанна из старинного русского города Торопца, что на границе Псковской и Тверской земель, родился в 1865 году. С детства он решил пойти по родительским стопам. Обучался сначала в духовно-учебных заведениях Псковской епархии, а в 1884 году был принят в Санкт-Петербургскую духовную академию. Однокурсники с первых же дней прозвали его, степенного, добросовестного, ревностно веровавшего, «патриархом».

По окончании учения в 1888 году, Василий проходил духовно-учебную службу в Пскове, Казани, Холме. В 1891 году, будучи преподавателем, он подал прошение о принятии монашества. Постриг был совершён в честь святителя Тихона Задонского, прославленного русского святого, с именем которого в нашем монашестве связано утверждение особого направления духовной жизни – старчества. В 1897 году Тихон Беллавин был удостоен архиерейства. В следующем году назначен на святительский пост в Северной Америке, где возглавил Алеутскую и Северо-Американскую епархию. В 1905 году американцы избрали владыку Тихона почётным гражданином Соединенных Штатов.

В том же году владыка Тихон получает сан архиепископа и возвращается в Россию, в Ярославль. Ярославцы с неподдельной нежностью называли его ясным солнышком. Град Ярослава Мудрого так полюбил своего архипастыря, что оказал ему исключительную честь, избрав почётным гражданином города. Затем служение в Вильно, где Тихон проходил свой архипастырский путь в пору тяжёлого военного времени. Двадцать третьего июня 1917 года первопрестольная Москва, при избрании архипастыря на пост митрополита Московского, предпочла всем громким и славным архипастырским именам кандидатуру смиренного, простого архиепископа Виленского и Литовского Тихона.

В труднейшее для страны время в ноябре 1917 года открылся Всероссийский Поместный Собор Русской Православной Церкви. Заблистали на нём архипастыри, пастыри и церковные люди: кто учёностью, кто красноречием, кто громким именем, Тихон не блистал, был скромен и смирен. Москвичи благодушно острили про него «тих он». Сразу встал главный вопрос: о восстановлении патриаршества, пресекшегося в 1700 году.

«Подавляющее большинство остановило своё внимание не на звёздах первой величины в иерархии, каковыми были Антоний Харьковский и Арсений Новгородский, – вспоминал министр исповеданий Временного правительства А. В. Карташёв, – а на скромном, добродушном, не учёном и не гордом, а сияющем русской народной простотой и смирением новом митрополите Московском Тихоне. Ему сразу же было дано эффектное большинство 407 голосов из 432 присутствовавших на заседани». Когда начали перебирать кандидатов на Всероссийский патриарший престол, неизменно стали называть и имя Тихона. Правда, в числе кандидатов он занял третье место. Пятого ноября в храме Христа Спасителя глубокий старец иеросхимонах Алексий, затворник Зосимовской пустыни, вынул из ларца жребий и зачитал имя: митрополит Московский Тихон. Митрополит Киевский Владимир, который совершал литургию, воскликнул «Аксиос!», по-гречески – достоин. И духовенство, и народ единодушно подхватили: «Аксиос!» Тихон произнёс: «Сколько мне придётся глотать слёз и испускать стонов в предстоящем мне патриаршем служении и особенно в настоящую тяжёлую годину!» Речь оказалась пророческой.

Кровавым вихрем жесточайшего террора сметались с лица земли целые сословия и классы. Вековой уклад государственной, общественной, семейной жизни подвергался насильственной ломке. Но, кажется, ни в одной области террор не был довёден до такой утончённой жестокости, как в области церковной.

Уже в 1919 году были сёла и даже города без священников. Казни духовных лиц производились часто без суда и следствия. В новом государственном строе служители церкви были обращены в лиц без элементарных гражданских прав. Противорелигиозная пропаганда стала повсеместной и систематической. Церковь отстранили от влияния на школу, семью, общество. Закрывали духовно-учебные заведения, домовые церкви, обители. Приходы облагали налогом. Это были труднейшие времена для Церкви, а значит, и для всей духовной жизни народа. Власть, которая стремилась разбить христианские устои, требовала уступок не в чём-то второстепенном, а в существе веры. Начался обновленческий раскол.

Среди всеобщего разрушения и разложения Патриарх Тихон сумел сохранить церковный канонический организм в строжайшем соответствии с требованиями святых законов и правил. Среди бурь он сумел сплотить верующих в такой прочный союз, разрушить который оказалось никому не под силу.

В апреле 1922 года начался судебный процесс по делу Патриарха Тихона. Революционный трибунал вынес определение о привлечении его к уголовной ответственности. Вскоре ему было объявлено, что он находится под домашним арестом. В ночь на 19 мая Патриарха перевезли с его Троицкого подворья в Донской монастырь. Здесь под охраной, в полной изоляции от мира ему предстояло пробыть год. Затем месяц в ГПУ, на Лубянке, при непрерывных «беседах».

Пытались смутить Патриарха внесением разлада в среду церковной иерархии. Из осуждённых церковным судом, даже лишённых сана и отлучённых от церкви, решили создать оппозицию Патриарху и возглавляемой им Русской Церкви. Раскольники и сектанты, при поддержке советского государства, стали создавать новые церковные образования. Лишённый архиерейского сана и отлучённый от Церкви Владимир Путята стал главой «Новой Церкви». Оженившийся иеродиакон Иоанникий Смирнов, посвящённый расстригой Путятой в епископы, возглавил «Свободную Трудовую Церковь». Бывший адвокат Александр Введенский, назвавшись архиепископом Лондонским, в компании с провизором Соловейчиком, наречённым епископом Николаем, основали «Древне-Апостольскую Церковь». Назвавшийся протопресвитером Владимир Красницкий создал «Живую Церковь». Известный всей России своими шумными скандалами Антонин Грановский, наименовавшийся митрополитом, приступил к строительству некоего «церковного ренессанса». Во время ареста Патриарха все эти новообразования, объединившись, созвали «Всероссийский Церковный Собор», признавший советскую власть, осудивший Патриарха и избравший свой «Синод». Первоиерарх нашей Церкви, измученный арестами и допросами, находился под постоянным давлением власти, которая то и дело ставила его перед дьявольским выбором: либо принять одного из руководителей обновленчества, либо архиереи не будут выпущены из тюрем.

В июне 1923 года Патриарха освободили, с заявлением от его имени, что он «советской власти не враг». В то же время в печати стали появляться сообщения о тяжких недугах владыки. Эти настойчивые известия готовили общественное сознание к чему-то роковому. И 25 марта (07 апреля) 1925 года, в день Благовещения Пресвятой Богородицы, Святейший Патриарх Тихон, одиннадцатый Патриарх России, скончался. Появилось сообщение, что он умер от «грудной жабы». Создавалось впечатление, что грудная жаба – болезнь, протекающая длительно – у Патриарха имела какой-то особенный молниеносный характер. Всем было ясно, что смерть Патриарха мученическая. «Жил исповедником, умер мучеником…»