Тропы и их примеры таблица. Тропы и стилистические фигуры

Ежедневно мы сталкиваемся с массой средств художественной выразительности, нередко употребляем их в речи сами, даже не подразумевая об этом. Мы напоминаем маме о том, что у нее золотые руки; вспоминаем лапти, тогда как они уже давно вышли из всеобщего использования; боимся приобрести кота в мешке и гиперболизируем предметы и явления. Все это - тропы, примеры которых можно встретить не только в художественной литературе, но и в устной речи каждого человека.

Что такое средства художественной выразительности?

Термин "тропы" происходит от греческого слова tropos, что в переводе на русский язык означает "оборот речи". Они используются для придания образности речи, при их помощи поэтические и прозаические произведения становятся невероятно выразительными. Тропы в литературе, примеры которых можно найти практически в любом стихотворении или рассказе, составляют отдельный слой в современной филологической науке. В зависимости от ситуации использования их подразделяют на лексические средства, риторические и синтаксические фигуры. Тропы широко распространены не только в художественной литературе, но и в ораторском искусстве, и даже повседневной речи.

Лексические средства русского языка

Ежедневно мы употребляем слова, которые тем или иным образом украшают речь, делают ее выразительнее. Яркие тропы, примеры которых бесчисленны в художественных произведениях, не менее важны, чем лексические средства.

• Антонимы - слова, противоположные по смыслу.
• Синонимы - близкие по смыслу лексические единицы.
• Фразеологизмы - устойчивые сочетания, состоящие из двух и более лексических единиц, которые по семантике можно приравнять к одному слову.
• Диалектизмы - слова, распространенные лишь на определенной территории.
• Архаизмы - устаревшие слова, обозначающие предметы или явления, современные аналоги которых присутствуют в культуре и быту человека.
• Историзмы - термины, обозначающие уже исчезнувшие предметы или явления.

Видео по теме

Тропы в русском языке (примеры)

В настоящее время средства художественной выразительности великолепно демонстрируются в произведениях классиков. Чаще всего это стихотворения, баллады, поэмы, иногда рассказы и повести. Они украшают речь и придают ей образность.

• Метонимия - замена одного слова другим по смежности. Например: В новогоднюю полночь вся улица вышла пускать фейерверки.
• Эпитет - образное определение, дающее предмету дополнительную характеристику. Например: У Машеньки были великолепные шелковые кудри.
• Синекдоха - название части вместо целого. Например: На факультете международных отношений учится и русский, и финн, и англичанин, и татарин.
• Олицетворение - присваивание одушевленных качеств неодушевленному предмету или явлению. Например: Погода волновалась, сердилась, бушевала, а через минуту полил дождь.
• Сравнение - выражение, построенное на сопоставлении двух предметов. Например: Твое личико душисто и бледно, словно весенний цветок.
• Метафора - перенесение свойств одного предмета на другой. Например: У нашей мамы золотые руки.

Тропы в литературе (примеры)

Представленные средства художественной выразительности реже употребляются в речи современного человека, но от этого не уменьшается их значимость в литературном наследии великих писателей и поэтов. Так, литота и гипербола нередко находят использование в сатирических рассказах, а аллегория - в баснях. Перифраз используется во избежание повторений в художественном тексте или речи.

• Литота - художественное преуменьшение. Например: У нас на фабрике работает мужичок с ноготок.
• Перифраз - замена прямого названия описательным выражением. Например: Особенно желто сегодня ночное светило (о Луне).
• Аллегория - изображение отвлеченных предметов образами. Например: Человеческие качества - хитрость, трусость, неуклюжесть - раскрываются в образе лисы, зайца, медведя.
• Гипербола - умышленное преувеличение. Например: У моего приятеля невероятно огромные уши, размером с голову.

Риторические фигуры

Задумка каждого писателя - заинтриговать своего читателя и не требовать ответа на поставленную проблематику. Подобный эффект достигается за счет использования в художественном произведении риторических вопросов, восклицаний, обращений, умолчаний. Все это - тропы и фигуры речи, примеры которых наверняка знакомы каждому человеку. Их использование в повседневной речи одобрительно, главное - знать ситуацию, когда это уместно.

Риторический вопрос ставится в конце предложения и не требует ответа от читателя. Он заставляет задуматься о насущных проблемах.

Риторическим восклицанием завершается побудительное предложение. Используя эту фигуру, писатель призывает к действию. Восклицание также следует относить к разделу "тропы".

Примеры риторического обращения можно найти у Пушкина ("К Чаадаеву", "К морю"), у Лермонтова ("Смерть поэта"), а также у многих других классиков. Оно применимо не к конкретной персоне, а ко всему поколению или эпохе в целом. Используя его в художественном произведении, писатель может обвинять или, напротив, одобрять поступки.

Риторическое умолчание активно используется в лирических отступлениях. Писатель не высказывает свою мысль до конца и дает повод для последующего рассуждения.

Синтаксические фигуры

Подобные приемы достигаются за счет построения предложения и включают в себя порядок слов, расстановку знаков препинания; они способствуют интригующему и интересному оформлению предложения, поэтому каждый писатель стремится использовать эти тропы. Примеры особенно заметны при чтении произведения.

• Многосоюзие - намеренное увеличение количества союзов в предложении.
• Бессоюзие - отсутствие союзов при перечислении предметов, действий или явлений.
• Синтаксический параллелизм - сопоставление двух явлений путем их параллельного изображения.
• Эллипсис - умышленный пропуск ряда слов в предложении.
• Инверсия - нарушение порядка слов в конструкции.
• Парцелляция - намеренное членение предложения.

Фигуры речи

Тропы в русском языке, примеры которых приведены выше, можно продолжать бесконечно, но не стоит забывать о том, что существует еще один условно выделяемый раздел средств выразительности. Художественные фигуры играют немаловажную роль в письменной и устной речи.

Таблица всех тропов с примерами

Школьникам старших классов, выпускникам гуманитарных факультетов и филологам важно знать разнообразие средств художественной выразительности и случаи их использования в произведениях классиков и современников. Если вы подробнее хотите узнать, какие бывают тропы, таблица с примерами заменит вам десятки литературно-критических статей.

Роль средств художественной выразительности

Использование тропов в повседневной речи возвышает каждого человека, делает его грамотней и образованней. С многообразием средств художественной выразительности можно встретиться в любом литературном произведении, поэтическом или прозаическом. Тропы и фигуры, примеры которых должен знать и использовать каждый уважающий себя человек, не имеют однозначной классификации, поскольку из года в год ученые-филологи продолжают исследовать эту область русского языка. Если во второй половине двадцатого века они выделяли лишь метафору, метонимию и синекдоху, сейчас перечень возрос в десятки раз.

Прежде чем охарактеризовать группу специальных средств выразительности, уточним основные понятия. Стилистический приём - это способ организации высказывания или целого текста, способствующий созданию эффекта выразительности. Выразительностью речи называют такое её свойство, которое поддерживает внимание адресата, вызывает у него эмоциональное сопереживание.

Термин приём соотносится с термином средство. Стилистический приём строится на основе использования языковых единиц или их группировок, которые автор речи отбирает и подвергает определённой процедуре в соответствии с установкой на создание стилистического впечатления. Приём - это эстетически и/или прагматически ориентированная операция со средствами языка, позволяющая передать отношение автора речи к висязыковой действительности и участникам коммуникации. Если языковые средства являются материальным субстратом выразительности, то приём акцептирует технологическую сторону, действия со средствами. Однако каждый приём имеет результативное завершение и может рассматриваться в его материальном воплощении. Приём, таким образом, вновь возвращается в область средств. Именно так, с одновременным учётом процессуального и результативного аспектов, мы будем рассматривать речевые структуры, направленные на достижение выразительности.

В общем виде, с операционной точки зрения, приёмы/средства выразительности делятся на два основных типа, описанных ещё в античной риторике: тропы и фигуры.

Троп - приём (средство) выразительности, основанный на переносе значения и, в результате, на совмещении смыслов в одной и той же форме. Слово, словосочетание, предложение, называющие какой-либо предмет, явление, ситуацию, используются для обозначения другого предмета, явления, ситуации. Общепринятое (производящее) и новое (производное) значения совмещаются. Необразное значение слова связано с реалией действительности прямо, непосредственно, а образное, тропеическое, - опосредованно, через связь с соответствующей производящей единицей. Возникает семантическая двуплановость вновь образованной единицы, формирующая эффект выразительности. При восприятии тропа в сознании носителя языка дополнительно возникает "призрак другой речевой единицы" (Е. В. Клюев), ассоциативное представление, опирающееся па исходную языковую единицу. При этом контекст выполняет роль своеобразного ключа к разгадке образа. Нестандартное образное представление обозначаемого - типовая функция тропа. Следует, однако, учитывать, что образной функцией роль семантического переноса не исчерпывается: возможна реализация номинативной (глазное дно) или компрессивной функции (выпить целый стакан), но тогда и квалификацию троп к речевому явлению применять нецелесообразно.

Ассоциации имеют два основных направления: сходство и смежность явлений. При переносе по сходству возникает метафора; при переносе по смежности (он возникает при стабильном совместном бытовании явлений или использовании предметов) -метонимия. Эстетическая функция тропа связана с намеренным отклонением от стандартной логики. Тропы, по оценке М. В. Ломоносова, "большую силу в знаменовании имеют", создают впечатляющий словесный образ.

Фигура речи (стилистическая фигура, риторическая фигура) -приём (средство) выразительности, основанный на соположении единиц в тексте. Квинтилиан указывал, что фигура речи "представляет собой отклонение в мысли или выражении от обыденной или простой формы". Отсюда и термин фигура - своеобразная "речевая поза" компонентов высказывания, отклоняющаяся от обычной, стандартной.

Фигуры речи делятся на семантические и синтаксические . Семантические фигуры образуются соположением слов, словосочетаний или более крупных отрезков текста, связанных между собой отношениями противоположности, несовместимости, нарастания или ослабления интенсивности. За семантическими фигурами, как правило, не закреплены специализированные синтаксические конструкции. В отличие от семантических, синтаксические фигуры реализуются в особой синтаксической форме, которая не характерна для стилистически нейтрального выражения мысли. Такое деление условно, поскольку в образовании каждой из фигур важны и семантика, и грамматическая форма. Разграничение проводится на основании повышенной значимости одного (семантического) или другого (синтаксического) признака. В ряде случаев установить доминанту очень трудно, например, относительно эпитета, градации, сравнения. Изложенная операционная классификация специальных приёмов (средств) выразительности является лишь одной из множества возможных . Даже основная дихотомия тропы/ фигуры не является общепризнанной: тропы могут рассматриваться как разновидность фигур . Все предпринятые классификации приёмов и средств выразительности (основанные на одном и на нескольких критериях, выдвигающие на первый план форму или функцию) являются, по сути, попытками систематизации алогичного множества. Именно поэтому общепризнанных классификаций тропов и фигур не существует.

Охарактеризуем специальные приёмы (средства) выразительности.

Сравнение - грамматически оформленное образное сопоставление одного предмета, явления с другим предметом, явлением на основе сходства. Сравнение, с одной стороны, передаётся соположением единиц в высказывании, следовательно, его можно определить как "синтагматически типизируемый приём", т.е. фигуру речи. С другой стороны, это изобразительный оборот речи, характеризирующийся смысловой двуплановостью, передающий мысль, обогащенную образным содержанием. Следовательно, есть основания вслед за Н. Л. Кожевниковой, Е. Л. Некрасовой, Л. А. Новиковым, Д. Э. Розенталем причислить сравнение к тропам.

Сравнение - это формально-семантический трёхчлен. Его компоненты: предмет сравнения - то, что сравнивается (1); основание сравнения - признак или ряд признаков, позволяющих установить сходство (2); объект сравнения - то, с чем сравнивается предмет (3): Девушка (1) тонкая (2), как тростинка (3). Отмеченный порядок следования компонентов сравнения является стандартным, но не обязательным. Например: Как свинец (3), черна (2) вода (1) (А. Блок). Инверсионное расположение частей сравнения способствует усилению эмоционально-образного эффекта. В высказывании могут быть представлены не все составляющие сравнения: Синий сумрак (1), как стадо овец (3) (С. Есенин). Пропуск основания осложняет сравнение, стимулирует воображение читателя. Такое сравнение вплотную приближается к метафоре.

Сравнение обладает формальным признаком. Сравнительный оборот с союзом как - самый распространенный способ грамматического оформления данного приёма. Применяются также союзы словно, будто, точно, подобно: Надо мною свод воздушный, Словно синее стекло (А. Ахматова); Точно карты, полукругом расходятся огни (А. Блок); Сказал, будто отрезал (разговорное высказывание); Подобно метеориту, космический корабль может сгореть (из научного текста). Сравнение выражается также придаточным предложением, за которым закреплена характеризующая функция. При этом ситуация, привлечённая для сопоставления, может быть как достоверной, так и вымышленной, ср.: Если это радость, то береги ее, как мать бережёт сына (К. Паустовский); Мимо меня проходили, но никто как будто не замечал меня, словно я был вещью, вроде стола или стула (В. Вересаев).

Сравнительно-сопоставительное образное значение в ряде случаев поддерживается лексически с помощью лингвем похож, подобен, сходен, напоминает и т.п.: Каморка его (Раскольникова) приходилась под самою кровлей высокого пятиэтажного дома и походила более на шкаф, чем на квартиру (Ф. Достоевский); Среди других играющих детей Она напоминает лягушонка (Н. Заболоцкий).

Формальным сигналом данной речемы является также творительный падеж существительного со значением сравнения: А к телу струя ледяная Прижалась колючим стеклом (А. Белый); Снова выплыл из рощи Синим лебедем мрак (С. Есенин). Значение сравнения нередко передает форма сравнительной степени прилагательного или наречия: Графиня была бледнее своего платка (А. Пушкин); Гарун бежал быстрее лани. Быстрей, чем заяц от орла (М. Лермонтов).

Объёмность образного впечатления создается с помощью развёрнутого сравнения:

Муравей не знает человека. <...> Мы существуем для нею только как некая непонятная неизбежность, вроде тайфуна, землетрясения, внезапной гибели. <...> Мы для них как бы высшая воля. Не совсем высшая, конечно, но все-таки. Солнца погасить не можем, но загородить его навесом в нашей власти. Вырубив лес, поджигая лес, подсыпав лес химическим порошком, затопляя лес водохранилищем, насадив новый лес, мы выступаем для них почти как сила космического порядка (М. Припиши).

Сравнение может усложняться и конкретизироваться другими образными средствами: И далёкие звёзды застыли В беспредельности мёртвых небес. Как огни бриллиантовой пыли На лазури предвечных завес (К. Бальмонт) - сравнение включает в себя метафору; Высокая костлявая старуха с железным лицом и неподвижным взором идёт большими шагами и сухою, как палка, рукою, толкает перед собой другую женщину (И. Тургенев) -эпитет служит основанием сравнения.

Разграничивают сравнения стандартные и индивидуальные, авторские, построенные на неожиданных сопоставлениях. Например, в текстах так называемой формульной литературы нередко используются стандартные общеязыковые сравнения - экспрессивные стандарты: Значит, что-то действительное приключится в том странном мире, где её странная подруга скользит, как рыба в воде, безмолвно и плавно. Напротив, истинный художник стремится вывести установленное сходство из автоматизма восприятия. Ср.: Один как перст (языковое стандартное сравнение) и Я одинок, как последний глаз у идущего к слепым человека (В. Маяковский). Если стандартное сравнение представляет собой "простейшую форму мысли", заключенную в языковую формулу, то индивидуальное сравнение требует креативных операций со средствами языка. Не следует думать, что индивидуальные сравнения характерны исключительно для художественной речи. Вот примеры: Хор, хотя он исполнял французскую лирическую оперу, то и дело орал, как штрафбат на плацу (из рецензии театрального критика); Черёмуха - весёлое деревце. Когда черемуху покрывают цветы, она смеётся, как девчонка (из сочинения пятиклассника).

Метафора - троп, образованный на основе сходства сопоставляемых предметов, явлений, действий, признаков. По Аристотелю, это скрытое сравнение. Метафору как трои (образную метафору) следует отличать от метафоры номинативной, когнитивной.

Метафора служит для образного представления одного объекта, сходного с другим объектом по какому-либо признаку (признакам), с помощью имени последнего. Возникающее при этом образное впечатление, как правило, соединено с эмоциональной оценкой. В большинстве случаев метафору можно трансформировать в сравнение: Звёзды - лампады зажжённые (В. Иванов) > звёзды сияют, как зажжённые лампады. При производстве метафоры поиск основания сравнения может опираться на объективное подобие объектов. Например: фиалковые глаза - по цвету напоминающие фиалки; облака плывут - движутся по небу плавно, как по воде. Субъективное видение объекта не всегда соответствует его реальным свойствам. Вот история, рассказанная В. Солоухиным:

Два интеллигента спорили, какой бывает снег. Один говорил, что бывает синий. Другой доказывал, что снег и есть снег, белый как... снег. В этом же доме жил Репин. Пошли к нему разрешить спор. Репин не любил, когда его отрывали от работы. Сердито он крикнул: - Ну что вам? - Какой бывает снег? - Только не белый! -и захлопнул дверь.

Метафора возникает при сопоставлении объектов, принадлежащих разным семантическим сферам: волчий аппетит - переход из зоосемической сферы в человекозначащую; ветви рук - переход из семантической сферы природы (класс растений) в человекозначащую; пресса - оружие пропаганды - переход из военной сферы в политическую и др. Каждая из семантических моделей переноса реализована во множестве конкретных метафор. Наиболее объёмно обоюдное сопоставление внутреннего мира человека и мира природы, ср. у А. Блока: заря в крови (о предчувствии любви) и кудри спутанных мхов, персты зари (антропоморфные образы природы). Метафора образуется на базе различных частей речи. Прочесть троп можно только в контексте, и метафора, как правило, реализуется в составе стандартных грамматических моделей русского словосочетания и предложения. Выделяют метафору именную (в её рамках распространена генитивная метафора, контекстом тропа здесь является существительное в родительном падеже: архитекторы реформ), глагольную (время течёт), адъективную (серебряный голос). В одном контексте могут сочетаться разные, с морфологической точки зрения, типы метафоры. Например: В пряже солнечных дней Время выткало нить (С. Есенин): целостный образ создаётся сочетанием именной и глагольной метафоры.

Метафорические языковые значения привычны. Они выделяются в толковых словарях пометой перен. (переносное). Авторская метафора передает субъективное мировосприятие, отличается неожиданностью и нередко требует специальной дешифровки. Например, о восприятии метафоры-загадки пишет И. А. Бунин в "Жизни Арсеньева":

Я читал: Какая грусть! Конец аллеи опять с утра исчез в пыли, опять серебряные змеи через сугробы поползли... Она спрашивала: - Какие змеи? И нужно было объяснять, что это метель, позёмка.

В художественном тексте распространена развёрнутая метафора. Например, поэт заставляет читателя заново увидеть картину летнего леса в лучах солнечного света: И летний луч последней спичкой, Ломаясь, чиркнул о кору, Горит листва под крики птичьи Огнём осенним на ветру (И. Грудев). Как развёрнутую метафору можно прочесть и целые тексты, например, "Накануне" и "Дворянское гнездо" И. Тургенева, "Обрыв" И. Гончарова, "Облако в штанах" В. Маяковского, "Время ночь" Л. Петрушевской и др.

Метафора активно употребляется в текстах разных функциональных стилей. Например, коллеги и ученики профессора А. А. Реформатского неоднократно подчеркивали метафоричность мышления учёного, образную самобытность его речи. Вот как А. А. Реформатский с помощью метафор оценивает роль И. А. Бодуэна де Куртене в формировании фонологических школ:

Бодуэновскую школу надо дифференцировать. Одни от Бодуэна пошли в левую сторону, другие - в правую. Здесь я отнюдь не хочу характеризовать через прилагательные левый и правый что-то качественное, как бы в политическом смысле. Просто: те и другие. Но запуск слова "фонема" в лингвистику принадлежит не Щербе, а Бодуэну. Заслуга Бодуэна в том, что он дал исходный плацдарм, из которого могли развиться и Ленинградская школа, и Пражская, и Московская.

Метафоры здесь выступают как приём наглядного представления результата теоретического анализа и средство логического обобщения. В публицистической речи наблюдается тенденция к разработке метафор с ясной образной основой: Ваш лоцман в море информации - радио "Эхо Москвы"; Все мы являемся свидетелями послекризисного оздоровления экономики страны. Встречаются метафоры и в речи церковной: Религии... почти шестьдесят лет был заткнут рот. Но это-то и доказывает силу религии. Ей потому-то и заткнули рот, что на глубине она храпит учение о Духе и Истине.

Разновидностью метафоры является олицетворение - стилистический приём (средство), основанный на переносе свойств одушевленного предмета на неодушевленный. В речи это такое изображение предметов, явлений природы, при котором они уподобляются человеку. Например: Ночью сквозь шорох дождя пароход прокричал четыре раза... (К. Паустовский); Молятся звёзды (А. Фет); Вечер. Взморье. Вздохи ветра. Величавый возглас волн (К. Бальмонт). Олицетворение активно используется в публицистической речи: Наш добрый друг сетевизор ждёт всех с нетерпением (радиоэфир); Книга скорее жива, чем мертва; Лужники принимают дорогих гостей; Цены на бензин взбесились; Компьютер читает мысли па расстоянии (газетные заголовки). Олицетворение нередко придаёт изображаемому внешний облик человека или животного: Спит черёмуха в белой накидке; Осень -рыжая кобыла - чешет гриву (С. Есенин).

В художественных текстах олицетворение может проявляться I! виде персонификации - полного уподобления неодушевлённого предмета человеку. Например, в стихотворении "Утёс" ("Ночевала тучка золотая...") М. Ю. Лермонтов с помощью развёрнутого олицетворения создает образы юной ветреницы-кокетки (тучка) и немолодого одинокого, стойкого мужчины (утёс-великан). Олицетворение тесно связано с аллегорией.

Аллегория - троп, заключающийся в иносказательном изображении отвлеченного понятия при помощи конкретного художественного образа. Например, в баснях хитрость воплощается в образе лисы; коварство - в образе змеи; упрямство - в образе осла. Подобно развёрнутой метафоре, аллегория выражается не отдельным словом, а текстовым фрагментом. В художественных текстах аллегория может создаваться на основе персонификации. Яркий пример - аллегорические образы в творчестве Н. Гоголя: Коробочка - аллегория ограниченности; Плюшкин -скупости. Традиционно на аллегоризацию персонажей указывают фамилии: Проедин, Простакова у Д. Фонвизина, Молчалин у А. Грибоедова, Ляпкин-Тяпкин у Н. Гоголя.

По метафорической модели образована часть образных перифраз. Перифраза (перифраз) - это описательный оборот, которым заменяется стандартное наименование лица, предмета, явления. Он не обязательно основан на переносе значения, а образные перифразы связаны не только с метафорической, но и с метонимической моделью переноса. Образная перифраза выдвигает на первый план восприятия существенные признаки обозначаемого. Например, в текстах русской поэзии первых послереволюционных лет слово революция заменяется метафорическими перифразами, транслирующими эстетически насыщенный образ стихийных явлений: пожар огненный; очищающий землю пожар, грозное пламя пожара и др.; образ народа формируется с помощью перифраз, содержащих признаки "могучий", "несгибаемый", "сильный", "бесстрашный": могучий титан; витязь грозный, смелый; великий рыцарь труда . Образные перифразы служат для создания поэтических формул, передающих устойчивые эстетические представления.

Метонимия - троп, состоящий в переносном употреблении слова или выражения па основе смежности сопоставляемых явлений. Перенос объясняется тем, что некие явления тесно связаны между собой и сознание человека закрепило их совместность, например: круглая дата: цифра возраста, оканчивающаяся нулём, округлость нуля легла в основу образа. Объективно осознаётся связь между предметом и материалом, из которого этот предмет изготовлен: Не то на серебре - на золоте едал (А. Грибоедов), между содержимым и содержащим: Ну скушай же ещё тарелочку, мой милый (И. Крылов); между автором и его произведениями: Читал охотно Апулея, а Цицерона не читал (А. Пушкин); между местом и людьми, там находящимися: По тих был наш бивак открытый (М. Лермонтов); между учреждением, предприятием и людьми, которые там работают или учатся: Дума утвердила закон в первом чтении; В олимпиаде по программированию победил Московский университет.

Метонимия нередко опирается на синестезию чувств: впечатление ассоциативно переносится из области одного первичного чувства в область другого: В лесу раздавался топор дровосека (Н. Некрасов), ср.: раздавались звуки; Неустанно длинной ночи Сказка чёрная лилась (И. Анненский), ср.: чёрная, тёмная ночь.

Синекдоха - разновидность метонимии, троп, возникающий па основе переноса с целого на часть или наоборот. Узкое понимание термина связано с неделимым целым, когда часть неотрывна от целого: радость единенья Солнца, влаги и стеблей (К. Бальмонт), ср.: стебель и растение. При широком понимании термина учитывается перенос в рамках множества по количественному признаку: Мы все глядим в Наполеоны (А. Пушкин); И слышно было до рассвета, как ликовал француз (М. Лермонтов); перенос в рамках родовидовых отношений: Ну что ж, садись, светило (В. Маяковский) - родовое понятие использовано вместо видового "солнце"; Воспитание рублём - видовое понятие использовано вместо родового "деньги".

Эпитет - выразительное определение, подчёркивающее характерный признак обозначаемого. В функции эпитета чаще всего употребляется прилагательное в прямом (нетропеический эпитет) или переносном значении (тропеический эпитет). Сравним два примера: Над озером встала красная луна (А. Толстой); Поднималась кровавая луна (А. Первенцев). В обоих случаях эпитет выделяет необычный для повседневного зрительного восприятия цвет луны. Во втором высказывании эпитет тропеический: обозначение цвета сопровождается образом крови. Эпитетом может быть и причастие, позволяющее передать процессуальность выделяемого признака: Сверху озябшая светит луна (С. Есенин). Иногда эпитет выражается приложениями: малютка -жизнь, гостья -зима.

К тропам относятся лишь метафорические или метонимические эпитеты, которые выражены словом в общеязыковом переносном значении (кровавая / золотая /мёртвая луна) или в индивидуально-авторском переносном значении (А за солнцем улиц где-то ковыляла / никому не нужная, дряблая луна (В. Маяковский). В функции эпитета может быть использовано окказиональное слово: Как собака лицо луны гололобой взял бы и всё обвыл (В. Маяковский). Эпитеты, которые часто встречаются в произведениях фольклора, а также в поэтической речи, называют постоянными: добрый молодец, чистое поле, мать сыра земля.

Стилистический эффект усилительности сопровождает приём употребления цепочки эпитетов к одному обозначаемому: За мной, читатель! Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? (М. Булгаков). Рассредоточенные в пространстве текста эпитеты служат для создания общей эмоционально воздействующей образности: Чудная картина, как ты мне родна: Белая равнина, полная луна, Свет небес высоких, и блестящий снег, И саней далёких одинокий бег (А. Фет).

Эпитеты характерны для функциональных стилей с выраженной эмоционально-эстетической нагрузкой: Неужели мы не сумеем любить чистой, светлой, победоносной любовью Воскресения? (из проповеди); А сколько бутафорских фигур можно включить в избирательный бюллетень; На гнилом фундаменте нельзя возвести прочное здание демократии (из газет); А какие одеяла там были: воздушные, тёплые, душистые; Машка хоть некрасивая была, да умная, добрая, отчаянная (из разговорных диалогов).

Гипербола - приём, состоящий в намеренном чрезмерном преувеличении свойств объекта (интенсивного проявления, размеров, значимости, возможностей и др.) с целью создания сильного эмоционального впечатления. Обычно это образное, т.е. тропеическое, выражение: В сто сорок солнц закат пылал (В. Маяковский). Различают общеязыковую гиперболу (задушить в объятиях, объездить весь свет) и индивидуально-авторскую: казацкие шаровары шириною с Чёрное море (Н. Гоголь). Данный приём может также строиться и вне переноса, на собственно количественном преувеличении: И в ту же минуту по улицам курьеры, курьеры, курьеры... можете представить себе, тридцать пять тысяч одних курьеров! (И. Гоголь). Аналогично в разговорных высказываниях: Тысячу раз тебя просила; Сто раз читал условие задачи, на сто первый - понял и т.п. Гипербола - необходимый стилистический приём в жанре оды; она регулярно используется в хвалебных речах, тостах и др.

Поскольку гипербола не имеет в языке типового оформления, она наслаивается на другие стилистические приёмы, вследствие чего образуются тропы с дополнительным гиперболическим значением: гиперболическая метафора; гиперболический эпитет, гиперболическое сравнение. Например, гиперболические метафоры и эпитеты использует А. Солженицын для передачи психологически противоречивой оценки молодым человеком роли И. Сталина в начале войны: Вася Зотов преступлением считал в себе даже пробегание этих дрожащих мыслей. Это была хула, это было оскорбление всемогущему, всезнающему Отцу и Учителю, который всегда на месте, всё предвидит, примет все меры и не допустит. Гиперболизация затрагивает и публицистические тексты:

В конце марта, когда стало ясно, что землетрясение в Японии помешает ей провести первенство, Россия совершила отчаянный поступок - пригласила лучших фигуристов к себе уже в апреле. Создатель сотворил наш мир за шесть дней. То, что сделали федеральные и московские власти, организовав Чемпионат мира по фигурному катанию всего за месяц (вместо стандартных двух лет на подготовку), также достойно называться чудом. Развернутая гипербола опирается на образную аналогию.

Литота - "обратная гипербола", приём намеренного преуменьшения какого-либо свойства. Литота нередко сливается с другими тропами. Например: Ниже тоненькой былиночки надо голову клонить (Н. Некрасов); Здесь вы встретите такие талии, какие вам не снились никогда: тоненькие, узенькие талии, никак не толще бутылочной шейки (Н. Гоголь); В одном практически шнурке Да с носовым платком Из дома выйду налегке Я, замыслом влеком (И. Иртеньев). В приведённых примерах литота является индивидуально-авторским приёмом. Литота выражается и собственно языковыми тропеическими средствами: в кармане ни копейки, от горшка два вершка, с гулькин нос.

Литотой называют также экспрессивное выражение, сконструированное па базе отрицания противоположного, употребляемое для смягчения обозначаемого качества или свойства: Злость ещё пуще глупила неумное его лицо (М. Лермонтов) - ср.: глупое. Это приём осторожного отрицания: не без вашей помощи, не без ошибок, не без труда, не без оснований, не без сомнений, не без иронии. В таких случаях возможно применение синонимического термина - мейозис.

Ирония - троп, состоящий в употреблении слова или выражения в смысле, обратном буквальному. Передаёт насмешку в сочетании с той или иной эмоцией: ирония добрая / злая / ядовитая / горькая и др.: Вот то-то все вы мудрецы (А. Грибоедов). Та же функция характерна и для самоиронии: Это кто такой красивый вдоль по улице идет? Это я такой красивый вдоль по улице иду (И. Иртеньев). Ирония - необходимый стилистический приём в художественных и публицистических жанрах сатиры.

В широком понимании термина, ирония - это осуждение, выраженное в завуалированном виде. Данный приём (средство) часто строится на основе контраста между содержанием словесного ряда и его специфической интонационной подачей, между смыслом сказанного и известным по опыту. Именно поэтому ирония осознаётся только в конкретном вербальном или ситуативном контексте. Например, в следующей иллюстрации горький иронический смысл развёрнутой метафоры воспринимается в социально-политическом контексте распада СССР и с опорой на прецедентное название работы В. Ленина "Три источника и три составные части марксизма": В последний год мы виделись нечасто. Нас развело в срывавшейся на вой Империи, которая, к несчастью, За три марксизма составные части, Ещё ручалась нашей головой (В. Шендерович).

Перейдём к описанию стилистических фигур, разделив их на две группы.

1. Семантические фигуры речи образуются соположением связанных особыми смысловыми отношениями слов, словосочетаний или более крупных участков текста. Эти фигуры поддерживаются синтаксическими средствами, но не характеризуются закрепленной синтаксической формой.

Антитеза - приём усиления выразительности за счёт резкого противопоставления, контраста понятий или образов. При построении антитезы часто используются языковые антонимы: Я столько раз хотела жить И столько - умереть (М. Цветаева). Противопоставление как в художественной, так и в публицистической речи может формироваться на основе индивидуально-авторских антонимов: Проходит время для любви, Приходит для воспоминанья (И. Лиснянская); Киргизы хотят любви с Россией, кыргызы - с НАТО (АиФ, май 2011 г.). Речевые антонимические пары часто встречаются в коммерческой рекламе. Их употребление далеко не всегда стилистически безупречно: Свадебные платья на любой вкус - от демократических до эксклюзивных.

Нередко антитеза поддерживается синтаксически, в частности, параллельными конструкциями в составе сложного синтаксического целого: Туристу интересно всё понемногу, паломнику - только те святыни, ради которых он отправился в свой долгий путь. Турист подвержен настроениям. Паломник слышит зов (Т. Толстая). Развернутая антитеза может охватывать весь текст: "Война и мир" Л. Толстого, "Преступление и наказание" Ф. Достоевского, "Володя большой и Володя маленький" А. Чехова, "Волки и овцы" А. Островского, "Живые и мёртвые" К. Симонова.

Частной моделью антитезы является акротеза, построенная на отрицании (не друг, а враг). В роли опорных звеньев акротезы могут использоваться синонимы, которые употребляются в функции антонимов. При этом сходство углубляет различие. Например: Не ешь глазами - жри. <...> Не ем глазами - жру (М. Цветаева).

Градация - возрастание или убывание смысловой и эмоциональной значимости компонентов - слов, словосочетаний, предложений - в пределах семантически и синтаксически однородного перечислительного ряда, включающего не менее трёх членов. Например: Подонок, как он бил подробно, Стиляга, Чайльд-Гарольд, битюг! (А. Вознесенский). Градационные ряды используются в современных рекламных текстах: Резолют. Помогает печени утром, днём и вечером.

Различают восходящую и нисходящую градацию. Пример восходящей градации находим в прямой речи Фомы Опискина у Ф. Достоевского:

При одном предположении подобного случая вы бы должны были вырвать с корнем волосы из головы своей и испустить ручьи, что я говорю! реки, озера, моря, океаны слёз!

Пример нисходящей градации: За каждый час, за каждую минуту, за каждый кратчайший миг страданий, а они возрастали год за годом (П . Ремизов).

Нетрудно заметить, что возрастающая градация (для её обозначения существует специальный термин климакс, предполагает расположение компонентов в порядке усиления их эмоционально-смысловой значимости, в то время как нисходящая градация (антиклимакс) предполагает расположение компонентов в порядке ослабления признака.

Зевгма - стилистический приём усиления выразительности, основанный на включении в один синтаксически однородный ряд логически неоднородных понятий. Намеренное нарушение логики, парадоксальное соединение несоединимого приводит к аффекту обманутого ожидания. Синтаксические структуры, включающие зевгму, как правило, характеризуются шутливо-иронической тональностью: Собрание шумело одобрением и питалось колбасой, сдерживая ею стихию благородных чувств (А. Платонов). Вот скромная приморская страна, Свой снег, аэропорты, телефоны, Свои евреи (И. Бродский).

Оксюморон - стилистический приём усиления выразительности, построенный на алогизме: соединении двух взаимоисключающих, противоречащих друг другу понятий.

При восприятии этой семантической фигуры речи сначала возникает впечатление внутренней противоречивости, а затем -парадоксального нерасторжимого единства несовместимого: Любимый враг! Спасибо за подмогу (А. Межиров). Оксюморон формирует особый взгляд на обозначаемое, способствует возникновению нового образного представления: Но красоты их безобразной Я скоро таинство постиг (А. Пушкин); Мама! Ваш сын прекрасно болен! (В. Маяковский). Оксюморон по своему семантическому замыслу подобен антитезе, однако антитеза противопоставляет разные объекты, а оксюморон - свойства одного объекта. Его можно охарактеризовать как "сжатую антитезу". Основная форма реализации оксюморона - словосочетание. Данная фигура речи лежит в основе названий известных художественных произведений: "Живой труп" Л. Толстого, "Оптимистическая трагедия" В. Вишневского, "Горячий снег" Ю. Бондарева.

Риторический вопрос - фигура речи и, одновременно, грамматический троп, а именно: акцентированное утверждение или отрицание, оформленное в виде вопроса с восклицанием. Приём рассчитан на зеркальную эмоциональную реакцию. Выразительность данного приёма опирается на контраст грамматической формы и не соответствующего ей содержания: Стихи эти показались Тихону Ильичу лживыми. Но - где правда? (И. Бунин). Логическое содержание риторического вопроса состоит в экспрессивном утверждении: неизвестно, где правда.

• 2. Синтаксические фигуры речи характеризуются закрепленной синтаксической формой, не типичной для нейтрального выражения мысли. В зависимости от количественного соотношения с нейтральной параллелью выражения различают фигуры прибавления (2.1) и фигуры убавления (2.2); отличие в порядке расположения единиц формирует группу фигур размещения (2.3).
• 2.1. Фигуры прибавления основаны на повторах разного вида - полных и частичных, контактных и дистантных, лексико-семантических и грамматических. Повтор создает формальную и смысловую избыточность, которая не свойственна нейтральному выражению мысли.

Амплификация - увеличение объёма высказывания за счёт нанизывания семантически и грамматически соотносительных речевых средств изобразительности. Например: Я не вижу, что они делают, не вижу, что у них в руках, - только запах, - райский, жёлтый, южный, - веет мне вслед, - мамин запах, мой запах, ничей, свободный, женский, весенний, вечный, невыразимый, без слов (Т. Толстая). Эта разновидность фигур прибавления функционально сближается с асиндетоном, полисиндетоном, градацией.

Анадиплозис (стык, контактный повтор) - полное или частичное повторение конечного звукосочетания, слова или группы слов предшествующего отрезка речи. Используется для эмоционального усиления, логического акцентирования, имеет множество вариантов. Фонетический повтор-стык акцентирует эстетически и эмоционально сопряжённые мысли, подчёркивает парадоксальность столкновения смыслов и затекстовых реалий: Но когда коварны очи очаруют вдруг тебя... (А. Пушкин); Кока-кола. Колокола. Вот нелёгкая занесла! (А. Вознесенский). Лексический повтор-стык выделяет опорный концепт: Удивительно -какую огромную роль в жизни и поэзии Пушкина играла дружба. Дружба была вдохновительницей большинства его стихотворений (Д. Лихачев). Стык словосочетаний используется как приём создания эмоционально-смысловой многоплановости: От всего человека нам остаётся часть /речи. Части речи вообще. Часть речи (И. Бродский).

Геминация - разновидность контактного повтора, а именно: как минимум троекратный повтор слова или словосочетания с целью эмоционального усиления. Например: восторг, упоение ожидаемой спортивной победой подчёркивает эта фигура в стихотворении А. Вознесенского: О, атака до угара! Одурение удара. Только мяч, мяч, мяч, Только вмажь, вмажь, вмажь! В финале драмы Н. Коляды "Кармен жива" употребляется повтор вынесенного в заглавие высказывания. Геминация и эпифора усиливают впечатление единодушия, упрямой надежды и веры: Эльвира -Кармен жива... Кармен жива... Кармен жива... Ирина - Жива, жива... Раиса - Жива, жива... Троекратный повтор и его отголоски (эхо) вызывают эмоциональный отклик зрителя.

Полиейндетон (многосоюзие) - многократное использование союзов (реже - других служебных слов) в многочленном однородном ряду: Парижа я люблю осенний строгий плен, и пятна ржавые сбежавшей позолоты, и небо серое, и веток переплёты -чернильно-синие, как нити тёмных вен (М. Волошин); О подвигах, о доблести, о славе Я забывал на горестной земле (А. Блок).

2.2. Фигуры убавления - группа фигур речи, объединяемых на основе формальной недостаточности, обнаруживающей себя при сопоставлении с нейтральным, синтаксически стандартным изложением смысла. Фигура убавления - это высказывание с не выраженным формально, но подразумеваемым элементом высказывания или фрагмента текста.

Асиндетон (бессоюзие) - отсутствие союзов в многочленном перечислительном ряду. Обычно интенсифицирует изображаемое, подчёркивая большое количество, разнообразие, быструю смену событий, силу чувства, мозаичность впечатления и т.п.: В деревне скучно: грязь, ненастье, Осенний ветер, мелкий снег (А. Пушкин).

Эллипсис - преднамеренный пропуск элемента высказывания. Следствием такого пропуска является динамичность, напряжённость передаваемой мысли. Например, в стихотворении А. Тарковского формальное отсутствие глагола-сказуемого в неполном предложении наделяет текстовый фрагмент особой энергией. При этом отсутствующий глагол движения понятен из ситуативного контекста: Бьют часы на башне, Подымается ветер, Прохожие -в парадные, Хлопают двери. Эллипсис часто поддерживается синтаксическим параллелизмом, т.е. однотипными синтаксическими структурами, ритмомелодическое сходство которых усиливает эффект выразительности: Стучат, громки. Гремят, звонки Неуёмчивые - Эх! Моё - громче! Твоё - громче! У Маруси -громче всех (М. Цветаева).

Фигура умолчания - осознанная незавершенность высказывания, побуждающая адресата к домысливанию недосказанного. Например: Ваше сиятельство. Ваше сиятельство, - захлебываясь и трясясь, проплакал камердинер, - мадмуазель Александрина, если позволите... Ваше сиятельство...- Доктора! - приказал Мятлев и побежал к Александрит (Б. Окуджава). С помощью этой фигуры передаётся взволнованность, смятение говорящего, драматизм ситуации. Фигура умолчания используется в художественных произведениях для передачи чувств персонажей.

2.3. Фигуры размещения - группа стилистических фигур речи, объединяемых на основе структурного признака местоположения компонентов в составе словосочетания, предложения, цепочки предложений. Фигура размещения заключает в себе сдвиг в последовательности, ощущаемый при сопоставлении с нейтральным, синтаксически стандартным изложением смысла.

Анафора - единоначатие, или повтор начальных слов или словосочетаний в соотносительных фрагментах текста. Анафора расставляет в тексте эмоционально-смысловые акценты, способствует созданию эффекта постепенного складывания смысла. Этот приём характерен для поэтической речи, где он может усиливать и мотивировать парадоксальное сходство образных представлений: <...> три красные солнца горят, три рощи, как стёкла, дрожат, три женщины брезжит в одной, как матрёшки - одна в другой (А. Вознесенский). Анафора способна мотивировать образ-символ. В следующем примере ощущение таинственности, нарастающее предчувствие неминуемого конца усиливается последовательным повтором начальных отрезков поэтических строк:

В тот вечер возле нашего огня Увидели мы чёрного коня. <...> Он чёрен был, не чувствовал теней, Так чёрен, что не делался темней. Так чёрен, как полуночная мгла. Так чёрен, как внутри себя игла. Так чёрен, как деревья впереди, как место между рёбрами в груди <...> Зачем не отходил он от костра? Зачем он чёрным воздухом дышал? Зачем во тьме он сучьями шуршал? Зачем струил он чёрный свет из глаз? Он всадника искал себе средь нас (И. Бродский).

Анафора встречается в текстах всех книжных стилей, выполняя в них не только эмоционально-усилительную, но и усилительно-логическую функцию. Например, публичная речь академика Д. С. Лихачёва в поддержку отечественной культуры содержит анафорический повтор, который усиливает мысль автора и одновременно создаёт логически строгий перечень необходимых действий: Надо существенно улучшить работу Министерства культуры - Ъ Надо обратить особенное внимание на периферийные музеи и сельские библиотеки. Надо устраивать на периферии постоянные выставки из наших запасов.

Эпифора - фигура, обратная анафоре, а именно: повтор слов и словосочетаний в концовках предложений и фрагментов текста, подчёркивающий определённую мысль или эмоцию: Мне бы хотелось знать, отчего я титулярный советник? Почему именно титулярный советник? (Н. Гоголь).

У вас появилось больше времени, чтобы заниматься тем, чем захочется. Потому что теперь у вас есть "Роллтон". Просто добавьте овощи в новый бульон "Роллтон" с оливковым маслом, и вкусный домашний суп готов. "Роллтон". Простой рецепт вкусных блюд. "Роллтон".

Синтаксический параллелизм - повторение однотипных синтаксических конструкций, обычно предложений одинаковой структуры. Этот приём подчёркивает семантическое сходство или, напротив, различие грамматически однотипных единиц: Отсияли и высохли росы, Отпылали и стихли бои (Н. Заболоцкий). Часто сопровождается лексической анафорой: Я дышу, и значит - я люблю! Я люблю, и значит - я живу! (В. Высоцкий); Сам себя, говорят, он построил. Сам себя, говорят, смастерил (Н. Матвеева).

Инверсия - такая перестановка слов в предложении, которая нарушает стилистическую нейтральность и способствует созданию эффекта выразительности. В художественной речи инверсия служит средством смыслового выделения, усиливает экспрессию высказывания: По вечерам курился вокруг холодный туман (К. Паустовский) - инверсия подлежащего и сказуемого (сказуемое стоит после подлежащего). Ещё ты слышишь пенье заключённых И топот надзирателей безгласных (И. Бродский) - инверсия определения и определяемого (определение после определяемого слова). Больше я комиссара не видала (Тэффи) - инверсия дополнения и сказуемого (дополнение перед сказуемым). Во всех случаях логическое и эмоциональное ударение падает на инверсируемое слово. Ср. в телевизионной рекламе: Если скрючен индивид - спина, ноги, шея, помогает "Хондроксид", новый, в виде геля.

При наложении инверсии и амплификации самым сильным акцентом отмечено последнее в цепи инверсированное речевое звено: Но где бы мне ни выпало остыть, В Париже знойном, в Лондоне промозглом, Мой жалкий прах советую зарыть На безымянном кладбище свердловском (Б. Рыжий).

Парцелляция - намеренное разделение предложения на самостоятельные части. Дополняющая часть - парцеллят - характеризуется интонационной законченностью и на письме оформляется как отдельное предложение с соответствующим знаком препинания (точка, восклицательный знак, вопросительный знак). В текстах воздействующих стилей парцелляция используется как приём репродукции разговорного синтаксиса: И хорошо, что он остался один в кабине, спокойнее как-то стало. Лучше (В. Шукшин).

Приём парцелляции характерен для публицистики: Проводится очередной конкурс. Литературный. Имени Кузнецова. Выделение инверсированного компонента в самостоятельное предложение усиливает смысловую значимость парцеллятов. Повторение приёма способствует созданию напряжения, активизирует мысль адресата речи. Парцелляция выполняет воздействующую функцию в текстах рекламы: "Назол" поможет вам вернуть прекрасный мир запахов, радость и полноту жизни. "Назол". Если заложен нос. Здесь парцелляция сочетается с инверсией (ср. нейтральный синтаксический стандарт: Если заложен нос, вам поможет "Назол").

Для обеспечения эффекта стилистического воздействия нередко отбирается не одна, а несколько фигур. Широко распространено также совмещение тропов и фигур.

Вопрос о специальных средствах и приёмах выразительности широко освещается в научной и учебной литературе. Разработанные классификации тропов и фигур системно представлены в специальных справочных изданиях Энциклопедический словарь-справочник: Выразительные средства русского языка и речевые ошибки и недочеты / под ред. А. П. Сковородникова. М., 2005; Стилистический энциклопедический словарь / под ред. М. Н. Кожиной; Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник / под ред. Л. Ю. Иванова, А. П. Сковородникова, Е. Н. Ширяева. М., 2003; Т. В. Матвеева. Полный словарь лингвистических терминов, Ростов н/Д, 2010; Хазагеров Т. Г., Ширина Л. С. Общая риторика: Курс лекций. Словарь риторических фигур. Ростов н/Д, 1994; Москвин В. П. Выразительные средства современной русской речи: Тропы и фигуры. Общая и частная классификации. Терминологический словарь. М., 2006; и др

Тропы

- Троп - иносказание. В художественном произведении слова и выражения, используемые в переносном значении с целью усилить образность языка, художественную выразительность речи.

Основные виды тропов:

- Метафора

- Метонимия

- Синекдоха

- Гипербола

- Литота

- Сравнение

- Перифраз

- Аллегория

- Олицетворение

- Ирония

- Сарказм

Метафора

Мета́фора - троп, использующий название объекта одного класса для описания объекта другого класса. Термин принадлежит Аристотелю и связан с его пониманием искусства как подражания жизни. Метафора Аристотеля в сущности почти неотличима от гиперболы (преувеличения), от синекдохи, от простого сравнения или олицетворения и уподобления. Во всех случаях присутствует перенесение смысла с одного на другое. Развёрнутая метафора породила множество жанров.

Косвенное сообщение в виде истории или образного выражения, использующего сравнение.

Оборот речи, состоящий в употреблении слов и выражений в переносном смысле на основе какой-то аналогии, сходства, сравнения.

В метафоре можно выделить 4 «элемента»:

Объект внутри конкретной категории,

Процесс, каким этот объект осуществляет функцию, и

Приложения этого процесса к реальным ситуациям, или пересечения с ними.

Метонимия

- Метони́мия - вид тропа, словосочетание, в котором одно слово замещается другим, обозначающим предмет (явление), находящийся в той или иной (пространственной, временной и т. д.) связи с предметом, который обозначается замещаемым словом. Замещающее слово при этом употребляется в переносном значении. Метонимию следует отличать от метафоры, с которой её нередко путают, между тем как метонимия основана на замене слова «по смежности» (часть вместо целого или наоборот, представитель вместо класса или наоборот, вместилище вместо содержимого или наоборот, и т. п.), а метафора - «по сходству». Частным случаем метонимии является синекдоха.

Пример: «Все флаги в гости к нам», где флаги замещают страны (часть заменяет целое).

Синекдоха

- Сине́кдоха - троп, состоящий в назывании целого через его часть или наоборот. Синекдоха является видом метонимии.

Синекдоха - приём, состоящий в перенесении значения с одного предмета на другой по признаку количественного между ними сходства.

Примеры:

- «Покупатель выбирает качественные продукты». Слово «Покупатель» заменяет всё множество возможных покупателей.

- «Корма причалила к берегу».

Подразумевается корабль.

Гипербола

- Гипе́рбола - стилистическая фигура явного и намеренного преувеличения, с целью усиления выразительности и подчёркивания сказанной мысли, например «я говорил это тысячу раз» или «нам еды на полгода хватит».

Гипербола часто сочетается с другими стилистическими приёмами, придавая им соответствующую окраску: гиперболические сравнения, метафоры и т. п. («волны вставали горами»)

Литота

- Лито́та , литотес - троп, имеющий значение преуменьшения или нарочитого смягчения.

Литота - это образное выражение, стилистическая фигура, оборот, в котором содержится художественное преуменьшение величины, силы значения изображаемого предмета или явления. Литота в этом смысле противоположна гиперболе, поэтому по-другому её называют обратной гиперболой . В литоте на основании какого-либо общего признака сопоставляются два разнородных явления, но этот признак представлен в явлении-средстве сопоставления в значительно меньшей степени, нежели в явлении-объекте сопоставления.

Например: «Лошадь величиной с кошку», «Жизнь человека - один миг» и т. п.

Перед вами пример литоты

Сравнение

- Сравне́ние - троп, в котором происходит уподобление одного предмета или явления другому по какому-либо общему для них признаку. Цель сравнения - выявить в объекте сравнения новые, важные для субъекта высказывания свойства.

Ночь - колодец без дна

В сравнении выделяют: сравниваемый предмет (объект сравнения), предмет, с которым происходит сопоставление.Одной из отличительных черт сравнения является упоминание обоих сравниваемых предметов, при этом общий признак упоминается далеко не всегда.

Перифраз

- Перифра́з , перефра́з , перифра́за - в стилистике и поэтике троп, описательно выражающий одно понятие с помощью нескольких.

Перифраз - косвенное упоминание объекта путем не называния, а описания (например, «ночное светило» = «луна» или «Люблю тебя, Петра творенье!» = «Люблю тебя, Санкт-Петербург!»).

В перифразах названия предметов и людей заменяются указаниями на их признаки, например, «пишущий эти строки» вместо «я» в речи автора, «погрузиться в сон» вместо «заснуть», «царь зверей» вместо «лев», «однорукий бандит» вместо «игральный автомат», «Стагирит» вместо Аристотель. Различают логические перифразы («автор „Мёртвых душ“») и образные перифразы («солнце русской поэзии»).

Аллегория

- Аллего́рия - условное изображение абстрактных идей (понятий) посредством конкретного художественного образа или диалога.

Как троп, аллегория используется в баснях, притчах, моралите; в изобразительных искусствах выражается определёнными атрибутами.Аллегория возникла на почве мифологии, нашла отражение в фольклоре, и получила свое развитие в изобразительном искусстве.Основным способом изображения аллегории, является обобщение человеческих понятий; представления раскрываются в образах и поведении животных, растений, мифологических и сказочных персонажей, неживых предметах, что обретают переносное значение

Пример: аллегория «правосудие» - Фемида (женщина с весами).

Аллегория времени, управляемого мудростью (В.Тициан 1565)

Прилагаемые этим живым существам качества и наружность заимствуются от поступков и следствий того, что соответствует заключённому в этих понятиях обособлению, например, обособление боя и войны обозначается посредством военных орудий, времён года - посредством соответствующих им цветов, плодов или же занятий, беспристрастность - посредством весов и повязки на глазах, смерть - посредством клепсидры и косы.

Олицетворение

- Олицетворение - вид метафоры, перенесение свойств одушевлённых предметов на неодушевлённые. Весьма часто олицетворение применяется при изображении природы, которая наделяется теми или иными человеческими чертами, например:

А и горе, горе, гореваньице!
А и лыком горе подпоясалось ,
Мочалами ноги изопутаны.

Или: олицетворение церкви =>

Ирония

- Иро́ния - троп, в котором истинный смысл скрыт или противоречит (противопоставляется) смыслу явному. Ирония создаёт ощущение, что предмет обсуждения не таков, каким он кажется.

По определению Аристотеля, ирония есть «высказывание, содержащее насмешку над тем, кто так действительно думает».

- Ирония - употребление слов в отрицательном смысле, прямо противоположном буквальному. Пример: «Ну ты храбрец!», «Умён-умён...». Здесь положительные высказывания имеют отрицательный подтекст.

Сарказм

- Сарка́зм - один из видов сатирического изобличения, язвительная насмешка, высшая степень иронии, основанная не только на усиленном контрасте подразумеваемого и выражаемого, но и на немедленном намеренном обнажении подразумеваемого.

Сарказм - это жёсткая насмешка, которая может открываться позитивным суждением, но в целом всегда содержит негативную окраску и указывает на недостаток человека, предмета или явления, то есть того, в отношении чего происходит.

Как и сатира, сарказм заключает в себе борьбу с враждебными явлениями действительности через осмеяние их. Беспощадность, резкость изобличения - отличительная особенность сарказма. В отличие от иронии, в сарказме находит свое выражение высшая степень негодования, ненависть. Сарказм никогда не является характерным приёмом юмориста, который, выявляя смешное в действительности, изображает её всегда с известной долей симпатии и сочувствия.

Пример: очень умный у вас вопрос. Вы наверное настоящий интеллектуал?

Задания

1)Дайте краткое определение слову троп .

2) Что за аллегория изображена слева?

3)Назовите как можно больше видов троп.

Спасибо за внимание!!!

Тропы

Тропы

ТРОПЫ (греческое tropoi) - термин античной стилистики, обозначающий художественное осмысление и упорядочение семантических изменений слова, разнообразных сдвигов в его семантической структуре. Семасиология. Определение Т. принадлежит к числу наиболее спорных вопросов уже в античной теории стиля. «Троп, - говорит Квинтилиан, - есть изменение собственного значения слова или словесного оборота, при котором получается обогащение значения. Как среди грамматиков, так и среди философов ведется неразрешимый спор о родах, видах, числе тропов и их систематизации».
Основными видами Т. у большинства теоретиков считаются: метафора, метонимия и синекдоха с их подвидами, т. е. Т., основанные на употреблении слова в переносном значении; но наряду с этим в число Т. включается и ряд оборотов, где основное значение слова не сдвигается, но обогащается путем раскрытия в нем новых дополнительных значений (созначений) - каковы эпитет, сравнение, перифраза и др. Во многих случаях уже античные теоретики колеблются, куда отнести тот или другой оборот - к Т. или к фигурам. Так, Цицерон относит перифразу к фигурам, Квинтилиан - к тропам. Оставляя в стороне эти несогласия, можно установить следующие виды Т., описанные у теоретиков древности, Ренессанса и Просвещения:
1. Эпитет (греческое epitheton, латинское appositum) - определяющее слово, преимущественно тогда, когда оно прибавляет новые качества к значению определяемого слова (epitheton ornans - украшающий эпитет). Ср. у Пушкина: «румяная заря»; особое внимание теоретики уделяют эпитету с переносным значением (ср. у Пушкина: «дней моих суровых») и эпитету с противоположным значением - так наз. оксюморону (ср. Некрасова: «убогая роскошь»).
2. Сравнение (латинское comparatio) - раскрытие значения слова путем сопоставления его с другим по какому-то общему признаку (tertium comparationis). Ср. у Пушкина: «быстрее птицы младость». Раскрытие же значения слова путем определения его логического содержания называется истолкованием и относится к фигурам (см.).
3. Перифраза (греческое periphrasis, латинское circumlocutio) - «способ изложения, описывающий простой предмет посредством сложных оборотов». Ср. у Пушкина пародийную перифразу: «Юная питомица Талии и Мельпомены, щедро одаренная Аполлоном» (вм. молодая талантливая актриса). Одним из видов перифразы является евфемизм - замена описательным оборотом слова, по каким-либо причинам признаваемого непристойным. Ср. у Гоголя: «обходиться с помощью платка».
В отличие от перечисленных здесь Т., построенных на обогащении неизмененного основного значения слова, следующие Т. построены на сдвигах основного значения слова.
4. Метафора (латинское translatio) - «употребление слова в переносном значении».
Классический пример, приводимый Цицероном - «ропот моря». Стечение многих метафор образует аллегорию и загадку.
5. Синекдоха (латинское intellectio) - «случай, когда целая вещь узнается по малой части или когда по целому узнается часть». Классический пример, приводимый Квинтилианом - «корма» вместо «корабль».
6. Метонимия (латинское denominatio) - «замена одного названия предмета другим, заимствуемым у родственных и близких предметов». Ср. у Ломоносова: «читать Вергилия».
7. Антономасия (латинское pronominatio) - замена собственного имени другим, «как бы извне заимствованным прозвищем». Классический пример, приводимый Квинтилианом - «разрушитель Карфагена» вместо «Сципион».
8. Металепсис (латинское transumptio) - «замена, представляющая как бы переход от одного тропа к другому». Ср. у Ломоносова - «десять жатв прошло...: здесь через жатву разумеется лето, через лето - целый год».
Таковы Т., построенные на употреблении слова в переносном значении; теоретики отмечают еще возможность одновременного употребления слова в переносном и прямом смысле (фигура синойкиозы) и возможность стечения противоречащих друг другу метафор (Т. катахрезы - латинское abusio).
Наконец выделяется ряд Т., в к-рых изменяется не основное значение слова, но тот или иной оттенок этого значения. Таковы:
9. Гипербола - преувеличение, доведенное до «невозможности». Ср. у Ломоносова: «бег, скорейший ветра и молнии».
10. Литотес - преуменьшение, выражающее посредством отрицательного оборота содержание положительного оборота («немало» в значении «много»).
11. Ирония - выражение в словах противоположного их значению смысла. Ср. приводимую Ломоносовым характеристику Катилины у Цицерона: «Да! Человек он боязливой и прекроткой...».
Основными Т. теоретики нового времени считают три Т., построенных на сдвигах значения - метафору, метонимию и синекдоху. Значительная часть теоретических построений в стилистике XIX-XX вв. посвящена психологическому или философскому обоснованию выделения этих трех Т. (Бернгарди, Гербер, Вакернагель, Р. Мейер, Эльстер, Бэн, Фишер, на русском языке - Потебня, Харциев и др.). Так пытались обосновать различие между Т. и фигурами как между более и менее совершенными формами чувственного воззрения (Вакернагель) или как между «средствами наглядности» (Mittel der Veranschaulichung) и «средствами настроения» (Mittel der Stimmung - Т. Фишер). В том же плане пытались установить и различия между отдельными Т. - напр. хотели видеть в синекдохе выражение «непосредственного воззрения» (Anschaung), в метонимии - «рефлексии» (Reflexion), в метафоре - «фантазии» (Гербер). Натянутость и условность всех этих построений очевидны. Поскольку, однако, непосредственным материалом наблюдения являются языковые факты, ряд теоретиков XIX в. обращается к лингвистическим данным для обоснования учения о Т. и фигурах; так Гербер противопоставляет Т. как стилистические явления в области смысловой стороны языка - фигурам как стилистическому использованию синтактико-грамматического строя языка; на связь стилистических Т. с кругом семантических явлений в языке (в особенности на ранних ступенях его развития) настойчиво указывают Потебня и его школа. Однако все эти попытки найти лингвистические основы стилистических Т. не приводят к положительным результатам при идеалистическом понимании языка и сознания; только при учете стадиальности в развитии мышления и языка можно найти лингвистические основы стилистических Т. и фигур, в частности разъяснить текучесть их границ как результат текучести границ между семантикой и грамматикой в языке, - см. Семасиология, Синтаксис , Язык . Следует далее помнить, что лингвистическое обоснование стилистических Т. отнюдь не заменяет и не устраняет необходимости литературоведческого их рассмотрения как явлений художественного стиля (как это пытались утверждать футуристы). Оценка же Т. и фигур как явлений художественного стиля (см.) возможна лишь в результате конкретного литературно-исторического анализа; в противном случае мы вернемся к тем отвлеченным спорам об абсолютной ценности тех или других Т., к-рые встречаются у риторов древности; впрочем, и лучшие умы древности оценивали Т. не абстрактно, а в плане применимости их в жанрах реторических или поэтических (так - Цицерон, Квинтилиан).
Стилистика, Семасиология.

Литературная энциклопедия. - В 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии, Советская энциклопедия, Художественная литература . Под редакцией В. М. Фриче, А. В. Луначарского. 1929-1939 .

Тро́пы

(греч. tropos – оборот, поворот), речевые обороты, в составе которых слово меняет прямое значение на переносное. Виды тропов: метафора – перенос характеристики с одного предмета на другой, осуществляемый на основе ассоциативно установленного тождества их отдельных признаков (т. н. перенос по сходству); метонимия – перенос названия с предмета на предмет на основе их объективной логической связи (перенос по смежности); синекдоха как разновидность метонимии – перенос названия с предмета на предмет на основе их родовидового соотношения (перенос по количеству); ирония в виде антифраза или астеизма – перенос имени с предмета на предмет на основе их логического противопоставления (перенос по контрасту).
Тропы свойственны всем языкам и употребляются в обыденной речи. В ней они либо сознательно используются в виде идиом – устойчивых фразеологизмов (например: капать на мозги или взять себя в руки), либо возникают как следствие грамматической или синтаксической ошибки. В художественной речи тропы всегда применяются умышленно, вносят дополнительные смыслы, усиливают выразительность образов, останавливают внимание читателей на важном для автора фрагменте текста. Тропы как речевые обороты могут, в свою очередь, быть подчёркнуты стилистическими фигурами . Отдельные тропы в художественной речи получают развитие, развёртываются на большом пространстве текста, и в результате разросшаяся метафора превращается в символ или аллегорию . Кроме того, отдельные виды тропов исторически связаны с определёнными художественными методами: виды метонимии – с реализмом (образы-типы можно считать образами-синекдохами), метафора – с романтизмом (в широком значении термина). Наконец, в художественной и бытовой речи в рамках словосочетания или фразы может происходить взаимоналожение тропов: в идиоме у него глаз намётанный слово намётанный используется в метафорическом значении, а слово глаз – как синекдоха (единственное число вместо множественного числа) и как метонимия (вместо слова зрение).

Литература и язык. Современная иллюстрированная энциклопедия. - М.: Росмэн . Под редакцией проф. Горкина А.П. 2006 .

Смотреть что такое "Тропы" в других словарях:

ТРОПЫ (от греч. τροπή, лат. tropus поворот, оборот речи). 1. В поэтике это двуосмысленное употребление слов (иносказательное и буквальное), которые связаны друг с другом по принципу смежности (метонимия, синекдоха), сходства (метафора),… … Философская энциклопедия

- (от греч. tropos поворот оборот речи),..1) в стилистике и поэтике употребление слова в образном смысле, при котором происходит сдвиг в семантике слова от его прямого значения к переносному. На соотношении прямого и переносного значений слова… … Большой Энциклопедический словарь

Современная энциклопедия

- (греч.) Риторические фигуры иносказания, т. е. слова, употребляемые в переносном, иносказательном значении. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.Н., 1910 … Словарь иностранных слов русского языка

ТРОПЫ, см. Стилистика. Лермонтовская энциклопедия / АН СССР. Ин т рус. лит. (Пушкин. Дом); Науч. ред. совет изд ва Сов. Энцикл. ; Гл. ред. Мануйлов В. А., Редкол.: Андроников И. Л., Базанов В. Г., Бушмин А. С., Вацуро В. Э., Жданов В. В.,… … Лермонтовская энциклопедия

Тропы - (от греческого tropos поворот, оборот речи), 1) в стилистике и поэтике употребление слова в образном смысле, при котором происходит сдвиг в семантике слова от его прямого значения к переносному. На соотношении прямого и переносного значений слова … Иллюстрированный энциклопедический словарь

Метафора (от греч. metaphora – перенос) – употребление слова, обозначающего какой-нибудь предмет (явление, действие, признак), для образного названия другого объекта, сходного в чем-либо с первым. Это переносное название «по сходству», создающее художественный образ. В метафоре всегда проявляется совмещение и взаимодействие различных обозначаемых реалий, поэтому она многопланова. Представляя собой, как правило, сжатое в одно слово сравнение, метафора обычно строится на потенциальном семантическом сдвиге, с опорой на языковые традиции и речевой опыт говорящего. Она «отвергает принадлежность объекта к тому классу, в который он входит, и включает его в категорию, к которой он не может быть отнесен на рациональном основании» (6).

Ни один из писателей или поэтов не обходился без использования в художественном тексте метафор. Высокий их процент говорит о степени владения искусством слова. Аристотель в «Поэтике» справедливо утверждал: «Важнее всего быть искусным в метафорах. Только этого нельзя перенять от другого – это признак таланта».

Большим мастером поэтической метафоры был И.С. Тургенев. Вот характерный пример из рассказа «Бежин луг»:

Я... увидел далеко под собою огромную равнину. Широкая река огибала ее уходящим от меня полукругом; стальные отблески воды, изредка и смутно мерцая, обозначали ее теченье... Еще нигде не румянилась заря, но уже забелелось на востоке... Не успел я отойти двух верст, как уже полились кругом меня... сперва алые, потом красные, золотые потоки молодого, горячего света...

Примечание . Отсутствие метафор «не означает отсутствия выразительности художественного произведения. Классический пример – стихотворение «Я вас любил…» А.С. Пушкина» (52, с.45).

Метафора бывает не только одиночной (простой), но может развиваться в тексте, образуя целые цепочки образных выражений: Отговорила роща золотая березовым, веселым языком (С. Есенин). Такое нанизывание новых метафор, связанных по смыслу с первой, называют развернутой метафорой. «Развернутые метафоры привлекают художников слова как особенно яркий стилистический прием образной речи» (24, с.135). Образец индивидуально-авторского разввернутого метафорического уподобления огня животному находим у А.М. Горького, который достигает исключительного своеобразия картины лесного пожара с его стихийной разрушительной силой, вызывая представление о нашествии, плясках и играх фантастических зверей:

А ночью лес принял неописуемо жуткий, сказочный вид: стена его выросла выше, и в глубине ее, между черных стволов, безумно заметались, запрыгали красные, мохнатые звери. Они припадали к земле до корней и, обнимая стволы, ловкими обезьянами лезли вверх, боролись друг с другом, ломали сучья, свистели, гудели, ухали, и лес хрустел, точно тысячи собак грызли кости. Бесконечно разнообразно струились фигуры огня между черных стволов, и была неутомима пляска этих фигур. Вот, неуклюже подпрыгивая, кувыркаясь, выкатывается на опушку леса большой рыжий медведь и, теряя клочья огненной шерсти, лезет, точно за медом, по стволу вверх, а достигнув кроны, обнимает ветви ее мохнатым объятием багровых лап, качается на них, осыпая хвою дождем золотых искр; вот зверь легко переметнулся на соседнее дерево, а там, где он был, на черных, голых ветвях зажглись во множестве голубые свечи, по сучьям бегут пурпуровые мыши, и при ярком движении их хорошо видно, как затейливо курятся синие дымки и как по коре ствола ползут, вверх и вниз, сотни огненных муравьев. Иногда огонь выползал из леса медленно, крадучись, точно кошка на охоте за птицей, и вдруг, подняв острую морду, озирался – что схватить? Или вдруг являлся сверкающий, пламенный медведь-овсяник и полз по земле на животе, широко раскидывая лапы, загребая траву в красную огромную пасть.

Парадом развернув

моих страниц войска,

Я прохожу

по строчечному фронту.

Стихи стоят

свинцово-тяжело,

Готовые и к смерти,

и к бессмертной славе.

Поэмы замерли,

к жерлу прижав жерло

нацеленных

зияющих заглавий.

любимейшего род,

рвануться в гике,

кавалерия острот,

поднявши рифм

отточенные пики.

При создании цельного художественного образа обычное употребление слова благодаря его образному осмыслению часто становится основой разветвленной, многоплановой метафоры, способной охватывать, как бы пронизывать весь текст. Изображение делается «колеблющимся», подвижным, а восприятие – творческим, эстетически переживаемым. Именно так обстоит дело с глаголом надевать и связанными с ним по смыслу словами в стихах для детей «Не забудь» А. Вознесенского. В первой строфе этот глагол употреблен в своем основном (прямом) значении (надевать трусы, майку, спортивную форму, джинсы, пиджак, пальто и т.д.):

Человек надел трусы,

майку синей полосы,

джинсы белые, как снег,

надевает человек.

Человек надел пиджак,

на него нагрудный знак

под названьем «ГТО».

Сверху он надел пальто.

Процесс «одевания» человека предстает далее как фантастический, а сам глагол надевать , получая в контексте нетипичную сочетаемость, становится основой метафор. Процесс «одевания» воспринимается уже не только в обычном, но и в фигуральном, переносном смысле как обрастание вещами, всем созданным на земле, покорение космоса:

На него, стряхнувши пыль,

он надел автомобиль.

Сверху он надел гараж

(тесноватый - но как раз!),

сверху он надел наш двор,

как ремень надел забор,

сверху наш микрорайон,

область надевает он.

Опоясался как рыцарь

государственной границей.

И, качая головой,

надевает шар земной.

Черный космос натянул,

крепко звезды застегнул,

Млечный Путь – через плечо,

сверху – кое-что еще...

Но дальше из текста мы узнаем, что человек забыл о времени. Бытовое представление об оставленных где-то дома часах перерастает в символическое Время, имеющее глубокий философский, гражданский, гуманистический смысл как воплощение лучших идеалов человечества:

Человек глядит вокруг.

у созвездия Весы

он вспомнил, что забыл часы.

(Где-то тикают они

позабытые, одни?..)

Человек снимает страны,

и моря, и океаны,

и машину, и пальто.

Он без Времени – ничто.

Совмещение двух указанных планов – прямого и переносного, иносказательного – создает в последней строфе стихотворения подтекст нравоучительного содержания:

Он стоит в одних трусах,

держит часики в руках.

На балконе он стоит

и прохожим говорит:

«По утрам, надев трусы,

НЕ ЗАБУДЬТЕ ПРО ЧАСЫ!»

Метафоры могут быть однозначными (утро года [А.С. Пушкин] – весна) и допускающими различные толкования, в том числе с весьма отдаленными от предмета речи и трудноопределяемыми абстрактными ассоциациями: И только высоко, у царских врат // Причастный тайнам, плакал ребенок // О том, что никто не придет назад [А. Блок], Словно я весенней гулкой ранью // Проскакал на розовом коне [С. Есенин], Русь – поцелуй на морозе [В. Хлебников], Осень. В небе жгут корабли [Ю. Шевчук] и т.п. На основе однозначных метафор строятся аллегории (см. ниже). Неоднозначные метафоры по своей природе очень близки к символу (см. ниже), так как содержат скрытое сравнение.

В художественно организованной речи нередки скрытые метафоры, которые во многом совпадают с понятием «внутренняя форма художественного слова», введенным в научный оборот Г.О. Винокуром (см. выше главу «Язык художественной литературы»). Скрытая метафора содержится в названиях многих произведений: «Осень» Е.А. Баратынского, «Дым», «Новь» И.С. Тургенева, «Обрыв» И.А. Гончарова и др. (См. об этом подробнее: 84, с.118).

Различают два основных типа: метафоры языка и метафоры речи (стиля). Первым, кто противопоставил их и показал всеобщую метафоричность языка, был французский лингвист Ш. Балли (см. 8).

Языковая метафора – это «вторичная косвенная номинация при обязательном сохранении семантической двуплановости и образного элемента» (46, с.325): поток информации, разгорелся спор, мысли разбегаются, тучи разошлись, железная дисциплина, замороженные вклады и п. Языковая метафора заложена в самой природе языка, ее мы воспроизводим и воспринимаем автоматически. Она отражает объективно существующие в сознании всех носителей языка предметно-логические связи. Можно выделить следующие виды метафорического переноса языковых значений: по качеству (холодный ветер – холодное сердце, острый нож – острое слово ), по цвету (изумрудная брошь – изумрудная трава ), по форме (гребень для волос – гребень горы ), по месту (нос человека – нос корабля ), по функции (мчится конь – мчится время ), по различным ассоциациям (солнечный луч – солнечное настроение, вчерашний день – вчерашний суп, тупой угол – тупой человек ). Как видим, во многих случаях метафорические значения стали настолько общеупотребительными (вчерашний суп, гребень горы, нос корабля и т.п.), что их образность уже практически стерта, так как не ощущается слушающими или говорящими. Следует также отметить, что одно и то же слово в зависимости от акцентирования различных его признаков способно выступать в разных метафорических значениях: золотое кольцо – золотые волосы (перенос по цвету) – золотые руки (перенос по качеству); черный карандаш – черное озеро (перенос по цвету) – черная душа (ассоциативный перенос). Возможно совмещение нескольких образных значений: свинцовые тучи (перенос по цвету и качеству).

Если языковая метафора анонимна, носит системный характер и выполняет номинативную и коммуникативную функции, то речевая метафора отражает индивидуальный взгляд на мир, т.е. субъективна, окказиональна, внесистемна и уникальна. Она имеет ярко выраженную эстетическую направленность. Наиболее исследованной сегодня остается художественная речевая метафора, которая впервые описана и классифицирована в «Поэтике» Аристотеля. На эту типологию до сих пор опираются почти все исследователи. При всем многообразии и своеобразии художественных метафор они, как и языковые метафоры, осуществляются по определенным моделям. О.Н. Емельянова выделяет в обобщенном и схематизированном виде следующие типы метафорических переносов:

· предмет > предмет (водопад слез, лавина писем, копна волос, россыпь звезд );

· предмет > человек (котелок «голова», варежка «рот», поток посетителей, море демонстрантов );

· предмет > физический мир (каскад звуков, град ударов, волна света, стена огня, веер лучей );

· предмет > психический мир (звезда счастья, бездна горя, болото невежества, гранит науки, камень на душе, облако печали );

· предмет > абстракция (жемчужина поэзии, вагон времени, осколок прошлого, крупица пользы );

· животное > человек (баран – бестолковый, жук – плутоватый, медведь – неуклюжий, змея – коварная, щенок – неопытный);

· человек > человек (барин – о ленивом, актер – о притворщике, ангел – о чистом, светлом человеке);

· физический мир > психический мир (взлет самолета – взлет творческой мысли, фантазии; искра костра – искра любви, таланта; крушение поезда – крушение надежд, планов );

· животное > предмет (чешуя водной поверхности, перья мороза, пушинки снега );

· животное > животное (ну и бегемот – о коте, орел – о коне, лиса – о кошке и под.);

· животное > психический мир (когти тоски, страха; стая воспоминаний; рой впечатлений );

· человек > животное (барин, вельможа – о животном);

· физический мир > мир человека (взрыв аплодисментов, вспышка болезни, шквал оваций );

· физический мир > человек (огонь – о горячем человеке, слякоть – о бесхарактерном). [См. 46, с.326.]

Разные эпохи и различные литературные направления выдвигали свои требования к метафоре. Так, для поэтических текстов В.А. Жуковского характерны метафоры с не поддающимся точному определению отвлеченным значением (Цвет жизни был сорван, увяла душа ), что обусловлено прежде всего задачами романтизма: выразить в поэзии субъективное чувство автора, его «высокомерные мечтанья». В произведениях А.С. Пушкина и Е.А. Баратынского метафоры имеют уже более конкретное жизнеутверждающее содержание: В душе настало пробужденье; В них скромных граций торжество , Звезда пленительного счастья и т.п. В метафорах поэтов и прозаиков 2-й половины XIX века степень отрыва переносного значения слова от нормативного меньше, чем у предшественников. Авторские метафоры Н.А. Некрасова, А.В. Кольцова, А.А. Фета глубоко мотивированы и вместе с тем индивидуальны и оригинальны. В поэзии XX века возрождается употребление развернутых метафор и существенно меняется характер одиночных метафор: увеличивается разнообразие как их самих, так и контактирующих с ними эпитетов, что в совокупности способствует созданию цельного образного впечатления, подобного восприятию картины художника.

Метафора стала стилеобразующей основой многих фразеологизмов (разинуть рот, смешать карты, след простыл ) и таких малых фольклорных жанров, как пословица, поговорка, загадка. Одна из глав книги С.Г. Лазутина «Поэтика русского фольклора» названа «Метафора – душа загадки», поскольку в этом жанре концентрируется образное мышление народа и тонким остроумным намеком выражаются очень точно подмеченные черты сходства между предметами и явлениями: …сквозь землю прошел – красную шапочку нашел; Сидит дед во сто шуб одет, кто его раздевает – тот слезы проливает; Разноцветное коромысло над рекой повисло и др.

К сказанному о метафоре следует добавить, что ее образный ореол очень зыбок и недолговечен, поскольку может сохраняться лишь при условии редкого индивидуально-авторского использования. Во всех случаях массового употребления метафора как троп рано или поздно исчезает (феномен стертой или «мертвой» метафоры). Так, давно погасла образность в сочетаниях спинка (или ножка ) стула (или кровати ) подошва (или гребень ) горы , глазное яблоко, рукав реки, вуаль рояля и т.п. Полустерт и ослаблен образный элемент и эстетический потенциал в так называемых риторических метафорах, употребляемых многими авторами и ставших литературными штампами, клише: паутина лжи, закат жизни, заря юности, полет фантазии, кумир публики, цветы красноречия, душа общества, восходящая звезда, жемчужина поэзии и п. (хотя лишенные вычурности, наименее яркие штампы в известной мере допустимы и удобны как ходовые обороты речи, граничащие с фразеологией). На искушенного читателя сегодня уже не произведет впечатления метафора золотая осень (или золото листьев, золотой наряд деревьев ), которая когда-то так была так свежа и удачна у А.С. Пушкина: в багрец и золото одетые леса . Следовательно, непременные спутники истинной метафоричности и признаки подлинно поэтического произведения – необычность и новизна художественного образа. Стилистические метафоры призваны создавать яркую неповторимую образность изображаемого и одновременно выражать авторскую оценку, они должны быть своего рода открытиями, способными выявлять спрятанное от поверхностного взгляда сходство между предметами и вызывать разнообразные дополнительные представления, побочные ассоциации, сопровождаемые высокими эмоциями.

Как подвиды метафоры принято выделять катахрезу и симфору.

Катахреза (от греч. katachrēsis – злоупотребление, неправильное употребление слова) – метафора, не ощущаемая как стилистический прием, т.е. или слишком привычная («ножка стола», «красные чернила»), или, чаще, слишком непривычная, ощущаемая как недостаток (обычно при многоступенчатой метафоре: «сквозь щупальцы мирового империализма красной нитью проходит волна…» – пародическая катахреза у В.В. Маяковского (см. 49, с.152).

Симфора (от греч. symphora – соотнесение, совмещение) является высшей формой метафорического переноса, когда непосредственное сравнение опущено и даются лишь самые яркие признаки обозначаемого: Этот дождь зарядил надолго, // Всяв булавках сизая Волга (Л. Озеров). Сравните: Не мигают, слезятся от ветра // Безнадежные карие вишни (А. Вознесенский).

Олицетворение считается особой разновидностью метафоры. Это такое изображение неодушевленных предметов, растений или животных, когда они говорят, думают и чувствуют, как человек:

Обвеян вещею дремотой.

Полураздетый лес грустит...

Из летних листьев разве сотый,

Блестя осенней позолотой,

Еще на ветви шелестит.

(Ф.И. Тютчев)

Тропами потаенными, глухими,

В лесные чащи сумерки идут .

Засыпанные листьями сухими,

Леса молчат – осенней ночи ждут .

(И.А. Бунин)

Ночью сквозь шорох дождя пароход прокричал четыре раза... Пар хрипло рвался из пароходной трубы... Утром из заспанных и бесконечных вод встало воспаленное солнце, и мрачно загорелись под ним стекла капитанской рубки.

(К.Г. Паустовский)

Персонификация – более сложная разновидность олицетворения, состоящая в полном уподоблении неодушевленного предмета человеку, которое может стать лейтмотивом всего текста, если это небольшой рассказ, стихотворение, очерк, газетная статья. Пример из публицистической заметки о развитии спорта:

Крепнут мускулы «Атлета», ставит он новые рекорды. Но по плечу ему не только победы в соревнованиях, но и закаливание юных жителей микрорайона. Для этого клуб и появился на свет .

Аллегория (от греч. allēgoria – иносказание) – распространенная метафора, в которой образный перенос значения не ограничивается одним словом, а распространяется на всю мысль или на ряд мыслей, объединенных общей темой. Это выражение отвлеченного понятия или идеи при помощи конкретного образа, помещенного в определенный сюжет. Здесь на первом плане не внешнее сходство, а концептуальная близость понятий. Цель аллегории – показать какое-либо сложное, абстрактное явление на простом примере и тем самым обнажить его суть, сделать ее доступной для общего понимания. Примерами кратких аллегорий могут служить пословицы: Зимой снега не выпросишь (о скупости); ср. со стилизацией под фольклор Н.А. Некрасова: Их разве слепой не заметит… Пройдет – словно солнце осветит, посмотрит – рублем подарит (о женской красоте).

Более сложный вид аллегорий представляют собой басни и притчи. В них основная мысль, данная в морали, иллюстрируется сюжетом, в котором персонажи (чаще всего животные) выступают как носители определенных качеств человеческого характера: заяц обычно становится аллегорией трусости (иногда – ловкости и смекалки), волк – жадности, лиса – хитрости, змея – зла и коварства (иногда – мудрости) и т.д. Например, в басне И.А. Крылова мораль «У сильного всегда бессильный виноват» подтверждается сюжетом, где Волк, его речь и поступки аллегорически выражают алчность и беззаконие властителей, а Ягненок – беззащитность и бесправие народа.

Аллегорический характер присущ отдельным произведениям других жанров. Например, в стихотворении «Пророк» А.С. Пушкин создает аллегорию силы воздействия поэтического слова.

Метонимия (греч. metonymia – переименование) – это употребление слова, обозначающего какой-нибудь предмет, для образного названия другого предмета, связанного с первым по смежности, т.е. по местоположению, времени, причинно-следственным отношениям. В отличие от метафоры метонимия не предполагает какого-либо сходства между обозначаемыми предметами, явлениями или признаками. Метонимия представляет собой как бы сжатое описание предмета, явления, события, при котором из содержания мысли художественно выделяется тот или иной характерный признак. Обозначаемый предмет наделяется здесь свойством своего «соседа», с которым он тесно связан. Пример:

Люблю зимы твоей жестокой

Недвижный воздух и мороз,

Бег санок вдоль Невы широкой,

Девичьи лица ярче роз,

И блеск, и шум, и говор балов ,

А в час пирушки холостой

Шипенье пенистых бокалов

И пунша пламень голубой.

(А.С. Пушкин)

Здесь мы видим метонимическое употребление слов, которые обозначают блеск, шум и говор высшего света (людей) на балах, пирушку холостых молодых людей , шипенье пенящегося вина в бокалах (подчеркнутые слова пропущены, но подразумеваются).

Носителем человеческих качеств, чувств и действий может стать предмет, орудие:

И пишет боярин всю ночь напролет,

Перо его местию дышит.

(А.К. Толстой)

Языковая образность заметно сгущается, когда в тексте каламбурно сталкиваются прямое и переносное метонимические значения. Например, в разговоре персонажей «Недоросля» Д.И. Фонвизина, обсуждающих «успехи» Митрофана:

Г-ж а П р о с т а к о в а. Что, каково, мой батюшка?

П р о с т а к о в. Каково, мой отец?

П р а в д и н. Нельзя лучше. В грамматике он силен.

М и л о н. Я думаю, не меньше и в истории.

Г-ж а П р о с т а к о в а. То, мой батюшка, он еще сызмала к историям охотник.

С к о т и н и н. Митрофан по мне. Я сам без того глаз не сведу, чтоб выборный не рассказывал мне историй. Мастер, собачий сын, откуда что берется.

Существительное история выступает здесь в двух разных значениях – "наука о развитии человеческого общества" и "рассказ, повествование; происшествие". Комизм ситуации возникает при их столкновении.

Можно выделить следующие типы метонимического переноса значения слова:

· признак – его носители: смелость города берет ; Если бы молодость знала, если бы старость могла;

· следствие вместо причины: дожить до седин ;

· орудие вместо действия: какая искусная кисть! «Их села и нивы за буйный набег / Обрек он мечам и пожарам» (А.С. Пушкин).

· владелец – собственность: Сосед горит!;

· человек – его психическое состояние, значимая часть тела, организма или атрибут одежды: «Страх орет из сердца» (В. Маяковский); Покоя сердце просит ; «И шинель прокричала сырая: Мы вернемся еще – разумейте» (О. Мандельштам);

· материал – изделия из него: «Не то на серебре, – на золоте едал» (А.С. Грибоедов); «Начал об пол крушить благородный хрусталь» (В. Высоцкий);

· место – жители: Брянск приветствовал освободителей ; «О сдавшемся Порт-Артуре / Соседу слезил на плечо» (С. Есенин).

· процесс – результат: выбросить на свалку, четвертое измерение , продается настольная игра .

Метонимия, как и метафора, может быть индивидуально-авторской, речевой (напр., у Ф.И. Тютчева: Где бодрый серп гулял и падал колос ; у Ф.М. Достоевского: Дойдя до поворота вовчерашнюю улицу, он с мучительной тревогой заглянул в нее, на тот дом... и тотчас же отвел глаза ) и общеязыковой, с давно погасшей образностью: съел тарелку, подземный переход, читаю Пушкина и т.п.

О.Н. Емельянова констатирует: «Несомненным является тот факт, что механизм метонимии достаточно сложен, однако изучению его до сих пор уделялось неизмеримо меньше внимания, чем изучению метафоры» (46, с.328).

Синекдоха (от греч. synekdoche – соотнесение) – разновидность метонимии, в основе которой лежит отношение части к целому. Иными словами, образный перенос названия связан здесь с количественными отношениями между обозначаемыми предметами. Синекдоха выражает один из характерных в каком-нибудь отношении признаков предмета. Обозначается лишь часть предмета, а целое – подразумевается; т.е. часть творчески дополняется до целого, целое как бы «додумывается», воспринимается на фоне какой-нибудь характерной детали. Мастерски использовал синекдоху А.С. Пушкин в поэме «Медный всадник»:

И думал он:

Отсель грозить мы будем шведу:

Здесь будет город заложен

Назло надменному соседу.

Природой здесь нам суждено

В Европу прорубить окно,

Ногою твердой стать при море.

Сюда по новым им волнам

Все флаги в гости будут к нам,

И запируем на просторе.

Наиболее яркая синекдоха в этом примере «Все флаги в гости будут к нам»: флаги употребляется здесь как обозначение кораблей, флотилий, плавающих под определенным флагом. В более широком смысле флаг – обозначение целой страны, определенного государства. В остальных случаях синекдоха проявляется в употреблении единственного числа вместо множественного: шведу (шведам), соседу (соседям), ногою (ногами). Сравните: первая перчатка, первая ракетка – описательные обозначения чемпиона по боксу, теннису. Здесь синекдоха тесно взаимодействует с перифразой (см. ниже).

Значительно реже целое употребляется вместо части (т.е. общее, родовое понятие вместо частного, видового). Например: «Вас вызывает на ковер начальство »(речь идет об одном начальнике). В стихотворении В.В. Маяковского «Необычайное приключение...» в фантастической встрече поэта с солнцем, которая переходит в реальный, земной разговор о высоком назначении искусства, солнце названо светилом (это родовое понятие по отношению к видовому):

Слеза из глаз у самого –

жара с ума сводила,

но я ему –

на самовар:

«Ну что ж,

садись, светило!»

Перифраз(а) или парафраз(а), перифразис (от греч. periphrasis, peri – вокруг и phrasis – выражение) – замена какого-либо слова или выражения описательным оборотом, в котором называются наиболее существенные признаки обозначаемого. Например: корабли пустыни (верблюды), чёрное золото (нефть; сравните: белое золото – хлопок, мягкое золото – пушнина и т.д.); дочь Евы (женщина), братья наши меньшие (животные) и т.п.

В приведенных примерах перифраза стала общеязыковой, поскольку образность в них от частого повседневного употребления почти не ощущается, как и в публицистических или официально-деловых штампах люди в белых халатах, стражи правопорядка, Страна восходящего солнца, уйти на заслуженный отдых (уйти на пенсию), освободить от занимаемой должности (уволить) и п.

Наиболее ярко проявляется образность перифразы в окказиональном употреблении в художественной речи и публицистике. Вот несколько характерных для стиля А.С. Пушкина перифраз, выписанных Н.М. Шанским (см. 100, с. 484 – 489).

Питомцы ветреной Судьбы,

Тираны мира! Трепещите!

(Вольность)

Подруга думы праздной,

Чернильница моя…

(К моей чернильнице)

Он рощи полюбил густые,

Уединенье, тишину,

И ночь, и звезды, и луну,

Луну, небесную лампаду …

(Евгений Онегин)

Задумчивость, ее подруга

От самых колыбельных дней ,

Теченье сельского досуга

Мечтами украшала ей.

Ведь это наконец и жителю берлоги ,

Медведю, надоест.

Сюда же можно добавить двустишие с двойной перифразой

Пчела из кельи восковой

Летит за данью полевой .

(Евгений Онегин)

В этих примерах значение перифраз вполне прозрачно. Но у того же автора есть перифрастические обороты, требующие более широкой эрудиции для их понимания. Например, в стих. «Воспоминания в Царском селе» читаем:

И тени бледные погибших чад Беллоны ,

В воздушных съединясь полках,

В могилу мрачную нисходят непрестанно…

Здесь перифраза чада (дети) Беллоны (богини войны) заменяет слово воины. Далее встречаем:

Где ты, любимый сын и счастья и Беллоны ,

Презревший правды глас, и веру, и закон…

Так А.С. Пушкин называет Наполеона. Сравните: в стих. «Лицинию» поэт использует в риторическом обращении перифразу Ромулов народ (= римляне):

О Ромулов народ, скажи, давно ль ты пал?

Вместе с тем в перифразах Пушкина мы нередко находим прекрасные образцы юмористического переосмысления действительности. Так, в стих. «Кривцову» смерть шутливо названа новосельем гроба :

Не пугай нас, милый друг,

Гроба близким новосельем …

В послании «N. N.» (В.В. Энгельгардту) глагол выздоровел не менее удачно и остроумно заменен перифразой ускользнул от Эскулапа (т.е. врача):

Я ускользнул от Эскулапа

Худой, обритый – но живой;

Его мучительная лапа

Не тяготеет надо мной.

Как правило, перифраза сочетается с другими тропами: метафорой (чёрное золото, красный петух – огонь, пожар), метонимией (голубые береты – десантники; белые воротнички – конторские служащие), иронией (напр., в романе Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» Бендер называет Воробьянинова то «гигантом мысли», то «отцом русской демократии», то «особой, приближенной к императору», то «светским львом, покорителем женщин»), антономазией (см ниже) и пр.

Эвфемизм или эвфимизм (от греч. euphēmismos) – особая разновидность перифразы (впрочем, его можно считать особой разновидностью метафоры, метонимии, синекдохи и др. тропов), состоящая в замене слова или выражения, которое говорящий или пишущий считает грубым, неуместным и непристойным, более нейтральным по семантике и экспрессивной окраске выражением. Например, женщина в интересном положении (вместо беременная ), нечистый на руку (вместо склонный к воровству ); в общественно-политической фразеологии: заинтересованные круги, из достоверных источников, деструктивные силы и п. Н.В. Гоголь, высмеивая жеманность, ханжество и лицемерие, очень удачно использует эвфемизм в речи дам города N:

Никогда не говорили они: «я высморкалась, я вспотела, я плюнула», а говорили: «я облегчила себе нос, я обошлась посредством носового платка». Ни в коем случае нельзя было сказать: «этот стакан или эта тарелка воняет», и даже нельзя сказать ничего такого, что бы подало намек на это, а говорили вместо того: «этот стакан нехорошо ведет себя» или что-нибудь в этом роде.

(Мертвые души)

К эвфемизмам также следует отнести индивидуально-авторские контекстные замены одних слов другими с целью искажения или маскировки подлинной сущности обозначаемого. Напр., в газетной заметке: Апофеозом действа стала демонстрация той части тела, для обозначения которой есть словечко, рифмующееся со словом Европа.

Дисфемизм или какофемизм (от греч. dyphēmia – проклятие, поношение, порицание, kakophēmia – то же) – слово или оборот, противоположный по функции эвфемизму. Это нарочитое использование жаргонных, вульгарных и нецензурных слов или оборотов с целью оскорбления, выражения отрицательной оценки или создания сниженной экспрессии в тех случаях, когда возможно стилистически и эмоционально нейтральное словоупотребление. Характерные примеры из разговорно-бытовой речи: втащить, врезать или дать в морду (вместо ударить ), пялиться, таращиться или зенки растопырить (вместо смотреть ), зажмуриться, сдохнуть или отбросить копыта (вместо умереть ) и т.д.

В публицистике и художественной речи дисфемизм весьма часто используется как эффектное средство отрицательной характеристики:

Теперь вы поняли, отчего я грустнее всех забулды г? Отчего я легковеснее всех идиотов , но и мрачнее всякого дерьма ? Отчего я и дурак, и демон, и пустомеля разом? (В. Ерофеев).

Антономазия (от греч. antonomasia – переименование) – также особый вид синекдохи (и перифразы), состоящий в замене нарицательного имени собственным: Мы все глядим в Наполеоны (А.С. Пушкин). Или, например, высказывание Он настоящий может быть продолжено: Цицерон (т.е. оратор), Сократ или Спиноза (т.е. философ), Крез (т.е. богач), Геракл (т.е. силач) и т.д.

Символ (от греч. symbolon – знак, примета) представляет собой многозначный и глубокий по смыслу образ, который соотносит разные планы изображаемой действительности. Это не наглядное отображение, а объяснение отвлеченного содержания через конкретный предмет, который обозначает идею иносказательно, выражает ее путем намека, создания определенного настроения. Например, сосна М.Ю. Лермонтова, одиноко стоящая «на севере диком» и мечтающая во сне о пальме, – символическое выражение настроения одинокого человека, его дум и сокровенных чувств.

Слово-символ, обозначая конкретный предмет, находится в то же время в состоянии большого интеллектуального и эмоционального сопоставления с его глубоким смыслом в другом, иносказательном плане, который (в отличие от метафоры) не дан непосредственно, а должен разгадываться, как иероглиф, в большей степени переживаться. Когда мы видим теплоход белого цвета, мы называем его белым пароходом, и в этом нет ничего особенного. В одноименной же повести Ч. Айтматова это символ. Это воплощение чистоты детской души, протестующей против несправедливости, мечта о счастье, надежда маленького и уже взрослого по своим мыслям героя:

Когда он впервые увидел однажды с Караульной горы белый пароход на синем Иссык-Куле, сердце его так загудело от красоты такой, что он сразу же решил, что его отец – иссык-кульский матрос – плавает именно на этом белом пароходе. И мальчик поверил в это, потому что ему этого очень хотелось. Он не помнил ни отца, ни матери... Было долго видно, как плывет пароход, и мальчик долго думал о том, как он превратится в рыбу и поплывет по реке к нему, к белому пароходу... А Иссык-Куль – это целое море. Проплывет он по волнам иссык-кульским, с волны на волну, – и тут навстречу белый пароход. «Здравствуй, белый пароход, это я! – скажет он пароходу. – Это я всегда смотрел на тебя в бинокль...» И тогда он скажет отцу своему, матросу:

«Здравствуй, папа, я твой сын. Я приплыл к тебе».

Связанный самыми различными ассоциациями с текстом, с его композицией, героями, идеей произведения, символ становится необыкновенно емким, вмещающим, по существу, смысл всего произведения, ярким и впечатляющим:

Ты уплыл, мой мальчик, в сказку свою. Знал ли ты, что никогда не превратишься в рыбу, что не доплывешь до Иссык-Куля, не увидишь белый пароход и не скажешь ему: «Здравствуй, белый пароход, это я!»

Ты уплыл.

Одно лишь могу сказать теперь – ты отверг то, с чем не мирилась твоя детская душа. И в этом мое утешение. Ты прожил, как молния, однажды сверкнувшая и угасшая. А молнии высекаются небом. А небо вечное. И в этом мое утешение. И в том еще, что детская совесть в человеке, как зародыш в зерне, – без зародыша зерно не прорастает. И что бы ни ждало нас на свете, правда пребудет вовеки, пока рождаются и умирают люди...

Прощаясь с тобой, я повторяю твои слова, мальчик:

«Здравствуй, белый пароход, это я!»

Гипербола (от греч. hyperbole – преувеличение) – это образное словоупотребление, преувеличивающее какой-нибудь предмет, признак, качество или действие с целью усилить художественное впечатление. Гипербола может представлять собой чисто количественное преувеличение, придавая речи экспрессию:

Х л е с т а к о в. Просто не говорите. На столе, например, арбуз – в семьсот рублей арбуз... И в ту же минуту по улицам курьеры, курьеры, курьеры... можете представить себе, тридцать пять тысяч одних курьеров! (Н.В. Гоголь).

В большинстве же случаев гипербола не только усиливает, но и обогащает мысль новым содержанием, сближаясь с метафорой. Это образная гипербола:

Звучал булат, картечь визжала,

Рука бойцов колоть устала,

И ядрам пролетать мешала

Гора кровавых тел.

(М. Ю. Лермонтов)

Тысячи сортов шляпок, платьев, платков – пестрых, легких, к которым иногда в течение целых двух дней сохраняется привязанность их владетельниц, ослепят хоть кого на Невском проспекте. Кажется, как будто целое море мотыльков поднялось вдруг со стеблей и волнуется блестящею тучею над черными жуками мужского пола (Н.В. Гоголь).

Гипербола может стать стилистической основой всего произведения. Например, текст популярной «Песни первоклассника», исполняемой А. Пугачевой, представляет собой цепь логически взаимосвязанных гипербол: Нынче в школе первый класс вроде института; Кандидат наук – и тот над задачей плачет; Лев Толстой в свои года не писал такого; Занимаюсь на труде синхрофазотроном и др.

Как и другие названия тропов, термин гипербола употребляется еще в античных поэтиках и риториках. Аристотель считал гиперболу разновидностью метафоры.

Литота (от греч. litotes – простота, малость, умеренность; термин имеет несколько значений, но как троп совпадает с мейозисом)– художественное преуменьшение величины, значения изображаемого с целью эмоционального воздействия. Примеры:

Здесь вы встретите такие талии, какие даже вам не снились никогда: тоненькие, узенькие талии, никак не толще бутылочной шейки, встретясь с которыми, вы почтительно отойдете к сторонке, чтобы как-нибудь неосторожно не толкнуть невежливым локтем; сердцем вашим овладеет робость и страх, чтобы как-нибудь от неосторожного даже дыхания вашего не переломилось прелестнейшее произведение природы и искусства (Н.В. Гоголь).

Коляска легка, как перышко (Н.В. Гоголь).

И шествуя важно, в спокойствии чинном,

Лошадку ведет под уздцы мужичок

В больших сапогах, в полушубке овчинном,

В больших рукавицах... а сам с ноготок!

(Н.А. Некрасов)

Одни ученые называют литоту (как троп) обратной гиперболой, другие противопоставляют эти приемы по принципу: гипербола – непомерное преувеличение, а литота – непомерное преуменьшение какого-либо качества предмета или процесса, явления. Именно при таком понимании литота совпадает с понятием мейозис (от греч. meiōsis – уменьшение).

К литоте (или мейозису) также обычно относят эвфемистичные слова и выражения, т.е. такие, которые смягчают, делают менее категоричным обозначение какого-нибудь качества или свойства: нелегкий (вместо трудный ), неплохо (вместо хорошо ), неумно (вместо глупо ), сойдет, ничего себе, приличный (о хорошем)и т.п. Например:

Злость еще пуще глупила неумное его лицо (Л.М. Леонов).

С помощью литоты во многих случаях выражается положительная или отрицательная оценка предмета речи: деньжата, мыслишка, связишки, рыльце в пушку и п. Как видно из примеров, в этих целях активно используются суффиксы субъективной оценки.

Примечание . По мнению О.Н. Емельяновой, литота (мейозис) «имеет место лишь в том случае, если преуменьшено объективно значительное или нормальное свойство, качество. Преуменьшение же объективно малого является не ослаблением «интенсивности», а, наоборот, ее усилением и, следовательно, гиперболизацией» (46, с.320).

Эмфаза (от греч. emphasis – изображение, отражение; внешность, вид) – троп (в одной из 3 дефиниций), состоящий в употреблении слова в суженном (в сравнении с обычным) значении. Примеры:

Чтобы сделать это, нужно быть человеком (т.е. героем);

Тут нужен герой, а он лишь человек (т.е. трус).

(См. 49, с.509.)

Ирония (от греч. eirōnia, букв. – притворное незнание, притворное самоуничижение) – двузначный термин, который совпадает в первом стилистическом значении с понятием антифразис (см. главу «Стилистическое использование антонимов») и лишь в этом смысле может считаться названием тропа. Например, в романе Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» Воробьянинов насмешливо именуется и шустрым мальчиком , и охотником за табуретками , и уездным предводителем команчей. Здесь ирония тесно взаимосвязана с перифразой и становится очевидной из общего контекста. Одна и та же лексическая единица способна употребляться как в своей прямой номинативной функции, так и с иронической контекстуальной окраской. Например, устаревающее слово хоромы может называть боярские палаты в историко-художественном произведении, но может также стать ироническим оценочным наименованием современной маленькой тесной квартиры, «хрущовки».

В литературоведении и эстетике ирония рассматривается более широко – как «вид комического, в котором критическое отношение к объекту осмеяния носит осуждающий характер и выражается в несколько завуалированном виде» (46, с.227). В этом втором значении ирония может быть выражена через разные тропы и риторические фигуры: синекдоху, гиперболу, перифразу, реминисценцию, риторический вопрос и др. Пример:

Мои стихи придут к читателям

Уже стопой макулатуры,

Зачем пещерным обитателям

Следы исчезнувшей культуры?

(И. Губерман // Лит. газета. № 12. 2001)

Язвительная ирония этого текста создается при помощи оценочной перифразы («пещерным обитателям») и риторического вопроса.

Астеизм (от греч. asteios – остроумный, тонкий, меткий) – разновидность иронии (или антифразиса), в которой употребление языковой единицы в противоположном значении отличается от собственно антифразиса тем, что носит положительный характер, т.е. является похвалой, комплиментом в форме шутливого порицания или мнимого упрека. Астеизм определяется по общему контексту и характерной нарочито-грубой интонации речи. Пример:

– Черт так не сыграет, как он, проклятый , играл на контрабасе, бывало, выводил, шельма , такие экивоки, каких Рубинштейн или Бетховен, положим, на скрипке не выведет. Мастер был, разбойник .

(А.П. Чехов)

Сравните: Девочка с притворной строгостью обращается к любимому котенку:

Ах ты негодник, ты почему от меня спрятался?

Астеизм может быть употреблен говорящим и по отношению к самому себе как к третьему лицу:

Ай да Пушкин, ай да сукин сын! (А.С. Пушкин).

Оксюморон или оксиморон – см. главу «Стилистическое использование антонимов» – с.98.

Эпитет (от греч. epitheton – приложение) – это поэтическое определение, выражаемое обычно прилагательным. Такое определение повторяет признак, заключающийся в самом определяемом, обращает на него внимание, подчеркивает его, выражая эмоциональное отношение говорящего к предмету речи. Семантические «атомы», повторяющиеся в определяемом и определяющем словах, становятся ощутимыми, акцентируя наше внимание на тех или иных свойствах, качествах или признаках обозначаемого.

Анализируя историко-художественную значимость этого тропа, известный филолог А.Н. Веселовский в книге «Историческая поэтика» высказывает очень точную и глубокую мысль о том, что «история эпитета есть история поэтического стиля в сокращенном издании <…> За иным эпитетом … лежит далекая историко-психологическая перспектива, накопление метафор, сравнений и отвлечений, целая история вкуса и стиля в его эволюции от идей полезного и желаемого до выделения понятия прекрасного» (16, с.73).

В народном поэтическом творчестве широко употребляются постоянные эпитеты: добрый молодец, красная девица, синее небо, синее море, чистое поле, красное солнцеи п. Это традиционные определения, образность которых в значительной степени ослаблена.

Эпитет, которым может быть самое обычное слово, подчеркивает характерную особенность обозначаемого, как бы выделяя его из других подобных. Пример:

Шляпу он нес в руке, и потому был хорошо виден его большой покатый лоб (К.Г. Паустовский).

Однако наиболее выразительны образные (метафорические, метонимические) эпитеты, что дает основание сближать эпитет с тропами. Например, во фрагменте «Хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе... Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время и свой первый бал» (Л.Н. Толстой) первый из выделенных эпитетов участвует в образовании образно-метафорического смысла "прекрасная пора юности", второй имеет обычное значение, но тонко подчеркивающее неповторимость этой поры. Сравните:

У нее такие бархатные глаза...: нижние и верхние ресницы так длинны, что лучи солнца не отражаются в ее зрачках. Я люблю эти глаза без блеска: они так мягки, они будто бы тебя гладят (М.Ю. Лермонтов).

Метафорический характер эпитета поддерживается здесь подразумеваемым сравнением: глаза без блеска, мягки, будто бы тебя гладят (как бархат). Сравните с образной картиной летнего дождя:

А потом пронесся легкий шум,

Торопливый, радостный и влажный.

(С.Я. Маршак)

Наряду с метафорическим здесь можно обнаружить и образный метонимический эпитет: влажный шум – шум капель дождя. Дождь изображается здесь как радостный шум.

Одно и то же слово может выступать в разных контекстах и как лишенный образности характерный признак, и как метафорическое определение: У кошек зеленые глаза и У беды глаза зеленые ; янтарные бусы и янтарные колосья ржи .

Эпитеты – непременные «спутники» художественного описания природы и человека:

Вот уже три дня, как я в Кисловодске. Каждый день я вижу Веру у колодца и на гулянье... Живительный горный воздух возвратил ей цвет лица и силы. Недаром Нарзан называется богатырским ключом... здесь все таинственно – и густые сени липовых аллей..., и ущелья, полные мглою и молчанием..., и свежесть ароматического воздуха, отягощенного испарениями высоких южных трав и белой акации, – и постоянный, сладостно-усыпительный шум студеных ручьев... (М.Ю. Лермонтов).

Поет зима – аукает,

Мохнатый лес баюкает

Стозвоном сосняка.

Кругом с тоской глубокою

Плывут в страну далекую

Седые облака.

А по двору метелица

Ковром шелковым стелется,

Но больно холодна .

Воробышки игривые ,

Как детки сиротливые ,

Прижались у окна.

Озябли пташки малые,

Голодные, усталые ,

И жмутся поплотней.

А вьюга с ревом бешеным

Стучит по ставням свешенным

И злится все сильней.

И дремлют пташки нежные

Под эти вихри снежные

У мерзлого окна.

И снится им прекрасная ,

В улыбках солнца ясная

Красавица весна.

(С. Есенин)

В наше время уже не вызывает возражений широкое понимание языковых форм выражения эпитета. По справедливому замечанию А.А. Потебни, «к эпитетам следует отнести всякие парные сочетания слов, изображающие вещи, качества, действия их признаком» (65, с.67). Следовательно, эпитет может быть выражен не только прилагательным, но существительным в роли приложения (см. выше: красавица весна ; ср.: Чародейкою зимою // Околдован, лес стоит;проказница Мартышка и п.) или наречием:

Я вас любил безмолвно, безнадежно ,

То робостью, то ревностью томим;

Я вас любил так искренне , так нежно ,

Как дай вам бог любимой быть другим.

(А.С. Пушкин)

Паронимическая аттракция – прием, основанный на возникновении семантических отношений между паронимами и парономазами, часто называемый в справочной литературе парономазией. Но парономазия – это созвучие парономазов, т.е. неродственных слов, причем не только намеренное, каламбурное, но и внестилистическое, в том числе ошибочное (прошу принять девственные меры, пятитонная гармонь, аллегорические больные и п.). Паронимическая аттракция – это нарочитое столкновение подобозвучий, которые, будучи не связанными смысловыми отношениями в языке, вступают в них в контексте, объединенные сочинительной или подчинительной синтаксической связью: не праздничность, а праздность; не исторический подход, а истерический; И теперь мы с тобой обрученные, на совместную жизнь обреченные ; Все полезно, что в рот полезло . В тексте может быть представлен и только один из членов парооппозиции, а второй подсказывается контекстом, ситуацией общения и языковым опытом говорящего: Если у вас нет собаки, ее не отварит сосед (шутл. «корейская народная мудрость»). Как видим, это отношения или синомизации и смежности, или антомизации и контраста. Как утверждает Д.Э. Розенталь, «ощутимость паронимической аттракции и ее смысл зависят от степени звукового (и буквенного) совпадения, от синтаксической и текстовой позиции сопрягающихся слов, от предметной соотнесенности обозначаемых» (69, с.191).

Сравнение занимает промежуточное положение между тропами и фигурами. Оно лежит в основе тропов, является их предпосылкой и так же, как они, обогащает мысль новым содержанием. Например, при сопоставлении сравнения с метафорой становится очевидным, что в метафоре слова выступают в своем переносном значении, а в сравнении они употребляются в прямом значении:

Около леса, как в мягкой постели.

Выспаться можно – покой и простор.

(Н.А. Некрасов)

Это как бы «подготовительная стадия» формирования метафоры, первичный вид тропа, в котором сравниваемые предметы сохраняют свою самостоятельность, не создают нового понятия, слитного образа. В самой метафоре такие слова выступают в переносном значении – как единый образ. Сравнение здесь «свернуто» в образный смысл:

Встает метель, идет метель,

Взрывает снежную постель.

Вместе с тем сравнение имеет черты сходства с фигурами: у него есть определенная синтаксическая структура – одно сравнивается с другим с помощью определенных союзов и других средств.

Итак, сравнение – это образное выражение, в котором один предмет (явление, признак и т.п.) сопоставляется с другим, обладающим каким-нибудь свойством в большей мере. Профессор Б.В. Томашевский выделял в сравнении три элемента: 1) то, что сравнивается, «предмет», 2) то, с чем что-то сравнивается, «образ» и 3) то, на основании чего одно сравнивается с другим, «признак». Так, в образном выражении Лицо белое как снег: «предмет» – лицо , «образ» – снег , а признак, на основании которого сближаются эти понятия, – белизна (белое ). Чаще всего сравнения присоединяются при помощи союзов как, точно, словно, будто, как бы, как будто и др.

Уж близок полдень. Жар пылает.

Как пахарь, битва отдыхает.

(А.С. Пушкин)

Здесь меткое и образное сравнение: передышка в сражении – это короткий отдых в очень тяжелой работе – труде пахаря. Сравните:

Везде, по всей усадьбе, словно в муравейнике, с утра до ночи копошились люди (М.Е. Салтыков-Щедрин).

Сравнение может быть развернутым, разветвленным. Тогда оно превращается в сравнение-образ. «Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели», – читаем мы в романе Л.Н. Толстого «Война и мир». Эта метафора подготовлена развернутым сравнением:

Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, – так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину.

Сравнение помогает проникнуть в суть весьма сложных вещей, раскрыть ее художественно через неожиданное сопоставление, создать «подвижный», воздействующий на читателя образ. Сравнение может быть выражено в форме обращения. Например, читая в первой строке стихотворения В.Я. Брюсова обращение к мечте, мы сначала удивляемся тому, что автор уподобляет ее волу, но, вчитываясь в контекст, понимаем, что творчество для поэта – это результат не только вдохновения, но и упорного, тяжелого каждодневного труда, подобного тяжелой работе пахаря:

Вперед, мечта, мой верный вол!

Неволей, если не охотой!

Я близ тебя, мой кнут тяжел,

Я сам тружусь, и ты работай!

Забудь об утренней росе,

Не думай о ночном покое!

Иди по знойной полосе.

Мой верный вол, – нас только двое!

Еще одним видом сравнения является отрицательное сравнение. Противопоставление одного предмета другому выступает здесь одновременно и как их образное сопоставление. Такое сравнение – распространенный прием в народной поэзии, откуда он перешел и в художественную литературу:

Не сияет на небе солнце красное,

Не любуются им тучки синие:

То за трапезой сидит во златом венце.

Сидит грозный царь Иван Васильевич.

(М.Ю. Лермонтов)

Сравните со строфой из текста народной песни:

То не ветер ветку клонит,

Не дубравушка шумит:

То мое сердечко стонет,

Как осенний лист, дрожит.

Метаморфоза – особый вид сравнения, который назван так потому, что имеет значение превращения похожего в тождественное. Это бессоюзное сравнение в форме творительного падежа очень распространено в языке. Характерные примеры: дым столбом, радуга коромыслом (дугой), хвост крючком (трубой), нос пятачком, лететь стрелой и т.п. Возможна индивидуально-авторская метаморфоза, например:

Желтолобым олененком солнце

Смотрит из-за каждого ствола

(Л. Татьяничева)

Метаморфоза динамичнее метафоры и категоричнее собственно сравнения; она выражает непосредственно процесс, тогда как метафора – его результат, а традиционное сравнение – уподобление другому процессу или признаку. Сравните: стрелы ресниц , упавшие на щеки (метафора) – ресницы, упавшие, как стрелы , на щеки (сравнение) – ресницы, упавшие стрелами на щеки (метаморфоза). Н.В. Гоголь выбрал последний вариант как наиболее выразительную художественную форму. Метаморфоза была у великого писателя одним из излюбленных стилистических приемов. Сравните с другим примером:

– Пошла ты, баба! – закричали ей тут же бороды заступом, лопатой и клином. – Ишь, куда полезла, корявая!