Крещение руси и раннего русского христианства. Крещение Руси: научно-исторический взгляд

Официальное принятие Русью христианства в конце X века было самым важным мероприятием, проведенным княжеской властью на заре государственной истории страны.

Проблеме обращения в христианство жителей древнерусского государства посвящены множество как научных, так и богословских трудов, но многие вопросы, связанные с этой темой до сих пор остаются неясными. К счастью, российская историческая наука сегодня имеет общепризнанный авторитет по вопросу крещения Руси.

Научные работы Олега Михайловича Рапова (1939-2002), ученика известного академика Б.А. Рыбакова, пользуются таким авторитетом, а его монография «Русская церковь в IX – первой трети XII века. Принятие христианства» фактически представляет собой результат работы над проблемой крещения Руси нескольких поколений российских историков.

Первое, с чем приходится расстаться ученому историку, так это с легендой о крещении Руси апостолом Андреем и вообще принятием славянами христианства в первых веках нашей эры. Христианство не проникло в Среднее Поднепровье и в более позднее время. В V-VII веках здесь располагались восточнославянские поселения, о чем свидетельствуют, в частности, могильники, хорошо изученные археологами. Могильники содержат только трупосожжения, что исключает наличие христиан в данном регионе, так как для христиан характерен обряд ингумации, т.е. захоронения тела целиком в землю.

Тем не менее, историки полагают, что считать началом христианизации Руси крещение киевлян Владимиром в конце X века – значит идти против фактов. Уже в первой половине IX века христианство появляется в восточных землях. Арабский географ Ибн-Хордадбех, написавший около 846 года обширный труд «Книга путей и стран», отметил в нем существование руссов-христиан, торговавших с Византией и странами Арабского Востока.

О крещении части руссов в 60-е годы IX столетия также свидетельствуют византийские источники, которые подтверждаются некоторыми греческими хронистами и отдельными русскими летописцами. Факты свидетельствуют в пользу того, что спустя столетие, уже в X века христиане не только жили на Руси, но и играли значительную роль в жизни страны. В это время в Киеве уже существовала соборная церковь святого Ильи, и как минимум еще нескольких менее значимых церквей. Автор «Повести временных лет» прямо заявляет в записи за 945 год, что в Киеве «мнози бо беша варязи хрестеяне и козаре». В византийских документах того времени встречается упоминания также и руссов-христиан.

В источниках содержатся сведения не только о крещении княгини Ольги – правительницы Руси, но и об уничтожении ею языческих святилищ, попытке распространять христианство в пределах своих владений, о существовании в Русской земле в период ее властвования других христианских храмов. Появление в Киеве и Полянской земле в IX-X столетиях большого количества захоронений по способу ингумации с ориентировкой «запад-восток» также свидетельствует о широком распространении христианства. Есть сведения, что киевский князь Аскольд, убитый в 882 году новгородским князем Олегом при захвате Киева, будучи христианином, был похоронен близ церкви на христианском кладбище. Таким образом, крещение киевлян князем Владимиром Святославичем в конце X века являлось далеко не начальной фазой крещения Руси.

Касаясь причин, по которым язычество не устраивало киевского князя, историки отмечают многие неудобные для княжеской власти стороны языческой идеологии. Язычество толкало славян на борьбу за политические и экономические свободы, жрецы обладали большей властью и авторитетом, чем князья – предводители дружин. Не могло устраивать нарождающийся класс феодалов уничтожение на погребальных кострах материальных ценностей и работоспособных людей, которое практиковалось в языческих ритуалах.

Отрицательно сказывалось господство язычества в стране и на международных связях. В IX-X веках происходит процесс постепенной христианизации стран Центральной Европы, а государства Южной и Западной Европы были христианизированы еще раньше. Иностранные специалисты и торговцы-христиане не могли себя чувствовать в безопасности в окружении славянских волхвов. К X веку Русь оказалась до некоторой степени в состоянии культурной, экономической и политической изоляции от христианских государств Европы.

Язычество являлось очевидным тормозом развития нового, более прогрессивного, хотя и жестокого, феодального строя. Потому вопрос о замене язычества христианством был поднят частью русской знати еще в IX веке. Однако решение этой проблемы наталкивалось на серьезные трудности.

Для обращения в христианство такой обширной страны, какой была Русь в X веке с ее разноэтничным населением, требовалось большое количество опытных миссионеров, способных вести проповедь новой религии хотя бы на славянском языке. Опытными миссионерскими кадрами располагала Византия, обладала ими и Германия, ориентировавшаяся на Рим.

Однако и Византия, и Германия, выделяя христианских просветителей для языческих народов, всегда преследовали собственные корыстные цели. Через посредство насаждаемой у язычников христианской церковной иерархии они стремились политически подчинить себе новообращенные народы. Русских князей подобного рода крещение, при котором они превратились бы в вассалов иностранных государей, удовлетворить, конечно, не могло. Не стоило рассчитывать и на покорность самих славян, а в сопротивлении языческих волхвов можно было быть уверенным.

Тем не менее, удобный выход был найден в тот момент, когда самая могущественная и культурно развития страна Европы того времени Византия стала испытывать серьезные трудности с подавлением внутренних беспорядков. В конце 987 – начале 988 года императоры-соправители Василий II и Константин VIII обратились за военной помощью к своему бывшему врагу – киевскому князю Владимиру Святославичу.

Между русским князем и византийскими василевсами было заключено соглашение, по котором Владимир Святославич был обязан оказать военную помощь империи. Византийские императоры в свою очередь принимали на себя обязательство отдать замуж за Владимира свою сестру, принцессу Анну, но при обязательном условии, что тот примет крещение. Женитьба на византийской принцессе была крайне выгодна Владимиру, поскольку полностью уравнивала русского князя в правах с византийскими императорами в отношении Православной Церкви. Он превращался в такого же верховного архиерея, какими были византийские василевсы. И христианские православные миссионеры и иерархи, которых должны были прислать византийские правители для крещения Руси, попали бы от него в непосредственную зависимость. А это как раз и нужно было русскому князю.

В 988 году, после заключения соглашения, Владимир Святославич тайно крестился вмести со своей личной дружиной. Его войска были отправлены в Византию и с их помощью Василию II и Константину VII удалось летом 988 года нанести серьезное поражение мятежникам, а в 989 году окончательно разгромить восставших. Однако византийские василевсы, избавившись с помощью киевских дружин от опасности, не торопились с выполнением данных ими русскому князю обязательств.

Прошло лето 989 года, а принцесса Анна так и не приехала на Русь. Тогда Владимир Святославич, поняв, что он обманут императорами, решил силой заставить коварных византийцев выполнить условия договора. В самом конце лета или в начале осени 989 года он с войсками, состоящими из варягов, славян и булгар, совершил поход на крымский город Херсонес (Корсунь). После 9-месячной осады его войска весной 990 года овладели Херсонесом, чем вынудили византийских правителей все же отдать свою сестру замуж за русского князя. В Херсонесе состоялась свадьба Владимира и Анны. Вскоре город был возвращен империи в качестве вена (выкупа) за невесту царских кровей. Так, по слову Святейшего патриарха Кирилла, Крым стал духовным центром для русского народа, с которого начался главный этап христианизации Руси.

Корсунских священнослужителей Владимир Святославич решил взять с собой в Киев. Опираясь на исторические источники, О.М. Рапов создал довольно четкую картину многоэтапного обращения в христианство жителей Киева в 990 году. Летом 990 года, после захвата русским войском Херсонеса и прибытия в этот город принцессы Анны с группой священнослужителей там приняло крещение русское войско.

По прибытии дружинников из корсунского похода в Киев, Владимир Святославич крестил своих сыновей, одновременно уничтожая идолов языческих богов: «…повеле кумиры исповрещи, овы исещи, а другия огневи предати». Наибольшему надругательству подверглась статуя Перуна – самого могущественного бога, по представлениям славян-язычников. Ее сбросили с пьедестала, привязали к конскому хвосту, проволокли вниз до Днепра и отправили плыть по течению. После ниспровержения языческих идолов в Киеве, произошло обращение в христианство многих знатных людей столицы.

После этого последовали хождения по городу христианских миссионеров с целью уговорить людей принять новую веру. Часть киевского населения поддалась уговорам и крестилась, но большинство жителей испытывало колебания. Некоторые язычники, «закоренелые сердцем», не желали и слушать проповедей священнослужителей. 31 июля 990 года, в четверг, князь Владимир обратился ко всему языческому населению Киева с требованием выйти на следующий день на берег Почайны для совершения обряда крещения.

Хотя это и противоречит букве «Повести временных лет», приток Днепра Почайна была расположена ближе к историческому Киеву X в., и гораздо больше подходила для крещения горожан, к тому же в таком качестве Почайна указана в «Житии князя Владимира». Сам Владимир недвусмысленно заявил киевлянам-язычникам, что все отказавшиеся креститься будут рассматриваться им как личные враги. 1 августа 990 года, в пятницу, в торговый день недели, на реке Почайне, там, где расположились главные киевские рынки, состоялось крещение основного населения Киева. Тем не менее, несмотря на все проведенные мероприятия, некоторые киевляне крещения избежали. Закоренелые язычники покинули столицу в надежде, что они не будут обнаружены властями.

В дальнейшем отказалось, что лишь в Киеве крещение прошло мирно, а остальные города и области Руси были обращены в христианство с применением военной силы. Пословицей стала фраза из повести о крещении новгородцев о киевских воеводах: «Путята крестил мечем, а Добрыня огнем».

Принятие христианства Киевом и Новгородом, главными по значению городами Руси, явилось крупной победой религиозной политики князя Владимира. Эта победа открывала новые возможности для дальнейшего проникновения христианства на остальную территорию Древнерусского государства, а самому государству – новые политические, культурные и экономические горизонты.

Я попытаюсь дать краткое и немного упрощенное объяснение пониманию современными исследователями истории введения Руси в семью христианских народов, рассматриваемую как один из эпизодов в русско-византийских отношениях. Вот как в общем и целом излагается эта история.

В сентябре 987 года восставший командующий восточной византийской армией Варда Фока объявил себя императором. Узурпатор, двигавшийся по направлению к Константинополю, был признан всей Малой Азией. Законному императору Василию II грозила катастрофа, и он обратился за помощью к русскому князю Владимиру, послав к нему посольство, которое прибыло в Киев зимой 987/88 года. Поскольку Владимир уже и ранее выказывал интерес к христианству, послы Василия были готовы обсудить с ним дела церковные и государственные. Достигнутое между ними соглашение обеспечивало Василию военную поддержку, в свою очередь Владимир получал руку сестры императора Анны, но при условии, что он и его народ примут христианство.

Весной или летом 988 года шеститысячная армия русов прибыла в Константинополь. В битве при Хрисополисе, а также в битве при Абидосе 13 апреля 989 года она решила исход дела, и трон Василия был спасен. Русские воины остались на службе в Византии, а Владимир и жители Киева очень скоро были крещены. Однако после победы при Абидосе император не спешил выполнять данные Владимиру обязательства. Сложившаяся традиция запрещала отпрыскам императорской семьи вступать в брак с варварами, и багрянородная невеста не желала отправляться в Киев.

Возмущенный этим греческим двуличием, Владимир решил добиться цели, применив военную силу. Он ударил по византийским владениям в Крыму и овладел Херсонесом (Корсунью) где-то между апрелем и июлем 989 года.

Потеряв Херсонес, вынужденный принять меры к подавлению вспыхнувшего мятежа, возглавляемого Вардой Склиром, постоянно тревожимый вражескими действиями болгар, император Василий решил пожертвовать сестрой ради политической выгоды. Анна отправилась в Херсонес, где и состоялось ее бракосочетание с Владимиром. Город был возвращен императору в качестве вено (выкуп за невесту). Владимир и его багрянородная жена отбыли в Киев в сопровождении группы лиц духовного звания для учреждения русской церкви.

Я изложил общий взгляд, разделяемый большинством историков. Однако в их мнениях существует ряд отличий, о которых следует упомянуть.

Некоторые ученые полагают, что одним из условий соглашения между императором и Владимиром было требование последнего, чтобы учрежденная в Киеве церковь обладала особым статусом. Недоверие к императору лишь утвердило Владимира в желании, чтобы новоучрежденная русская церковь была независимой от константинопольского патриарха. Многие предположения о первоначальной организации древнерусской церкви имеют своим источником именно этот тезис.

Другие, пытаясь как-то примирить противоречивые данные о месте и времени крещения Владимира, предполагают, что принятие им христианства происходило в два этапа: первый - подготовительный (оглашение, prima sigtiaiio) - состоялся во время пребывания византийского посольства в Киеве и второй - само таинство крещения - в Херсонесе после взятия города Владимиром. Такая интерпретация была продиктована нежеланием игнорировать одно из противоречий в существующих свидетельствах.

Рядом ученых отмечалось, что захват Херсонеса был связан главным образом с открытием для Руси днепровского выхода к Черному морю. Доведенная до крайности, эта гипотеза предполагает, что главной причиной разорения Херсонеса было подчинение политического и экономического значения этого города как византийского оплота на черноморском побережье и, таким образом, укрепление позиций Тмутаракани - русской сторожевой заставы у выхода из Азовского в Черное море.

Другие ученые высказывали сомнения относительно даты взятия Херсонеса Владимиром до 27 июля 989 года. Слабость их точки зрения связана с использованием ненадежной и противоречивой хронологии событий, имеющейся в древнерусских источниках, а также с предположением, что император не заключил бы мира с Вардой Склиром в октябре 989 года, если бы он враждовал с Владимиром, в результате чего не мог рассчитывать на поддержку со стороны русов. Сила же их аргументации заключается в предположении, что вражда между императором и Владимиром из-за нежелания Василия отдать Анну замуж могла начаться только после битвы при Абидосе (13 апреля 989 г.), из чего они заключают, что осада Херсонеса началась в июле 989 года, а падение города произошло после октября 989 года, вероятнее всего, в начале 990 года. Иные исследователи, принимая во внимание, что Херсонес был взят до 27 июля 989 года, предполагают, что Владимир лично командовал русским войском в битве при Абидосе 13 апреля этого года. Они, далее, полагают, что Владимир, обманутый обещанием отдать ему багрянородную невесту, взял Херсонес на обратном пути, возвращаясь домой. Как бы ни была привлекательна эта гипотеза, она, однако, упускает из виду тот факт, что русское войско осталось в Византии.

Ряд историков принимает как доказанный факт визит папских послов к Владимиру в Херсонес после его взятия. Но это посольство было выдумкой московского летописца XVI столетия * , который, подчеркивая, что решение Владимира о принятии крещения по греческому обряду было добровольным, подводил историческую основу под провозглашение Москвы Третьим Римом.

* (Патриаршая, или Никоновская летопись // ПСРЛ, IX. СПб., 1862. Стб. 57 и др. Эта обширная историографическая компиляция, составленная в первой половине шестнадцатого столетия и содержащая множество изменений в первоначальном тексте "Повести временных лет", рядом современных историков расценивается как главный источник, несмотря на тот факт, что ее автор, официальный историограф, писал свой текст в духе идеологических и политических требований московских правителей. Нелишне упомянуть здесь замечание М. Н. Тихомирова, что правление Ивана III может объяснить особый интерес к Риму и римской церкви в старой части Никоновской летописи. См.: Зимин А. А. Русские летописи и хронография конца XV-XVI вв. Москва, 1960. С. 20-21; Кузьмин А. Г. К вопросу о времени создания и редакции Никоновской летописи / Арх. еж. 1962 (1963). С. 114. )

Некоторые исследователи, пытаясь установить повод предпринятого Владимиром похода на Херсонес, выдвигают в качестве такового политические, государственные соображения: Владимир желал войти в содружество христианских народов и вести как равный переговоры с византийским императором, но был слишком горд, чтобы просить Византию о крещении Руси. При этом, желая породниться с императорским домом, Владимир имел в виду международный престиж своего государства. Другие предпочитают говорить о неукротимой чувственности Владимира: он так легко согласился принять христианство и завоевал Херсонес лишь для того, чтобы заполучить принцессу, "рожденную в багрянице", то есть в багряной палате императорского дворца. Есть и такие историки, которые полагают, что независимость русской церкви от Византии была столь важна для Владимира, что он завоевал Херсонес для того, чтобы корсунские священники совершили евангелизацию его страны (с архиепископом херсонесским в качестве надзирающего новоучрежденную русскую церковь).

Этот небольшой обзор показывает, что корсунский вопрос остается ключевым для понимания русско-византийских отношений во времена принятия христианства на Руси.

ВВЕДЕНИЕ с. 3-9

ГЛАВА 1. Отечественные историки XVIII- начала XIX вв.

о Крещении Руси с. 10 - 36

ГЛАВА 2. Отечественная историография первой половины

XIX века о Крещении Руси с. 37 - 88

Ж і&-ії :

ГЛАВА 3. Отечественные историки второй половины

XIX - начала XX вв. о Крещении Руси с. 89 - 168

ЗАКЛЮЧЕНИЕ с. 169 - 178

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

Введение к работе

Вопрос о Крещении Руси, с проникновением христианского вероучения к восточным славянам по многим причинам остается актуальным до сих пор, и, вероятно, будет таковым еще долго. Интерес к этой теме определен тем, что она находится на пересечении важнейших проблем русской культуры и духовности и истории русской государственности. Особый всплеск исследовательской активности был вызван отмечавшимся большим юбилеем - 1000-летием Крещения Руси, о чем свидетельствует выход в свет ряда монографий и сборников, приуроченных к этому событию. 1 Интерес к своим корням, а в кризисные и переломные моменты для Российского государства и общества поиск в наработанном веками потенциале прошлого духовной опоры, предопределили оживленные споры вокруг данной проблемы. Многие современные историки, изучающие Древнерусское государство, так или иначе рассматривали тему Крещения. 2 Тем не менее, и сейчас справедливо замечание А.И.Клибанова: «История православной церкви в России остается до сих пор одной из наименее разработанных областей в советской историографии». 3

Таким образом, налицо парадоксальная ситуация: относительно слабая проработка данной темы при наличии к ней большого интереса.

Наиболее известные: Кузмин А. Г. Падение Перуна. Становление христианства на Руси. М.,1988; Рапов ОМ. Русская церковь в IX - первой трети XII вв. Принятие христианства. М.,1988; Фроянов И.Я. Начало христианства на Руси.//Курбатов Г.Л., Фролов Э.Д., Фроянов И.Я. Христианство: Античность; Византия; Древняя Русь. Л., 1988; сборники - Христианство и Русь (под ред. Рыбакова Б. А.). М.,1988; Как была крещена Русь. М.,1990.

2 См. например: Мавродин В.В. Образование Древнерусского государства.
Л., 1945; Левченко М.В. Очерки по истории русско-византийских отношений.
М.,1956; Пашуто В.Г. Внешняя политика Древней Руси. М.,1964; Бахрушин СВ. К
вопросу о Крещении Киевской Руси // Религия и церковь в истории России. М.,1975;
Тихомиров М.Н. Начало христианства на Руси //Древняя Русь. М.,1975; Янин В.Л.
Как и когда крестили новгородцев?//Наука и религия. 1983. №11. С.27-28,30-31 и
другие; см. также сноску №1.

3 Клибанов А.И. Вступительная статья.//Русское Православие. Вехи истории.
М.,1989. С.5.

4-Парадокс вполне объяснимый: существующая традиция разделения советской исторической науки и дворянско-буржуазной историографии мешала усвоению богатого дореволюционного опыта, кроме того, советская историография основное внимание уделяла политическим, экономическим и социальным процессам, рассматривая вопросы церковной истории только как один из факторов данных процессов, или как их отражение. Такой подход был характерен до 1988г. с этого момента советская, а теперь - российская историография начинает изучение истории Русской Церкви и, в первую очередь, вопроса о Крещении Руси не только как вспомогательного, для лучшего понимания тех или иных исторических фактов, но и как проблему, имеющую самостоятельное историческое значение. При росте интереса к данной тематике естественно появление новых концепций и критика уже, казалось, устоявшихся мнений. Но наряду с созданием новых гипотез возрождаются старые, иногда, к сожалению, без упоминанию их автора. 4 Все это делает актуальным рассмотрение и анализ мнений, гипотез и выводов дореволюционных историков по данной проблеме. Для изучения их взглядов на проблему Крещения Руси мы решили выбрать период с XVIII века по начало XX века - до 1917г.

XVIII в. - век становления русской исторической науки, до этого времени она базировалась на рукописных материалах, а единственной печатной работой по русской истории являлся «Синопсис» 5 . 1917г. -переломный момент для истории всей страны - по сложившейся в историографии традиции воспринимается как рубеж и для исторической науки. 6

Подобный случай описан у Хабургаева Г.А Первые столетия славянской письменной культуры. Истоки древнерусской книжности. М.,1994. С. 121-123.

5 Например: Тихомиров М.Н. О русских источниках «Истории России»//
Татищев В.Н. Собрание сочинений. В 8-ми тт. М.,1994. T.I. С.39; Шапиро АЛ.
Историография с древнейших времен до 1917 г. Л.,1993. С.133.

Несмотря на существование большого количества обобщающих исторических трудов, некоторые частные темы, в том числе и историография проблемы Крещения Руси, остаются слабо разработанными. До 80-ых годов XIX века исследователи обходились краткими обзорами по данной теме, либо полемикой с противоположной точкой зрения на тот или иной сюжет Крещения, которые включались в собственно исторические работы авторов. Лишь с накоплением обширного материала по раннему периоду истории Русской Церкви в конце XIX - начале XX вв. предпринимаются первые попытки его систематизации. Появляется статья И.А.Линниченко, посвященная, в основном, разбору новых на тот момент гипотез Е.Е.Голубинкого, И.И. Малышевского и Ф.И.Успенского. 7 К 900-летию Крещения Руси неизвестный автор, писавший под инициалами Н.П. произвел обозрение трудов Киевской Духовной Академии. Но его статья фактически являлась лишь развернутой рецензией на публикации членов Академии. 8 Первую серьезную собственно историографическую попытку систематизированной обработки накопленных материалов предпринял в 1903г. А.В. Карташев. Но он рассматривал не только историографию начального периода истории Русской церкви, а всей церковной истории, и коснулся лишь обобщающих трудов по данной теме. 9 Специальную работу, посвященную историографии вопроса распространения Христианства до князя Владимира, опубликовала в августе 1917г. Н. Полонская. В своей статье автор проанализировала по выделенным ею ключевым сюжетам мнения и гипотезы как церковных, так и светских

Линниченко И. Современное состояние вопроса об обстоятельствах Крещения Руси.//Труды Киевской Духовной Академии. 1886. Декабрь. С.587-606.

8 П.Н. Обозрение сделанного Киевскою Академией по изучению эпохи св.
Владимира.// Труды Киевской Духовной Академии. 1888. Т.П. С.254-259.

9 Карташев А.В. Краткий историко-критический очерк систематической
обработки русской церковной истории.// Христианское чтение. 1903,июнь-июль,
С.77-93; 909-922.

6-историков. 10 Пожалуй это исследование единственное в дореволюционной историографии, которое может дать общее представление о существующих тогда основных точках зрения по тем или иным вопросам Крещения Руси. Но и эта работа неполна - это лишь «краткий обзор высказанных в исторической науке мнений». 11 Кроме того, в статье не рассматриваются вопросы Владимирова Крещения.

После 1917г. и в современных монографиях, касающихся темы распространения Христианства у Восточных славян, рассмотрение работ часто начинается сразу с советского периода. Когда же приводятся взгляды дореволюционных ученых, то наиболее известных и с целью подчеркнуть преимущества методологии советской исторической науки. Но, как уже выше указывалось, с 1988г. ситуация стала меняться. Историки все чаще стали обращаться к дореволюционным материалам. Правда, вновь это делается в виде обзоров, включенных в монографию или статью. Наиболее полно использовал наработки дореволюционных историков в своей работе О.М. Рапов, 13 что позволило Б.А. Рыбакову назвать ее «хорошим путеводителем по бесчисленной литературе вопроса», 14 хотя в самой книге рассматриваются проблемы исторического, а не историографического характера. Тем не менее, необходимость анализа пройденного исторической мыслью пути по вопросу Крещения Руси не уменьшается. Свидетельство тому -появление статьи С.А. Беляева. 15 Однако хотя в статье рассмотрен большой материал, автор преследовал достаточно узкие цели: рассмотреть ряд положений труда митрополита Макария с

10 Полонская Н. К вопросу о Христианстве на Руси до Владимира.// ЖМНП.
1917. Сентябрь. С.33-81.

11 Там же. С.36.

12 Например: Кузьмин А.Г. Указ. соч., Фроянов И.Я. Указ. соч., статьи сборника
Как была Крещена Русь, Назаренко А.Д. Русь и Германия в ГХ-Хвв.//Древнейшие
государства Восточной Европы. Материалы и исследования. М.,1994. С.5-138.

13 Рапов О.М. Указ. соч.

14 Рыбаков Б.А. Предисловие.// Рапов О.М. Сказ.соч. Сб.

историографической точки зрения. Таким образом, единый анализ по данной проблеме так и не был произведен.

Исходя из вышеописанной сложившейся ситуации, диссертант наметил следующие цели данной работы: рассмотреть историографическую обстановку в российской исторической науке XVII - начала XX вв. по изучению темы Крещения Руси, показать ее многообразие и развитие различных мнений и взглядов в завершенные концепции. По возможности постараться выяснить влияние на гипотезы и мысли исследователей, которое оказывали политические, экономические, философские и другие веяния, существовавшие в науке и обществе в то или иное время. Обозначить противоречия тех или иных концепций, их переплетение и столкновение между собой. Данная цель определила основные задачи исследования.

Крещение Руси, как историко-культурный процесс, имеет свое место во времени и пространстве, свои причины и следствия. И первой задачей исследования является выяснение точек зрения дореволюционных ученых о причинах Крещения. Вторая задача -рассмотрение и анализ взглядов отечественных историков XVIII -начала XX вв. на ход Крещения и хронологию процесса. Поскольку значение Крещения Руси очень велико и спектр его последствий очень широк, то в объеме данной работы представляется невозможным охватить весь диапазон мнений по этому поводу, тем более, что абсолютное большинство исследователей без сомнения давало в целом положительную оценку данному событию. Поэтому третья задача -обзор и анализ мнений дореволюционных историков лишь об одном из последствий Крещения: о строительстве церковной организации и возникновении иерархии.

Беляев С.А. История Христианства на Руси до равноапостольного князя Владимира и современная историческая наука.// Макарий, митрополит Московский и Коломенский. История Русской церкви. В кн. I-IX, кн.1. М.,1994. С.33-88.

Поскольку XVIII век - время, когда происходило становление российской исторической науки, и церковная история не существовала в качестве отдельной дисциплины, то данный хронологический период деятельности отечественных ученых рассмотрены в отдельной главе. Для удобства изложения и анализа материала, а также, чтобы четче показать широкий диапазон мнений исследователей, мы сочли полезным рассмотреть историографию XIX века в двух главах - во 2-й и 3-й. Во второй главе исследуется временной отрезок с начала века (момента появления церковной историографии) до второй половины XIX в. (отчетливого оформления буржуазной историографии). И в третьей главе изучаются взгляды историков второй половины ХІХв. и начала XX в. (до 1917г.)

Объем диссертации не дает возможности охватить все мнения дореволюционных историков по проблемам, связанным с Крещением Руси. Это касается таких вопросов, как: письменность славян, деятельность Кирилла и Мефодия, язычество восточных славян и т.д. Они затрагиваются лишь тогда, когда оказываются столь тесно переплетены с темой проникновения Христианства на Русь, что их невозможно вычленить.

Тесная связь рассматриваемых в данной работе задач, а также близость некоторых исследований дореволюционных историков не позволила в ряде случаев избежать повторения тех или иных положений выводов.

Методологической основой диссертации является диалектический подход, соблюдение принципов историзма и объективности в изложении и анализе взглядов дореволюционных историков на процесс христианизации Руси.

Источниками и материалами для данной работы послужили труды историков, изданные в XVIII - ХХвв. - церковно-исторические, общеисторические, историко-правовые, археологические, конкретно-

проблемные. Также привлекалась учебная, популярная литература и периодические издания.

Содержание исследования отражено в статье «Отечественные историки XVIII в. о Крещении Руси»//Вестник СПбГУ. 1996. серия 2. Вып.1, с. 88-91. Материалы диссертации обсуждались на научных конференциях и были опубликованы в виде тезисов к докладам: Личность в истории (методологический аспект), //духовная культура: проблемы и тенденция развития. Сыктывкар. 1994, с. 11-12: «Крещение Руси в трудах историков XVIII века».//Проблемы материальной и духовной культуры народов России и зарубежных стран. Сыктывкар. 1995, с.52-54.

Диссертация написана под руководством д.и.н. профессора И.Я.Фроянова. Ценные замечания и консультативную помощь автор получил также от к.и.н. А.В.Петрова и к.и.н. И.Б.Михайловой. Указаным ученым приношу свою искреннюю благодарность.

Крещение Руси — введение в Киевской Руси христианства как государственной религии, осуществлённое в конце X века князем Владимиром Святославичем. Источники дают противоречивые указания на точное время крещения. Традиционно, вслед за летописной хронологией, событие принято относить к 988 году и считать началом официальной истории Русской Церкви (некоторые исследователи полагают, что крещение Руси состоялось позже: в 990 или 991 году).

Христианизация народов Российской империи была длительным и тяжёлым процессом, продолжавшимся в течение 9-и последующих веков.

Термин и понятие

Выражение «Крещение Руси» есть в «Повести временных лет»:

В российской историографии Нового времени термин впервые употреблён В. Н. Татищевым («крещение славян и Руси») и Н. М. Карамзиным («крещение России»). Наряду с ним в литературе также с равным основанием используются термины «Просвещение Руси», «введение христианства», «реформа Владимира» и др.

Предыстория

Ряд авторов считает вполне установленным фактом, что князья Аскольд и Дир c «болярами» и некоторым количеством народа приняли крещение, так как во время похода на Константинополь были устрашены силой константинопольского патриарха, который, по преданию, опустил святые мощи в воду, и большая часть флота тут же затонула в ходе шторма, поднявшегося в ту же секунду. В византийских источниках описывается момент крещения руссов в период 842-867 гг, по другим источникам во времена Василия I (867—886) и патриарха Игнатия (867—877).

В конце IX века Русская епархия уже числится в списках константинопольских епископий сначала на 61-м, потом на 60-м месте. Эти события иногда именуют первым (Фотиевым, или Аскольдовым) крещением Руси.

Христианкой была супруга князя Игоря — бабка князя Владимира, княгиня Ольга († 11 июля 969). Хотя о точном времени и месте принятия ею крещения существуют различные мнения, принято считать, согласно позднейшим исследованиям, что она крестилась в Константинополе в 957 году. Достоверные сведения о приёме императором Константином Багрянородным, которого принято считать её восприемником, содержатся в его трактате «О придворных церемониях». Отсутствие в трактате упоминания о её крещении даёт основание некоторым исследователям предполагать, что она могла уже быть к тому времени христианкой; трактат упоминает некого «пресвитера Григория» в её свите, в лице которого некоторые склонны усматривать её духовника.

Согласно В. Н. Татищеву (на основе спорной Иоакимовской летописи), симпатии к христианам и христианству проявлял киевский князь (972—978 или 980) Ярополк Святославич, убитый варягами по приказу своего брата Владимира Святого.

Согласно «Повести временных лет», до крещения князя Владимира имело место «испытание вер»: Владимиру предлагались, в частности, ислам из Волжской Булгарии, иудаизм от хазар и христианство. Все они были отвергнуты князем по различным причинам.

Крещение князя Владимира и киевлян

Согласно «Повести временных лет», в 6496 году «от сотворения мира» (то есть приблизительно в 988 году н. э.) Киевский князь Владимир Святославич принял решение креститься от Константинопольской Церкви. После чего, в царствование Императоров Василия II и Константина VIII Порфирородных, присланное Константинопольским Патриархом Николаем II Хрисовергом духовенство крестило киевских людей в водах Днепра и (или) Почайны. Согласно русской летописи Повесть временных лет , князь во время крещения своего народа вознёс следующую молитву:

Многие историки относят крещение самого Владимира к 987 году. По византийским и арабским источникам, в 987 году Константинополь заключает с Русью союз для подавления мятежа Варды Фоки. Условием князя была рука царевны Анны, сестры Императоров Василия и Константина, — требование крайне унизительное для Ромейских василевсов. Тогда, в разгар войны с Вардой Фокой Владимир напал на Корсунь и овладел им, угрожая Царьграду. Императоры соглашаются отдать Анну за князя при условии предварительного крещения Владимира, который нарекается именем Василия — в честь своего восприемника Императора Василия II; Владимир же «вдасть же за вено Корсунь греком царицы деля» (в вено за жену свою).

Из византийских хроник о «крещении Руси» в 988 году сообщают только «Аноним Бандури», в котором передаётся сюжет о выборе вер князем Владимиром, и «Ватиканская хроника»:

Последнее сообщение, вероятно, — обратный перевод из «Повести временных лет». В целом, в византийской литературе событие 988 года осталось практически незамеченным, поскольку, по представлениям греков, обращение Руси произошло столетием раньше.

Первый русский по происхождению митрополит Киевский Иларион (XI) так объясняет мотивы князя Владимира: «<…> и въсиа разумъ въ сердци его, яко разумъти суету идольскыи льсти и възыскати единого Бога, сътворьшааго всю тварь видимую и невидимую. Паче же слышано ему бъ всегда о благовърьнии земли Гречьскъ, христолюбиви же и сильнъ върою, како единого Бога въ Троици чтуть и кланяются, како въ них дъются силы и чюдеса и знамениа, како церкви людии исполнены, како веси и гради благовърьни вси въ молитвах предстоять, вси Богови пръстоять. И си слышавъ, въждела сердцемь, възгоръ духомъ, яко быти ему христиану и земли его».

Учреждение церковной организации в Киеве

В XX веке была выдвинута и поддержана некоторыми церковными историками (М. Д. Приселковым и А. Карташёвым) гипотеза о том, что при Владимире Киевская Церковь находилась в канонической зависимости от Охридской иерархии Болгарской Церкви, которая в то время якобы обладала автокефалией (что не соответствует общепринятым фактам), большинство исследователей не склонны её разделять.

В русских летописных источниках фигурирует несколько разных имён первого Киевского митрополита. В Русской Церкви в XVI веке утвердилась традиция считать им греческого (или сирийского) митрополита Михаила (Сириянина), который в месяцеслове именуется «первым митрополитом Киевским». Митрополиту Михаилу приписывается заслуга основания Златоверхо-Михайловского монастыря в Киеве, а прибывшим с ним монахам — основание монастыря, получившего впоследствии название Киево-Межигорского.

Крещение других русских земель

Известно, что первыми епископскими кафедрами, кроме Киева, была Новгородская, а также, возможно, Черниговская и Владимир-Волынская и Белгородская (ныне селение Белогородка под Киевом), Переяславская епархия.

На части территорий христианство насаждалось силой; при этом уничтожались культовые сооружения язычников, сопротивлявшиеся подвергались репрессиям.

Согласно некоторым летописным свидетельствам, Новгород оказал активное сопротивление введению христианства: он был крещён в 990 году епископом Иоакимом при военной помощи киевского воеводы Добрыни (брат матери князя Владимира — Малуши) и тысяцкого Путяты.

В Ростове и Муроме сопротивление введению христианства, согласно традиционной церковной истории, продолжалось до XII века: два первых епископа, посланные в Ростов, были изгнаны, а третий — св. Леонтий — погиб от рук язычников в 1073 (согласно прологу, в 993). Ростовчане были крещены только лишь епископом Исаией († 15 мая 1090), восшедшим на кафедру в 1078 году. К 1070-м, видимо, относятся и события, описанные в «Житии» Авраамия Ростовского, в частности сокрушение им идола Велеса, на месте которого был воздвигнут Богоявленский монастырь.

Согласно исландским сагам, Полоцк был крещён около 1000 года исландским викингом-христианином Торвальдом Кодранссоном, получившим от константинопольского Императора Василия II грамоту «полномочного представителя Византии в русских городах Восточной Балтики».

Последствия принятия христианства

Цивилизационное значение

Цивилизационное значение крещения Руси трудно переоценить. Известный филолог В. Н. Топоров, оценивая значение принятия христианства для Русской цивилизации, пишет:

Политические последствия

Крещение Руси произошло до окончательного раскола Западной и Восточной церквей, но в период, когда он уже вполне вызрел и получил своё выражение как в вероучении, так и во взаимоотношении церковной и светской властей.

В византийском церковно-государственном правосознании Император (Басилевс ) мыслился как Хранитель и Верховный Защитник православия (эпистимонарх), а следовательно, и единый самодержец (автократор) всех православных народов. Правители прочих христианских народов (государств) получали от него титулы архонтов, князей, стольников. Таким образом, приняв крещение от Ромеев (византийцев), Владимир включил Русь в орбиту византийской государственности.

Так, Киевскому великому князю в XII в Константинополе усвоялся скромный придворный титул стольника. Киевская же митрополия в Константинопольских диптихах занимала место в ряду последних: в древнейшем из них — 61-е, а в более позднем, составленном при Андронике II Палеологе (1306—1328) — 77-е.

Митрополит Платон (Левшин) в начале XIX века видел особое значение в принятии христианства из Константинополя (а не Рима): «Великое благодарение обязана Россия воссылать Пастыреначальнику Христу, что не объял её мраком запада, то есть, что не подверглась она игу западныя Римския церкви, где уже в сие время, по многим суевериям и присвоениям Пап себе неограниченной власти, и по духу во всём мирскому, а не Евангельскому, всё почти было превращенно. Свободил нас Господь от сих сетей; хотя запад Антихристовым усилием всемерно тщался нас себе покорить, как впоследствии сие будет более видимо.»[

Культурные последствия

Принятие христианства содействовало развитию зодчества и живописи в средневековых её формах, проникновению византийской культуры как наследницы античной традиции. Особенно важным было распространение кириллической письменности и книжной традиции: именно после крещения Руси возникли первые памятники древнерусской письменной культуры.

Принятие христианства как государственной религии влекло с неизбежностью ликвидацию языческих культов, пользовавшихся до того великокняжеским патронатом.

Духовенство осуждало языческие обряды и празднества (некоторые из них сохранялись долгое время вследствие того, что некоторыми исследователями квалифицируется как религиозный синкретизм или двоеверие). Разрушались культовые сооружения — идолы, капища.

Интересно при этом, что, судя по источникам, языческая духовная элита подвергалась репрессиям лишь в том случае, если выступала инициатором волнений, восстаний или сепаратизма. По мнению некоторых исследователей, опирающихся на «Повесть временных лет», «восстание волхвов» во Владимиро-Суздальской Руси в 1024 (а также в 1071 году) сопровождалось действиями и убийствами, имевшими ритуальный характер. Ярослав Мудрый «жестоко расправился с волхвами, наведя порядок в даннических областях»; в 1070-х годах в Новгороде волхв был убит дружиной князя Глеба («это был религиозный и бытовой конфликт, переплетавшийся с борьбой против власти Киева»).

Предполагают, что начало года по принятии христианства в Киеве начали считать от 1 марта, а не с новолуния после дня весеннего равноденствия, как раньше.

В церковной историографии (истории Церкви)

В месяцеслове Русской Церкви никогда не было и нет праздника (воспоминания) в честь событий 988—989 годов. Вплоть до начала XIX века в России не было истории Русской Церкви как научной отрасли или учебной дисциплины: первым систематическим трудом стала «Краткая Церковная Российская История» митрополита Московского Платона (Левшина) (М., 1805 в 2-х ч.). Церковный историк начала XXI века В. И. Петрушко писал: "Поразительно, но греческие авторы вообще не упоминают даже о таком эпохальном событии, как крещение Руси при св. Владимире. Впрочем, у греков были свои причины: епархия «Росия» формально была открыта столетием раньше».

Русская церковно-историческая литература XIX — начала XX века историю христианства в России и Русской церкви обычно рассматривала начиная с I века, связывая её с деятельностью апостола Андрея Первозванного. Так, один из наиболее авторитетных церковных историков конца XIX века Е. Е. Голубинский Первую главу своего фундаментального исследования «История Русской Церкви» обозначил как «Христианство на Руси до св. Владимира». Наиболее авторитетный русский церковный историк митрополит Макарий (Булгаков) посвящает истории христианства в России до 988 года первые 2 части своего основного труда. Для обозначения же того, что произошло в Киеве в конце X века использовались различные термины (то есть не существовало устоявшейся, клишированной терминологии): «общее Руския земли крещение при Святом Владимире», «обращение князя Владимира», «окончательное устройство Православной Церкви в России при святом Владимире и Ярославе». Сам князь Владимир обычно именовался «просветителем», как он именуется и в составленном в конце XIX века акафисте ему.

Официальное издание Московской патриархии в 1971 году писало: «По преданию, лучи христианской веры озарили пределы России уже в первые десятилетия христианства. Начало христианизации Руси это предание связывает с именем святого апостола Андрея Первозванного, бывшего на Киевских горах <…> В 954 году приняла крещение княгиня Киевская Ольга. Всё это подготавливало величайшие события в истории русского народа — крещение князя Владимира и последовавшее за этим в 989 году крещение Руси». Указание 989 (а не 988) года соответствовало преобладавшей в то время точке зрения в советской исторической науке о том, что событие имело место после 988 года.

Однако, в «Православном церковном календаре» на 1983 год, когда началась подготовка к празднованию «1000-летия Крещения Руси», указывался 988 год, а событию придавалось значение начала процесса: «Крещение киевлян в 988 году положило начало утверждению христианства во всей Русской земле».

Юридически официальный Гражданский Устав РПЦ , зарегистрированный в Министерстве юстиции РФ 30 мая 1991 года (позднейшие не публиковались), гласил: «Русская Православная Церковь ведёт свое историческое бытие от Крещения Руси, имевшего место в 988 году в Киеве при великом князе Владимире».

На введение христианства в качестве официальной религии в советской (до 1985 года) исторической науке существовало несколько точек зрения от негативной до в целом (с оговорками) позитивной.

Так, в изданной в 1930 году книге Церковь и идея самодержавия в России о крещении Руси говорится следующее: «Принесённое к нам из Византии православие сломило и загубило буйный языческий дух дикого свободолюбивого росса, целые века держало народ в невежестве, было гасителем в русской общественной жизни истинного просвещения, убивало поэтическое творчество народа, глушило в нём звуки живой песни, вольнолюбивые порывы к классовому освобождению. Само пьянствуя и подхалимствуя, древне-русское духовенство приучило к пьянству и подхалимству перед господствующими классами и народ, а своей духовной сивухой — проповедями и обильной церковно-книжной литературой окончательно создало почву для полного закабаления трудящихся во власти князя, боярина и жестокого чиновника княжеского — тиуна, творившего суд и расправу над угнетенными массами».

«Пособие по истории СССР для подготовительных отделений вузов» 1979 года издания называет введение христианства «второй религиозной реформой» Владимира I и даёт иную оценку: «<…> Принятие христианства укрепляло государственную власть и территориальное единство Древнерусского государства. Оно имело большое международное значение, которое заключалось в том, что Русь, отвергнув „примитивное“ язычество, становилась теперь равной другим христианским народам <…> Принятие христианства сыграло большую роль для развития русской культуры».

Юбилейные празднования

Впервые юбилей события официально праздновался в Российской империи в 1888 году. «Летопись церковных событий» епископа Арсения(Иващенко) упоминает открытие 15 июля того года благотворительных заведений для приюта старых и калек. Центром торжеств был Киев; присутствовал обер-прокурор Святейшего Синода К. П. Победоносцев.

В русском зарубежье отмечалось 950-летие Крещения Руси.

1000-летие крещения отмечалось также и в СССР как внутрицерковный юбилей; основные торжества проходили в Москве 12 июня 1988 года в Даниловом монастыре.

1020-летие праздновалось в Киеве с 10 по 19 июля 2008 года на церковном и государственном уровнях; в торжествах приняли участие Вселенский Патриарх Варфоломей I и Патриарх Московский и всея Руси Алексий II (с 2008 года «День крещения Киевской Руси — Украины» объявлен государственным праздником Украины). Юбилей также праздновался 23 — 25 октября 2008 года в Белоруссии; торжества возглавил Патриарх Московский Алексий II.

Крещение Руси в свете его различных интерпретаций.

Крещение Руси содействовало укреплению внешнеполитического положения древнерусского государства, и этот факт ни у кого не вызывает сомнений. Все исследователи, каких бы исходных концепций они ни придерживались, признают это и не особенно даже стараются аргументировать. В самом деле, представляется очевидным, что принятие христиан-ства означало вхождение Руси в семью европейских христианских народов, повышало престиж государства и доверие к его внешнеполитическим акциям. Христианство способствовало укреплению велико-княжеской власти, упрочению связи между всеми частями государства, его внутренней стабильности и, следовательно, военной и политической мощи. Хотелось бы обратить внимание на еще один важный аспект: христианизация Руси подняла нравственный потенциал русского народа, столь необходимый для выполнения им его исторической миссии внутри многонационального государства и на международной арене. С ведением христианства наша страна получила широкий доступ к накопленным человечеством знаниям, в том числе знаниям историческим, политическим, естественнонаучным, а это не могло не иметь позитивных последствий для древнерусского государства. Наконец, по словам В. Т. Пашуто, «Церковь в лице митрополита, епископов, священников, паломников стала влиятельным элементом и внешней политики, и самой диплома-тической службы».

В настоящее время мы вынуждены отказаться от упрощенного представления о том, что наши предки в дохристианскую эпоху жили в состо-янии дикости. Во всяком случае, сейчас нельзя вслед за прот. Георгием Флоровским утверждать, что «история русской культуры начинается с Крещения Руси» и «что языческое время остается за порогом исто-рии». Необходимо признать, что дохристианская Русь в области ма-териальной культуры и религиозных (языческих) представлений, находящих полную аналогию с религиозными воззрениями античного мира, достигла достаточно высокой ступени развития, что и позволило ей так легко и быстро воспринять сложнейшие концепции христиан-ского вероучения и миропредставления и совершить грандиозный про-рыв в области самосознания. Современные исследователи обращают особое внимание на высокий уровень образно-поэтического мировосприятия в Древней Руси, сформировавшийся еще в дописьменный период. Вот почему при соприкосновении с христианством древнерусское «слово-образ» проявило себя столь хорошо приспособленным для выражения сложного мира новых идей. И главное, это образно-художественное, иррациональное восприятие мира оказалось чрезвычайно близким самому духу византийской культуры.

Политические задачи, стоявшие перед Русью 10 вв., заключались, во-первых, в создании единого государст-ва, которое решающим образом содействовало бы завершению процесса формирования единой нации, во-вторых, в сознательном выборе своего места в системе цивилизованных государств и, в-третьих, в определении главных угроз и сосредоточении внимания на их отражении.

Процесс собирания восточнославянских племен под единой кня-жеской властью с помощью военной силы начался еще в дохристианскую эпоху. Св. князь Владимир в первый период своего правления попытался использовать для укрепления единства религи-озный фактор. Он реформировал древне языческие культы, учредив государственную религию с пантеоном богов во главе со славянским Зевсом-Перуном. Но этот княжеский бог и эта государственная рели-гия оставались для народа такой же внешней силой, какой была княжеская дружина. Только принятие христианства привело к возникно-вению прочных внутренних связей в государстве на всех уровнях и, главное на уровне клетки государственного организма – отдельной личности.

Истолкование причин перехода Владимира в христианство вызвало среди ученых полемику. Слабо объяснение митрополита Филарета – покаянное настроение братоубийцы и развратника Владимира. Недостаточно объяснение Соловьева – бедность и бессодержательность язычества. Общими причинами, по-видимому, была тесная связь Руси и Византии, постепенное проникновение христианства в русское общество, образование в Киеве влиятельной христианской общины; лично на Владимира влияли впечатления детства (княгиня Ольга), может быть общение с женами христианками (Голубинский). Крещение киевлян произошло в 989 или 990 году, может быть, по внешней обстановке так, как рассказано в «Повести временных лет». Несомненно, новая вера встречала некоторое сопротивление, о котором молчат историки. Только про Новгород мы знаем из так называемой летописи Иоакима, что там дело не обошлось без вооруженной борьбы. Христианство при Владимире распространялось на Руси медленно. Существовали ли при нем русские митрополиты – вопрос нерешенный. Другие известия о времени Владимира большей частью достоверны, хотя не лишены легендарных подробностей и создавались под влиянием народных преданий и песен.

Св. благ. кн. Владимир и его церковно-политическая деятельность.

После крещения Владимир совершил еще несколько походов, успешно отбивался от печенегов, строил против них города. Как христианин Владимир заботился о просвещении (ему приписывается основание первой школы) и о построении церквей, даровав одной из них десятину (996 год). Владимир не казнил разбойников, «боясь греха». Но «епископы» посоветовали, и Владимир установил «казнь», скоро, однако, вновь замененную вирой. Владимир разослал по областям сыновей. Один из них, Ярослав Новгородский, отложился. Владимир готовился к походу на сына, но заболел и умер 15 июля 1015 года.

В 989 году Владимир, уже, будучи христианином, вернулся к политической линии своего отца и совершил по-ход на Херсонес (Корсунь). Город, осажденный с моря и суши, пал после того, как лишился воды, поступавшей в него по подземным трубам. Впрочем, русы покинули город, и он вернулся к Византии. С 990 года Византия пере-шла от обороны к контрнаступлению, подчинив Грузию, часть Армении и возобновив войну против болгарского царя Саму-ила. Набег Владимира на Корсунь вызвал ответную реплику в виде нападения на Русь союзников Византии – печенегов. Война длилась с 989 по 997 годы, и тогда Русь потеряла причерноморские степи, а границу лесостепи пришлось укрепить ва-лами и частоколом. Корсунская эскапада дорого обошлась Руси. При возврате к политическому курсу прошлого, казалось бы, был естественным отказ от принятого исповедания, но этого не произошло. Пути назад не было.

Вместо союза с Константинопольским патриархатом Русь за-вязала отношения с Болгарской патриархией в Охриде. Так как с 976 года Западная Болгария была охвачена антигреческим восстанием, которым руководили сыновья комита Николы: Давид, Моисей, Аарон и Самуил, то оттуда мож-но было получать книги, иконы и просвещенных священников – учителей. В начале XI в. Владимир установил союзные отношения «с Болеславом Лядским, и с Стефаном Угорским, и с Андрихом Чешским», то есть с новыми христианами, воспринявшими веру от Рима. Дипломатия Владимира показывает, что он искал возможности порвать с традициями и Святослава, и Ольги. А третьей возможностью в тех услови-ях был контакт с Западом, потому что мусульманский Восток находился в состоянии войны с Русью. В 997 году Владимир вы-нужден был идти походом на камских болгар и тем самым снять часть войск с южной границы, чем немедленно вос-пользовались печенеги.

Итак, ссора с Византией из-за грабительского похода на Корсунь в 989 году повлекла, кроме тяжелой войны с печенегами, уже упомянутый выше контакт с Болгарией. А болгарский царь Самуил жестоко опустошал Гре-цию и Фракию, а император Василий, оправившись от первых неудач, затем своей беспощадностью заслужил прозвище Болгаробойца. В 1001 году он начал планомерное наступление, ослепляя захваченных в плен болгар. Наконец болгары потерпели тяже-лое поражение. Царь Самуил умер от нервного шока в 1014 году. Его сын Гавриил-Радомир погиб от рук заговорщиков, а новый правитель был убит в 1018 году, после чего Болгария капитулировала. Гибель союзника не могла не отразиться на положении Руси. Для киевлян стало очевидно, что союз с Византией, то есть традиция Ольги, гораздо перспективнее поисков друзей на Западе.

Взаимоотношения Руси с Болгарской Церковью.

Князь Владимир даже после Корсунского мира и получения руки Анны не хотел церковного подчинения Константинопольскому патриарху. Β этом плане опорой и помощью ему оказывалась родственная по языку и независимая от греков, в тот момент еще автокефальная, болгарская церковь, возглавлявшаяся патриархом с «кафисмой» в Ахриде или Охриде. Туда же, на славянские Балканы русский князь должен был обратиться и за множеством священников-миссионеров, чтобы крестить свой народ, научить его и обслужить церкви. Вся древнерусская церковная письменность есть наглядное свидетельство этого щедрого литературно-миссионерского питания новокрещенной русской земли со стороны братской церкви болгарской. Оттуда победитель греков под Корсунем мог заимствовать и первых своих епископов: Анастаса Корсунянина для Киева и Иоакима Корсунянина для Новгорода. Стыдясь роли Анастаса, как перебежчика и предателя, Корсунская легенда и Древнейший Летописный Свод называют его то «муж Корсунянин», то просто «Анастас», то иереем. Если кн. Владимир поставил Анастаса во главе Десятинного храма – этого столичного кафедрального собора, и дал последнему на имя Анастасия исключительную привилегию «десятины по всей земли русской», то очевидно потому, что это был «епископ» столицы, предстоятель автономной национальной русской церкви. Какого же патриарха, какой юрисдикции? Тут показательна и символична перемена, происшедшая в 1037 году при Ярославе Владимировиче, когда он должен был отнять первенство y кафедрального киевского храма «Десятинной Богородицы» Успения и передать этот титул новопостроенной в 1039 г. (вместе с несуществовавшей в Киеве «митрополией») церкви Св. Софии в знак наступившей связи с Св. Софией Цареградской, в знак вхождения церкви русской в юрисдикцию Константинопольского патриарха в качестве одной из его «митрополий». A до этого момента? До этого кн. Владимир поставил свою церковь под покровительство патриарха Болгарского (Охридского) так, чтобы он был непосредственным возглавителем кафедры киевской, как бы его ставропигии, причем Анастасий в Десятинной Церкви был как бы его викарием. И вместе с епископом Белгородским (в окрестностях Киева) и еп. Новгородским они трое могли составить сборник для хиротоний, a в момент приезда в Киев патриарха-архиепископа двое ближайших (Десятинный и Белгородский) могли бы опять-таки трое составлять такой собор.

Положение Русской Церкви после 1037 года.

По смерти архиепископа Иоанна Охридского в 1037 г. над болгарской церковью уже поставлен был грек – Лев. И в связи с этим пред Киевским князем Ярославом Владимировичем встал уже неустранимый факт, так сказать автоматической подчиненности русской церкви Константинопольскому патриарху. Посредство Ахридской архиепископии теряло свою прежнюю силу. Ярослав должен был принять каноническое грековластие. Вот почему именно в 1037 г. Киев получает своего первого митрополита Феопемпта-грека, a Ярослав впервые заложил митрополию, то есть резиденцию митрополита, и построил первую для греков кафедральную церковь Св. Софии (как бы в подражание Константинополю) с выдающимся великолепием, которое должно было затмить роскошь и славу Владимирова кафедрального храма Успения Пр. Богородицы. Для греков последний стал неприятным символом русской автономии под покровительством болгар. Десятинный храм отошел в тень и забвение, несмотря на то, что и в нем покоились останки и самого крестителя Руси, и его греческой супруги Анны, и его блаженной бабки кн. Ольги. Все как бы зачеркивалось, словно схизматическое.

Греческая отныне (с 1037 г.) митрополия стала центром переработки русской летописи и литературных преданий ο начале русской церкви и центром саботирования скорого прославления русских святых. Оттого мы блуждаем в каком-то преднамеренном тумане бестолковых и противоречивых сказаний ο крещении Руси при кн. Владимире и ο первых днях жизни и устройства Русской церкви. Академик Шахматов остроумно доказал («Разыскание ο древнейших русских летописных сводах»), что митрополит-грек уже в 1039 г. предпринял первый летописный свод с тем, чтобы навести на молодую русскую церковь колорит ее легитимного происхождения и зависимости от «цареградского» источника. Β него вставлена легенда об обращении в христианство болгарского князя Бориса греческим философом, переделанная на имя кн. Владимира. Затем непонятный поход на Корсунь, брак с царевной Анной, неясное назначение Десятинной церкви, неясная фигура Анастаса.

Так произошел целый канонический переворот, и русская церковь влилась в русло Константинопольского патриархата, как одна из его митрополий. Как молодая и поздняя, она даже и значится в некоторых росписях Константинопольских митрополий на очень низком месте, то на 61, то на 70. Вместе с этим на нее простирались и все установившиеся права Константинопольского патриарха в отношении к подчиненным ему митрополиям: 1) право поставления митрополитов, 2) вызова их к себе на соборы, 3) суда над ними, 4) апелляции на суд митрополитов и 5) ставропигии. Право поставления митрополитов принадлежало Константинопольскому патриарху, по каноническим правилам, в тесном смысле посвящения, после предварительного избрания достойного кандидата окружным собором епископов (4 Всел. пр. 28; Сердик. пр. 6). Но патриарх, ко времени учреждения русской церкви, успел создать себе обычное право не только посвящения митрополитов, но и избрания их при посредстве своего синода. На русской церкви эта эволюция власти Константинопольского патриарха отразилась весьма важными последствиями. Будь в силе старый канонический порядок местного избрания митрополитов, собор русских епископов избирал бы на этот пост своих соотечественников. Теперь же к нам последовательно посылались на Русь из Константинополя митрополиты-греки.

Церковные отношения Руси с Византией.

Уже при потомках Владимира факт принятие христианства существенно изменило характер внешней политики Руси и внесло важные коррективы в ее направления. Прежде всего, оно привело к установлению прочных союзнических отношений с Византией, отношений, которые пережили захват Константинополя крестоносцами и татарское иго на Руси. Единственный военный конфликт между ними произошел в 1043 году. Причины этого конфликта получили различную интерпретацию среди исследователей. Слова Пселла, непосредственного очевидца событий, – «это варварское племя всегда питало яростную, бешеную ненависть против греческой гегемо-нии» – дали повод говорить чуть ли не об освободительной борьбе Ярослава против церковно-политической зависимости от Византии. По оценке Д. С. Лихачева и В. В. Мавродина, поход Руси на Константи-нополь в 1043 году был кульминационным пунктом ее борьбы за куль-турную, гражданскую и церковную самостоятельность. И вполне справедливо указал Н. М. Левченко, что ни в одном русском источнике нет и намека на то, что империя посягала на политическую самостоятельность Руси, чтобы какой-либо «грек митрополит», хотя бы он являлся «агентом империи», претендовал на заметную политическую роль. Причину конфликта Н. М Левченко видит в ужесточении позиции ви-зантийского правительства по отношению к иностранным купцам в угоду константинопольским торговцам и ремесленникам. Пред-ставляется, что немаловажную роль в возникновении конфликта мог сыграть русский военный корпус в Византии, ставший своего рода императорской гвардией в период краткого правления Михаила Пятого (декабрь 1041 – апрель 1042 годы). Участие русских отрядов в мятеже против преемника Михаила, Константина 9, позволяет говорить о вмешательстве русских во внутренние дела союзной державы. И хотя в полной мере причины шестого, и по-следнего, русского похода на Византию неясны, можно квалифицировать этот конфликт как семейную династическую ссору, не отражающую серьезных противоречий между дву-мя странами. В контексте не существовавшего русско-византийского противо-борства середины 11 века некоторыми исследователями рассматрива-ется вопрос о назначении Илариона Киевским митрополитом. В этой связи нам хотелось бы заметить следующее: русско-византийские церковные узы с самого начала носили характер добровольного выбора. В случае расхождения в политических интересах, с которыми тесно переплетались интересы церковные, они относительно легко могли быть отвергнуты, как это неоднократно бывало в истории.

Единство идеологии, общность духовных и культурных ценностей, совпадение политических интересов в плане отражения угрозы с Востока, а в дальнейшем экспансии Запада сделали Русь и Византию надежными союзниками вплоть до захвата турками Константинополя в 1453 году. Даже те исследователи, которые склонны в негативном свете представлять политику Византии по отношению к Руси, а в митрополитах-греках видят агентов иностранной державы, вынуждены при-знавать, что константинопольские правители и их агенты ведут себя более чем странно, проявляя постоянную заботу об укреплении единства Русского государства. А когда над Константинополем нависла смертельная турецкая опасность, император и патриарх занимались, как самой неотложной задачей, проблемой единства русской митрополии, словно сознавая, что именно эта проблема, связанная с будущим православного мира. Весьма показательно также, что еще в середине 14 века в Константинополе обратили внимание на дина-мичных правителей небольшого удельного княжества со столицей в Москве, отдав им решительное предпочтение в их борьбе за создание централизованного Русского государства.

Иоанн (Экономцев), игумен. «Крещение Руси и внешняя политика древнерусского государства». Сборник статей «Православие, Византия, Россия». «Христианская литература», М., 1992. Стр. 46.

Флоровский Г. «Пути русского богословия». Репринтное издание. Вильнюс, 1991. Стр. 6.

Иоанн (Экономцев), игумен. «Византинизм, Кирилло-Мефодиево наследие и крещение Руси». Сборник статей «Православие, Византия, Россия». «Христианская литература», М., 1992. Стр. 19.

Развитие племен, вошедших в состав русской нации, происходит как будто по сценарию, по которому развивалось до этого славянство в целом. Уже на заре формирования южного русского государства со столицей в Киеве мы видим его в политической зависимости от Хазар-ского каганата. Общий вектор интереса остается прежним – это юг и восток, но он раздваивается. Две великие реки Восточно-Европейской равнины, Днепр и Волга, дают основные направления русской полити-ке. На первоначальном этапе русской истории доминирует Днепр, который есть проторенный, традиционный путь к Греции и Средизем-номорью, а теперь к христианской Византии и к христианству. Волга и ее притоки, значение которых в русской нации все больше и больше возрастало, вели к мусульманскому Востоку. То этой артерии вместе с товарами продвигались ислам и иудаизм.

Иоанн (Экономцев), игумен. «Крещение Руси и внешняя политика древнерусского государства». Сборник статей «Православие, Византия, Россия». «Христианская литература», М., 1992. Стр. 48.

Духовные, культурно-исторические, социо-политические и др. факторы и подробности обращения Владимира и русского народа в христианство в: Карташев А. В. «Очерки по истории русской Церкви». Электронный вариант; «Отечественная история. История России с древнейших времен до 1917 года». Энциклопедия. Научное издательство «Большая Русская энциклопедия». М., 1994.

Подобная точка зрения выражена и: Толстой М. В. «Рассказы из истории Русской Церкви». Электронный вариант.

«Христианство». Энциклопедия Эфрона и Брокгауза. М., 1993. Том 1-й. Стр. 367.

См. подробнее: Гумилев Л. «Древняя Русь и великая степь». «АСТ», М., 2001. Стр. 286.

См. подробнее: Гумилев Л. «Древняя Русь и великая степь». «АСТ», М., 2001. Стр. 286-287.

См.: Карташев А. В. «Очерки по истории русской Церкви». Электронный вариант.

См.: Иоанн (Экономцев), игумен. «Крещение Руси и внешняя политика древнерусского государства». Сборник статей «Православие, Византия, Россия». «Христианская литература», М., 1992. Стр. 52.

Иерей Максим Мищенко