Военно-научный комитет вооруженных сил российской федерации. Советская военная наука и тактика перед второй мировой войной

ВОЕННАЯ МЫСЛЬ № 6/1990, стр. 20-26

Военная наука и практика

Исторический опыт в развитии военной науки

Генерал-майор А. Г. Хорьков ,

ВЫДАЮШИЕСЯ полководцы всех времен большое внимание уделяли изучению исторического опыта. «Без светильника истории тактика мертва», - говорил А. В. Суворов. Опыт минувших войн и сегодня служит мощным детонатором для интенсификации военно-теоретической мысли, позволяет выявить эволюцию военной науки, проследить основные этапы и прогнозировать пути ее дальнейшего развития.

Взаимосвязь советской военной науки и военной истории подвижна и глубоко диалектична: у них общий объект исследования - война и армия; они используют единую методологическую основу и являются теоретической базой формирования и развития военной доктрины, повышения боевой мощи Вооруженных Сил; играют важную роль в военно-патриотическом воспитании народа, и особенно молодежи.

Современная структура военной науки складывалась исторически. Первоначально (в период становления - XVIII век) в нее входили теории стратегии, тактики, артиллерии, фортификации, минного дела, военно-морского дела и военная история. В первой половине XIX столетия в военную науку, кроме названных дисциплин, были включены военная топография и военная администрация, а в 60-80-е годы - и история военного искусства. Это позволило значительно расширить диапазон знаний по военной истории, сделать необходимые выводы по развитию военной науки, опираясь на подлинные события. Отмечая важность фактического материала, Ф. Энгельс в письме к К. Марксу подчеркивал, что «ни в какой другой области нельзя так легко оскандалиться, как в военной истории», если в основу исследования не будут положены точные данные, если историк свои рассуждения и выводы будет строить на зыбкой почве недостоверных фактов.

В. И. Ленин, хорошо зная военную историю, умело использовал исторический опыт в практической деятельности по руководству борьбой рабочего класса России за победу пролетарской революции и организации вооруженной защиты социалистического Отечества. Он писал, что марксизм все вопросы ставит на историческую почву «не в смысле одного только объяснения прошлого, но и в смысле безбоязненного предвидения будущего и смелой практической деятельности, направленной к его осуществлению» (Полы. собр. соч., т. 26, с. 75). Позднее Владимир Ильич отмечал, что «нельзя научиться решать свои задачи новыми приемами сегодня, если нам вчерашний опыт не открыл глаза на неправильность старых приемов» (Поли. собр. соч., т. 44, с. 205).

Появление новых средств вооруженной борьбы вносило определенные изменения в военное искусство, однако не умаляло значения исторического опыта. Наоборот, его роль в успешном решении теоретических и практических задач, стоявших перед военными деятелями, неуклонно повышалась.

В годы гражданской войны М. В. Фрунзе, готовя контрнаступление Южной группы войск Восточного фронта, внимательно изучал не только ближайший опыт борьбы с Колчаком, но, и опыт первой мировой войны, в частности Лодзинской операции 1914 года, в которой удачным и смелым маневром во фланг и тыл противника русские поставили в тяжелое положение наступавшие германские войска. При подготовке операции по разгрому врангелевской армии в Крыму он всесторонне изучал опыт русско-турецкой войны 1735-1739 годов. Особенно поучительным М. В. Фрунзе находил осуществленный тогда русской армией маневр в обход Перекопа по Арабатской стрелке, когда «армии Ласси, обманув крымского хана, стоявшего с главными своими силами у Перекопа, двинулись по Арабатской стрелке и, переправившись на полуостров в устье Салгира, вышли в тыл войскам хана и быстро овладели Крымом».

Во время гражданской войны и военной интервенции 1918-1920 годов в России был накоплен богатый опыт в обобщении теории по основным вопросам подготовки и ведения фронтовых и армейских операций. Обобщив его, а также опыт первой мировой войны, военные теоретики пришли к выводу, что традиционное деление военного искусства на стратегию и тактику перестало отвечать коренным изменениям, происшедшим в характере вооруженной борьбы и способах ее ведения, не охватывает всех вопросов подготовки и ведения операций. Назрела необходимость выделения в советском военном искусстве теории и практики подготовки и ведения операции в самостоятельную область - оперативное искусство. Наиболее полно взгляды на подготовку и ведение армейской операции получили освещение в капитальном труде В. К. Триандафиллова «Характер операций современных армий».

После гражданской войны, в период становления советской военной науки, была проведена дискуссия по проблемам развития военной теории. Она позволила выработать единые, во многом новые взгляды на характер войн в защиту социализма, определить основные направления строительства Вооруженных Сил, прогнозировать наиболее целесообразные формы и способы ведения боевых действий, что явилось важной предпосылкой для военной реформы, проведенной в 1924--1925 годах.

Критически оценивая наследие прошлого и учитывая тенденции развития военного дела, М. В. Фрунзе обратил особое внимание на то, что будущая война по используемой технике и методам ведения не повторит гражданскую, а будет высокоманевренной и длительной. Готовиться к ней нужно всесторонне, ибо она потребует огромного и длительного напряжения экономического, военного и морального потенциалов воюющих государств. Советская военная наука решительно отвергла распространенные на Западе взгляды о возможности достижения победы преимущественно одним средством вооруженной борьбы и выдвинула положение о необходимости гармоничного развития всех видов Вооруженных Сил и родов войск.

Важную роль в совершенствовании военно-теоретических взглядов командного и политического состава армии и флота имели труды по военной истории нашей Родины, а также работы западных военных теоретиков и историков, таких, как К. Клаузевиц, А. Жомини, Г. Дельбрюк, Блюме и др. Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что, несмотря на определенные успехи в деле глубокого усвоения опыта прошлого, были сделаны всего лишь первые шаги. Впереди предстояла большая исследовательская работа. Характеризуя состояние в этой области, начальник штаба РККА Б. М. Шапошников 15 июля 1928 года докладывал Реввоенсовету СССР, что современное состояние военно-научной и военно-исторической работы в армии характеризуется чрезвычайно замедленным темпом. Выходящие в свет издания военной литературы не объединены единым планом и зачастую носят либо случайный, спорадический характер, либо приурочиваются к отдельным запросам заинтересованных учреждений (академий).

Первая половина 30-х годов - период бурного расцвета нашей военной науки, когда были опубликованы труды С. М. Белицкого, Н. Е. Варфоломеева, С. Добровольского, А. М. Зайончковского, Г. С. Иссерсона, К. Б. Калиновского, Д. М. Карбышева, В. А. Меликова, В. Ф. Новицкого, Ф. Е. Огородникова, А. А. Свечина, М. Н. Тухачевского, Е. А. Шиловского и других. Их труды отличались смелостью в постановке проблем, глубиной проработки и привлекали внимание широкой читательской аудитории.

Важным достижением наших военных теоретиков явилось создание теории глубокой наступательной операции и теории глубокого боя.

Правомерность новых положений советской военной науки была проверена в ходе учений и маневров, проведенных в 1935-1936 годах в Киевском, Белорусском и других военных округах, которые показали, что в разработке актуальных проблем военного искусства советская военная теория правильно наметила пути строительства и боевого использования Вооруженных Сил. Однако не все вопросы военной теории исследовались в достаточной степени. В частности, слабо разрабатывались проблемы начального периода войны, отражения внезапного нападения агрессора, ведения оборонительных операций. Огромный вред развитию советской военной науки нанесли массовые репрессии против командного состава, военных ученых и преподавателей, субъективизм, порожденный культом личности Сталина, отход от марксистско-ленинской методологии. Это отрицательно сказалось на ходе и итогах советско-финляндской войны 1939/40 года.

В годы Великой Отечественной войны в силу целого ряда известных причин военно-научные исследования были на некоторое время прерваны. Однако уже 17 июля 1941 года Генеральный штаб специальной директивой обязал генералов-инспекторов выделить из состава каждой инспекции группы из двух-трех человек для отправки в действующую армию в целях изучения опыта боевых действий соответствующих родов войск, тактики противника и боевых приемов наших войск. 27 июля 1941 года от начальников штабов направлений, фронтов и армий, начальников центральных управлений НКО потребовали «все материалы, выявляющие боевой опыт наших войск и новые боевые приемы войск противника, выводы и предложения по организации, вооружению и боевому применению войск Красной Армии, по организации, ведению и обеспечению боя (операции) и по управлению войсками срочно представлять в Оперативное управление Генштаба Красной Армии».

Приказом НКО СССР от 25 апреля 1942 года на базе отдела оперативной подготовки Оперативного управления Генерального штаба был создан отдел по использованию опыта войны. Подобные отделы и отделения были сформированы также в главных штабах видов Вооруженных Сил, в штабах фронтов и армий, флотов и флотилий, Главном политическом управлении. Военные историки стали регулярно выезжать для изучения боевых документов в штабы фронтов и армий. Это позволяло в короткие сроки разрабатывать капитальные труды. Достаточно напомнить, что первое трехтомное исследование о разгроме немецко-фашистских войск под Москвой было издано уже в 1943 году, а в 1944-м вышла книга о битве под Сталинградом.

В марте 1944 года отдел по использованию опыта войны Генерального штаба был преобразован в управление. Цель его работы заключалась в освоении творческой и организаторской деятельности командующих (командиров) и штабов, выявлении тенденций, способствующих развитию оперативно-тактического мышления и навыков организации операции (боя) у командно-начальствующего состава. В первый период основным источником информации были фронтовики, профессорско-преподавательский состав, выезжавший в действующую армию, документы Наркомата обороны, в последующие годы - материалы (сводки) обобщенного опыта центральных управлений, отдела (управления) по изучению и использованию опыта войны Генерального штаба, штабов фронтов и армий.

В годы Великой Отечественной войны военная история сыграла огромную роль и в воспитании высоких морально-боевых качеств советских воинов. В войсках и среди всего советского народа была развернута широкая пропаганда героического прошлого нашей Родины, деятельности выдающихся русских полководцев, героев гражданской и Великой Отечественной войн.

В первые послевоенные годы советская военно-теоретическая мысль стремилась критически оценить опыт второй мировой войны в целом. Глубокое изучение операций послужило новым импульсом в развитии военной науки. Публикации материалов с анализом боевого опыта вызвали живой интерес военных кадров к теоретическим проблемам. В 60-е годы были изданы труды «О советской военной науке», «Методологические проблемы военной теории и практики», «Справочник офицера», исторические очерки создания и развития видов Вооруженных Сил, ряд специальных монографий.

Для глубокого изучения и обобщения опыта войны в 1957 году был образован отдел истории Великой Отечественной войны Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, сыгравший важную роль в объединении научных кадров, пропаганде опыта минувшей войны, вводе в научный оборот многих новых архивных материалов. С 1959 года возобновился выпуск «Военно-исторического журнала». На его страницах публиковались материалы по обобщению опыта второй мировой войны и разработке важнейших актуальных военно-исторических проблем.

Значительно активизировалась работа архивов - Центрального архива Министерства обороны СССР (ЦАМО), Центрального государственного архива Советской Армии (ЦГАСА) и военно-морского архива - основных хранителей документального материала по истории строительства Советских Вооруженных Сил, гражданской и Великой Отечественной войн.

Решением ЦК КПСС в 1966 году создается Институт военной истории Министерства обороны СССР, ставший основным научно-исследовательским центром в области разработки проблем военной истории и координации военно-исторических исследований в стране. В военных академиях большую научную работу ведут кафедры истории войн и военного искусства. В этот период совместными усилиями военных историков и других ученых разрабатываются фундаментальные военно-научные труды, такие, как «История второй мировой войны 1939-1945» (12 томов), «Советская военная энциклопедия» (8 томов), «История Великой Отечественной войны» (6 томов), «Военный энциклопедический словарь», «Великая Отечественная война 1941-1945: энциклопедия». Боевой опыт получил обобщение в учебниках для военных академий, училищ и в других изданиях. Однако существовавшие в нашем обществе многие годы конъюнктурные поветрия не могли не отразиться на работе военных историков. Именно тогда начали исчезать труды, в которых раскрывались не только источники побед, но и подробно анализировались причины неудавшихся сражений. Одним событиям войны незаслуженно стало уделяться меньше внимания, а другим больше. Некоторые авторы пренебрегали требованиями научной объективности и точности, допускали субъективизм и вкусовщину в оценках, преувеличивали роль отдельных деятелей, перекраивая историю. Дошло до того, что боевые действия на Малой земле стали ключевыми в Великой Отечественной войне, известной миллионам советских людей не только по книгам. Редкостью стали исторические труды одного автора, преобладали однообразные коллективные работы. Доходило до курьезов: под предлогом «секретности» принимались в печать только те «новые» научные данные, которые уже были ранее опубликованы.

Стремление показать только наиболее выигрышные эпизоды борьбы против фашистских захватчиков нередко приводило к искажению представления о войне как сложном двустороннем процессе, об истинных масштабах постигшего страну бедствия. Трудно, скажем, объяснить, почему в трудах различных авторов, исследовавших начальный период Великой Отечественной войны, повторяются одни и те же причины наших «временных» неудач, подробно рассказывается об успешных операциях и умалчивается о тех, в которых успех был не так заметен или его не было вовсе.

Произошло своего рода обезличивание военной истории. Во многих научных работах, статьях, и особенно в учебниках, операции и боевые действия показывались более или менее подробно, а вот люди, которые их готовили и вели (за редким исключением), почти не назывались. В результате такого подхода труды по военной истории превращались в схему, изобилующую многочисленными таблицами и специальной терминологией. Между тем история, по словам К. Маркса, сама по себе не делает ничего, она «не сражается ни в каких битвах». «История- не что иное, как деятельность преследующего свои цели человека» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 2, с. 102).

Жизнь убедительно показала, что невозможно решать задачи военного строительства и развивать военную науку, исходя только из опыта минувшей войны. В результате военно-технической революции возникли совершенно новые проблемы в теории и практике, появилась прямая необходимость учитывать новые тенденции в его развитии, выбирать наиболее целесообразные формы и методы строительства Вооруженных Сил, их боевого применения в условиях вооруженной борьбы с учетом конкретной обстановки и возможностей.

Военная история (особенно Великой Отечественной войны), являясь неисчерпаемой сокровищницей ценного опыта, который во многих отношениях не потерял своего огромного значения и в наши дни, уже не может дать готовые ответы на все вопросы, выдвигаемые современностью. В этой связи советские ученые встали перед необходимостью подняться на более высокую ступень обобщения, углубить научный анализ.

Особенно актуально эта задача стоит перед военными историками при подготовке 10-томного фундаментального труда «Великая Отечественная война советского народа». Требуется во многом переоценить, переосмыслить устоявшиеся подходы к раскрытию некоторых вопросов истории Советских Вооруженных Сил, прежде всего при освещении целого ряда событий минувшей войны, которые показываются вне связи с реальными трудностями и противоречиями. Однако, на наш взгляд, нет никаких оснований для того, чтобы заново переписывать всю историю Великой Отечественной войны. В современных условиях назрела необходимость по-новому, в полном соответствии с открывающимися возможностями, на основе полной исторической правды раскрыть те ее страницы, в освещении которых она нарушалась.

Создать правдивую, с марксистско-ленинских позиций историю Великой Отечественной войны мы сможем только тогда, когда добьемся методологической и теоретической четкости в понимании «белых пятен», осуществим нравственную и психологическую перестройку.

В свете решений XXVII съезда КПСС, XIX партийной конференции необходимо в полной мере возродить ленинскую концепцию освещения исторического опыта, избавиться от «комплекса непогрешимости» в оценке деятельности всех звеньев руководства Вооруженными Силами в годы Великой Отечественной войны. Важно, чтобы изучение прошлого подводило нас к творческому осмыслению правомерности сегодняшних перемен, подготовленных объективным ходом развития страны, всей трудной, героической историей Советского государства и его Вооруженных Сил.

Непреложный закон правды обязывает видеть историю такой, какая она есть в реальности, не допускать ее обезличивания, видеть противоречия и сложности диалектического развития, достижения и просчеты, заблуждения, а порой и тяжелые ошибки. С этой целью в Институте военной истории регулярно проводятся «круглые столы» с приглашением видных советских и зарубежных историков, экономистов и других ученых, ветеранов Великой Отечественной войны, представителей Генерального штаба и Главного политического управления СА и ВМФ.

Открытое обсуждение сложных и спорных проблем, плодотворные творческие дискуссии - это воздух науки. Но при их проведении не всем удается отрешиться от категоричности в суждениях, признать правомерность различных (порою диаметрально противоположных) точек зрения. Практика показывает, что многим ее участникам недостает умения вести научную дискуссию. В программах изучения военной истории в ввузах не отведено ни одного часа на овладение методикой ведения научных споров. В итоге в дискуссиях некоторые товарищи зачастую пытаются свои эмоции, предложения, личное восприятие и даже домыслы выдать за исторические факты.

Порою еще забывается, что, анализируя исторический опыт, возникшие проблемы нужно обсуждать, но не до бесконечности, так как от военных ученых ждут конечного результата - их научной продукции. Поэтому в ходе дискуссий целесообразно приходить к выводам, основанным на том, что объединяет, а не разъединяет представителей разных точек зрения. Диспут не должен быть схоластическим, его цель - выработать общую, единую для всех позицию при оценке прошлого и на ее основе добиваться оказания командирам и политработникам наиболее эффективной помощи в деле воспитания советских воинов.

Действенным средством в борьбе с негативными явлениями в деятельности военных ученых, важнейшим рычагом повышения качества военно-исторических работ и практической их значимости является научная критика. Однако критика и самокритика - это не самоцель. Они должны отличаться высокой принципиальностью, политическим подходом к оценке исторических явлений и событий. Критика должна быть конструктивной, ее ценность не в резкости выражений, а в правдивости, доказательности, компетентности. Она должна быть товарищеской, прямой и вести ее нужно не кампанейски, а систематически, открыто и гласно. Можно сказать, что отношение к критике - это отношение к гласности, являющейся важнейшим средством преодоления допущенных ошибок и недостатков.

Есть еще одна область деятельности советской военно-исторической науки, требующая пристального внимания при изучении исторического опыта. Научный «плюрализм», характерный для нашего времени, стал мощным генератором идей и концепций. Однако, на наш взгляд, все чаще наблюдается процесс механического перенесения идей нового политического мышления - деидеологизация межгосударственных отношений - в идеологическую сферу.

Почти перестали появляться (и не только в нашей, но и в других социалистических странах) статьи и другие материалы по проблемам идеологической борьбы в современных условиях. В то же время западные советологи и фальсификаторы военной истории, несмотря на позитивные изменения в мире, не снизили антикоммунистическую и реваншистскую пропаганду.

Прошло сорок пять лет со времени окончания Великой Отечественной войны, но ее причины и характер, результаты и уроки до сих пор еще фальсифицируются реакционной буржуазной историографией главным образом с целью принизить решающую роль СССР в достижении победы над фашистской Германией и милитаристской Японией. Фальсификация истории второй мировой войны используется слугами империализма в качестве одного из основных средств идеологической борьбы против СССР. При этом они продолжают пускать в ход ложь, клевету, которые широко распространяют через средства массовой информации (печать, радио, телевидение). ... ....

Реакционная буржуазная историография стремится умышленно запутать многие вопросы, связанные с подготовкой и планированием фашистской Германией войны против Советского Союза. Распространяя клевету о якобы готовившемся вторжении Советских Вооруженных Сил в Западную Европу, фальсификаторы пытаются представить нападение Германии на СССР как вынужденное, упреждающее. Создав"ая мифы, искажая исторические факты, затуманивая этим подлинный смысл причин войны, реакционные ученые изображают предвоенную политическую ситуацию в кривом зеркале, делают все, чтобы снять ответственность с международного империализма и германского фашизма за развязывание войны, скрыть тот непреложный факт, что война была порождена империалистической системой и готовилась в целях завоевания мирового господства. ; .,

Советская военно-историческая наука в последние годы получает признание и завоевывает довольно прочные позиции не только в нащей стране, но и за рубежом. Если раньше работы советских военных ученых на Западе игнорировали, объявляли ненаучными, а исследователей именовали «историками в красных очках», то теперь положение изменилось. Буржуазные ученые вынуждены прислушиваться к их аргументации, обращаться к изданным в СССР трудам и нередко ссылаться на них как на достоверные источники, Однако следует признать, что в работах и статьях советских историков явно не достает убедительной аргументации в разоблачении различного рода и з м ы ш л е н и й. Многие острые проблемы все еще ждут своих исследователей, хотя буржуазные историки уже активно преподносят их непосвященному читателю.

В связи с гласностью и происходящими изменениями в жизни братских стран становится еще более актуальным всестороннее освещение совместных действий в годы второй мировой войны. Все больше о себе заявляет целесообразность проведения совместных научно-исторических работ по важнейшим проблемам. Жизнь свидетельствует, что постоянно налаженный обмен опытом помогает военным ученым сосредоточивать внимание на решении главных задач защиты Отечества, на развитии военной науки, компенсировать недостаток личного опыта, играет неоценимую роль в профессиональном становлении командира и политработника, их идейной закалке.

В настоящее время нужен не просто опыт прошлого, не то, что лежит на его поверхности, а важно изучить (понять) глубинные, подчас скрытые, устойчивые процессы и явления, которые имеют тенденции к дальнейшему развитию, порой проявляют себя в новых, совершенно других формах, чем это было в предшествующей войне.

Требования современной военной науки резко возросли. Сегодня важно исходить из того, что научное исследование тогда является действительно научным, а не малозначащей компиляцией, когда содержит новые мысли, обоснованные теоретические и практические рекомендации по актуальным вопросам, вытекающие из научных задач военного строительства. Такой подход тем более заслуживает внимания, что зачастую для изучения берутся проблемы, основные положения которых уже достаточно широко освещены в периодической военной печати. Одни исследования носят лишь описательный характер, не подкрепляются опытом оперативной и боевой подготовки войск, штабов, другие недостаточно аргументированны, не имеют количественного анализа, далеки от потребности войск. Встречаются и такие, в которых явно проявляется стремление во что бы то йи стало доказать правильность и закономерность достигнутых результатов или обосновать умозаключения вышестоящего руководства.

Исторический опыт свидетельствует, что всякое восхваление, как и огульное осуждение, чревато серьезными заблуждениями и далеко от истины. Любой опыт конкретен. Он неразрывно связан с условиями определенной эпохи. Универсального опыта, годного на все времена и случаи, нет и не может быть. С ним нужно считаться, правильно понимать, но при этом очень важно сохранить прогрессивные тенденции. Только на их основе возможны творческий, научный поиск, создание трудов, отвечающих революционному духу современности.

Важно глубоко раскрывать закономерности развития военного искусства. Анализируя и обобщая многосторонний военный опыт, выявлять в нем то положительное, что представляет практическую ценность, извлекать уроки, смелее вскрывать допущенные ошибки, стараться не повторять их в настоящем и будущем. Безусловно, что эта часть военно-исторических исследований более сложная, она требует глубоких военных и исторических знаний, является наиболее важной, ибо ее итогом становятся рекомендации для современной военной науки, позволяющие совершенствовать военное дело, предвидеть пути ее дальнейшего поступательного движения, добиваться постоянного взаимообогащения.

Сегодня, когда сняты существовавшие ранее многочисленные запреты, неизмеримо возрастает роль моральной ответственности каждого советского военного ученого (не говоря уже о печатном органе). Было бы хорошо, чтобы и издательские организации наряду с созданием фундаментальных военно-исторических трудов сосредоточили внимание на поиске практических рекомендаций в решении наиболее актуальных проблем дальнейшего укрепления обороноспособности СССР в свете современной доктрины, военной теории и практики, строительства и подготовки Вооруженных Сил. Видимо, целесообразно организовать выпуск массовым тиражом малоформатных книг по отечественной истории, рассказывающих о достижениях советской военной науки.

Важно, чтобы плодотворность научной работы определялась не количеством НИР или печатных трудов, не объемом разработанных монографий и отчетов, а реальными теоретическими и практическими достижениями, выводами, вводом в научный оборот новых документов, фактов. Исходя из этого, целесообразно более строго подходить к определению военно-научной тематики кандидатских и докторских диссертаций, выявлять все самое ценное в них и активнее использовать в практике войск. Какие бы частные или комплексные проблемы ни решали военные исследователи, их должно объединять стремление внедрить плоды научной работы в жизнь и деятельность войск.

Но связь с жизнью не сводится только к изучению практического опыта, тех реальных процессов, которые имеют место в действительности. Она означает также постановку и решение злободневных теоретических вопросов, имеющих актуальное значение в современных условиях.

«Нельзя отрывать теоретические задачи от задач практических, - говорил, выступая на Всесоюзном совещании заведующих кафедрами общественных наук вузов, М. С. Горбачев, - но нельзя и подменять теорию простой регистрацией фактов. Теория должна опережать практику, брать явления шире, смотреть глубже, видеть «то, что временем сокрыто». В этом отношении военные историки находятся в большом долгу перед народом.

Вывод январского (1987 года) Пленума ЦК КПСС о том, что положение на теоретическом фронте оказало негативное влияние на решение практических вопросов, полностью относится и к военной науке. На современном этапе развития военного дела она стала одним из основных факторов укрепления обороноспособности страны. В последние годы в ней наметились качественные изменения. Богатый опыт Великой Отечественной войны, учений и других мероприятий оперативной и боевой подготовки, проведенных в послевоенный период, а также небывалый рост ударной силы, огневой мощи и мобильности войск позволили пересмотреть многие традиционные положения, разработать новые рекомендации по строительству армии и флота, формам и способам ведения вооруженной борьбы и подготовки Вооруженных Сил к отражению нападения. Командующие, командиры и штабы, военные ученые располагают большими возможностями для проверки на практике рекомендаций науки и вместе с тем имеют все необходимое, чтобы внести свой вклад в теоретическую разработку современных проблем.

Военная мысль.- 1989.- № 7.- С. 45.

Фрунзе М. В. Избранные произведения.- М.: Воениздат, 1984.- С. 105.

Триандафиллов В. К. Характер операций современных армий.- М.- Л.: Госиздат 1829.

Жилин П. А. О войне и военной истории.-М.: Наука, 1984.- С, 531-532

ЦАМО СССР, ф. 15, on. 11600, д. 975, лл. 11, 23.

Там же, ф, 14, оп. 11603, д, 23а, л. 4,

Разгром немецких войск под Москвой.- Ч. 1-3.- М., 1943; Битва под Сталинградом: краткий очерк,- М., 1944.

Горбачев М. С. Избранные речи и статьи.- Т. 4.- М.: Политиздат. 1987.- С. 113.

Материалы Пленума Центрального Комитета КПСС, 27-28 января 1987 г.- М.: Политиздат, 1987.-С. 9.

Для комментирования необходимо зарегистрироваться на сайте

: общие основы (общую теорию) военной науки, теории военного искусства, строительства ВС, воинского обучения и воспитания, вооружения, управления ВС, военной экономики и тыла, видов и родов ВС, а также соответствующие разделы военной истории. Каждая из составных частей военной науки имеет собственную структуру, в которой помимо основ соответствующей отрасли знаний можно выделить несколько разделов (частных теорий).

Общие основы (общая теория) военной науки включают логикометодические и общетеоретические проблемы военной науки: предмет, структуру, задачи, внутренние и внешние взаимосвязи военной науки; определение системы её категорий и методов; исследование законов и закономерностей вооружённой борьбы, строительства ВС, других явлений и процессов. К новым задачам военной науки могут быть отнесены: разработка концепции нетрадиционных войн и вооружённых конфликтов, форм и способов информационного противоборства; тактико-техническое обоснование требований к принципиально новым видам оружия; научное сопровождение разработок автоматизированных систем управления войсками (силами), построенных на основе компьютерных сетей; дальнейшее развитие теории военного искусства; повышение эффективности воинского обучения на основе комплексной компьютеризации учебного процесса в военных вузах и боевой подготовки войск; совершенствование форм и методов всестороннего обеспечения войск; оптимизация форм и методов военно-научного исследования, развитие военной системологии, военной футурологии и других новых отраслей военной науки; совершенствование методологии военной науки.

Одной из важнейших задач военной науки в современных условиях является разработка теории взаимодействия войск. Как известно, вооружённая борьба с глубокой древности охватывает одновременно все освоенные к определённому времени сферы боевых действий. Уже в войнах эпохи рабовладения она шла не только на суше, но и на море. Позже стала вестись также в воздухе, а затем и под водой. Взаимосвязь и взаимовлияние действий в различных сферах всегда обусловливали успех в вооружённой борьбе. Особенно существенным это влияние сказывается в современных условиях в связи с интеграционными тенденциями при создании и применении средств разведки, поражения и управления войсками и оружием и появлением нового театра военных действий - космического. Теории взаимодействия войск посвящена отдельная глава этой книги.

Теория военного искусства - часть военной науки; включает теории стратегии, оперативного искусства и тактики. Теория стратегии исследует военно-стратегический характер войны, законы, принципы и способы вооружённой борьбы в стратегическом масштабе. Теория оперативного искусства изучает характер, закономерности, принципы и способы подготовки и ведения общевойсковых (общефлотских) совместных и самостоятельных операций (боевых действий) объединений видов ВС. Теория тактики занимается вопросами подготовки и ведения боя подразделениями, частями и соединениями на суше, море и в воздухе. Она включает теорию тактики общевойскового боя и теорию тактики видов и родов ВС с максимальным использованием возможностей новых средств вооружённой борьбы.

Теория строительства ВС - важнейшая составная часть военной науки. Она исследует проблемы поддержания войск и сил флота в боевой готовности к выполнению боевых задач и к отмобилизованию; определения и совершенствования наиболее целесообразной организационной структуры ВС; определяет и обосновывает принципы и методы комплектования ВС, их технического оснащения, подготовки резервов; разрабатывает системы подготовки военных кадров и прохождения ими военной службы; готовит рекомендации по организации службы войск и

расквартированию войск (сил) в мирное и военное время и др.

Теория воинского обучения и воспитания разрабатывает формы и методы оперативной и боевой подготовки, формирования у воинов высоких морально-боевых качеств, их воинского воспитания в процессе боевой подготовки, военной службы, укрепления воинской дисциплины, слаживания подразделений, частей (кораблей) и соединений в целях обеспечения их высокой боеспособности и боеготовности.

Теория вооружения разрабатывает научно обоснованные выводы и рекомендации для проведения единой военно-технической политики в ВС.

Теория управления ВС исследует закономерности, принципы и методы работы командования (командиров, начальников), штабов и других органов управления по поддержанию постоянной боевой готовности войск (сил), по подготовке и ведению операций и боевых действий, руководству войсками (силами) при выполнении поставленных задач, а также по руководству боевой подготовкой, жизнью и деятельностью войск (сил) в мирное и военное время.

Теория военной экономики и тыла ВС исследует способы накопления и использования материальных средств, необходимых для обеспечения деятельности ВС и ведения прогнозируемой войны, военные аспекты перевода страны на военное время, пути повышения устойчивости хозяйственно-экономического комплекса страны в ходе войны.

Теория видов и родов ВС исследует основы их подготовки и применения.

Военная история в границах предмета военной науки изучает историю войн, историю военной мысли, военного искусства, историю строительства ВС, вооружения и других областей военного дела.

Военная наука также связана с общественными, естественными и техническими науками, что приводит к выделению в них военной проблематики и формированию специальных отраслей знаний, направленных на решение задач в интересах укрепления обороны страны. В области общественных наук важное значение для ВС имеют теория военного права, военная психология, военная педагогика и др. Развитие военной проблематики в области естественных наук привело к появлению таких военно-специальных наук, как военная география, военная картография, военная геодезия, военная топография, военная гидрометеорология, военная навигация, военная медицина и др. В области технических наук выявились отрасли знаний, которые называют военно-техническими науками. Являясь по своей сути, как и все технические науки, прикладными, они исследуют технические проблемы, которые связаны прямо или косвенно с военными потребностями. Сюда относят теории военной связи, военной радиоэлектроники, военной кибернетики, баллистики, стрельбы, бомбометания и др. Военная наука и военные разделы знаний (проблематика) других наук могут в совокупности рассматриваться как взаимосвязанная система знаний.

На рис. 36 представлена структура военной науки, разработанная генералом армии М.А. Гареевым.

«Изучение такого сложного общественно-политического явления, как война, требует объединения усилий различных наук, не только военной, - утверждает генерал армии Гареев. - Как нет и не может быть одной науки, которая изучала бы все стороны и явления природы и общества, так нет и одной науки о войне. Такова закономерность развития: чем шире и сложнее становится объект исследования, тем больше наук его изучает.

Так, объектом исследования военной науки является война, но такие вопросы, как например, сущность и происхождение войны, нельзя относить к предмету военной науки. Изучая только войны, невозможно ответить на вопрос, почему они произошли. Источники войн были вскрыты в результате изучения экономического строя общества. Но это предмет политэкономии, а не военной науки... Военная наука не может полноценно изучать способы подготовки и ведения вооружённой борьбы без глубокого знания экономической и политической сущности войны, как и без знания законов диалектики, но она не исследует их непосредственно, а опирается при рассмотрении этих вопросов на положения и выводы других наук. Познать те или иные явления, учитывать и использовать результаты познания других наук - это не одно и то же... Например, интересы обороны страны требуют, чтобы все общественные, естественные и технические науки наряду с другими свойственными им задачами занимались вопросами укрепления обороноспособности страны. Ибо это дело государства и народа. Следовательно, мнение, что военная наука должна заниматься изучением войны в целом или подготовкой всей страны к войне, несостоятельно в методологическом отношении и, кроме того, не способствует совместному комплексному исследованию войны с привлечением других отраслей наук, не ориентирует их на решение задач укрепления обороноспособности страны. В то же время системный подход к изучению войны и армии совместными усилиями многих наук позволит познать их, сформировать стройную систему категорий, создать более жизненную теорию и сформулировать конкретные принципы для практической деятельности» .

Государство должно не только действовать с большой прозорливостью, но и уметь терпеливо ждать

Казалось бы, молодая советская отраслевая наука никоим образом не могла соперничать с германскими промышленными институтами, имевшими мощнейшую материальную базу, великолепных ученых и прочные традиции. Немецкие концерны издавна содержали крупные научно-исследовательские учреждения. Здесь хорошо помнили высказывание профессора П. Тиссена: «Исследование есть фундамент технического превосходства над противником. Исследование есть основа для всемирного соревнования». Однако мало обладать силой – нужно еще правильно ее использовать.

Наркомат танковой промышленности СССР смог в полной мере задействовать свои скромные научные ресурсы. К решению насущных проблем танкостроения были подключены все исследовательские учреждения и организации, которые могли принести хоть какую-то пользу.

Нельзя не отметить, что этому способствовала вся система советской прикладной науки, изначально созданной для обслуживания интересов не отдельных фирм и заводов, но как минимум отрасли. Кстати говоря, такая система вовсе не обязательно проистекает из социалистического строя: первая общеотраслевая научная структура появилась в Швеции в 1747 году в составе так называемой Железной конторы. Кстати, она действует и поныне под названием «Ассоциация производителей стали Скандинавских стран».

Ведомственные институты НКТП

В составе Наркомата танковой промышленности военных лет состояли два основных научно-исследовательских учреждения: «броневой» институт ЦНИИ-48 и проектно-технологический институт 8ГСПИ.

НИИ-48 (директор – А. С. Завьялов) вошел в состав только что образованного НКТП осенью 1941 года и был тут же эвакуирован в Свердловск, ближе к новым танковым заводам. В соответствии с утвержденным 15 июля 1942 года положением он стал официально именоваться Государственным центральным научно-исследовательским институтом НКТП СССР (ЦНИИ-48). В перечне его задач значились:

«а) разработка и внедрение в производство новых типов брони и броневых, конструкционных и инструментальных марок стали, цветных и различных специальных сплавов с целью уменьшения содержащихся в них дефицитных или могущих стать дефицитными легирующих элементов, повышения качества изделий, выпускаемых заводами НКТП, и увеличения производительности последних;

б) разработка и внедрение рациональной металлургической технологии военного времени в производствах, существующих на заводах НКТП и броневых заводах других наркоматов, с целью максимального увеличения выпуска изделий, повышения их качества, повышения производительности заводов и снижения норм расхода металла, сырья и материалов;

Коллаж Андрея Седых

в) технологическая помощь заводам в освоении ими новых для них технологии или оборудования, а также методов работы с целью преодоления возникающих на заводах узких мест и производственных затруднений;

г) содействие повышению технической квалификации работников заводов НКТП путем передачи им накопленного в СССР и за границей теоретического и практического опыта броневого производства и других производств профиля заводов НКТП;

д) организация межзаводского обмена передовым техническим опытом заводов;

е) разработка теории и новых путей применения броневой защиты для вооружения Красной армии;

ж) координация всей проводимой в системе НКТП научно-исследовательской работы по вопросам брони, металловедения, металлургии, горячей обработки и сварки металлов и сплавов;

з) всесторонняя техническая помощь конструкторским бюро и другим организациям и предприятиям других наркоматов по всем вопросам броневого производства».

Наглядное представление о масштабах деятельности НИИ-48 дают его годовые отчеты. Так, в одном только 1943-м были разработаны и частично реализованы на практике предложения о сокращении количества потребляемых профилеразмеров проката в 2,5 раза. Были также унифицированы для всех заводов техпроцессы ковки и штамповки деталей танка Т-34, пересмотрены технические условия их термообработки, проведена унификация процессов сварки бронекорпусов «тридцатьчетверок» и стального литья, создан химикотермический метод заточки резцов, внедрена на УЗТМ отливка танковых башен в кокиль, разработаны новые марки броневой стали: 68Л для литых деталей Т-34, усовершенствованный вариант 8С для катаной брони, И-3 – сталь с высокой твердостью в высокоотпущенном состоянии. На Уральском танковом заводе сотрудники НИИ-48 отработали и внедрили в производство усовершенствованную марку быстрорежущей стали И-323. К этому необходимо добавить ставшие регулярными обследования поражений отечественной и вражеской бронетехники как на ремонтных заводах, так и непосредственно на поле боя. Полученные отчеты и рекомендации немедленно доводились до сведения всех главных конструкторов боевых машин.

Или же, к примеру, информация другого рода: в течение января – октября 1944 года на заседаниях Технического совета НКТП (куда приглашались представители всех заводов) обсуждались следующие доклады ЦНИИ-48:

«Унифицированные технологические процессы изготовления отливок из чугуна, стали и цветных металлов».

«Документация по технологии ковки – штамповки».

«Влияние скорости деформации на сопротивляемость металла пробитию».

«Современные типы противотанковой артиллерии и разработка бронирования танков».

«Высокоотпущенная броня высокой твердости».

«Технологические свойства малолегированной быстрорежущей стали Р823 и результаты ее внедрения в производство завода № 183».

«Повышение прочности стали за счет интенсификаторов (боросодержащих добавок, циркония и др.)».

«Повышение прочности стали для тяжелонагруженных шестерен».

«Повышение усталостной прочности коленчатых валов, изготовляемых из стали марки 18ХНМА».

«Нормали химсостава и механических свойств марок сталей, применяемых в танкостроении».

И так – в течение всех военных лет. Нагрузка и темпы невероятные, если учесть, что в конце 1943 года в штате ЦНИИ-48 числились всего 236 работников, включая дворников и техничек. Правда, среди них были 2 академика, 1 член-корреспондент АН СССР, 4 доктора и 10 кандидатов наук.

8-й Государственный союзный проектный институт танковой промышленности (директор – А. И. Солин) в конце 1941 года был эвакуирован в Челябинск. В первый период войны все силы 8ГСПИ были обращены на выполнение заданий наркомата по размещению и пуску в действие эвакуированных танковых и моторных заводов, а также на разработку упрощенных технологий военного времени.

К середине 1942 года на первый план вышли другие задачи: унификация технологических процессов (в первую очередь механообработки и сборки) и оказание различной научно-технической помощи предприятиям. Так, на Уральском танковом заводе бригада ученых и конструкторов 8ГСПИ летом и осенью занималась комплексным просчетом мощности завода, теоретическими расчетами трансмиссии танка, сокращением сортамента используемых черных металлов, улучшением конструкции и технологии изготовления 26 деталей машины, унификацией режущего инструмента. Действовавшее в составе 8ГСПИ Центральное бюро стандартизации создавало и внедряло непосредственно на предприятиях стандарты в области чертежного хозяйства, деталей и узлов танков, организации контрольно-измерительного хозяйства, унификации инструмента, приспособлений, штампов, технологической документации. Благодаря помощи бюро заводам-производителям «тридцатьчетверок» удалось добиться полной взаимозаменяемости по узлам: бортовая передача, бортовой фрикцион, коробка скоростей, главный фрикцион, ведущее колесо, опорные катки с наружной и внутренней амортизацией, ленивец. Внедрение разработок бюро позволило, по оценкам 1944 года, сократить трудоемкость в отрасли на 0,5 миллиона станкочасов в год. Качество советских танков и САУ в значительной степени предопределялось нормативами технического контроля, также составленными сотрудниками 8ГСПИ.

Отдельное и важное направление работы 8ГСПИ – создание для армейских ремонтников и ремзаводов НКТП документации на восстановление танков и моторов всех типов, включая трофейные и поставленные союзниками. В течение одного только 1942 года появились технические условия на капитальный и войсковой ремонт танков КВ, Т-34, Т-60 и Т-70 и моторов В-2-34, В-2КВ и ГАЗ-202, а также альбомы чертежей приспособлений для демонтажа и монтажа узлов Т-34 и КВ в полевых условиях.

Привлеченные технологические НИИ и лаборатории

Помимо основных институтов, на танковую промышленность работали ученые множества проектных и технологических учреждений, ранее действовавших в других отраслях народного хозяйства.

Известно, что основную часть коллектива центральной лаборатории завода № 183 составили сотрудники Харьковского института металлов, эвакуированного вместе с предприятием в 1941 году. В свое время, в 1928-м это научное учреждение было создано как филиал ленинградского Всесоюзного института металлов ВСНХ СССР. Последний вел свою с 1914 года и назывался первоначально Центральной научно-технической лабораторией Военного ведомства. В сентябре 1930 года Харьковский институт металлов стал самостоятельным, но сохранил прежнюю тематику исследований: теплоэнергетика металлургических печей, технология литейного производства, горячая и холодная обработка и сварка, физико-механические свойства металлов.

Государственная союзная научно-исследовательская лаборатория режущих инструментов и электросварки имени Игнатьева (ЛАРИГ) разместилась на площадке завода № 183 в соответствии с приказом по НКТП от 26 декабря 1941 года, причем сохранила статус самостоятельного учреждения. В обязанности лаборатории входило оказание технической помощи всем предприятиям отрасли в области конструирования, изготовления и ремонта режущего инструмента, а также разработки электросварочных машин.

Первый крупный результат работы ЛАРИГ был получен в июле 1942 года: на заводе № 183 началось внедрение разработанных в лаборатории расточных многорезцовых блоков. В конце года ученые, применив новые резцы собственной конструкции и изменив режимы их работы, добились значительного увеличения производительности карусельных станков, обрабатывавших ведущие колеса танка. Тем самым было ликвидировано «узкое место», лимитировавшее танковый конвейер.

В течение того же 1942 года ЛАРИГ завершила начатую еще до войны работу по внедрению литых державок резцов вместо общепринятых кованых. Это удешевляло инструмент и разгружало кузнечное производство. Выяснилось, что литые державки, хоть и уступали в механической прочности кованым, служили ничуть не хуже последних. К концу года лаборатория внедрила в производство укороченные метчики. Данный проект также начинался до войны, причем совместно с институтом 8ГСПИ.

На другом предприятии НКТП – Уралмашзаводе в годы войны действовал ЭНИМС, то есть Экспериментальный научный институт металлорежущих станков. Его сотрудники разработали, а УЗТМ изготовил ряд уникальных станков и целых автоматических линий, использовавшихся по всему наркомату.

Так, на Уральском танковом заводе № 183 бригада ЭНИМСа весной 1942 года «ставила» производство катков с внутренней амортизацией. Она создала технологический процесс и рабочие чертежи на три приспособления и 14 позиций режущего и вспомогательного инструмента. Кроме этого, были выполнены проекты многошпиндельной сверлильной головки и модернизации карусельного станка «ЖОР». Дополнительным заданием для ЭНИМСа стали разработка и изготовление восьми специальных станков для токарной обработки колес.

То же самое имело место и при обработке балансиров. Бригада ЭНИМСа занималась как технологическим процессом в целом, так и созданием специального инструмента. Кроме этого, институт взял на себя проектирование и изготовление двух агрегатных расточных станков: одного многошпиндельного и одного многопозиционного. К концу 1942 года оба были изготовлены.

Академическая и вузовская наука

Самым известным академическим учреждением, работавшим на танковую промышленность, является киевский Институт электросварки АН УССР во главе с академиком Е. О. Патоном. В течение 1942–1943 годов институт совместно с работниками бронекорпусного отдела завода № 183 создал целый комплекс автоматов разного типа и назначения. В 1945-м УТЗ применял следующие автосварочные установки:

Универсального типа для сварки прямых продольных швов;
-универсальные самоходные тележки;
-упрощенные специализированные тележки;
-установки для сварки круговых швов при неподвижном изделии;
-установки с каруселью для вращения изделия при сварке круговых швов;
-самоходные установки с общим приводом для подачи электродной проволоки и перемещения головки для сварки швов на громоздких конструкциях.

В 1945 году на автоматы приходилось 23 процента сварочных работ (по весу наплавленного металла) по корпусу и 30 процентов – по башне танка Т-34. Применение автоматов позволило уже в 1942-м только на одном заводе № 183 высвободить 60 квалифицированных сварщиков, а в 1945-м – 140. Очень важное обстоятельство: высокое качество шва при автоматической сварке устраняло негативные последствия отказа от механической обработки кромок броневых деталей. В течение всей войны в качестве инструкции по эксплуатации сварочных автоматов на предприятиях отрасли использовалось составленное сотрудниками Института электросварки АН УССР в 1942 году «Руководство по автоматической сварке бронеконструкций».

Деятельность института не сводилась только к автоматической сварке. Его сотрудники внедрили метод ремонта трещин в танковых траках с помощью заварки аустенитовыми электродами, устройство для вырезки круглых отверстий в броневых листах. Ученые разработали также схему поточного производства качественных электродов «МД» и технологию их сушки на конвейере.

Гораздо менее известны результаты работы на НКТП Ленинградского физико-технического института. В течение всей войны он продолжал изучение проблем взаимодействия снаряда и брони, создавал различные варианты конструктивных броневых преград и многослойной брони. Известно, что опытные образцы изготовлялись и обстреливались на Уралмаше.

Очень интересная история связана с МВТУ имени Баумана. В начале 1942 года руководство НКТП заинтересовалось режущим инструментом с рациональными углами заточки, созданным в ходе многолетней работы ученых этого известнейшего российского вуза. Было известно, что такой инструмент уже использовался на заводах Наркомата вооружений.

Для начала была предпринята попытка получить информацию о новшестве непосредственно в Наркомате вооружений, но, видимо, без особого успеха. В итоге инструкторами по внедрению рациональной геометрии режущего инструмента на предприятиях НКТП стали ученые кафедры «Теория механической обработки и инструмент» МВТУ во главе с профессором И. М. Беспрозванным. Летом и осенью 1943 года прошли вполне успешные опыты, и 12 ноября последовал приказ по НКТП о широком внедрении такого инструмента и направлении сотрудников МВТУ на заводы № 183 и № 76. Тем же приказом наркомат обязал институт 8ГСПИ принять участие в проекте и незамедлительно подготовить нормали на инструмент с рациональной геометрией.

Проект оказался более чем успешным: резцы, сверла и фрезы имели в 1,6–5 раз большую стойкость и позволяли увеличить производительность станков на 25–30 процентов. Одновременно с рациональной геометрией ученые МВТУ предложили систему стружколомателей для резцов. С их помощью завод № 183 хотя бы частично решил проблемы с уборкой и дальнейшей утилизацией стружки.

К концу войны ученые кафедры резания МВТУ им. Баумана составили специальное пособие под названием «Руководящие материалы по геометрии режущего инструмента». Приказом по наркомату они были утверждены «...как обязательные при проектировании специальных режущих инструментов на заводах НКТП и при дальнейшей разработке новых нормалей 8ГПИ» и разосланы по всем предприятиям и учреждениям отрасли.

Другую интереснейшую технологию – поверхностную закалку стальных деталей с помощью токов высокой частоты – на предприятиях танковой промышленности внедрили сотрудники лаборатории электротермии Ленинградского электротехнического института во главе с профессором В. П. Вологдиным. В начале 1942 года в штате лаборатории состояли всего 19 человек, причем 9 из них действовали на челябинском Кировском заводе. В качестве объекта обработки были выбраны самые массовые детали – шестерни бортового редуктора, гильзы цилиндра и поршневые пальцы дизеля В-2. После освоения новая технология высвободила до 70 процентов термических печей ЧКЗ, а время операции уменьшилось с десятков часов до десятков минут.

На тагильском заводе № 183 технология закалки ТВЧ была внедрена в 1944 году. Поверхностной закалке поначалу подвергались три детали – цапфа пушки, главный фрикцион и ось ролика ведущего колеса.

Приведенными примерами перечень НИИ и лабораторий, создававших технологии для танковой промышленности СССР, не исчерпывается. Но и сказанного достаточно, чтобы понять: в годы войны НКТП превратился в крупнейшее научно-производственное объединение нашей страны.

Лебедь, рак и щука в германском исполнении

В отличие от СССР немецкая отраслевая наука оказалась поделена на тесные корпоративные клетушки и железным занавесом отрезана от науки вузовской. Во всяком случае так утверждает большая группа научно-технических руководителей бывшего Третьего рейха в составленном после окончания войны обзоре «Расцвет и упадок германской науки». Позволим себе привести довольно обширную цитату: «Научно-исследовательская организация промышленности была независимой, не нуждалась в помощи какого-либо министерства, государственного научно-исследовательского совета или других ведомств... Эта организация работала для себя и при этом за закрытыми дверями. Следствием было то, что исследователь из какого-либо высшего учебного заведения не только ничего не знал, но даже и не подозревал о тех открытиях и усовершенствованиях, которые делались в промышленных лабораториях. Так получалось потому, что любому концерну было выгодно из соображений конкуренции хранить изобретения своих ученых в тайне. В результате знания текли не в общий большой котел и могли принести для общего дела лишь частичный успех». Министр вооружений и военного производства А. Шпеер пытался объединить промышленников в системе отраслевых «комитетов» и «центров», наладить технологическое взаимодействие заводов, но полностью решить проблему не смог. Корпоративные интересы оказались превыше всего.

Если отраслевые институты работали на концерны, то германская вузовская наука в первый период Второй мировой войны вообще оказалась не у дел. Исходя из стратегии молниеносной войны руководство Рейха считало возможным завершить ее тем , с которым войска вступили в бой. Следовательно, все исследования, не сулящие результата в самые сжатые сроки (не более года), были объявлены ненужными и свернуты. Читаем далее обзор «Расцвет и упадок германской науки»: «Ученые были отнесены к той категории людских ресурсов, из которых черпались пополнения для фронта... В результате, несмотря на возражения управления вооружений и различных других инстанций, несколько тысяч высококвалифицированных ученых из университетов, высших технических учебных заведений и различных научно-исследовательских институтов, в том числе незаменимые специалисты по исследованиям в области высоких частот, ядерной физики, химии, моторостроения и т. д., были еще в начале войны призваны в армию и использовались на низших должностях и даже в качестве солдат». Крупные поражения и появление на поле боя новых видов оружия (советские танки Т-34, британские радары, американские дальние бомбардировщики и т. д.) заставили Гитлера и его окружение умерить свое неприятие интеллектуалов: с фронта были отозваны 10 тысяч ученых, инженеров и техников. Среди них оказались даже 100 гуманитариев. Й. Геббельсу пришлось издать специальную директиву о запрещении выпадов против ученых в прессе, на радио, в кино и театре.

Но было уже поздно: из-за потери темпа результаты исследований и новые разработки, подчас многообещающие, не успели попасть в войска. Приведем общий вывод все того же обзора «Расцвет и упадок германской науки»: «Наука и техника несовместимы с импровизацией. Государство, которое хочет получить настоящие плоды науки и техники, должно не только действовать с большой прозорливостью и искусством, но и уметь терпеливо ждать этих плодов».

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

Военной науке предстоит «Сталинградская битва»

В Культурном центре Российской армии состоялось общее собрание Академии военных наук, на котором были подведены итоги работы за 2012 год и рассмотрены актуальные проблемы военной науки на современном этапе.

В форуме научной элиты Вооружённых Сил принимали участие заместитель председателя Правительства РФ Дмитрий Рогозин, начальник Генерального штаба ВС РФ – первый заместитель министра обороны генерал-полковник Валерий Герасимов, члены академии Военных наук, представители Администрации Президента и Правительства РФ, аппарата Совета Безопасности, главнокомандующие и командующие видами и родами Вооружённых Сил, руководители военных академий, ведущих вузов страны и научно-исследовательских учреждений Министерства обороны, Российской академии наук, директора оборонно-промышленных предприятий.

Открыл представительное собрание министр обороны генерал армии Сергей Шойгу.

Академия военных наук решает важные задачи по научному обоснованию путей развития военной организации государства для эффективного выполнения оборонных задач. Как вы знаете, силовые методы продолжают играть важную роль в разрешении экономических, политических и других противоречий между странами. Мы видим, что подоплёкой большинства конфликтов является борьба за ресурсы. В этом направлении усиливаются военные опасности для Российской Федерации. «Горячие точки» находятся вблизи наших границ. В связи с этим мы должны быть готовы ответить на любые вызовы и угрозы. Для этого нужны Вооружённые Силы с оптимальной структурой и эффективной системой управления, современным вооружением и профессиональными кадрами. Многое сделано в этом направлении. Тем не менее предстоит решить немало проблемных вопросов строительства и развития Вооружённых Сил Российской Федерации. Приоритетными для нас являются: повышение эффективности системы управления войсками, оснащение современным вооружением и военной техникой и их качественное освоение, укомплектование соединений и воинских частей, улучшение оперативной, боевой, специальной и мобилизационной подготовки, обеспечение мобилизационного развёртывания Вооружённых Сил, совершенствование материально-технического обеспечения армии и флота, повышение качества подготовки кадров, военного образования, формирование необходимых моральных и психологических качеств личного состава. Желаю Академии военных наук успешной и плодотворной работы!

Подводя итоги работы Академии военных наук в 2012 году, генерал армии Махмут Гареев подчеркнул, что структурно она состоит из 12 московских научных отделений и 17 региональных. В ней состоят 589 действительных членов, 356 членов-корреспондентов, 53 почётных члена и 1.470 профессоров. За истекший год по заданиям Совета Безопасности, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства РФ, Министерства обороны и других силовых ведомств выполнен ряд научно-исследовательских работ, разработано и издано 62 теоретических труда и другие научные работы. Члены академии принимали участие в парламентских слушаниях и научных конференциях в России и за рубежом по вопросам оборонной безопасности, участвовали в ряде учений. Труд отделения по боевому применению РВСН, выполненный под руководством В.Ф. Лата, удостоен Государственной премии имени Г.К. Жукова, а труд по истории военной дипломатии под руководством В.И. Викторова – премии имени А.А. Свечина.

По словам президента АВН, особого внимания заслуживают исследования проблематики региональной безопасности учёными Санкт-Петербургского, Башкирского, Нижегородского, Белорусского, Амурского, Казахского, Поволжского региональных отделений. В целом план работы академии выполнен.

В своём докладе генерал армии Гареев подробно остановился на основных вопросах, подлежащих рассмотрению и обсуждению в 2013 году. К ним, по словам Махмута Ахметовича, относится повышение эффективности и востребованности научной работы в Вооружённых Силах. Президент академии подробно остановился на сущности войны и современных знаниях о войне и армии, представил своё видение нового многовекторного характера угроз безопасности России, обосновал удельный вес экономических, информационных, кибернетических, психологических, террористических и других невоенных форм и способов противоборства на международной арене, аргументировал необходимость коренных изменений в характере вооружённой борьбы, новых форм и способов боевого применения Вооружённых Сил в современных условиях.

Сегодня необходимо уточнить направление и содержание осуществляемой военной реформы и нового облика Вооружённых Сил, - сказал генерал армии Гареев. - Необходимы меры для инновационного развития оборонной промышленности, оснащения армии и флота современными видами оружия и техники. Для этого нужно создавать условия для работы Фонда перспективных исследований ВПК, поддерживать его взаимодействие с научно-исследовательскими организациями Министерства обороны.

Как подчеркнул президент АВН, сегодня доминирующее значение имеет развитие стратегических сил и систем воздушно-космической обороны как решающего условия стратегического сдерживания главных угроз. Необходимо учитывать особенности сетецентрической системы управления войсками, выстраивать интегрированную систему материально-технического обеспечения армии и флота, повышать роль родов и видов войск в создании нового вооружения и военной техники, привести в соответствие с современными требованиями системы оперативной, боевой подготовки, военного образования.

В ходе научного обоснования строительства Вооружённых Сил необходимо учитывать развитие международного военного сотрудничества, интеграционных процессов в рамках СНГ, Евразийского союза, ОДКБ и Союзного государства Российской Федерации и Республики Беларусь, - сказал в своём докладе генерал армии. - Убеждён в возросшем значении духовных, морально-психологических основ обеспечения безопасности государства, в возрождении идей патриотизма, в активизации морально-психологических стимулов военной службы.

О роли военной науки в современном развитии Вооружённых Сил было выступление начальника Генерального штаба ВС РФ - первого заместителя министра обороны генерал-полковника Валерия Герасимова.

Одним из факторов, влияющих на изменение содержания современных способов военных действий, являются применение робототехнических комплексов военного назначения и исследования в области искусственного интеллекта, - сказал начальник Генерального штаба. - В дополнение к летающим сегодня беспилотникам завтра на поле боя добавятся шагающие, ползающие, прыгающие роботы. В недалёком будущем возможно создание полностью роботизированных формирований, способных самостоятельно вести боевые действия. Как воевать в таких условиях? Какими должны быть формы и способы действий против роботизированной техники? Какие роботы нам нужны сегодня? Уже сегодня военная мысль должна задуматься над этими вопросами.

По словам Валерия Герасимова, членам академии необходимо работать над совершенствованием форм и способов применения группировок войск. Актуальным является вопрос завершения формирования системы воздушно-космической обороны. В этой связи Академии военных наук необходимо проанализировать развитие форм и способов привлекаемых к ней сил и средств.

В своём выступлении начальник Генерального штаба поднял вопрос аутсорсинга в армии, отметив, что «он нужен, чтобы разгрузить солдат от несвойственных им функций, но только на мирное время и в пунктах постоянной дислокации. На учениях и при ведении боевых действий эти функции будут осуществляться войсками».

По словам начальника Генерального штаба, кадровый заказ на подготовку офицеров в 2013 году будет составлять более 15 тыс. человек.

По решению министра обороны все военно-учебные заведения переведены в подчинение главкомов видов Вооружённых Сил и командующих родами войск. С 1 октября обучение в военных академиях будет осуществляться в течение двух лет, - сообщил Валерий Герасимов.

Перед научной элитой Вооружённых Сил выступил вице-премьер Правительства Российской Федерации Дмитрий Рогозин.

Говорить о том, что наступил перелом в отношениях между промышленностью и нашим главным государственным заказчиком - Министерством обороны - ещё рано. Но, если пользоваться военной терминологией, «московское сражение» мы уже выиграли», - сказал Дмитрий Олегович. - Перед нами после формирования нового правительства была поставлена задача, во-первых, наладить нормальный «цеховой» диалог между Вооружёнными Силами и промышленностью. Сейчас этот диалог с новым руководством Министерства обороны, Генеральным штабом восстановлен. Во-вторых, - стимулировать решение фундаментальных научных задач. И это было самой сложной задачей.

Так, по словам Дмитрия Рогозина, «анализ того, что мы сейчас заказываем в рамках государственного оборонного заказа, показывает, что мы ложкой вычерпываем последние капли советского научно-технического прогресса».

Сейчас перед нами стоит задача создания новых научных школ, которые позволили бы нам создать вооружение, превосходящее вооружение противника. Нам необходимо задуматься об опережающем научно-техническом заделе, о так называемом загоризонтном развитии, о планировании развития вооружения и специальной военной техники. Нам предстоит преодолеть бич российской промышленности - её техническую и технологическую отсталость. Именно такие задачи поставлены Президентом России. Сегодня оборонно-промышленному комплексу приходится решать две задачи параллельно: обновление станочного парка, испытательной базы, а также налаживание объёмов производства. Замечу, что нам пришлось столкнуться с синдромом блокадника, когда после 20-летнего отсутствия финансирования большие средства руководителями предприятий были направлены не на развитие производства, а на покрытие долгов и латание дыр. И эту проблему нам удалось переломить. Наша сверхзадача - повысить престиж технических специальностей, создать систему моральных и материальных стимулов инженеров, носителей инновационных идей, - сказал заместитель председателя правительства.

В своём докладе Дмитрий Рогозин подробно остановился на показателях военной промышленности в 2012 году. Так, по итогам прошлого года создана единая корпорация предприятий, которая занимается автоматизированной системой управления Вооружёнными Силами, видами и родами войск. Предприняты серьёзные шаги по гиперзвуковым технологиям на базе корпорации «Тактическое ракетное вооружение». Создаётся кооперация по системам воздушно-космической обороны. По Роскосмосу предприняты жёсткие меры по восстановлению системы качества выпускаемой продукции и соблюдению технологической дисциплины на предприятиях. Как результат этой работы - снижение аварийности космической техники в прошлом году в шесть раз. До конца марта предстоит определиться по вопросам создания цеховых холдингов ракетно-космических предприятий. Для создания современного стрелкового оружия и боеприпасов создаётся концерн «Калашников». Серьёзно укрупняется Объединённая судостроительная корпорация. Под аплодисменты присутствующих была воспринята новость о возрождении Ульяновского авиационного завода. Проведена большая работа для определения единых правил игры с оборонными предприятиями Республики Беларусь.

В своём докладе Дмитрий Рогозин заявил, что критически относится к закупке Россией французских вертолётоносцев «Мистраль».

Очень странно, что мы закупаем для наших широт корабли для переброски десанта, которые не работают при температуре минус 7 градусов, - сказал вице-премьер. - Мы удовлетворены тем, что Министерство обороны отказалось от закупок итальянских автомобилей Iveco («Рысь»). Командование ВДВ несколько лет настаивало на закупке БМД-4М, выпускаемой на Курганмашзаводе. Но прежнее руководство Генерального штаба было категорически против, настаивая на закупке иностранных образцов. После переговоров с новым руководством Министерства обороны мы пришли к необходимости закупки опытных образцов. По результатам государственных испытаний будет принято решение о закупке этих машин в войска. Для того чтобы систематизировать работы по военной науке, я дал поручение создать во Всероссийском научно-исследовательском институте межотраслевой информации единую базу данных всех существующих опытно-конструкторских работ. В будущем мы планируем создать автоматизированную систему гособоронзаказа, которая позволит нам анализировать прохождение всех ОКРов по гособоронзаказу - от конструкторского бюро до производителя. Для вопросов перспективного развития военно-промышленной политики нам важно развивать и военно-политические науки. Для этого мы будем создавать Институт стратегии национальной обороны и безопасности, который будет в тесном контакте с военными учёными исследовать современные формы вооружённой борьбы и прогнозировать создание той техники, которая будет необходима для этого.

В заключение своего выступления заместитель председателя Правительства РФ Дмитрий Рогозин подчеркнул, что военно-промышленному комплексу и военной науке предстоит большая работа.

2 февраля мы с вами отмечаем 70-летие Сталинградской битвы. Образно говоря, нашей отечественной оборонной промышленности тоже предстоит «Сталинградская битва». Убеждён в том, что мы её выиграем, как и наши предки в 1943 году.

Перед членами Академии военных наук выступили руководители региональных отделений АВН, начальник Генерального штаба Вооружённых Сил - первый заместитель министра обороны Республики Беларусь генерал-майор Пётр Тихановский.

Своё видение строительства Военно-морского флота в современных условиях представил собравшимся главнокомандующий ВМФ адмирал Виктор Чирков.

На общем собрании был заслушан доклад председателя ревизионной комиссии АВН, приняты в состав её новые члены.

Таким образом, на своём новом этапе Академия военных наук получила высокую оценку и полный карт-бланш от руководства Вооружённых Сил. Она вступила в 2013 год, исполненная новыми идеями, проектами и задачами.

Анна Потехина

АННОТАЦИЯ. 25 декабря 2017 года доктору философских наук, профессору, лауреату Государственной премии СССР, заслуженному деятелю науки РСФСР, ветерану Великой Отечественной войны генерал-майору Степану Андреевичу Тюшкевичу исполнилось 100 лет. Статья посвящена раскрытию вклада юбиляра в развитие отечественной военной науки.

SUMMARY . On 25 December 2017, Major-General Stepan Tyushkevich, Doctor of Philosophy, Professor, USSR State Prize Laureate, Honoured Scientist of the RSFSR, veteran of the Great Patriotic War, will celebrate the 100-year birth anniversary. The article is devoted to his contribution to the national military science development.

Девиз научный Ваш весом и светел,

Он свят и дорог, словно Знамя:

В истории Вы ищете не пепел,

А главное - огонь и пламя!

А. Падерин

ЖИЗНЬ и деятельность С.А. Тюшкевича - это действительно достойное и полноценное отражение целой исторической эпохи в судьбе нашей Родины. Однако раскрыть личность ученого, не проделав хотя бы краткий анализ свершенного им в науке, просто невозможно.

В сфере научных интересов профессора С.А. Тюшкевича - философия, военные история и теория, проблемы войны и мира, политико-идеологические вопросы международных отношений и многое другое. Безусловно, одним из главных направлений его научных изысканий была и остается разработка проблем методологии военно-исторической науки, наиболее важных аспектов истории Великой Отечественной и Второй мировой войн. Огромна роль юбиляра в развитии отечественной военно-исторической науки1. За прошедшее десятилетие им опубликован ряд новых фундаментальных трудов в этой области2. Поэтому хотелось бы более подробно остановиться на вкладе Степана Андреевича в разработку философских и методологических проблем военной теории и практики. И это неслучайно - одним из главных направлений его научных изысканий была и остается разработка проблем военной науки, методологии ее исследования и развития.

Важным шагом в этом направлении явилось критическое осмысление марксистско-ленинской методологии военной науки, в исследование и описание которой Степан Андреевич внес немалый вклад. Нет сомнения, справедливо считает ученый, что основные положения марксистской методологии выдержали проверку временем и не потеряли своего значения до наших дней. Вместе с тем некоторые ее принципы и положения были либо абсолютизированы, либо упрощены, либо догматизированы. Но это не вина методологии, а вина тех, кто это сделал, в том числе тех, кто неумело применял их в военной науке. Методология марксизма, как и марксизм в целом, не виновата в том, что они оказались и канонизированными, и извращенными во многих отношениях.

Справедливость сказанного профессор С.А. Тюшкевич подтверждает выводами из исторического опыта существования и развития СССР в мирные годы и во время испытания войной своего единомышленника С. Кара-Мурзы: «…Только марксизм мог… соединить мировоззренческую матрицу русского общинного коммунизма с рациональностью Просвещения. И только этот новый “образ истинности”, соединивший идею справедливости с идеей развития, позволил России вырваться из исторической ловушки периферийного капитализма и совершить рывок, на инерции которого она протянула еще целых полвека после Второй мировой войны»3.

Базой для развития и практического применения в различных сферах общественной жизни, но прежде всего в обеспечении военной безопасности Отечества, его вооруженной защиты, считает С.А. Тюшкевич, служат современное передовое мировоззрение, диалектико-материалистический метод и специальные приемы и методы познания и применения его результатов на практике. В своем диалектическом единстве они дают изучающему ту ариаднину нить, следуя которой можно уверенно идти по пути отыскания истины в избранной сфере. Военная наука именно тогда имела наибольшие научные достижения, когда ее исследователи, творцы руководствовались передовыми философией и методологией. Однако необходимо помнить: достичь этого возможно лишь на основе изучения истории философии, военной истории, истории прошлых войн, армий, военного искусства. Выводы, сделанные при этом, - есть трамплин к подлинному знанию военного дела, овладению искусством защищать Родину, оберегать ее от военных опасностей и угроз.

Взаимосвязь истории с передовой современной философией и опора на диалектико-материалистическую методологию повышают эффективность, действенность военной науки как фактора духовной жизни общества. Она дает людям социальный и культурный опыт, в котором воедино слито и героическое, и драматическое. «Знание и понимание причин и условий возникновения войн в современных условиях, - указывает ученый, - позволяет определить возможные военные опасности и угрозы, видеть их характер, возможные пути развития, что крайне необходимо для эффективного решения задач по обеспечению нашей национальной безопасности, укреплению оборонной мощи страны и развития Вооруженных Сил»4.

Сосредоточивая в течение многих лет усилия на изучении, анализе и объяснении категорий военной науки на опыте истории, содержании Великой Отечественной войны, С.А. Тюшкевич никогда не ограничивался этим фронтом исследований. Новые принципы оценки войны, соотношения политики и войны, национальной и международной безопасности и ряд других, считает он, во многом обогащают методологию военной теории и военной истории, видоизменяют взаимоотношения различных областей знаний о войне. Новую базу обретают военная доктрина и военная наука, военное искусство. Толкование этих важнейших положений содержится в ряде крупных работ Степана Андреевича, в том числе в одной из первых его монографий «Философия и военная теория» (1979), в книге «Отечественная военная наука: страницы истории, проблемы, тенденции» (2001), в цитировавшемся труде «Законы войны: сущность, механизм действия, факторы использования» (2002), дополненном новой, 4й, частью «Из опыта актуализации военной теории и методологии» в недавно вышедшем втором издании под заглавием «О законах войны (вопросы военной теории и методологии)», в монографиях «Новый передел мира» (2003), «В прошлом ищут не пепел - огонь» (2008 год, переиздана с дополнениями в 2017 году под заглавием «Борьба за Огонь») и «Негасимое пламя Великой Победы» (2013), разработанных с использованием многих опубликованных им в периодической печати материалов. Большое место в данных трудах отведено анализу отечественного опыта решения военной наукой современных проблем военной и политической практики, выводам и рекомендациям, вытекающим из него, а также обоснованию мер по преодолению кризисных явлений.

В трудах профессора С.А. Тюшкевича рассматриваются не только общие вопросы войны и мира, но и более конкретные. В них исследуются проблемы военно-политической обстановки в мире в переходный период, милитаризма, различные аспекты международной безопасности, стратегической стабильности, военной безопасности России и другие. Сначала эти проблемы и вопросы анализировались в его монографии «Стратегическая стабильность в историческом измерении» (1995), а позже - в двух изданиях названной монографии о законах войны (2002, 2017).

Что касается первой книги, то в ней основное внимание уделено стратегической стабильности в мире и военной безопасности Отечества, обеспечение которой остается актуальным и сейчас, ибо стратегическая стабильность под влиянием различных факторов нарушается, что приводит к новым военным опасностям и угрозам, к очагам военных конфликтов в разных, особенно «горячих», регионах и - к гонке вооружений в разных странах. Об этом, в частности, свидетельствуют вооруженные агрессии США и их союзников в Югославии, Ираке, Ливии, а также их стремление создать с целью минимизации ответного удара по своим силам элементы стратегической ПРО вблизи западных и восточных границ России.

В связи с вышесказанным рассматриваются опасности и угрозы, их отличия друг от друга и их взаимосвязь. Это важно потому, что нередко эти понятия отождествляются, применяются некорректно. Между тем, как говорится в книге, военная опасность выступает как потенциальная возможность возникновения войны, вооруженного конфликта. А военная угроза - это реальная, действительная опасность, которая исходит от определенного носителя (субъекта) военно-политических отношений и направлена против другого их носителя (субъекта). И одни, и другие имеют те же источники и причины, что присущи вооруженным конфликтам, войнам большим и малым.

С.А. Тюшкевичу удалось раскрыть диалектику действия двух тенденций. Одной - к установлению однополярного мира, а другой - многополярного; недопустимость однополярного мира и преимущества многополярного с несколькими центрами силы. Это означает многообразие политического, экономического и культурного развития стран. В этих условиях растет понимание того, что необходимы взаимное уважение, равенство и взаимная выгода, а не гегемонизм и силовая политика; диалог и сотрудничество, а не конфронтация. Это тем более важно, что роль военной силы в мировой политике не уменьшается, а, напротив, с учетом ядерного оружия нарастает.

Отечественная философия, военно-историческая наука и военная теория, безусловно, получили приращение с публикацией выдержавшего два издания фундаментального комплексного междисциплинного труда С.А. Тюшкевича, посвященного законам войны . До издания его первого варианта (2002) профессором С.А. Тюшкевичем было опубликовано немало работ по детерминизму в военной и военно-исторической науках, особенно таким его составляющим, как причинность, необходимость и случайность, закономерность, по истории Второй мировой и Великой Отечественной войн, их итогам и урокам и, что немаловажно, по вопросам методологии исследования и объяснения природы этих военно-политических событий.

Однако пришло время свести эти наработки воедино, а затем и развить их в новом издании с учетом изменившихся за емкие 15 лет XXI века международных и внутрироссийских условий, показать их влияние на военную науку и, что самое главное, оценить перспективы ее развития и применения в реальной политике. С.А. Тюшкевич в своем труде рассмотрел проблему законов войны системно, исследовал, а в ряде случаев и лично сформулировал или уточнил дефиниции законов войны, опираясь на достигнутый уровень военной науки, построил стройную теоретическую систему.

Около двадцати лет до этого работы, посвященные общенаучным и методологическим проблемам такого не изжившего себя, к сожалению, до сих пор явления, как война , по существу не издавались. Объясняется это просто: исследователей такого масштаба и такой широты кругозора попросту не оказалось, да и самому Степану Андреевичу потребовалось определенное время, чтобы осмыслить драматические изменения, произошедшие в нашей стране и в целом в мире под воздействием системного кризиса, а затем и оценить влияние новых явлений XXI века на военную науку. Были, конечно, отдельные труды, которые автор глубоко и тщательно проанализировал и указал в списке литературы. Однако они затрагивали лишь тот или иной аспект науки о войне.

Уникальность этого труда, сочетаемая с его фундаментальностью, заключается в том, что он содержит свод научных знаний о законах войны, их системе, механизме проявления в конкретных условиях, а также сведения и положения о формах и способах познания многообразных типов и видов законов войны, об их использовании в ходе войны, вооруженной борьбы в интересах достижения поставленных целей. Именно это обстоятельство делает оправданным и, более того, важным подробный анализ содержания труда, состоящего в первом издании из трех взаимосвязанных частей и приложения, а во втором дополненного новой частью, раскрывающей проблемы актуализации военно-научных знаний.

В первой части труда «Война и ее законы» (это наиболее сложная и важная его часть) война рассматривается как историческое и социально-политическое явление - экстремфеномен, раскрываются ее сущность, содержание, типы и виды, подчиненность войны объективным научным законам. Здесь глубоко анализируются и показываются особенности эмпирического (чувственного) и теоретического (логического, рационального) познания закономерных отношений войны, научная система ее собственных законов, объясняется механизм их действия.

Автор показал несостоятельность «уравнивания в правах» войны как насильственной вооруженной формы взаимоотношений государств и других «войн» - экономической, финансовой, идеологической, дипломатической и т. п., которые являются видами конкурентных международных отношений. В военное же время эти формы борьбы хотя и обостряются, но все равно лишь дополняют и обеспечивают главную, решающую форму борьбы - вооруженную. Собственно война по своему содержанию отличается от всех других «войн» сущностным признаком - вооруженной борьбой , которая придает войне в ее первоначальном понимании присущее только ей качественное свойство. Оно заключается в том, что войну ведут вооруженные силы и народы в целом, в то время как другие формы борьбы, сопутствуя вооруженной борьбе, ведут гражданские государственные институты. Кроме того, они могут применяться и в мирное время. Вкладывая именно такой смысл в понятие «война», автор вскрывает системные законы этого сложного явления.

Философу С.А. Тюшкевичу неслучайно присвоено ученое звание профессора в области военной истории. Проблему использования законов войны он уже много лет решает, анализируя богатый исторический материал, прослеживая изменение содержания войны с древнейших времен до наших дней. Автор показал, что война прошла сложный диалектический путь развития: в первобытном обществе она была практически тождественна вооруженной борьбе, направленной на обеспечение условий существования групп людей (борьба за расширение пастбищ, районов охоты и т. п.); в XXI веке война существенно осложнилась по содержанию, приняла межгосударственную форму и имеет целью, как правило, борьбу за финансовые, природные, энергетические, биологические и другие ресурсы.

В рассматриваемом труде отмечается, что развитие военной теории, глубокое осмысление всего, что рождено и рождается революцией в военном деле, - важнейшая обязанность военных кадров. Постижение сущности современных войн, их социально-политического, военно-технологического и стратегического характера, совершенствование системы законов военной науки и принципов военного искусства - необходимое условие успешного решения задач, стоящих перед Вооруженными Силами России. В этом смысле особое значение имеют следующие содержащиеся в труде положения.

Принципиально важным является положение о сущности войны как продолжения политики определенных классов, государств средствами вооруженного насилия, обоснованию и развитию которого Степан Андреевич уделил особое внимание. Политика порождает войну, определяет цели войны, ее социально-политический и военно-стратегический характер; оказывает решающее воздействие на общество в целях создания и использования необходимой военной мощи; обеспечивает достижение поставленных целей с помощью не только вооруженного насилия, но и других видов борьбы в войне (экономической, научно-технической, дипломатической, идеологической); обусловливает характер и направленность послевоенного мира.

Другая сторона сущности войны - вооруженная борьба - обладает свойством обратного воздействия на политику: она может заставить пересмотреть не только политические цели войны, но и всю внутреннюю и внешнюю политику воюющей стороны (воюющих сторон), политическую систему общества, его духовную жизнь, экономику и т. д. Более того, возникновение ракетно-ядерного оружия и других видов оружия массового поражения коренным образом изменило не только характер вооруженной борьбы, но и ее политическое содержание, сделав войну в целом иррациональной, неспособной обеспечить достижение поставленных политических целей.

На этом основании в труде убедительно доказывается, что так называемое новое толкование войны, игнорирующее вооруженную борьбу как ее решающий специфический признак, несостоятельно. Неправомерно также утверждать, что войны могут быть и без применения вооруженного насилия, что они не обязательно связаны с непосредственным применением оружия, что и «горячие», и «холодные» войны - явление одного сущностного порядка, что противоборство государств и социальных сил, национальных и иных движений в современных условиях, даже без вооруженной борьбы - это тоже война.

Исследовав и раскрыв смысл, сущность войны, С.А. Тюшкевич приступает к рассмотрению системных законов этого чрезвычайно сложного и противоречивого общественного явления. При этом он отмечает, что процесс познания законов исторически и логически включает два этапа. Первый - эмпирический, в основе которого лежит воспроизведение и использование опыта подготовки и ведения вооруженной борьбы, войн; второй - рациональный (логический, теоретический), в основе которого лежит познание сущности явлений и процессов вооруженной борьбы, войн, их взаимосвязи и взаимодействия.

Сначала полководцы и исследователи как бы «почувствовали», что в ходе военных действий возникают определенные связи и отношения, которые буквально диктуют ход борьбы и во многом предопределяют ее исход. Воспроизведение и использование опыта как раз и составило содержание эмпирического (чувственного) этапа познания законов войны. Расширенное обобщение такого опыта в мемуарах, трактатах на фоне общего бурного развития военно-исторической науки привело к качественно новому методу и уровню познания законов войны - логическому (рациональному). При этом отмечается, что процесс творческого познания законов войны - это и есть процесс развития самой военной науки как особой отрасли научных знаний. Чем глубже, основательнее показаны законы вооруженной борьбы, войны, чем совершеннее их теоретическая система, тем более зрелой является военная наука. Это означает, что процесс познания законов войны, совершенствования военной науки продолжается.

Предназначение научной системы законов войны автор видит в том, что она должна «быть важнейшей теоретической основой военной науки, ее ядром, и в этом случае выступать в качестве основы военной политики государства, его военной доктрины, военного строительства»5. В основу построения системы он, «опираясь на достижения советской военно-теоретической школы»6, положил принцип полного охвата цикла жизни войны как социальной системы - от зарождения до перехода в другие стадии и уровни развития.

Автор выделяет и подробно анализирует следующие группы системы законов войны : законы зарождения и возникновения войны - генетические; законы, определяющие и «стабилизирующие» ход войны - функциональные; законы, управляющие переходом войны из одного состояния, качественного уровня в другое - законы развития7.

Знание первой группы законов (генетических) необходимо для понимания истории войн, их места в жизни человеческого общества на каждом конкретном этапе его эволюции, а также для предотвращения войны, особенно в наше неспокойное время. Эти законы позволяют понять причины войны, условия, в которых они действуют (могут проявиться). Это крайне важно для политического и военного руководства, для выработки военной политики и военной доктрины.

Серьезным научным вкладом в развитие системы законов войны является выявление автором закона зависимости зарождения, хода и исхода войны от соотношения геополитического и демографического факторов8. Учет действия этого закона очень важен для современной России, так как внутри и вокруг нее произошли и происходят серьезные геополитические и демографические изменения. Незаселенность и разрушение экономической инфраструктуры огромных пространств вследствие критической неравномерности их заселения при неясных демографических перспективах, усугубляемые расширением блока НАТО на Восток, выдвижением к российским границам его крупных ударных группировок войск, развертыванием систем наступательного и оборонительного оружия, комплексов разведки, контроля и оповещения, необорудованностью границ между странами СНГ, - все это создает для России условия, когда законы войны в случае ее развязывания будут действовать против нее. Это вызывает необходимость принятия экстренных превентивных компенсационных мер комплексного характера.

Вторая и третья группы законов войны позволяют определять политику, стратегию и военное искусство в том случае, если война становится фактом. Тогда знание этих законов становится основой деятельности военных кадров, войск, направленных на отражение агрессии и достижение победы.

Как в теоретическом, так и в практическом отношении интересны и поучительны положения труда о системе связей и отношений, обусловливающих возникновение войн, их характер, ход и исход. Это не только причины, условия, но и интересы и цели в войне, необходимость и случайность, возможность и действительность, необходимость и свобода, а также некоторые другие связи и отношения, которые охватываются понятием детерминизма. Знание этих связей и отношений, считает С.А. Тюшкевич, важно и для исследовательской, теоретической деятельности, и для практической, прежде всего потому что деятельность людей входит в механизм действия и использования законов войны. Это означает, что человек не бессилен, а может создавать более или менее благоприятные (совсем неблагоприятные) условия и для действия законов, и для их использования, что чревато отрицательными последствиями. Как же точны выдвинутые положения! Еще в первом издании труда С.А. Тюшкевич предвидел (и предупреждал!) последовавшие вскоре события в Южной Осетии, вызванные отсутствием у грузинского «всенародно избранного» президента М. Саакашвили ответственности за свои сумасбродно-свободные действия перед своим и другими народами, а затем и вызванные не без влияния извне «майданные» потрясения в Украине, приведшие к кровавым событиям и расколу страны.

Важно различать законы войны и законы вооруженной борьбы, учит нас Степан Андреевич, рассматривая последние в специальном разделе третьей главы второго издания труда. Для военных кадров особое значение имеет понимание того, что законы вооруженной борьбы являются как бы проекцией разработанной С.А. Тюшкевичем системы законов войны на собственно вооруженное противоборство. В данной связи весьма поучительно в труде говорится о принципах военного искусства, которые основываются на законах вооруженной борьбы и выводятся из них.

Автор справедливо подчеркивает, что «окончательного решения» проблемы законов войны быть не может, так как они историчны. «Историзм законов выражается в изменении тенденций, действующих в войне и вооруженной борьбе»9. Действительно, изменение содержания войны и вооруженной борьбы, тем более в сторону усложнения, неизбежно приводит к эволюции и их онтологических связей и отношений. В результате этого одни законы могут проявляться не столь явно, вплоть до полного отмирания, другие - усиливать свое действие.

Наконец, могут появляться новые законы и закономерности, обусловленные как качественными изменениями в содержании военного противоборства, например, в связи с использованием космического пространства, оружия на новых физических принципах и кибернетических систем управления, так и усилением влияния изменений в окружающей среде на ход военных действий (наступление «ядерной зимы» в случае массированного применения ядерного оружия, загрязнение атмосферы, литосферы, морей и океанов, изменение климата после вызванных войной экологических катастроф и др.). Именно установление и анализ действия принципа историзма позволили автору сделать вывод о том, что система законов войны должна быть открытой .

Вторая часть труда, «Условия и факторы использования законов войны», посвящена анализу целенаправленной деятельности политического и военного руководства, командиров и войск. В ней раскрываются особенности использования законов в войнах различных исторических эпох, особенно в Великой Отечественной войне советского народа 1941-1945 годов, говорится о специфике сознательной деятельности людей в войне.

В третьей части труда, «Методологические функции научных законов войны», сформулированы теоретико-методологические положения и рекомендации, имеющие важное значение для понимания структуры и содержания современной военной теории, военной науки, тенденций их развития, а также таких их слагаемых, как теория победы, теория военной безопасности и т. д. О необходимости знания механизма эволюции законов вооруженной борьбы и войны как обязательной, необходимой предпосылке творческой деятельности военных кадров, включая военных историков, убедительно говорится в специальном разделе труда10.

Научная система законов войны играет важную роль во взаимосвязи и взаимообусловленности военной и военно-исторической наук, исключающих так называемые субординационные отношения между ними, справедливо считает автор. Специфика состоит в том, что военная история исследует преимущественно связи, характеризующие войну и армию в хронологическом развитии, а военная наука - структурные связи. Поэтому каждая из этих относительно самостоятельных наук выражает различные методы познания - исторический и теоретический. Существенно отличаются у них также объекты и предметы исследования.

Важным показателем фундаментальности труда юбиляра о законах войны является вскрытие взаимосвязи военной теории и практики. Разработка первой осуществляется в интересах второй, разработка методологии познания и осмысления законов войны ведется в интересах обеспечения военной безопасности России, осуществления ее военной реформы и развития Вооруженных Сил. Обратной стороной этой взаимосвязи является использование огромного эмпирического материала, в первую очередь опыта Второй мировой и Великой Отечественной войн, революционных перемен в военном деле в послевоенные годы, опыта локальных войн и вооруженных конфликтов, включая явно агрессивные акции США и некоторых их союзников во второй половине ХХ - начале ХХI века против ряда суверенных стран (например, против Вьетнама, Ирака, Югославии, Ливии…) и так называемые гуманитарные интервенции, в интересах углубления военной теории, уточнения законов и закономерностей войны, чему во втором издании труда С.А. Тюшкевичем уделено огромное внимание в новой, четвертой части «Из опыта актуализации военной теории и методологии», заключительная глава которой, «Необходимое условие развития военной науки», разработана автором на основе его одноименной статьи в журнале «Военная Мысль»11.

В целом труд имеет большое познавательное, мировоззренческое и методологическое значение и должен быть настольной книгой каждого, кто имеет дело с военно-научной проблематикой. Он дает военным кадрам теоретико-методологический инструмент решения главной задачи - подготовки с опорой на военную науку к защите Отечества. Крайне важен следующий вывод автора: «… объективные законы войны и вооруженной борьбы всегда были и остаются основой всей сознательной деятельности на войне». Их учет есть условие победы над любым агрессором в войне, а в мирных условиях - важнейший фактор обеспечения военной безопасности России и предотвращения войн.

Профессор С.А. Тюшкевич одним из первых отечественных ученых дал выверенное историко-философское и военно-научное объяснение многим военным явлениям, включая причины войн, законы и закономерности их хода и развития, составляющие победы и цену войны. Непререкаем его вывод о том, что действуют причины войн общие, особенные и частные, в том числе и случайные, проявляющиеся, конечно, в зависимости от конкретно складывающихся объективных условий и субъективных обстоятельств.

Общие причины войн и сейчас активно влияют на общественные отношения на всех их уровнях. Возможности их проявления и действия существенно определяются рядом обстоятельств, в которых особую роль играет всеобщая глобализация политики, экономики, военно-политических, информационных и иных процессов. Она протекает в борьбе двух основных тенденций: тенденции формирования однополярного мира во главе с США и в интересах США и так называемого золотого миллиарда, и тенденции формирования многополярного мира в интересах подавляющего большинства государств.

Эти тенденции проявили себя уже в минувшем столетии12. Попытки фашистской Германии и ее союзников по антикоминтерновскому пакту устроить мир в своих интересах и по своему образу и подобию, т. е. сделать мир однополярным, потерпели крах. В развязанной ими Второй мировой войне они были разгромлены. Одновременно изменился и баланс сил на всех уровнях в количественном и качественном отношениях. Возникновение биполярного мира после Второй мировой войны на некоторое время ослабило тенденцию формирования однополярного мира, причем существенно, хотя и не устранило ее с арены мировой истории. Основным и главным ограничителем этой тенденции являлись СССР и возглавляемая им Организация Варшавского договора.

Однако после, как справедливо считает профессор С.А. Тюшкевич, подготовленного извне с опорой на внутренние деструктивные силы развала Советского Союза и самороспуска ОВД военно-политическая обстановка в мире и ход истории вновь изменились: США и НАТО предприняли отчаянные усилия для формирования однополюсного мира и осуществления своей политики глобального господства. В первую очередь это военные усилия и экономический диктат. Каждый подобный шаг США и их сподвижников ведет к усилению несправедливости в распределении собственности не только на глобальном, но и на региональном и национальном уровнях. Это главная причина, считает С.А. Тюшкевич, порождающая войны и вооруженные конфликты в XXI веке. К сожалению, этот фактор не стал единственным; взаимодействуя с другими источниками (общими причинами) войн, он усиливается и модифицируется.

Это, во-первых, неблагоприятный для большинства стран баланс военных, политических и экономических сил в мире, существенно ограничивший их роль в решении международных проблем, а также отрицательно влияющий на деятельность и авторитет ООН.

Во-вторых, активизировались прежние и возникли новые силы сепаратистского, террористического толка, выступающие под религиозными, идеологическими, этническими и иными лозунгами и предлогами. К тому же терроризм превратился в международное явление.

В-третьих, глобализация наложила глубокий отпечаток на сферу межгосударственных и межцивилизационных отношений, привела к нетерпимости инакомыслия, дала опасные направления неприятию образа жизни многих народов, избравших свой путь развития.

Однако общие причины, источники войн действуют не автоматически. Они проявляются в деятельности определенных политических сил, которые во имя своих корыстных интересов применяют военную силу. При этом общие причины войн актуализируются через особенные и единичные причины и, как правило, проявляются в частных и даже случайных причинах, а также в поводах и предлогах, причем всегда в зависимости от конкретных обстоятельств и условий. Подтверждением этому служит вся история войн прошлых эпох и новейшего времени.

Современная военно-политическая обстановка в мире, соотношение сил в глобальном и региональных масштабах, характер и тенденции развития военного дела под воздействием научно-технической революции, а также содержание деятельности господствующих в мире военно-политических сил позволили ученому прорисовать некоторые контуры войн и военных конфликтов настоящего и будущего, имея в виду их социально-политические, военно-технические и правовые аспекты.

Первый. Инициаторами новых войн и военных конфликтов в первую очередь могут выступить достаточно мощные в экономическом и военном отношении государства (например, США), отчасти потому, что нет больше СССР как адекватного противовеса. Войны могут начаться под мнимыми предлогами защиты или установления системы демократии, защиты справедливости, прав человека, общечеловеческих ценностей и т. п. Но могут начаться войны и за независимость, защиту суверенитета и т. п.

Спектр войн по-прежнему может быть достаточно широк по всем основаниям: социально-политическим, правовым и стратегическим. Так, по социально-политическим основаниям возможны войны, соответствующие национальным интересам и не соответствующие им; справедливые и несправедливые войны; войны, различающиеся по типу разрешения противоречий - политические, экономические, территориальные, национально-этнические, религиозные, а также по социально-политическому составу воюющих сторон - межгосударственные, национально-освободительные и гражданские. В правовом отношении войны могут быть как нарушающие международное право, так и ведущиеся в соответствии с международным правом. В стратегическом отношении войны могут быть как военные акции, локальные, мировые, скоротечные, затяжные, коалиционные и двусторонние; по способу ведения боевых действий - наступательные, оборонительные, маневренные, позиционные; по применяемым средствам - ядерные и с применением обычных средств поражения; по напряженности - высокой, средней и низкой интенсивности.

Второй. Возможны изменения военно-политических целей войн: не разгром противника и не захват его территории, а дезорганизация в политической, экономической, военной и иных сферах деятельности, принуждение принять невыгодные противнику условия без особых затрат и потерь со своей стороны (как было, например, с Сербией).

Третий. Вероятно расширение пространства ведения вооруженной борьбы: от сражений на сухопутных ТВД к совместным операциям (воздушно-космическим, воздушно-наземным, наземно-морским) и до освоения информационного континуума. Проявит себя тенденция объединения действий всех видов и родов войск, действий наступательных и оборонительных стратегических сил и средств в воздухе, космической среде и т. д.

Четвертый. Проявится новая диалектика войны: от завоевания инициативы и превосходства в информационной сфере к созданию превосходства в воздушно-космической сфере и на этой основе изменение соотношения сил в свою пользу. В результате - достижение в вооруженной борьбе количественно-качественного превосходства в силах и средствах.

Пятый. В связи с тем, что контактный бой все больше заменяется ударами крылатых и баллистических ракет, вероятно изменение соотношения стратегии, оперативного искусства и тактики. Неизбежно изменение временных соотношений в вооруженной борьбе: увеличение периода подготовки к ней и сокращение продолжительности самого действия. Проявится опережающее развитие средств и способов поражения по сравнению со средствами защиты.

Шестой. Неизбежен постепенный переход от управления войсками к управлению вооруженной борьбой и войной в целом.

Седьмой. Возрастет значение стратегического неядерного сдерживания агрессора от развязывания военных действий любым оружием путем создания реальной угрозы нанесения ему неотвратимого неприемлемого ущерба высокоточным оружием.

Представления о войнах минувшего века и некоторых чертах будущих войн, считает Степан Андреевич, меняются, и необходимы новые теоретические исследования проблемы войны, ее сущности и содержания, характера, типов и видов и т. п. Их результаты должны служить решению проблемы обеспечения военной безопасности России в новых исторических условиях, выполнению Вооруженными Силами функций обеспечения ее суверенитета, целостности и процветания.

Мощным оружием в этой неустанной борьбе за безопасность и суверенитет Родины стали идеи фронтовика С.А. Тюшкевича, изложенные им в ряде трудов, в том числе в монографии «Долг и память»13.

Чтобы преодолеть кризисное состояние в России, считает профессор, необходимо привести в действие материальные и духовные факторы развития при обязательной опоре на огромный потенциал Великой Победы . Актуализация последнего является первостепенной задачей политического руководства государства, политических партий, общественных организаций, всего народа. Он может вдохновить народ на деятельность по преодолению системного кризиса, обеспечению устойчивого развития России, а в случае необходимости - и на ее защиту.

Обществу, чтобы развиваться, нужны нравственные ориентиры и консолидирующая идея, цель. Поучительный опыт реализации подобных идей и целей был накоплен в мирные годы развития советского общества. Степан Андреевич далек от того, чтобы его идеализировать, ибо полностью справедливое и устраивающее всех живущих в нем людей общество может существовать только как идеал, к которому необходимо стремиться, но воплотить который невозможно. Однако следует признать, что советское общество сделало серьезный шаг на пути к этому идеалу и, несмотря на различные (в том числе и драматические) перегибы и отклонения, оно было обществом социальной справедливости14.

В неразрывной связи с выбором типа (характера) общества должна находиться разработка (выработка) национальной идеи. История свидетельствует: что бы ни делалось в обществе, в государстве для улучшения жизни, не будет общенародного результата, если народ лишен общей, объединяющей идеи. Например, осуществляемые национальные проекты в области здоровья, образования и т. п. - дело хорошее, нужное. Однако лишенные общей большой идеи, будучи реализованными, они, конечно, дадут положительный результат, но вывести общество из глубокого кризисного состояния не смогут.

Вот и сейчас, в постсоветской России, предпринимаются усилия, чтобы как-то улучшить положение народа. Но делается это, к сожалению, без большой, общенациональной идеи. Степан Андреевич видит причину этого в том, что неолиберальные реформы нанесли смертельный удар по принципу социальной справедливости, привели к страшной поляризации российского общества15.

Формирование национальной идеи - не изолированный акт: он неразрывно связан с осознанием национальных интересов России в реалиях XXI века. Вся прежняя история свидетельствует, что общество, государство с развитым самосознанием обычно не поступаются своими национальными интересами добровольно. Высшие интересы России как выражение потребностей общества, побуждений государства, отдельных социальных групп, личностей, взятых в совокупности, охватывают все формы их жизни и деятельности - от материальной до духовной, имеют внутренний аспект и внешнюю направленность.

Они не возникли на пустом месте. Какой бы самостоятельностью ни обладала Россия, ее национальные интересы так или иначе содержат в себе прошлое страны, особенно ближайшее, но в «снятом» виде. В основном же именно ось национальных интересов образует настоящее и будущее России. Под осью интересов здесь понимаются определенные представления (идеи, доктрины, концепции) об обществе, государственности в сочетании с определенной системой власти, т. е. политическим режимом. При всем разнообразии представлений на этот счет можно говорить, что уже утверждается нужная тенденция. Ее суть состоит в том, что приоритетный национальный интерес России выражается в сохранении ее территориальной целостности как многонационального федеративного государства, единого экономического и культурного пространства, в обеспечении безопасности всех российских народов и Российского государства в целом. Россия должна сохраниться в мировой системе как самостоятельный центр силы, взаимодействующий как с Востоком, так и с Западом16.

В новых, весьма сложных условиях профессор С.А. Тюшкевич продолжает решать фундаментальные вопросы, охватываемые понятием «война и мир», к которым он обращается в ряде трудов17. Поскольку наивысшей ценностью человеческой цивилизации является мир, и передовая, наиболее прогрессивная часть человечества ведет борьбу против войны, за мир, то, по мнению Степана Андреевича, правомерно говорить о понятии «мир и война», пора сменить акцент исследований с изучения военного искусства (т. е. искусства подготовки и ведения войн, что, в принципе пока не теряет своего значения) на изучение опыта и выработку концептуальных положений «искусства предотвращения войн и поддержания мира».

В ядерную эпоху особенно остро стоит вопрос о предотвращении ядерной войны - как большой, так и малой. Масштабы ядерной опасности для народов и государств, да и жизни вообще настолько огромны, что другой постановки быть не может. Осознав это, человечество, к сожалению, как показали события конца XX - начала XXI века, все же продолжает идти по тропе войны. В ядерную эпоху все большее значение приобретают философия мира, его культура, а на их основе конкретные действия по укреплению национальной и международной безопасности и стабильности.

Новая диалектика войны и мира, ее обусловленность происходящими в мире процессами, в первую очередь глобальными, углубляют наши представления о характере и путях исторического процесса, цивилизации, судьбах государств, народов, классов, социальных групп и отдельных личностей. Единство человека и природы, общества и личности, органическая и всевозрастающая взаимосвязь и взаимопроникновение явлений и процессов - это и многое другое рождает новое миропонимание, способствует социализации и гуманизации общественных отношений. «Мир, а не война должен характеризовать как отношения отдельных государств, так и всю систему межгосударственных отношений в целом»18. Однако, замечает Степан Андреевич, этим процессам упорно и настойчиво агрессивно противодействуют неолиберальное мировоззрение, нестареющий милитаризм и глобализация по-американски. Стремление навязать «однополярный мир» - тормоз и препятствие развитию цивилизации на мирных основах.

Война как общественно-политическое явление уйдет из человеческой цивилизации, убежден Степан Андреевич, когда будут устранены причины, порождающие это явление. Но этого мало. Войн не будет, когда такие силы, как личность, общество и государство, во всех странах начнут действовать в одном направлении, во имя одной цели, войдут в «резонанс». Это будет качественно новое явление в истории человечества. Пока же необходимо бороться с войной, а для этого ее как явление нужно постоянно и всесторонне изучать, считает профессор. И не устает делать это.

Современная российская военная наука достаточно хорошо развита, накопила огромный эмпирический материал, обладает развитой теорией исторических процессов, овладев которыми, мы можем достаточно верно судить о прошлом, содержащем в себе как драматическое, так и героическое, искать и находить в нем не пепел, а пламя. В это свято верит ветеран Великой Отечественной войны, корифей военной науки генерал-майор Степан Андреевич Тюшкевич.